Небеса — это не место и не время

Солнце продолжало греть ярким светом землю Парадиза. Нагиса слегка повела носом по ветру, маневрируя на УПМ меж зданиями. «И от чего люди не птицы…», — странная мысль, пришедшая в голову, когда от крутого поворота в животе замерло. Хотелось взлететь вверх. Выше города, выше стен. Увидеть весь мир с высоты полёта и осознать насколько велик и загадочен этот великолепный страшный мир. Ей уже не хотелось быть птицей. Пушинка! Легкая пушистая звёздочка, гонимая ветром вверх и вниз. Не имеющая мыслей, прошлого, будущего. Летящая по зову природы, подчиняясь лишь законам мироздания. И никаких у этой пушинки идеологий и сожалений. Ни страхов, ни надежд — лишь лёгкость неосязаемого бытия. Но Нагиса была человеком. Более того, марлийским человеком. Венцом чистокровной, прогрессивной Марлии — представителем великого человеческого будущего! Однако, люди здешних земель были такими же, как Нагиса: два уха, два глаза, рот и нос. Блондины, брюнеты, высокие, низкие, женщины, мужчины — от марлийцев ничем элдийцы не отличались. Нагиса была в этом уверенна. Однако, её отец — многоуважаемый человек — их не любил. — Грязные элдийцы. Вырождение человечества, опухоль на теле земли, — Нагиса как сейчас помнила острый взгляд этих синих глаз, устремлённый на рабочих. — Запомни, солнце моё, элдийцы в большинстве своём — низшие создания. Не всем им дано выбиться в люди. А те кто выбьются не будут стоить и волоска с твоей головы. Тяжелая рука погладила ребёнка по голове. Второй рукой высокий человек держал на руках свою маленькую дочь. — Они не плохие, девочка моя, они просто прокажённые. Обделённые судьбой, не умеющие ценить свет — они скорее растопчут дивный цветок, чем взрастят сад подобных. Жалей их Нагиса. Жалей, но не прикасайся. «Удивился бы ты папа, узнав, что приёмный мой отец — элдиец. И что живу я среди элдийцев. Ты бы сошёл с ума, узнав, что руководит мной самый что ни на есть элдиец», — наконец, Гис опустилась на крышу, подле капрала Леви. — Преследования нет, командующий Леви. Аккерман кивнул, прячась в тень от печной трубы. — Командующий Леви, разрешите спросить. Микаса внизу? — Да, следит за двойниками. Сосредоточься. — Так точно, командующий. Спустя несколько минут наблюдений и выжиданий, пришло время обезвреживать похитителей. Нагиса затаилась настолько, что слышала шум собственной крови, бьющей в виски. Попасть в наблюдаемый дом большого труда не составило. Разбившись по разным сторонам, Нагиса и Микаса переглянулись. План был чётко обговорен и ничего не могло пойти не так. Нападение со спины. Нагиса подобных методов не одобряла. Но сейчас было не до чести. Обезвредить и оглушить как можно быстрее. Ударом протеза под колено, противник падал на землю не только от анатомических особенностей человеческого тела, но и от боли, которую порождал удар металла по мягким тканям и связкам. Дальше пережималась сонная артерия или следовал удар рукоятью меча по голове. Микаса словно была сверхчеловеком. Выполняя приказ точнее машины, девушка с лёгкостью расправлялась с вооружёнными мужчинами, словно перебрасывала кукол, а не реальных людей. Нагиса не была удивлена влюбленности Жана. Помимо красоты, Аккерман очаровывала своей грацией и строгостью. Речь шла вовсе не о свойстве характера. Свойство личности. Совершенная, поднимающая планку идеала всё выше и выше, сильная духом и телом — Микаса не могла не восхищать. — А у тебя щеки красные. Не засматривайся. — Нагиса хлопнула Жана по плечу, переведя взгляд на Арлерта. Он как раз исполнял приказ капрала и шёл затянуть кляп одному из поверженных. — Я… Я слышал… Т-ты на самом деле пацан, да? Пленённый мужчина не выглядел обескураженным или испуганным, чего не сказать об Армине. Но Нагисе взгляд этого мужчины очень не понравился. Затуманенный, липкий и похотливый взгляд. Яркий румянец на щеках и текущая из уголка рта слюна — у ней мурашки прошли по коже, как бывает, когда человек увидел нечто омерзительное. — Таки из-за тебя теперь… Я… Я же нормальный был. А теперь вон оно что получается. Может подсобишь, а? — Я ему сейчас подсоблю, Армин, — Нагиса достала меч, приближаясь к пленному. — Нет части тела — нет проблемы. В жизни больше помощь не понадобится. — Гис, Гис, Гис, спокойно, — Жан ловко поймал её под плечи, оттягивая подальше и от мужчины, и от греха убийства. — Бери Армина с собой и идите за капралом, — но тут дружелюбная интонация Жана сменилась угрожающей. — Я тут закончу. С высоты стен мир казался не менее великим. Девушка с удовольствием бы села на край, взглянув на город, но там уже расположились командующий Леви и Димо Ривз. Нагиса не знала совершенно ничего об этом человеке, но Микаса упомянула его как «торговца, который мешал людям покинуть город, пытаясь протащить сквозь ворота свой товар». «Похоже, Ривз, как и марлийцы мнит себя выше других людей. Но если я уверена, что он лишь мнит, а не является таковым, значит ли это, что марлийская расса тоже совсем не особенная?» Мысли вновь устремились вдаль. Провожая взглядом птицу в небе, Нагиса подумала, что ей хочется знать гораздо больше о Марлии. «Лишь тогда я могла бы понять: равны ли люди, живущие на разных землях? И что моего папу заставляло придерживаться иных рассуждений?» Впервые за долгое время девушка ощутила острый укол боли от утраты отца. Оглушённая этим чувством, Нагиса едва расслышала обрывок фразы командующего: — Да. Я отдам вам Эрена и Кристу. Волна шока окатила всех присутствующий при разговоре. Но первой очнулась Микаса, направляясь быстрым шагом в сторону командира. — Капрал Леви! — Микаса, Микаса, Микаса, — тем же движением, что и Жан, Нагиса придержала сослуживицу, осторожно оттаскивая её назад. — Капрал же не дурак дурной. Мужчина умный, знает, что делает. Давай дослушаем, а потом будем выводы… Но Леви, игнорируя мизансцену за его спиной, продолжал говорить, как ни в чём не бывало. — Но у меня есть три условия. С этого момента компания Ривза вместе с разведчиками выступит против правительства и военной полиции. — Ну вот, а ты нервничала, — нервно хихикнув, Нагиса стала приглаживать растрепавшиеся от праведного гнева волосы Микасы. Аккерман предпочла не сводить взгляда с капрала и внимательно слушать разговор дальше. — … Третье. Все приобретённые компанией Ривза редкие продукты и товары элитного потребления в особом порядке будут перенаправляться разведотряду. Например, чай. — Потрясно! — Саша не сдержала порыва эмоций от услышанного. — Прекрасное условие, председатель, скажите? — Эй! Вот ты ж! — Конни уже бросился к Саше. Нагиса подбежала с другой стороны. — Кто тебе что скажет, чудо моё? Не с тобой говорят, радуйся про себя, — цыкнула Гис, взяв подругу за плечи. — Но Гис! Девушка зажала Блаус рот. — Счастье. Любит. Тишину. Рот на замок и молчок. — А… — Ешь картоху. Всё!— в рот Саши тут же был положен печёный картофель. — Постой, где ты его взяла? — Конни внимательно рассматривал Гис, пытаясь предположить из какого кармана была достана еда. — Секрет фирмы. А в это время Леви уже пожимал руку Димо Ривзу. Похоже, что председатель и правда согласился на условия легиона разведки. Дождь лил, не прекращая. За пустым столом сидел отряд капрала Леви. Лица солдат были понуры безучастны к происходящему. Может на общее настроение сказывалась отвратительная погода, а может они просто устали, ведь работы в последние дни было проделано не мало. Свет огарка свечи подрагивал в стеклянной банке, создавая причудливые тени, что скользили по стенам старого здания. Нагиса рисовала угольной палочкой на потёртом листе бумаги. Она то и дело смотрела то на свою руку, то на руки товарищей. Но до этого никому не было дела. Крик боли вновь разразился из глубин подвала. Лица солдат побледнели. — Поверить не могу, — Жан был мрачнее тучи. — Думал, что буду сражаться с гигантами, а теперь уже не понимаю кто наш враг. — Альтернативы нет. Если допустив ошибку, человечеству конец. —Мы уже мятежники! Что же будет, если у нас не получится? — Будем перед честным народом в петле болтаться. — Ребята, — Нагиса встала с места, взяв листок в свои руки. — Хватит. Давайте займёмся чем-то более полезным и существенным. — Что? Пойдём пытать того несчастного военного все вместе? — съязвил Кирштайн. — Он не несчастный, Жан. Он убил пастора Ника! — А ты уверена, Гис? Ханджи сделала только предположение, что это был он. А если мы уже ошиблись? Тогда Эрен прав: человечеству реально конец. Только нам. Нам конец. — Я сейчас пойду туда и послушаю, — Гис решительно отправилась к лестнице вниз. — Гис, постой! Это может быть опасно! — Армин поймал девушку за рукав, обратив внимание на листок. — Ты рисовала? Это… Нагиса переложила листок в другую руку, показав Арлерту язык. — Много будешь знать, умник, скоро состаришься. Я аккуратно послушаю немного и вернусь, — она бросила хитрый взгляд на Жана. — И успокою паникёра. — Ага, я с тобой. Наплетёшь ещё с три короба, — солдат поравнялся с Гис. — Когда это я… — Тихо ты, услышат. Гис фыркнула, спускаясь с Жаном по лестнице, ведущей в подвал. Крики мученика заглушили шаги солдат. От этого измученного воя сердце сжималось у обоих. Жан и Нагиса встревоженно переглянулись, прислушиваясь к голосам за дверью. Первым послышался Леви: — Кажется, так они поступили с пастором. — Гляди, Сэйнс, — это был голос Ханджи. — Было сложновато, но в процессе я приноровилась. Нагиса с испугом глянула на Жана. — Прости, у тебя всё же выходит лучше. Сколько ж мне надо вырвать, чтобы так же научиться? Теперь у кадетов сомнений не возникло. Речь велась о ногтях. Нагиса закусила губу, стараясь подавить приступ тошноты и ломоту в собственных фалангах. Ладони непроизвольно сжались в кулак. «Люди в здешних местах те ещё дикари», — вновь в подсознании прозвучала фраза Гейба. Нагиса встряхнула головой. «У них есть причина так поступать! Он плохой человек, он убил пастора. У Ханджи и командующего Леви нет выбора поступить по-другому!», — разум девушки буквально кричал в себя, чтобы прогнать тревожные мысли прочь. «А на его месте могла бы быть ты, узнай эти люди, что ты с одной земли с Энни, Райнером и Бертольдом». Гис прислонилась к стене, отдаваясь вся в свой слух. Ей был необходим ответ Сэйнса. И он не заставил себя ждать. — … Вы знаете, почему за этой стеной никогда не было войны? Знаете ли вы, что мир, которым вы довольствуетесь, будто это что-то само собой разумеющееся, был создан кем-то? Мы военная полиция защищаем его нашими грязными руками… Каждый раз, когда возникает угроза, мы тут же устраняем её. Нагиса затаила дыхание, жадно глотая слова военного, словно истину. — Слишком умных учителей. Старых механиков, которые собирали оружие, что могло убить короля. Безмозглых парочек, которые пытались полетать. И блядей, что живут в имениях за городом. Мы устранили всех! Нагиса сжала в руке рисунок, пряча глубоко в карман брюк. "Нельзя. Ни в коем случае нельзя! Даже из лучших побуждений, будь проклята идея с протезом для Эрвина!" Весь вечер Нагиса старалась набросать примерный чертёж, основываясь на строении своего протеза. — Всё благодаря военной полиции! Вы должны благодарить нас!!! Но похоже, что эти люди не готовы к таким технологиям. В ушах зазвенело, ноги подкосились. Последнее, что почувствовала девушка — её взяли на руки. — Гис, очнись! Она уже сидела за столом. Встревоженные лица товарищей смотрели на неё. Саша поднесла к губам девушки стакан воды. — А я ещё хотел в военную полицию вступить. Жан сидел поодаль, скрестив на груди руки. На вопросы о том, что слышали он и Гис, парень лишь ответил: «И тут придурки, и там придурки. Будто с ума сошли». — Гис, о чём велась речь? — Армин сел рядом, вглядываясь в лицо девушки. Но она на него не смотрела. Что-то нужно было сказать. — Пастора… — голос предательски дрогнул. — Пастора убили… военные. И не только его. Прошу прощения, сейчас вернусь! Девушка выбежала из здания прямо под проливной дождь. Тошнота подкатывала к горлу, а дышать становилось сложнее. Слёзы скопились в глазах, когда Нагиса практически обняла балку навеса над входом. — Они… Меня убьют… Если они узнают кто я, они меня убьют… Убьют безоговорочно… Дикие… Дикие элдийцы… Взгляд девушки скользнул по левой ноге. А слёзы потекли по щекам. — Они убьют меня, о Господи! Оглушающий раскат грома и проливной дождь словно в помощь заглушали рыдания девушки. Нагиса давно не чувствовала себя напуганной настолько сильно. Беспомощной, брошенной. — К черту святую нашу землю! — она задрала голову к небу, щурясь от холодных капель, бьющих в глаза. — Меня благослови, Господи! Дай мне выбраться из этого ада! Я прошу тебя, спаси от них! Внезапно чья-то большая рука прижала девушку к себе, сокрыв от дождя большим плащом. Нагиса хотела закричать и вырваться от неизвестного, но тот, словно зная действия девушки наперёд, прижал к себе лишь крепче, заглушая её крик в ткани своего жилета. — Не кричи. Успокойся, Нагиса. Вот так… Девушка замерла от шока. Это был Гэбриэл Освальд. Она не верила в происходящее. Нагиса отпрянула от мужчины, взяв лицо, сокрытое в капюшоне, в свои руки. Слёзы застыли в глазах, а Гис пыталась разглядеть столь родное и любимое лицо сквозь тьму вечера. Гэбриэл сделал шаг под карниз и снял капюшон. Свет из запотевших окон помог прояснить черты лица. Губы мужчины растянулись в нежной улыбке. — Ты выросла настоящей красавицей, Нагиса. Но похоже есть разговор важнее сантиментов. Расскажи мне что произошло.