Драко Малфой. Эффект кувалды

— Ребята, простите, что опоздал. Запыхавшийся Гарька влетел в комнату, привычно споткнувшись на пороге и едва не уронив себе же под ноги очки. Сэр Ричард — бедняга рыцарь так и не вспомнил своё имя, а мы, как ни старались, не нашли о нём никаких упоминаний в Истории Магии и просто дали новое — коротко вздохнул, сетуя на извечную Гарькину неуклюжесть, и тихо притворил дверь. — Что-то случилось? Я уже достаточно узнал Гарьку, чтобы понять: его расстроенный вид вызван вовсе не опозданием. — Я к мистеру Филчу заходил лекарства отдать. Меня до сих пор удивляла их дружба. То, что Гарька мог легко очаровать практически любого, не являлось тайной: я не только видел этому каждодневное подтверждение, но и сам не устоял перед его обаянием. Единственными, кто не вёлся на глаза цвета Авады и солнечную улыбку, были Снейп и Дамблдор. Директор, погрузившись в свои наполеоновские планы, видимо, ни о чём больше думать не мог, а наш уважаемый декан был неподкупнее детектива Коломбо и Володи Шарапова вместе взятых — никому не делал поблажек, а к тем, кто на них по каким-то причинам рассчитывал, был в два раза суровее. Так что у Филча с самого начала не было никаких шансов. Всё началось с того, что Гарри стал с ним здороваться. В первый раз став свидетелем этой сцены, я даже немного завис, потому что к своему стыду совершенно забыл о правилах вежливости, и отвесил себе мысленный подзатыльник: «Отца на вас нет, Алексей батькович, уж он бы и на реальный не поскупился». Отец был всегда предельно вежлив с теми, кто обеспечивал его комфорт: уборщицами, таксистами, продавцами, сантехниками… «Только плебеи относятся к ним, как к прислуге и людям второго сорта. Ты не переломишься, если скажешь им здравствуйте-спасибо, хотя бы потому, что тебе самому не приходится выполнять их работу». Мне странно было слышать это от него, потому что я отлично помнил, что бабушка его мнения на этот счёт не разделяла и свою приходящую домработницу едва ли носом не тыкала в по её мнению плохо помытый пол или криво повешаные полотенца, а отец на её закидоны не говорил и слова. Будучи маленьким, я считал такое его поведение лицемерием и втайне мечтал, что, когда вырасту, по-робингудски освобожу несчастную женщину от тирании Варвары Петровны. Однако осуществить свои наполеоновские планы я так и не смог: сначала заболела и умерла мама и мы перестали ездить к бабушке, а потом, лет через пять, не стало и её. К тому моменту меня начали занимать другие проблемы, да и наши отношения с отцом, и без того оставляющие желать лучшего, окончательно разладились. И всё же заложенные им основы оказались достаточно крепки, чтобы, вдохновившись Гарькиным примером, стать вежливым с Филчем. Делал я это не корысти ради, но своим слизеринцам объяснил по-другому: «Как там говорил Блейз? Нужно налаживать полезные связи. Свой человек в администрации всегда пригодится». У ребят поначалу даже эльфам, угощавшим нас на кухне, не получалось выдавить из себя «спасибо», что уж говорить о сквибе с мерзким характером, главным развлечением которого было пугать учеников средневековыми пытками, по недоразумению именуемыми наказанием. Однако Гарьке одних приветствий оказалось мало. Как-то, пользуясь погожим осенним деньком, мы, не сумев отвязаться от Уизли, сидели впятером у озера, когда сверху на нас спикировала Букля — эта сова принципиально игнорировала утренние часы доставки почты, появляясь когда ей вздумается. Из привязанного к её лапке холщового мешочка Гарька вытащил письмо и несколько металлических баночек с кошачьей мордочкой на крышке. Уизли тут же потянул к ним свои загребущие лапки. — С кроликом, с индейкой, с лососем… Что это и как мы будем это есть? — Это не для людей, Рон, — поспешил отобрать у него баночки Гарька. — Видишь, здесь нарисован кот? Это кошачьи консервы. — Из котов, что ли? — не понял Винс. — А как же кролик и лосось? Или там всё вместе? — Нет, — рассмеялся Гарька, — не из котов, а для котов. Такой готовый корм: открываешь банку и выкладываешь в миску, ничего резать и варить не надо. — И зачем он тебе? — никак не мог успокоиться Уизли. — У тебя же кота нет. Сову им собрался кормить? Или всё же сам есть будешь, а так говоришь, чтобы с нами не делиться? А ещё друг называется! — Это для миссис Норрис. — Для кого?! Для этой облезлой кошки?! — Она не облезлая, — терпеливо, как маленькому, начал объяснять ему Гарри. — Просто ей не хватало витаминов. Вот, тётя прислала. — Он продемонстрировал другую, пластмассовую баночку. — Чтобы шерсть хорошо росла и блестела. А паштет просто так, для удовольствия, она же мышами питается. — Ну и зачем тогда делать такой корм? — Винс, крутя в руках банку, сосредоточенно хмурился, видимо, пытаясь понять странных маглов. — Кошки и сами себя прокормят — мышей, крыс, птиц много, лови — не хочу. — Это в деревнях или у вас в поместьях они охотиться могут, — возразил Гарька, — а в больших городах им гулять опасно, могут пострадать: под машину попасть, собаки задерут или бездомные съедят. — Как — «съедят»?! Она же чужая! Правильно говорят, что маглы дикие. Видя, что разговор сворачивает куда-то не туда, я решил вмешаться: — Они бездомные, Винс, значит, у них наверняка нет денег на еду. Что им ещё остаётся? Или так, или воровать. Мальчишки замолчали, переваривая услышанное. Я лениво размышлял, как бы попросить Гарьку заказать у родственников маринованных огурчиков — страсть как по ним соскучился! Гарри мне, знамо дело, не откажет, а вот как ему объяснить, что я вообще о такой еде знаю? Меня опередил Грег: — А такие корсенвы… — Консервы, — поправил Гарька. — Ага, они самые. Их только для кошек делают? — Ещё для собак. Ой! Ну и для людей тоже. И не только мясные. Из рыбы, из овощей всяких. А бывают и сладкие, из фруктов и ягод. — Вот бы попробовать… — вздохнул сластёна Винс. — Я могу попросить тётю прислать нам что-нибудь, — щедро предложил Гарька. Через несколько дней мы лакомились консервированными персиками и сладкой кукурузой. Мальчишки были в восторге. Гарька, хихикая с их довольных физиономий, строчил тётушке новое письмо. Я выпросил у мамы сумку с заклятием внутреннего расширения пространства — так Букле легче было таскать посылки. Чтобы не стать нахлебниками, мы честно делили сумму на всех, сбрасываясь из карманных денег — летом Гарри сможет обменять их на фунты. К рождественским каникулам нам удалось перепробовать много всего и определиться в своих пристрастиях: Винс предпочитал фрукты, Грегу неожиданно понравились грибы, я лакомился огурчиками, всерьёз подумывая о том, чтобы заставить мэнорских эльфов заквасить капусту. Однако одними вкусняшками для миссис Норрис Гарька не ограничился, взяв под своеобразную опеку и её хозяина: забегал к старику на чай, дарил подарки к праздникам, на каникулах писал письма и даже упросил тётушку прислать мазь от ревматизма: сквибам магически зелья практически не помогали, а иногда могли наоборот навредить. Филч к такой заботе поначалу отнёсся с недоверием, но перед Гарькой просто невозможно было устоять, и в конце концов чёрствое сердце завхоза дрогнуло. А после того, как мы приструнили Пивза, часть его благосклонности пала и на нас. Поэтому увидев пришедшего от Филча расстроенного Гарьку, я не мог его не расспросить. — Он заболел? — Обычная осенняя простуда. Но дело не в этом — миссис Норрис пропала. Мы, переглянувшись, дружно повернулись к Невиллу. Тот, тяжело вздохнув, потёр вмиг покрасневшие глаза. Сидящий рядом Винс сжал его плечо, надеясь хоть так поддержать друга. Недели две назад, как раз накануне Хеллоуина, пропал Тревор. Ночью жаб-путешественник забрался в сумку хозяина и преспокойно проспал там, пока Невилл не обнаружил его, выкладывая учебники и пергаменты в классе Трансфигурации, которая стояла у нас первым уроком. Бежать в башню было поздно — кто-то другой из преподавателей, может, и отпустил бы, но Макгонагалл в этом вопросе была принципиальна. Хорошо, что Тревор, осознав глубину проблемы, созданной им непутёвому хозяину, молчал весь урок. Да так старательно, что Невилл напрочь о нём забыл и вспомнил лишь на обеде. Увы, в сумке его не оказалось. Мы обшарили все кабинеты, в которых у грифов были в тот день уроки, коридоры, Большой зал, туалет, сбегали к Чёрному озеру, Невилл и Гермиона осмотрели общежитие Гриффиндора — тщетно. Оставалась слабая надежда, что Тревор просто неожиданно решил последовать примеру своих неволшебных собратьев и залечь в спячку, спрятавшись в какой-нибудь неприметной нише. О самом печальном варианте мы старались не думать. И вот теперь пропала кошка завхоза. Совпадение? — Когда это случилось? — Позавчера. Мистер Филч делал вечерний обход, по дороге встретил профессора Локхарта. Пока они разговаривали, миссис Норрис убежала вперёд. Мистер Филч потом звал её, искал, но она так и не вернулась. Он даже к директору ходил! — Зачем? — Думал, что тот ему поможет… как-нибудь. — А тот? Гарька неопределённо пожал плечами. Ну да, не директорское это дело — облезлых кошек по старому замку искать. Ничего, обойдёмся своими силами. — Предлагаю после ужина сходить поискать самим. А сейчас давайте за уроки, чтобы всё успеть. Мальчишки с таким энтузиазмом принялись за дело, что у нас даже осталось время, поэтому мы решили забросить вещи в спальни, чтобы не таскать их с собой и не возвращаться потом за ними в наш класс. В гостиной нас неожиданно перехватил Флинт: — Так, признавайтесь, мелкота, это вы сделали? — Не мы! — дружно выпалили мы и запоздало поинтересовались: — А что мы не сделали? — У Булстроуд кошка пропала. — У неё тоже? — удивился Винс. — А у кого ещё? — нахмурился, окинув нас подозрительным взглядом, Флинт. Я ткнул Винса локтем в бок, чтобы он не сболтнул лишнего — незачем ещё кому-то знать о миссис Норрис — и взял огонь на себя: — У кого-то с Гриффиндора. — Ясно, — скривился Флинт. — Эти их рыжие небось и сп… э-э-э… При всех своих тролльских замашках Флинт никогда не ругался при женщинах и детях. Поговаривали, что это какое-то проклятие, наложенное ещё на его пра-пра-прадеда — тот якобы в сильном подпитии оскорбил некую ведьму, за что та и наказала его, поэтому теперь все Флинты мужского пола, дабы не лишиться языка, за этим самым языком следили. Правда это была или нет, никто толком не знал, а Флинт, само собой, помалкивал, чем только подогревал к этой истории интерес и повышал ставки в тянущемся уже шесть лет — столько, сколько он учился в школе — пари. Флинт отпустил нас, и мы, забросив сумки в спальню, помчались в Большой зал — ужин был в самом разгаре. Пока ребята набивали животы, я, лениво размазывая по тарелке картофельное пюре, старательно думал. Итак, за две недели пропало трое животных. Потерю Тревора можно было бы считать несчастным случаем, исчезновение миссис Норрис — совпадением, но третий раз — это уже статистика. И она говорит о том, что древнее зло пробудилось и вышло на охоту — о том, что мне могло повезти и Риддлов дневничок вообще в школу не попал, видимо, не стоило и мечтать. Вот только кто теперь будет его первой окаменевшей жертвой, если миссис Норрис он уже съел? Подключать тяжёлую артиллерию в лице дорогого papa пока рано — не знаю, жаловался ли Хагрид Дамблдору на убиенных птичек, а вот наскальной живописи точно ещё не было. Надо бы усилить наблюдение за мисс Уизли, но как это сделать, если мы на разных факультетах? Разве что Гермиону попросить. Ещё бы причину придумать, зачем мне это. Не говорить же, что девочка мне нравится. Фу, чувствую себя педофилом. Аппетит пропал окончательно. Я отложил вилку и поднялся. Парни тут же подхватились за мной, на ходу засовывая в карманы мантии пирожки. Гарька ждал нас у входа в Большой зал. Рядом с ним топтался Невилл, чуть в стороне, привалившись к стене, увлечённо читала очередной талмуд Гермиона. — Я сказал Луне и Джинни идти в гостиные, а то поздно уже, — отчитался Гарька. — Может, разобьёмся на пары? Так мы быстрее замок осмотрим. Гермиона с Невиллом могут осмотреть первый и второй этаж, мы с Драко — третий и четвёртый, Винс с Грегом — пятый и шестой. Мне показалось или он нервничал? Не так, как несколько часов назад, рассказывая о кошке Филча, а словно то ли куда-то торопился, то ли хотел поскорее уйти именно от Большого зала. Я украдкой бросил туда взгляд. Всё было как обычно: студенты и профессора ели, кто молча, кто болтая с соседями, кто уткнувшись в книгу. Ладно, будем считать, что это моё воображение разыгралось. — Мы не успеем обойти по два этажа, — возразил Невилл, — там же надо всё внимательно осмотреть. — Не проблема, — пожал плечами я. — Сегодня начнём, завтра закончим, суббота же. — Ну да, нам же не одну кошку искать, — вздохнул Грег. Я, если честно, уже успел забыть про Кассандру — кошку Милли. Пришлось в скором порядке информировать гриффиндорцев и Гарьку о новой потеряшке, распределять этажи (Гарри опять застолбил для нас третий) и бежать на выпавший участок — время поджимало. Мы прошли уже почти половину коридора, когда я неожиданно понял, что всё это время Гарька не сказал ни слова, а ведь поговорить он любил. Не настолько сильно, как Блейз — эта трещотка умолкала, только когда засыпала, но и вот так молчать для него было странно. Значит, что-то всё-таки случилось, не верю я, что Гарька мог настолько сильно расстроиться из-за пропажи двух кошек. Да ещё это странное желание разделиться на пары и попасть именно на третий этаж, на котором, если мне не изменяет память, и произошло первое окаменение… В прошлый раз мы осматривали замок все вместе. Что ж, если он не может начать разговор сам, придётся мне. — Драко, я хотел… — Гарри, у тебя всё… Мы начали одновременно и тут же замолчали, уставившись друг на друга. — Давай ты первый, — предложил я. — Спасибо, — кивнул Гарька. — Я просто не знаю, у кого спросить, а ты вроде на колдомедика собрался… — О, Гарри! Какая неожиданная и приятная встреча! Совершаете вечерний променад? Весьма, скажу я вам, полезное занятие. Прогулки перед сном очень бодрят дух и укрепляют тело, а уж какой порыв вдохновения они дарят! Это просто удивительно! Выскочивший на нас из-за угла Локхарт светился, как новогодняя гирлянда. Гарька даже не пытался встревать в его монолог, меня же профессор и вовсе, кажется, не заметил. Я же со своей стороны старался не отсвечивать, мне его внимание и даром не нужно. — Знаете, я ведь даже попробовал писать стихи, — продолжал заливаться соловьём Локхарт. — Наитруднейшее занятие! Но всё же кое-что у меня получилось. Вот, послушайте. Он открыл рот, делая глубокий вдох, и в этот момент коридор огласил пронзительный женский визг. Кажется, началось. Хорошо, что не Гарька первым наткнулся на жертв василиска. Филч его, конечно, обвинять в «смерти» своей кошки не стал бы, не после их дружеского общения, но зачем нам лишние проблемы? — Там кому-то нужна помощь! Драко, давай быстрее! — воспользовался предлогом, чтобы сбежать, Гарька, бросаясь на крик. Я с удовольствием припустил следом. Плевать на василиска! Его я по канону вроде как переживу, а на счёт поэтического таланта профессора Локхарта — не уверен.