Игры со временем, панк-рок и мёртвые шлюхи

Принимать наркотики — всё равно, что трахаться с гориллой: ты не можешь остановиться, пока горилле не надоест. Дэйв Мастейн

После ухода Чачи Сид выключил музыку и с ногами сел в кресло, обхватив себя руками. Он скучал по Нэнси. Нэнси… Она стала такой родной и знакомой. Единственным человеком, которого Вишес подпустил к себе так близко. Слишком близко подпустил. Спанджен влилась в его жизнь стремительно. Такой была вся жизнь Сида. Нэнси, определенно, была его человеком. Сид откинул голову назад. Что-то обожгло щеку и покатилось вниз. «О нет, Джон! Только не это!» - Сид не мог позволить себе растечься. Не мог позволить Сид. Безбашенный панк, сотню раз резавший себя стеклом и влипающий в драки. Вишес, зависимый от героина и Нэнси. И Джон Саймон Ричи, ранимый, обозленный на весь мир, хулиган. Сид стер слезу ладонью. В груди щемило. То ли это и правда была тоска по Нэнси, то ли начиналась очередная ломка. Сид зажмурился, предчувствуя боль. И правда. Сердце кольнуло с бешеной силой. Вишес сложился пополам, ожидая, когда боль пройдет. Он задержал дыхание. На мгновение стало легче. В такие моменты Вишес ненавидел Спанджен. Именно эта стерва подсадила его на героин. Испортила всю жизнь, обрекла на зависимость от вещества. Его милая, любимая Нэнси… Какая же она хорошая! - Нэнси… - Прошептал Сид. Ему нужна доза. Срочно. Сид попытался встать, но со стоном свалился на пол. Чёрт, как же больно! Казалось, во всем мире резко отключили батареи. Сид съежился на полу, поджав колени к груди. Крупная дрожь сотрясала его тело. Суставы ломило, словно он только что пробежал не меньше двадцати километров. Вишес стиснул зубы и до боли вцепился в колени ногтями. В голове всплыл образ Нэнси. - Ненавижу… - Прошептал он. Пролежав на полу некоторое время, он поднялся на колени. Пот лил градом. Сид, тяжело дыша, дополз до балкона. Повернув ручку, открыл балконную дверь. В комнату ворвался холодный ветер. Сид облегченно улыбнулся, вставая. Пошатываясь, он вышел на балкон и прижался лбом к холодному стеклу. Не хотелось абсолютно ничего. Да, ничего. Только сдохнуть. Голова закружилась. Вишес, в беспамятстве, рухнул на пол. *** Эта репетиция была самой ужасной, из всех, которые помнил Чача. Богданов, с видом победителя, смотрел на Иванова. Аркадин и Хакимов постоянно о чем-то переговаривались, поглядывая на того же. Кое-как спев пару песен и обсудив планы на будущее, Иванов, быстрым шагом, вышел из студии. Зайдя в туалет, он со злостью ударил кулаком стену. Нашли шута… Мало того, что он выглядел в их глазах тряпкой, так они еще и всячески ему об этом напоминали. Вдоволь «почесав» кулаки о стену, он успокоился. «Хорошо год начался, ничего не скажешь», - грустно улыбнулся он. И вспомнил про Вишеса. «Я оставил у себя дома Сида Вишеса. Одного. Сида Вишеса, твою мать! Ну что за идиот!» - Чача мысленно закатил глаза и подивился своей неосмотрительности. Решено было, как можно быстрее ехать домой. Также из головы всё не шли события, произошедшие по дороге на репетицию. Стоит ли рассказывать об этом Сиду? Наверное, нет. Вспомнив о Нэнси, он точно не согласится на лечение в клинике. «Ладно, сначала нужно добраться до дома…» *** - Я не понял… Громко играла музыка. «Собирай все свои вещи! И вон из дома, вон из дома, вон из дома. Давай, проваливай резче, вон из дома, вон из дома, вон из дома…» Чача запнулся о брошенную в коридоре косуху. Рядом лежали осколки разбитой японской вазы. Вся обувь, стоявшая в коридоре, также была разбросана. Машинально наклонившись и подняв ботинок, Иванов прошел в комнату. - Мааать моя! – Он схватился за голову, выронив ботинок. В комнате царил хаос. Скомканная диванная накидка валялась на полу, горшок с цветком опрокинут, книги, стоявшие до этого в шкафу, были разбросаны также по полу. Дверцы шкафа открыты. Кресла стоят косо. Балконная дверь открыта. Шторы сдвинуты. Виновник беспорядка, то бишь, Сид, съежившись, сидел в углу. - Ты что здесь устроил?! – Чача подлетел к молодому панку и, схватив его за воротник майки, приподнял. Взгляд Вишеса был отстраненным. На бледном лице четко выражались скулы. Круги под глазами. Он мазнул взглядом по Чаче и закрыл глаза. Иванов, не ожидав такой реакции, разжал пальцы. Вишес мешком свалился на пол. - Э? – Саша легонько пнул его носком ботинка в ногу. Никакого ответа не последовало. Иванов упал на колени, взяв руку Сида, начал нащупывать пульс. Сердце то бешено билось, то замедлялось. Все тело Сида было потным. - Да у тебя ломка, брат… - Чача хлопать себя ладонями по карманам, ища телефон. «Скорую» нужно было вызывать незамедлительно.