***
С момента возвращения из Лондона прошло всего ничего, но Вера уже устала. На пути в институт она чувствовала себя опустошённой: Юля мало того, что не хотела общаться, так ещё и выкидывала подобные вещи. Возможно, Вера не была отличной матерью, но то, что происходило сейчас она явно не заслужила. Смахнув маленькую слезинку со щеки, Вера неохотно достала вибрирующий телефон из кармана, но, когда увидела имя звонящего, хандра потихоньку начала рассеиваться. — Да, привет. Чего ты? — Привет. Я просто так. Что у тебя с голосом? — обеспокоенным тоном произнёс Денис. — Не спрашивай, — вздохнула Вера. — Дурдом. Я тебе всё вечером расскажу. — Но с тобой всё хорошо. — Да, я в порядке, не со мой проблемы, с Юлькой. — Понятно. Последовала пауза, Вера въехала на парковку института, мысленно готовя себя к лекции. Невольно вспомнились студенческие деньки, в которые Пирогову частенько вызывали отчитывать на кафедру за поведение. Всё, что нужно было сделать, чтобы вернуться назад в молодость — родить такую же немного непутёвую дочь. — Хочешь, пообедаем вместе? — спросил Денис. — Я к обеду вряд ли освобожусь, — выйдя из тёплой машины, Вера зябко съёжилась под своим пуховиком, — давай ты вечером за мой заедешь? Не хочу поздно возвращаться на машине, по снегу в темноте пока никак не привыкну. За этим последовал смех на другом конце провода, что моментально разозлило женщину. — Что? — выдохнула Вера, выпустив клуб пара изо рта. — Я учусь. — Я понял-понял. Попрощавшись с Драгункиным, Вера шла по пустым коридорам, радуясь, что попала в корпус в самый разгар пары: пробираться через толпу студентов ей не очень хотелось. Юля написала сообщение, сказав, что уже сидит в деканате, поэтому Пирогова держала путь туда. Войдя в просторное светлое помещение, Вера внутренне сгорала от стыда, но внешне старалась держаться. Её взгляд сразу же зацепился на дочери, но та, в отличие от неё самой, совсем не выглядела взволнованной и даже напротив, улыбалась, о чём-то перешёптываясь с Лизой. — Добрый день. Вы, я так полагаю, Пирогова? — заговорил пожилой декан, чуть приподнявшись на стуле. — Да, это я. — Присаживайтесь. Мы как раз только вас ждали. Вера, кивнув в знак приветствия родителям Лизы и другой паре родителей, которые ей знакомы не были, села рядом, дополнив своим присутствием эту группу родителей лоботрясов.***
Немного расстроившись из-за не сложившегося обеда с Верой, Денис лениво покачивался на стуле у себя в кабинете, думая, чем бы заняться до вечера. Вырваться из серых стен хотелось страшно: настроения на работу не было с утра. Ему думалось сходить с дочерью на один из новогодних мультиков в кинотеатр, но Алиса сегодня гостила у родителей Иры, поэтому до вечера у них с Лыткиным был уговор к друг другу не лезть. Подарка Вере на новый год он так и не выбрал, сломав голову ещё несколько недель назад. Денис знал, что его избранницу не интересовали драгоценности и какие-либо дорогие подарки. Она радовалась мелочам и на все попытки Дениса сделать ей приятное отвечала: «У меня всё есть. Ничего не надо мне покупать». Вера видела прекрасное даже в самых обычных вещах, а оттого и было сложнее. Не снежинку же ему из бумаги вырезать и дарить ей? Хотя, зная Веру, она предпочла бы снежинку всем прочим материальным подаркам на свете. Опустив глаза на часы, Драгункин мысленно прикинул время: в запасе было часа три — практически ничего, если учесть, что он не первую неделю занимался поисками «того самого» подарка. Но если сменить маршрут и направиться вместо ЦУМа в магазин «Сделай сам», то шансы уехать домой не с пустыми руками резко возрастают. На выходе из ресторана лёгкие Драгункина возрадовались свежему морозному воздуху, но уши от перепада температур мгновенно покраснели. Денис, смакуя зиму, стоял посреди улицы, не сразу почувствовав вес чужой руки на плече.***
Пока красный Лексус непривычно быстро для его хозяйки ехал по Новому Арбату, Вера крепко, до боли в мышцах, сжимала руль. Выпустить пар было некуда, поэтому она нашла для себя единственный способ. Юля в это время, откинувшись на спинку переднего пассажирского сиденья, смотрела в окно и хмурила брови, лишь изредка бросая на мать многозначительные взгляды. Она уже давно не злилась, и ей, в глубине души, было стыдно за своё поведение. Чувство вины особенно сильно начало грызть девушку сегодня на комиссии, когда мать защищала её из последних сил даже несмотря на их ссору. Упрямый характер не позволял Юле просить прощения первой, но в этот раз она решила пойти на уступки. — Спасибо, что приехала, — еле слышно начала Юля, украдкой взглянув на мать. Вера, не отрываясь от дороги, холодно ответила: — Не за что. — Я хочу с тобой поговорить, но сначала ты должна пообещать, что не будешь орать на меня и ругаться. — Ты беременна! — моментально выдала Вера, резко повернув голову и опустив при этом вопросительную интонацию. Пирогова даже не заметила, что на секунду отпустила педаль газа. На землю её вернул монотонный гудок ехавшего позади автомобиля. — Нет, — вздохнула Юля, закатив глаза. — И ты повысила голос. — Прости, — произнесла Вера, сжав губы. — Я слушаю тебя. — Сначала пообещай, что спокойно отреагируешь. — Обещаю, — вздохнула Пирогова от нетерпения. — Мы с Кириллом решили пожениться. — Но тебе ещё рано замуж! — воскликнула она, но затем, вспомнив обещание, добивала: — извини. Я лишь хотела сказать, что в девятнадцать лет не стоит торопиться с браком. — Ты замуж вышла в моём возрасте. — У меня на то были веские причины. Фыркнув, Юля снова отвернулась к окну — вот и поговорили. Обида вернулась. Дальнейшие попытки обсудить будущий союз Юля начала воспринимать в штыки.***
Не явившийся к вечеру Денис окончательно разозлил Веру. Дома она была готова рвать и метать, но, обнаружив Драгункина в спальне, немного растерялась. Он лежал поверх застеленной кровати, так как был до сих пор в костюме. В темноте не было видно его лица, а только очертания неподвижного тела. — А с тобой что? — прошептала Вера, не зная, как себя вести дальше. — Ничего, — ответил обессиленным голосом Денис, опустив на вечер подробности произошедшего. — Лежу. Вера догадывалась, что, должно быть, у Дениса что-то произошло, но сейчас ей хотелось побыть эгоисткой. Она весь день ждала встречи с ним, чтобы выговориться, и сейчас ей нужно сделать это первой. К тому же, Драгункин особо не спешил делиться своими переживаниями. Забравшись на кровать с ногами и прямо в одежде — последовав примеру Дениса — Вера легла на спину. Её взгляд устремился на потолок, где отражался слабый свет гирлянды, что висела на карнизе за окном. — А я устала. Я так устала сегодня, — шептала Вера, — ты себе даже представить не можешь. — Расскажешь, чтобы я попробовал представить? — Юля замуж выходит, — произнесла Пирогова и замолчала, сама себе не поверив. В этот момент горячие пальцы Дениса коснулись кожи её ледяной руки, и, прикрыв глаза, она продолжила: — а до этого меня вызывали в деканат, из-за того, что она с одногруппниками пила вино прямо на лекции. Мы полтора часа с другими родителями убеждали декана не отчислять их, потому что, оказывается, это уже не первый раз. — Да, — протянул Драгункин, — боюсь, Дед Мороз нам с этими проблемами не поможет. — Нет, не поможет, — согласилась Вера, уткнувшись лицом в плечо Дениса. — Психолог если только. — Психиатр тогда уж.