А бывает ли так?

Британский музей, без преувеличения, был главной достопримечательностью Лондона, ибо трудно было найти где-либо ещё столь редкие экспонаты из различных исторических временных периодов, собранных в одном месте. Вера с Денисом бродили из зала в зал на протяжении четырёх часов, и всё равно за это время смогли увидеть лишь малую часть того великолепия, которым было чрезвычайно богато это место. Больше всего Веру, как и многих других туристов, поразили залы Древнего Египта. Там она осмотрела всё — от деревянной статуи Сети I до знаменитого Розеттского камня. Но, к сожалению, а скорее даже к счастью, для подробного ознакомления со всеми экспонатами музея им потребовалось бы ходить по залам каждый день на протяжении месяца. Хотя для беглого осмотра хватило бы и недели. Понимая это, Вера всё равно решила, что обязательно вернётся сюда, если не в эту поездку, то точно в следующую. Спускаясь по мокрым от мороси ступеням, ничуть не уставшая пара поняла, что изрядно проголодалась. Меньше чем через час им нужно было забрать Алису из школы, поэтому времени на рестораны и прочие заведения у них уже не осталось. Но, к их большому счастью, у здания музея стоял небольшой фудтрак* с блюдами местного фаст-фуда. — Что ты будешь? — спрашивал Денис, стоя в очереди и разглядывая меню. — Может фиш-энд-чипс? — снова спросил он. — Пробовала? — Нет, — покачала головой Вера, которую не особо привлекало меню. — Кстати, ты знала, что фиш-энд-чипс является неофициальным национальным блюдом Британии? — Какой интересный факт, — усмехнулась она. — Ну, до интересных фактов Валентина мне ещё далеко, — с улыбкой говорил Денис, доставая из кармана пальто вибрирующий телефон. — Да, — ответил он на звонок. Немного послушав звонящего, он прикрыл динамик и снова обратился к Вере: — Я отойду на минутку, сделаешь сама заказ? — Хорошо, — неуверенно пробормотала Вера. Она всё ещё побаивалась говорить на английском из-за своего акцента. Отойдя в сторону от фудтрака и шумной очереди, Денис продолжил разговор. — Повтори ещё раз, я ничего не понял, — говорил он Олегу, своему адвокату, прикрывая рукой свободное ухо, чтобы не слышать шума улицы. — Я только что вышел от прокурора, и у меня плохие новости. Тебе собираются предъявлять обвинение по сто пятьдесят шестой. — Это что? — нахмурился Денис. В уголовном кодексе он был не силён. — Неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию, — объяснял Олег, его голос немного заглушали звуки проезжей части и вой сирен. — Полностью тебя прав не лишат, но временно ограничат. Дальше будут смотреть по близким родственникам, которым можно на время передать ребёнка. Бабушки и дедушки имеют преимущественное право. — Мои родители могут выступать в качестве временных опекунов? — Теоретически да. Но у Лыткина с женой шансов больше. Твоим родителям уже за семьдесят, а родителям Ирины чуть больше пятидесяти. Такая разница в возрасте сыграет существенную роль. — Что делать? — спросил Денис, периодически поглядывая на Веру, которая уже делала заказ. — Обязательно привозить девочку сюда. Тебе нужно попытаться показать всем, что ты ответственный родитель, который хочет сам заниматься воспитанием ребёнка. Нужно устроить её в местную школу, обеспечить дома необходимые условия… — Она ходит в школу здесь, — перебил Драгункин, — почему это не учитывается как смягчающее? — Если бы она там училась в пансионе, например, вопросов никаких бы не было. Но вне школы она проживает на территории пусть и родных ей людей, но по документам чужих. К тому же, речь идёт о ребёнке десяти лет. Была бы она старше четырнадцати – другое дело. С малолетними детьми сложнее. — У моих родителей есть доверенность, — продолжил Денис, цепляясь за каждую ниточку. — Да. Доверенность на предоставление её интересов. Они могут сводить девочку к врачу, посещать родительские собрания, но это не постоянный уход или опека. И у тебя нет тяжёлых заболеваний, из-за которых ты не можешь исполнять свои родительские обязанности. К тому же, в Англии она живёт постоянно, а ты нет. Да и не мне тебе объяснять, что за фрукт твой тесть. Как я понял, если дело дойдёт до суда, то судью тебе подсунут купленную. А с таким набором тебя ограничат в правах при первом же слушании. — Я понял, — вздохнул Денис, разочаровано опустив голову, — ничего нового. — Ты же говорил, что у тебя есть запасной вариант. Что с ним? — Я в процессе. Пока сам не знаю, получится ли. — Ладно. Я ещё помотаюсь по городу, попытаюсь хотя бы перекинуть дело в другой суд. У Лыткина слишком длинные руки, и, как я понял, в Пресненском суде он вообще свой человек, так что нам надо подыскать место, где его хотя бы не знают. — Держи меня в курсе. — Хорошо. До связи. Вернувшись к Вере, настроение Дениса было вдребезги испорчено. Ещё двадцать минут назад он в приподнятом расположении духа бродил по музею, любуясь старинными экспонатами и счастливой улыбкой любимой женщины. А теперь он хотел одного — спрятаться ото всех и напиться. Денис словно вернулся на три года назад, в те дни, когда он беспробудно пил, не желая для себя другой жизни… А впрочем, не желая жизни совсем. Он с огромным трудом выбрался из той ямы, но Лыткин упорно толкал его обратно в пропасть. Денис чувствовал себя жалким и бессильным в этом деле, но также он понимал, что должен бороться. Ира бы его не простила за слабость, не простила, если бы забрали Алису. Да и сам себя он бы не простил.

***

Добираясь до парковки, Дениса с Верой всего в трёх метрах от машины настиг ливень, но благо ни наша пара, ни еда в бумажном пакете не успели промокнуть. Как ни странно, Вере неожиданно сильно понравилась жаренная во фритюре рыба в пивном кляре с картофелем, в дополнение к которым подавали маринованный лук и гороховое пюре. За сегодня она уже успела попробовать два национальных блюда: традиционный английский завтрак и фиш-энд-чипс, а также увидела две главные достопримечательности Лондона: Британский музей и музей Шерлока Холмса. Для первого дня было неплохо. Но, помимо всего этого, Вера не могла перестать думать о заметном ухудшении настроения Дениса. Всё это время он молча ел, изредка посматривая в окно и на экран своего телефона. Вера без труда поняла, что дело было в звонке и, устав сидеть в тишине, решила начать разговор первая. — Кто тебе звонил? — спросила она, доедая последний кусок рыбы. — Олег, адвокат, — лаконично ответил Денис, который уже полностью расправился со своей порцией, и теперь пил чай из бумажного стаканчика. — Что-то случилось? Я вижу, ты расстроился. — Ты знаешь, мой тесть обладает особым талантом испоганить настроение, находясь при этом за три тысячи километров, — невесело усмехнулся Денис, убирая весь мусор от еды в пакет. — Алиса так и не согласилась? — спрашивала Вера, с сочувствием рассматривая его грустное лицо. Денис не ответил, а лишь отрицательно покачал головой. — Как тебе? — кивнув на рыбу, спросил он, явно стараясь сменить тему. — Вкусно очень, — слабо улыбнулась Вера, с пониманием относясь к его нежеланию обсуждать ситуацию с Лыткиным. Обычно Денис делился с ней всем и ничего не скрывал, но в последние дни он изменился и начал старательно обходить стороной любой разговор, который касался его личных разборок с Лыткиным. Вера лишь могла догадываться, в чём крылась истинная причина. Также ей всё ещё хотелось расспросить Дениса о вчерашнем ужине. Почему-то произошедшее задело её, хотя она не подала виду. Но Вера понимала, что и без этого проблем у него хватает, поэтому разговор на тему ужина она решила отложить, но думать об этом не перестала.

***

Вернувшись домой в Чизик теперь уже вместе с Алисой, вся троица пообедала по дороге купленной едой в итальянском ресторане, и Денис, извинившись за неожиданно образовавшуюся встречу, поехал в бар повидаться со старым другом. Вера не стала возражать, тем более Алиса с радостью согласилась остаться с ней. Девочка даже уговорила Веру сделать пирожное «Картошка», которого ей так не хватало в Англии. В те редкие дни, когда Алиса приезжала в Россию, бабушка Лена — Лёся — всегда готовила для неё два блюда: «Картошку» и вареники с вишней. Не обнаружив нужных ингредиентов в холодильнике, в котором в принципе ничего не было, Алиса с Верой решили отправиться на прогулку до ближайшего супермаркета. Ливень уже закончился, и на улице стояла приятная свежая погода. В воздухе пахло дождём и мокрой землёй. Вдыхая эти расслабляющие нервы ароматы на обратном пути, Вера молча наслаждалась атмосферой пасмурного вечера и рассказами Алисы. На удивление, к своим десяти годам, у девочки уже в запасе имелись истории на все случаи жизни. Хотя, сейчас, она больше говорила о том, как ей не терпится скорее начать готовить любимое пирожное. — Теперь я сама смогу сделать его для Лёси и дедушки, когда приеду, — говорила Алиса, неся на плече небольшую холщовую сумку с яйцами. — Ты решилась поехать в Москву? — осторожно спросила Вера. — Я бы очень хотела, но только на неделю, у меня здесь много дел, — ответила она. — Какая ты деловая, — улыбнулась Вера. — Но ты же понимаешь, что папа не просто так тебя уговаривает? — говорила она, пытаясь хоть как-то помочь Денису переубедить девочку. — Да, я знаю, что дедушка хочет забрать меня. — И ты всё равно не хочешь ехать? Так ведь и папу ты будешь видеть чаще. Разве это не здорово? — Да. Но к маме я тоже хочу приходить, — Алиса, осторожно переступая через лужи, поглядывала в сумку, боясь случайно разбить яйца. — Я тебя понимаю, — вздохнула Вера. И в этом вопросе она понимала её даже больше, чем Денис. — У меня тоже умерла мама, но я тогда не была такой малышкой, как ты, мне было восемнадцать. Я знаю, что ты чувствуешь. К сожалению, так случается, что люди умирают, но мы не в силах их вернуть. Поэтому нужно двигаться дальше. Нужно помнить о живых. Ведь у тебя есть папа, который очень сильно тебя любит и которому будет плохо, если тебя заберут. — А ты ходишь на могилу к своей маме? — вдруг спросила Алиса, и этого вопроса Вера не ожидала услышать. — Раньше ходила очень часто, — ответила она, — а сейчас уже меньше. — Почему? Пожав плечами, Вера задумалась. — Как бы тебе объяснить, — произнесла она, пытаясь подобрать правильные слова, — я начну немного издалека. Между родителем и ребёнком существует особая связь. Это такая безусловная любовь, с которой ты уже рождаешься и которой не можешь найти объяснения. Её невозможно заслужить или добиться. Ты любишь человека не за что-то конкретное, а просто за то, что он есть. Понимаешь? — Да, — твёрдо кивнула Алиса с серьёзным лицом. — Пока ты жива, — продолжила Вера, не сводя взгляда с девочки, — твоя мама не будет забыта, ты являешься её продолжением. И совершенно точно она не будет забыта тобой. Не так важно каждый день ходить к ней на могилу, куда важнее помнить об этой особой связи между Вами. Понимать её. И мне кажется, твоя мама не хотела бы, чтобы ты постоянно горевала о ней. — Но ведь на её могиле я могу поговорить с ней, она же там лежит, в земле, — не унималась Алиса. — Это так, — согласилась Вера, — но поверь, её гораздо больше в тебе самой. Ты можешь поговорить с ней в любую секунду, и она услышит тебя, потому что она всегда рядом. Она живёт в твоём сердце. — Об этом я не думала, — немного отрешённо произнесла Алиса, которая впервые за три года посмотрела на смерть матери совершенно другими глазами.

***

Вечер Дениса, даже несмотря на все ранние неприятные обстоятельства, удался. Возвращаясь домой на такси в одиннадцатом часу ночи, он не был пьян, хотя с Юрой они выпили почти по бутылке скотча на человека. Хорошая закуска и задушевная беседа сделали своё дело. Как можно тише войдя в дом, Денис скинул пальто и уже направлялся наверх в спальню, но, заметив краем глаза свет в гостиной, изменил маршрут. — Я думал, ты уже спишь, — еле слышно говорил он, увидев Веру на диване с книгой в руке. Подняв голову на его голос, она улыбнулась, скидывая плед с ног. — Нет ещё, не сплю. Как прошла встреча? — Отлично, — ответил Денис, присаживаясь рядом. — Давно я так не расслаблялся. — Ммм, — произнесла Вера, прижавшись ближе. — Я рада за тебя. — Вы тут как? — Мы замечательно провели время. Сначала мы сходили в магазин, потом приготовили пирожные, посмотрели фильм. — Фильм? — Да, «33 несчастья». Кстати, мне очень понравился. — Ещё бы, — улыбнулся Денис. — Ну, а потом сделали уроки, сходили в душ, и Алиса уснула. А я осталась ждать тебя. — Чтобы сходить со мной в душ? — спрашивал Денис, осыпая поцелуями её шею. — Ну и это тоже, — смеялась Вера из-за щекотки. — Ты голодный? Отстранившись, Драгункин задумался, смотря на пустую чашку на кофейном столике. — Чай бы выпил. Вы же оставили мне пирожные? — Это было сложно, но мы справились. Встав с дивана, она направилась на кухню, где уже был заварен чай, который даже не успел остыть. Денис последовал за ней. — Слушай, — начала Вера, доставая десерт из холодильника, — я весь день хотела с тобой поговорить, но как-то всё не было подходящего момента. — О чём? — спросил Денис, моя руки. — Просто вчера, когда мы ужинали с твоими родителями, и я заговорила о… — Вер, — перебил её Денис, моментально догадавшись о предмете разговора, — давай завтра обо всём поговорим? — Ну, хорошо, — вздохнула Вера. — Я только хотела… — Ладно, — он снова не дал ей закончить говорить, — я лучше спать пойду. — А как же чай? — Я передумал, — бросил Денис напоследок и быстро вышел из кухни, оставив Веру одну. Ей было обидно. Впервые за всё время их отношений Денис повёл себя подобным образом. Очевидно, тогда за ужином, её слова как-то задели его, иначе это поведение никак нельзя было объяснить. Но Вера всё также не понимала, что такого необычного она сказала. Что могло задеть его в простой беседе о какой-то ерунде, вроде местных достопримечательностей? Вернувшись в гостиную, Вера начала детально разбирать вчерашний диалог у себя в голове. Засыпая на диване под шерстяным пледом, она долго и упорно мучила себя догадками, перебирая наисложнейшие варианты, которые не имели никакой логики и связи с действительностью. Хотя всё было гораздо проще, но Вера, пока что, об этом не знала.