Проклятые розы

Светловолосая девушка не помнила, сколько времени она проторчала в темноте, освещаемой лишь блеклым светом, исходящим из-за рам. Действие, разворачивавшееся по ту сторону, одновременно ужасало и восхищало ее. Смелость, с которой маленькая Иб шла вперед, не могла не поражать. Было видно, что девчушка боится галереи, как боялась окружившей ее тьмы сама Ви. Но, в отличие от наблюдающей за ней сквозь стекло девушки, маленькая попаданка и не думала показывать свой страх. «Вот она падает»… Сердце Виолы на мгновение замирает, когда малышка вступает в гигантскую картину на полу галереи, но та, упав с большей высоты, чем Виола чуть раньше, встает, как будто ничего, противоречащего законам физики, не произошло. Впрочем, после оживших портретов, Ви уже сложно чему-то удивляться. Она забывает свой страх, наблюдая, как маленькая девочка с копной каштановых волос находит алую ро… Алую розу?! «Такая же, только синяя, была у того паренька, который лежит где-то в коридорах этого зловещего места. Интересно, как он там», - думает девушка, и улыбка, возникшая на ее лице, исчезает в тот момент, когда она переводит свой взгляд на раму, показывавшую юношу. Рама пуста. В раме клубится непроглядный мрак. «Кажется, что он запускает свои скользкие щупальца прямо в душу». Виолу это пугает, поэтому она возвращается к Иб. Теребя волосы от волнения, не замечая, как распускается в пальцах одна из ее светлых кос, девушка во все глаза смотрит на маленькую путешественницу. Девочка подходит к конторской книге, которая выглядит слишком обыденной для этого, пропитанного безумием, места, и оттого внушает только ужас. Задумчиво читает ее, пролистывает страницы. Берет перо и вписывает туда свое имя. Это кажется полным идиотизмом, но отчего-то Ви становится спокойнее за малышку – она точно не пропадет… Свет, растекающийся из рамы, тускнеет. Это значит, что нужно бежать дальше, искать новый источник спасительного света. Виола пытается снять раму со стены. С мерзким, душераздирающим, скрежетом та все же поддается, оставляя на черной стене белесые разводы. Девушка выставляет раму перед собой и освещает себе путь, чтобы опять не налететь на что-нибудь, как это происходит с ней обычно. Под ногами – узкая тропка в пыли. «Как будто тут кто-то уже был до меня. Прочь, странные мысли, убирайтесь из моей головы. Надо идти дальше». Она, наконец, добралась до следующей рамы, когда предыдущая уже почти погасла. В последний момент Виола успела заметить, что на Иб с бешеной скоростью падает лезвие гильотины в каком-то странном коридоре, увешанном натюрмортами с… Гильотиной. «Тут, воистину, страшно»… Ви стремглав бросилась к новой раме – она переживала за малышку. «Жива ли»? Иб оказалась резвой девчушкой с прекрасно развитым чутьем. Задержавшись на мгновение, так, что лезвие опустилось перед самым ее носом, девчушка, обняв себя за плечи и содрогаясь так, как будто ее пробрал до костей мороз, продолжила свой путь в недра галереи, когда оно поднялось. Спустя пару поворотов и обозленный оживший портрет, она обнаружила запертую дверь. Пролистав все книжки, она вслух прочитала по ролям какую-то мерзкую историю, в которой маленькая девочка вырезала из своей подруги проглоченный той по ошибке вместе с пирогом ключ. Дверь так же внезапно открылась, как и нашлась. Побродив по комнатам, девочка наткнулась на владельца синей розы. Ви с облегчением выдохнула. «Может, теперь эта кареглазая девчушка придумает, как спасти того беднягу, который застрял в этой галерее? Надеюсь, что да, иначе»… Виола смахнула со щеки предательски накатившую слезу. За эту странную, несуразную в высшей степени, парочку она переживала куда больше, чем за себя. А Иб, тем временем, вытащила из рук юноши ключ и отправилась дальше. В соседнем коридоре она, не особенно смотря по сторонам, практически напоролась на охранявшую розу парнишки Даму в синем. По крайней мере, именно такую надпись девочка полушепотом прочла под местом, где должна была находиться картина, прежде чем та, истерически смеясь, протянула к взвизгнувшей от неожиданности и отскочившей подальше от кошмарного создания девочке свои руки с острыми ногтями. Иб едва успела спрятаться в другой комнате… Там же и обнаружила увядший цветок. Оставалось выбраться, причем так, чтобы картина ее не догнала. К счастью, Дамы не умели открывать двери – об этом она успела прочитать в одной из книг. Что-то по поводу роз она тоже бормотала, пролистывая страницы, и Ви пришла к выводу, что не только причинение хозяину вреда убивает розу, но и наоборот, если уничтожить розу, то ее владелец погибает. «Так вот что случилось с тем парнем», - задумалась Ви, - «Но ведь… Кажется, в предыдущей комнате я видела вазу… Что, если»… Иб, видимо, посетила та же мысль, поскольку она опрометью кинулась обратно, ловко оббежав беснующуюся Даму, которая царапала пол своими ногтями от бессилия и ярости. Роза, едва руки девочки опустили ее в вазу, распустилась. От нее разлился чудный аромат, который, казалось, проник сквозь стекло, ведь даже Виола ощутила это благоухание. Малышка зашла в коридор, где лежал юноша. Тот пошевелился… Открыл глаза… Отпрянул в ужасе… «Вот идиот, картин не боится, а какой-то мелюзги испугался», - рассмеялась про себя Виола. Из невнятно донесшегося до нее диалога она сделала вывод, что юношу зовут Гарри, и что он тоже пленник галереи, в которой были выставлены работы художника со странной фамилией Гуэртена. «Чего только люди не начудят. Гуэртена, видимо, тем еще безумцем был, если его картины такое тут вытворяют. Впрочем, гением он был наверняка. Иначе ни одна из его работ не обрела бы такого подобия жизни, даже самая безумная»… Ви вдруг осознала, что ей безумно хочется спать. Сняв очередную картину со стены, она отправилась на поиски безопасного места, чтобы передохнуть. Вскоре девушка обнаружила дверь, за которой была каморка, такая же пыльная, как и все предыдущие помещения. Но, в отличие от них, здесь было старое, но вполне уютное кресло, маленький столик и ночник, который девушке все же удалось зажечь. Приперев дверь найденной у стены тумбочкой, (на всякий случай, ведь осторожность никогда не бывает лишней), Виола устроилась в кресле и, обняв картину, внутри которой Гарри и Иб бежали навстречу новым опасностям, закрыла глаза. Даже задремав, светловолосая не могла расстаться с мыслью, что эти двое стали для нее родными людьми, пусть она и не была знакома с ними лично. Их путешествие давало ей надежду на то, что она тоже сумеет выбраться из своего заточения.