***
Чонгук лежал на шёлковых красных простынях. Его руки были прицеплены наручниками к спинке кровати, что была выведена красивым узором железными трубами. Юнги нависал над ним. — А обьязательно меня было пристёгивать? — спросил с неким страхом Чон. Юнги кивнул. — Ладно… — неуверенно произносит человек. — Ты уже не хочешь? — смотрел на него своим лисьим взглядом вампир. — Хочу. — прошептал Чонгук твёрдо и уверенно. — Давай. В следующий миг, Чонгук ощутил клыки на своей шее, что было привычным для них делом. Он прикрыл глаза и почувствовал, что-то на своих губах. Юнги сделал надрез у себя на запястье и держал его у него над губами. Кровь стекала по его верхней губе попадая в рот. Чонгук чувствовал нарастающую боль. Такое привычное чувство укуса на своей шее, отдавалась ужасной болью. Болела и разрывалась, как будто на куски, грудная клетка. В лёгких закончился воздух с последним выдохом. Чонгук понял, что не может вдохнуть. Он начал хватать воздух ртом, но это не помогло. Юнги отстранился и с болью в глазах смотрел на своего парня. Он предупредил его, что это больно. Намджун притянул его к себе, посадил к себе на колени и убаюкивал. Они не могли оторвать взгляд от того, что происходило на кровати, с их Чонгуком. Чонгук не мог дышать, он чувствовал, что сердце не бьётся больше. Он и подумать не мог как себя чувствует Юнги без привычного для него стука в груди. Ребра трещали, а плечи и руки ныли. Он пытался освободиться и дёргал руками до крови на запястьях, что появились от трение о наручники. Красивый рисунок спинки кровати испортился под обретенной силой Чона. Он хотел руками разодрать грудную клетку от режущей боли. Глаза мигали красным. Через несколько минут, когда Юнги уже отчаялся, что полного обращения не будет и, что Чонгук умрёт от остановки сердца и недостачи кислорода, случилось то, что дало понять, что Чонгук — полноценный вампир. У него выросли клыки, глаза, перестали блымать, остались красными от жажды. Чонгук был мокрым от пота с горящими глазами и клыками. Эта картина заставила Юнги сглотнуть, а Намджуна выдохнуть. Он пересадил Юнги в кресло и пошёл кормить своего парня. Он присел рядом и наклонился. Чонгук впился в его шею клыками. Новообращённый вампир пил его кровь, прикрыв глаза. Намджун ему не мешал, но не сдержал руки при себе и аккуратно поглаживая его волосы, пропускал короткие пряди сквозь пальцы. Юнги вскоре пришлось силой забрать от Чона Намджуна. Намджун уже был не в себе и возбуждён от яда вампиров, и был на грани обморока от потери столь огромного количества крови. Он знал, что сделал правильно, но всё равно корил себя за то, что не смог остановить Чона вовремя. Так он бы чувствовал себя хотя бы более менее нормально. Чонгук провалился в сон. Юнги стал приводить Намджуна в чувства. — Тебя нужно переодеть. В душ и спать в соседней спальне, ясно? — А отвязать ему руки? — спросил Намджун у выходя. Юнги выдохнул. — Всё не так просто, Джун. Я не могу сейчас отвязать его, ибо завтра утром ты будешь трупом. Ему нужно время прийти в себя. Сейчас — это не Чонгук, его слабая пародия и дикий, жаждущий крови и охоты монстр. — Он не монстр. — возмутился Ким. — Зверь? — попробовал снова Юнги. Джун помотал головой, улыбнулся и сказал: — Чонгук — монстрик. — Юнги посмеялся и кивнул. Они уже стояли в ванной раздетыми. Юнги настраивал воду, пока Ким решал просить или нет. Явно состояние его кричали «нет», но член явно был за «да». И Джун с ним согласен. — Юнги, ты мне нужен. От количества яда в крови, мой стояк не падает даже несмотря на всю мою усталость. — Юнги вскинул брови. — Ты хочешь меня трахнуть или минет? — спросил Юнги в ответ. Намджун качает головой. — Я хочу тебя в себе. — Юнги сглотнул. — Я не могу так. Моим партнёрам не нравилось когда я был сверху. Я не умею трахать и… — он помотал головой. — Юнги, всё будет хорошо. Просто трахни меня своим членом. Пока я буду лежать на кровати попкой к верху. — выдохнул Ким, и Мин неуверенно кивнул. Юнги был потерян и несказанно удивлен. Но сейчас не смог ему отказать. Если это облегчит страдания Джуна он готов. Правда действительно не думает, что хорошо справиться. Он боится разочаровать его.***
Намджун ждал когда Юнги вставит ему по самые яйца, но тот медлил. — Юнги, пожалуйста. — проскулил он. Для лучшего эффекта он видоизменился. Волчие ушки прижались к голове, придавая вид невинности, а хвост поджался. — Ох… — он взял член в руку и направил его в оборотня. Потерся членом о дырку своего парня, что уже сам хотел насладиться на него. Он вошёл головкой и резко вошёл до упора. Он продолжал трахать его, Юнги забыл уже обо всём. И о своих неудачах в этой позиции и о проблемах с новой сущностью Чонгука. Он просто трахал тело под собой. Ему нравилось доставлять удовольствие в нижней позиции. И это оставалось лучшим для Юнги в постели, но сей он трахал Намджуна и отпускал себя. Эффект был бы лучше если бы его трахали, но и стеночки Намджуна, что сжимают его в себе, справляться неплохо. Намджун своими манипуляциями заставляет его кончить внутрь. Они оба кончают и заваливаются на кровать сладко засыпая. — Надо как-нибудь повторить. — говорил на следующее утро Ким, Юнги был счастлив доставить удовольствие своей паре. И честно говоря, он стал чувствовать себя увереннее.***
Следующие несколько дней Намджун и Юнги кормили и ухаживали за Чонгуком. Они смывали кровь тряпками, отбирали его тело от пота, обрабатывали ранки на запястьях. На пятый день он начал приходить в себя. Начал звать их по именам, на седьмой о чём-то просить. На двенадцатый день уже неплохо размышлял. На пятнадцатый день сорвался и укусил Юнги. Шестнадцатый и семнадцатый день молчал и рычал когда кто-то подходил. На восемнадцатый день глаза приобрели свой «человечный» карий цвет. Чонгук извинился и много размышлял. Через два дня Юнги рискнул и отстегнул любимого от наручников. На удивление он просто поцеловал будущих супругов улёгся поудобней. Заставил их лечь рядом и в их объятьях заснул. А на следующий день признался. — Я принял свою сущность вампира. Скажем так принял для себя новые законы своего тела и возможностей. И понял, что не могу вам навредить. Я понимаю, что могу попросить вас мне помочь, а не нападать на вас. Спасибо, что заботились обо мне эти двадцать дней. — Ох, милый, мы всегда о тебе будем заботиться. Ведь любим тебя… — но Юнги, не Юнги если бы не сказал это. — И твой большой, толстый член. Ох… Мы соскучились, папочка. Через пять дней тебе от нас не отвертеться. Ты будешь удовлетворять нас пока не будешь кончать без спермы. — Так себе угроза, но я согласен с тобой. Вас нужно ублажить и отблагодарить. Люблю вас. — И мы тебя. — шепчет Намджун. День только начался. Сегодня они отсюда не встанут. Весь день будут лежать в объятиях друг друга на этой кровати, что была полностью в крови. Но сейчас Чонгука этот запах успокаивает, хай остаётся. Нам просто рад, что все они живы. У них всё будет хорошо. Чонгук когда-нибудь, через несколько столетий, сознается, что скучает за биением сердца в своей груди. Но и также признает, что не жалеет, что променял стук своего сердца, на вечность для их любви. Ведь его сердце снача его отношений, что с Юнги, что с Джоном стучало и остановилось лишь для них. Юнги улыбнётся и кивнёт. А Намджун прислушается к стуку своего сердца. — Я люблю как стучит твоё сердце, Намджун. Я всегда слушаю его перед сном. — сознаётся он, увидев его жест рукой к сердцу и прикрытые глаза. Юнги снова кивает и сознаётся, что слушает как сердце оборотня бьётся в груди. — Оно будет биться вечность ради вас. — выдыхает Джун. Его мужья улыбнуться и поочередно поцелуют его губы. — Как стучит для нас уже пять столетий. — улыбанётся Чонгук. Они обнимутся и завалятся на кровать. — Я не о чём не жалею. Сейчас когда вкусы в постели у нас изменились. — Роли не поменялись. — фыркнет Юнги. — Верно, но нельзя не заметить, что наш секс стал более нежным и тягучим. Что мы много времени тратим на поцелуи и ласки. — Верно, ведь как никогда чувствуем нежность в груди. В всё от одного слова. — шепнет Ким. Тук тук — Пап, я зайду? Это слово «папа».