***
Последние секунды танца прошли в тумане. Вся гармония растворилась, как мираж, и она начала спотыкаться под недоуменным взглядом Драко, который, очевидно, удивлялся резкой перемене. Лицо Гарри пылало от гнева, и блондин обернулся, пытаясь выловить причину ее смущения, и конечно же, все понял. Он остановился, кивнул головой и опустил руки, в последнюю секунду немного сжимая кончики ее пальцев. Гарри не терял ни минуты и тут же подлетел к ним. Его волосы, кажется, были еще более растрепанными, чем обычно. Гермиона приготовилась защищаться, надев на лицо непроницаемую маску, но в последний момент поняла, что гневный взгляд лучшего друга был адресован не ей. — Чертов хорек, ты обещал мне, что ничего не расскажешь ей, что не притронешься к ней! Он пихнул Драко ладонями в грудь, заставляя того отступить. Студенты тут же стали оборачиваться, кивать головой в их сторону и перешептываться. Блейз, стоящий неподалеку, подошел ближе и сжал ладони в кулаки, готовясь в любой момент встать на защиту друга, если ситуация того потребует. Гермиона потеряла дар речи от глубокого шока. Она окончательно потеряла нити, связывающие ее с реальностью, и просто стояла в стороне, надеясь понять хоть что-то из того, что произошло за последние пять минут ее жизни. Драко наступающе двинулся в сторону Гарри и процедил: — Идиот. Она ничего не знает. Это просто чертов танец, а ты сам вырываешь могилу. Они оба тяжело дышали и Гермиона увидела в глазах Гарри тень понимания и… сожаления? — Что происходит, Гарри? — шагнула к нему девушка и продолжила, — Чего я не должна знать? Он покачал головой, активно жестикулируя: — Нет, Гермиона, даже не проси, я не собираюсь говорить тебе этого… Драко ухмыльнулся и, посмотрев на Гермиону, заговорил так тихо, чтобы слышать могли только они трое: — Он боится, что когда ты узнаешь то, чего тебе знать нельзя, ты начнешь видеть меня в каком-то более выгодном свете, а он не может допустить того, что ты проникнешься симпатией к врагу и, не дай Мерлин, окончательно и бесповоротно отошьешь его рыжего дружка. Драко задорно сверкнул глазами, и Гермиона чуть не рассмеялась от того, как это было нелепо. — Не смей ей ничего говорить, — прорычал Гарри, — Ты обещал. — О, я и не планирую ей ничего говорить. Но ты сам ей расскажешь, — сложил руки на груди Драко и высокомерно поднял одну бровь. — Почему я должен это сделать? — фыркнул он — Назови хоть одну причину. — Потому, что я все еще здесь, Гарри, — вмешалась Гермиона, — и я не чувствую себя маленькой девочкой, которой нельзя доверять какую-то информацию ради ее же блага. Я не игрушка и не собственность и в праве сама решать, что мне стоит знать, а что нет. — Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Друг сложил руки на груди, все еще пылая яростью. Но девушка знала, что он крайне вспыльчив по натуре, и позже они смогут нормально поговорить и обсудить все, что произошло в порыве его гнева. Сейчас было важно другое — то, что он пытался от нее скрыть. То, что они оба скрывали от нее все это время, и это явно было что-то важное, если это касалось Драко. Ведь, по мнению Гарри, это было то, что могло пошатнуть ее мир и ее отношение к нему. — Кое-чего ты не знаешь, Гарри, — взяв друга за руку прошептала она, — Я не знаю, что ты хотел скрыть от меня, и сейчас я жутко боюсь твоей реакции, но ты должен знать, что мне нравится Драко. И нравится очень давно. И я не хочу видеть твое осуждение. Это мои эмоции, и ты не в праве осуждать меня за них, если ты все еще считаешь меня своим лучшим другом. И по этой причине я прошу тебя рассказать мне все. Ничего из того, что я узнаю, не повлияет на мое отношение к нему. Гарри выпучил глаза, перекидывая взгляд то на подругу, то на врага, явно не желая верить в то, что он сейчас услышал. — Черт с вами. Я хотел сделать тебе сюрприз, приехав на Рождество, но, по всей видимости, лишь испортил вашу идиллию, — взмахнул руками Гарри в неопределенном жесте, — Разбирайтесь с этим сами. Я ухожу. — Гарри, пожалуйста, — срывающимся голосом окликнула друга Гермиона. — Оставь его, — прошипел Драко, хватая ее за предплечье, — перебесится и поговорите, сейчас толку от этого разговора не будет. После секундного затишья раздался высокий женский голос: — И на что вы пялитесь? — прикрикнула на толпу студентов Пэнси — Вам заняться нечем? Если так, то я могу проводить вас в ваши комнаты, и на этом празднование Рождества закончится. Студенты недовольно зароптали, но вернулись к танцам и закускам. Гермиона выдохнула и кивнула Пэнси в знак благодарности. Та подмигнула ей и, развернувшись, отправилась к столику, за которым ее ожидал Теодор, буквально облизывая глазами ее точеную фигуру. Через минуту все забыли об инциденте, но девушка чувствовала огромную неловкость вкупе с полнейшей растерянностью. Драко все еще стоял подле нее, но теперь его лицо вновь приняло привычное бесстрастное выражение. — Драко, я жду, — девушка склонила голову вбок, заглядывая в его лицо. Он вопросительно вскинул брови, отвечая на ее взгляд, однако никак не комментируя ее высказывание. — Расскажи мне, — попросила она, — Я хочу знать, что происходит. Он опустил руки в карманы и процедил: — Ты слышала своего дружка. Я не могу тебе рассказать. Я дал ему обещание. — Он сказал «Разбирайтесь с этим сами». Я считаю, что это единственный выход, если мы действительно хотим в чем-то разобраться. — Я привык сдерживать свои обещания, Грейнджер, и его слова никак не отменяют моих. Девушка хотела запротестовать, но затем ее осенило: — Ты не можешь рассказать. Но я могу узнать сама. — Ну и что же ты придумала? Гермиона достала из потайного кармана два крошечных пузырька с зельем и протянула ему один из них. — Я не пущу тебя в свою голову, Грейнджер, — прорычал Драко, — ты зря тратишь время. — Попробуй остановить меня, Малфой, — усмехнулась она и нетерпеливо потрясла пузырьком перед его носом. Он покачал головой и усмехнулся, выхватывая пузырек из ее руки и выпивая содержимое одним глотком. Она вторила его действиям. Драко, будучи подготовленным после прошлого опыта, моментально возвел стены, ограждая свой разум от действия Сыворотки, и надменно ухмыльнулся. Она тепло посмотрела на него, однако легкий хитрый прищур ее карих глаз заставил его на секунду усомниться в своих силах. «Ты что-то туда добавила, Грейнджер? Что-то еще, что может пойти тебе на руку?» «Нет, Малфой, состав зелья прежний.» Он удовлетворенно выдохнул, понимая, что она не может солгать ему, ведь она, в отличие от него, подвержена действию Сыворотки. Но он все же решил проверить. «Грейнджер, чего ты хочешь прямо сейчас?» Ее щеки вспыхнули, а глаза распахнулись в немом ужасе, но она не могла не ответить. «Много чего, Драко» «Например?» «Прикоснуться к тебе. Чтобы ты касался меня. Потанцевать с тобой…» — Так, на этом мы, пожалуй, остановимся, — ухмыльнулся он, протягивая ей ладонь, — Я понял, все чисто. Ты надеялась на то, что у меня не получится? — Ну, я должна была попытаться, — пожала плечами девушка, принимая его ладонь, и он вновь закружил ее в потрясающем танце.***
Драко хохотал, направляясь к столу, за которым должны были собраться все старосты после того, как проведут студентов в башни. Гермиона плелась за ним, и ее лицо по цвету вполне могло посоревноваться со свеклой. — Честное слово, Грейнджер, это лучший день в моей жизни. Ты хоть представляешь, какого размера теперь моя самооценка? На меня еще никогда не высыпался такой поток комплиментов. Оскорблений — да, но чтобы комплиментов, да еще и от величайшей ведьмы своего времени, героини войны… — Прекрати, — прошипела она, касаясь кончиками пальцев пылающих щек. — Нет, ты явно решила поиздеваться над собой, предложив выпить это чертово зелье. У тебя что, нет с собой антидота? — хохотнул он последний раз, прижимая кулаки к глазам. Она засмотрелась на его улыбку и чуть было не пустила в ход еще парочку своих мыслей на этот счет, но в этот момент, к ее великому счастью, двери Большого Зала хлопнули, и старосты вместе с друзьями с улюлюканьем ввалились в уютное помещение, создавая вместе целый салют из искр под зачарованным потолком. Пэнси ринулась к столу и откупорила бутылку огневиски, разливая золотистую жидкость по стаканам. Затем она залезла прямо на стол, поднимая бокал, и немного откашлялась. — Итак, дорогие мои друзья и не-очень-друзья, — съязвила она, бросая колючий взгляд на Голдштейна, — Это был трудный год и все такое, но мы здесь. Мы молоды, мы живы, мы можем напиться сегодня и переспать с самым крутым парнем в школе! — подмигнула она Теодору, на что тот покачал головой, но ответил ей теплой улыбкой. — Спасибо, Пэнс, мне очень лестно такое внимание, но я не хочу видеть их всех в нашем царском ложе, — отвесил Блейз и охнул, когда девушка отвесила ему смачный подзатыльник. — Желаю вам всем не быть тупыми придурками и делать то, что вам велит душа потому что мы живем всего один раз. Не потеряйте возможность прожить эту жизнь счастливо, — она оглядела всех и взмахнула бокалом, — Пьем! Все поднялись с мест и разом опустошили бокалы. Гермионе далось это особенно тяжко, потому как она и вправду никогда не пила ничего серьезнее сливочного пива, которое по крепости было чем-то между любимым пивом отца и содовой. Горло обожгло. Первые несколько секунд она не могла вдохнуть, а затем огонь распространился по ее телу, создавая какой-то невероятный заряд энергии. Голову вскружило, и дальнейшее происходило, как в ускоренной съемке. Энтони водрузил на стол магнитофон, который, по всей видимости, добыл во времена общения с маглами, вызывая рвотный рефлект у Паркинсон, и в зале заиграла танцевальная мелодия. — Я не буду танцевать под это,— скривилась девушка, размахивая руками так, будто отгоняла назойливую муху. — Расслабься ты уже, у маглов классная музыка. Она просто идеальна для того, чтобы напиться и оттянуться. Через час все, будучи достаточно пьяными, чтобы немного покачиваться и говорить невпопад, встали в круг и поздравили друг друга с наступившим Рождеством. Гермиона все это время лишь делала вид, что пила, наблюдая за Драко, который не отставал от своих друзей в количестве выпитого алкоголя. Она танцевала с ним, танцевала с другими ребятами и ждала. И наконец дождалась того, на что рассчитывала весь вечер, старательно выдерживая поток мыслей, выдающих ее с потрохами. Но она явно не была готова к тому, что именно она услышит. «Гермиона, какая же ты чертовски красивая. И как же чертовски сильно я люблю тебя.»