Толстый сборник

Серёжа с самого раннего детства знал, что всё продаётся и покупается. Всему есть цена, а разница только в ней самой, да в выбранной валюте. Кому-то плати конфетами, иным давай в рублях, кому-то плати вниманием, а кому отсыпай побольше любви и ласки. Разумовский рос очаровательным мальчиком, который не мог ужиться с погодками, но прекрасно сходился с людьми старшего возраста. Если кто-то скажет, что можно пробиться в жизни на одной гениальности, то Сергей причислит остряка к наивным и несмышленым деткам. Потому что за всё нужно платить и никто не любит быть рядом с зазнавшимся ублюдком, если от него не зависит твоя дальнейшая судьба. К глубокому сожалению высокомерного Птицы, которого пришлось загнать подальше для блага в социальном взаимодействии. Олег был исключением. Но всё же оказался засранцем, когда свалил в неизвестные дали убивать людей. И нет, Птица ему не завидовал, почти. Всё же Волкову не приходилось наблюдать за тем, как Серёжа открыто льстил власть имущим ублюдкам, держался на равных, параллельно стараясь работать во благо, чтобы хоть как-то компенсировать возникающий внутренний раздрай. Когда Птица внутри Разумовского почти дошёл до ручки внутренней двери, за которой только очищающий огонь, они познакомились с молоденьким полицейским. "Мальчик" вероятно был не сильно младше миллиардера, но выглядел гораздо невиннее. Серёжа несколько раз с удивлением перечитал фамилию на визитке, но придержал язык за зубами, хотя Птица очень хотел кукарекнуть, что к ним заглянул белобрысый Буратино с прекрасной задницей, где-то потерявший своего папу Карло. Дима спрашивал про украденные холодильники, фотографии которых неизвестный опубликовал через социальную сеть Разумовского, а Сережа прикусывал изнутри щёку, чтобы не начать смущённо улыбаться и кивать как болванчик. Мальчишка рассказывал, что узнал холодильники по серийному номеру, совпадающему с тем, что судя по описи числился пропавшим. «‎Как думаешь», — мысленно спросил Птица. — «Сколько он стоит?» «‎Мне кажется он очень …» — начал было продумывать мысль Серёжа, но отвлёкся на реплику Дубина. — Я понимаю, что вам до такой мелочи, как украденные холодильники дела никакого нет, но может ваши алгоритмы подскажут, где было сделано это фото? — Дмитрий, может быть баш на баш? — вмешался Птица, не позволяя Сергею остановить себя. — Только если в рамках закона, — осторожно ответил растерявшийся Дима. Он был слишком увлечён расследованием и сам не понял, как ноги принесли его к основателю «Vmeste». Игорь его убьёт. — Конечно, ты всегда можешь отказаться, — мурлыкнул Птица. — Ладно, — Дубин нервно осмотрелся, чувствуя себя не в своей тарелке из-за роскоши. — Так что я могу вам предложить в обмен на помощь? — Самое дорогое, — начал Разумовский сакральным тоном, наблюдая за реакцией Димы. — Твоё время. — Моё что? — Дубин хлопал своими светлыми ресницами, пока Птица представлял его стоящим на коленях, в то время как он сам … — Вы хотите провести со мной время, я правильно понимаю? — Можно на ты, — выдохнул Сергей, ощущая, как от крамольных мыслей заалели щёки. — Да, мне бы хотелось. Как на счёт того, чтобы сходить, допустим, на выставку в картинную галерею, если мы… если я помогу найти твою пропажу? — Это, — Дима помедлил, перерывая в голове свод правил, касательно взаимодействия со свидетелями по делу. Вряд ли Разумовский был заинтересован в контрабанде холодильников. Даже если представить, что холодильная техника лишь прикрытие для чего-то более масштабного. Дубина осадил внутренний голос, так напоминающий по интонациям его напарника: «Не усложняй». — Это? — Сергей подошёл поближе, вторгаясь в личное пространство молоденького полицейского. Дима слегка вздрогнул и поднял на Разумовского чистейшие голубые глаза. Если цвет радужки Сергея можно было назвать пронзительно синим, то у Дубина оттенок напоминал раннее летнее небо, со всполохами солнечных вкраплений по краям радужки. Казалось, если парень улыбнётся, то всё вокруг озарится ласковым солнышком. — Я не силён в искусстве, несмотря на художественную школу за плечами. Но отказываться не буду, — тут же заверил Дима, когда Разумовский хотел было открыть рот. — Только сначала мне и вправду надо раскрыть дело об этих грешных холодильниках. Это моё первое самостоятельное расследование, — последнюю фразу он пробормотал совсем тихо и прикусил обветренную губу, становясь похожим на нахохлившегося птенчика. «‎Я хочу его сожрать», — неожиданно признался Птица, пугая Сергея до истеричного смешка. Дима покраснел и нахмурился, приписывая эту реакцию своей детской непосредственности, над которой посмеивался весь отдел и даже Игорь. Последнее было особенно неприятно, ведь Гром, он такой классный, Дубин надеялся, что тоже сможет стать профи, как Игорь и раскрывать дела, так сказать с ноги. — Можешь кинуть ссылку на пост с фотографиями? Ты зарегистрирован во «Vmeste»? — спросил Разумовский. — А? Да, подожди, пожалуйста. — Жду, — с улыбкой отозвался Сергей, опираясь бедром о стол и исподволь разглядывая подростковую фигурку полицейского. Одной фразой он уже получил себе контакт симпатичного полицейского. «Слишком милый для такой работы», — заметил Птица. — «Юный, нежный щенок, без единого шрама. Никто ещё не успел наподдать ногой под брюхо». — Уголки губ Разумовского опустились, а само лицо сделалось непроницаемым. — Я добавился к вам друзья. Жду подтверждения, — отчитался Дима. — Ты там под своим именем? — Уточнил Сергей и получив утвердительный кивок, обратился к ИИ: — Марго прими заявку на добавления в друзья от Дмитрия Дубина. — Уже, — с теплом в голосе отозвалась умная девочка. — Ой, — удивился Дима и посмотрел вверх, откуда судя по всему разносился звук. — Я отправлю сейчас. Вот. Отправил, — Дубин снова покосился на потолок и стену с голограммой с плохо скрываемым любопытством. — Колонки расположены по всей башне, — с улыбкой пояснил Разумовский. — Марго, поздоровайся. — Привет, Дима. Меня зовут Марго и ты можешь обращаться ко мне по любым вопросам. — Спасибо большое, а сколько тебе лет? — Могу назвать дату первой активации или дату последней перепрошивки. Как тебе удобнее? — Вау, очень находчиво, — Дубин восторгался так ярко и искренне, что Сергей залюбовался, наблюдая за ним, как удав за кроликом. Дима продолжал задавать Марго тысячу вопросов, начиная от отношения к своему создателю, заканчивая осведомлённостью о происходящих в мире событиях. Каждый вопрос и всё внимание к детищу Разумовского сопровождалось таким откровенным восхищением, которое подкупало и Птицу и Сергея одинаково сильно. А ещё показательными были сами вопросы, которые исключали интерес о финансовой выгоде. Зачастую именно задаваемые вопросы выдают человека с потрохами. На экране стола Сергея появилось уведомление, и он открыл окошко с полученными данными по фотографиям. Отследить отправителя действительно не представлялось возможным, но вот сделать анализ самой фотографии вполне. Программы Разумовского изучили пейзаж за окном, длину падающих теней и даже сделали выписку о предположительном местоположении и времени создания фотографии путём сравнения с солнечным циклом и внешним сходством зданий. А так же их высоты, просчитав всё это лишь при помощи пары снимков. Тут было достаточно информации, которая при попадании в умелые руки могла сильно поспособствовать. Сказать, что Дима был счастлив, значит ничего не сказать. На радостях он не только согласился сходить на выставку, но и в театр, и если дословно: всё что захотите, спасибо большое! То, что в управление начал таскаться Разумовский заметили пожалуй все. Даже Гром, которому всё было до ебеней бабушки, если не касалось расследуемого преступления. Но то, к кому таскался Сергей… вот этот момент был непонятен всему управлению полиции. Один Прокопеныч знай себе в усы посмеивался. — Дима, закончил? — проворковал Разумовский с такой сладкой интонацией, что все кто что-то то ели или пили — поперхнулись. Только Дубину хоть бы хны. — Сергей? Ох, прошу прощения, я увлёкся делом и не заметил, что уже время… Разумовский мягко коснулся руки Димы и прервал взволнованный лепет. — Всё хорошо, ты уже кушал что-нибудь? — Нет, да, то есть… что-то я точно ел, — Дубин поправил очки, позволяя ладони Сергея переместиться на талию. Когда сладкая парочка покинула управление, Цветков сюрпнул чаем и выдал: — Интересно, когда до Димки дойдёт? — Ты о чём? — по-деловому уточнил Гром. — Ну, то что Разумовский за ним ухаживает. — Так он и так знает, — нахмурился Игорь и тут уже Костя навострил уши. — Как это знает? Он же ведет себя так, словно ничего не происходит. — А что происходит? — спокойно спросил Игорь, не отрываясь от изучения бумаг и словно издеваясь. — Гром, вот что ты за человек? К тебе со всей душой, а ты задницей. Нормально сказать не можешь? Игорь фыркнул: — Дима парень свободный, если Разумовского сразу не послал, значит решил присмотреться к человеку. В крайнем случае, если Сергей позволит лишнего, я же не посмотрю на то кто он там, в раз зубы пересчитаю. — Страсти какие, — буркнул Костя и хрустнул печеньем. — Я думал парень-одуванчик, а он присматривается, и выводы делает.