* * *
11 октября 1995 года
«В ту ночь нам отключили электричество из-за технических неполадок. Возможно, мой мозг отключился по тем же причинам, просто по-другому я не могу объяснить своё поведение. Тогда я прочувствовал сполна, каково это — насильно молчать, когда хочешь выговориться, и наоборот — взболтнуть лишнего в самый неподходящий момент».
Коридор был лишён света. Под стремительными шагами скрипели половицы. Апартаменты стояли здесь уже много лет, а ремонт, как ни странно, находился на этапе планирования — «вечность». Царапая ключом замочную скважину у входа в собственную квартиру, Ларри почувствовал чужое присутствие прямо за спиной. Что-то схватило его за волосы и прижало щекой к двери. — Далеко собрался? — голос был слегка приглушён из-за протеза на лице. — Чувак, ты чего? Отпусти, — с нервной усмешкой выдал Джонсон. — Сколько можно?! Что на тебя нашло? — Не кричи, — сдавленным шёпотом осадил металлист друга и почесал затылок, выбравшись из подлого захвата. — Ты будто сам не свой. Отказываешься от тусовок, молчишь часто, не спишь сутками, а сегодня даже с ночёвки сбежал, стоило мне уснуть. Как это, бля, понимать? — Давай позже об этом поговорим, лады? — удалось Джонсону открыть дверь, но план побыть в одиночестве провалился: Салли зашёл следом. Обременёно фыркнув, патлатый прошёл в свою комнату на цыпочках. Творческий беспорядок сполна ограничил передвижение в темноте. Кажется, выдавив ногой пару тюбиков с краской на пол и уронив пепельницу на кровать, Ларри удалось найти фонарик, который завалялся под столом. Правда, при свете недовольное выражение голубых глаз стало отчётливее. — Ты что, накосячил по-крупному? — намекнул Фишер на проблемы с законом. — Нет! С чего ты взял? Дурак, — упал Ларри спиной на кровать, свесив руку с фонариком через край. — По крайней мере, я твой лучший дурак, так что постарайся ответить честно, — Салли отобрал фонарь и навалился сверху на металлиста, обезвреживая его ярким светом, словно на допросе. Джонсон тяжело вздохнул с назойливым грузом поверх него и зажмурил глаза. — Убери эту хуйню. — А то что? — направил Салли луч света себе под подбородок, создавая атмосферу ужастика. — Назову тебя дураком ещё раз. — Нет, только не это, — наиграно, с долей скуки от услышанного, выдал Фишер и выключил фонарик вовсе. Темнота нередко бывала идиллией для этих двух, особенно в моменты, когда они валялись на полу с подушками и слушали заезженные треки на единственном плеере. Эти посиделки канули в небытие, в их школьные времена, когда порванные кеды казались самой большой проблемой. Сейчас у каждого из них была своя дорога, но те практически всегда пересекались или проходили рядом. После выпуска Ларри занесло в колледж физической культуры, где он едва ли посещал пары, за что его грозились вышвырнуть. Он не хотел расстраивать Лизу, и поэтому каждый раз приходилось подтягивать хвосты, а что ещё хуже — улыбаться преподавателям. Иногда он представлял, как станет самым крутым физруком или фитнес-тренером, чьи занятия будут проходить под тяжёлый рок. Эти фантазии отчасти грели душу. Салли же нашёл более легальный подход к тому, чтобы избегать ненужного общества — сразу перевёлся на заочное обучение. У него не было желания начинать заново этот ад вопросов и издевательств от сверстников. Проще было учить материал дома и приходить на зачёты, чтобы в конце выучиться на технического специалиста, коим он совершенно не хотел быть. — Ларри Джонсон, приём, — Салли всё ещё ожидал ответа на свой вопрос. — Если я тебе расскажу… ты поверишь. — Да ну?! — хлопнул Фишер руками по коленям. — Ага, поэтому, лучше тебе не знать. Ларри напрягся, поскольку Салл не стал возмущаться, а лишь замер, пристально и жутко смотря на него сверху вниз. Никогда ещё Джонсон не получал таких веских аргументов в одном лишь только взгляде. На секунду ему показалось, что кто-то тихо хихикнул над его ухом. — Слушай, — неуверенно начал Ларри, — помнишь, прошлой зимой мы снова наведывались в храм в подвале? Из мусоропровода были слышны странные звуки, и нам приспичило проверить, не культ ли это там шаманит. Так вот… Внезапно Джонсон почувствовал жжение в горле и закашлялся. Проглотив слюну и выдохнув, он продолжил: — Я начал замечать… — Молч-ч-и-и-и… Новую фразу прервал ужасный зуд в носу. Слизистую стало драть так, что Джонсон невольно прикрыл ноздри рукой и зажмурил глаза. Салли не мог понять, в чём дело, и слез с Ларри, дав тому возможность сесть на край кровати: — Эй, что с тобой? — Всё пучком — замахал руками Джонсон. — Может, аллергия какая. — У тебя-то? Металлист пожал плечами и только хотел вобрать воздуха, чтобы продолжить рассказ, как оказалось, что он не может этого сделать. Лёгкие попросту отказывались выполнять свою функцию. Пальцы схватились за горло, где блёклой дымкой вилась тень. В неосвещённой комнате разглядеть её было невозможно. Ларри охватила паника, он никогда не ощущал себя настолько беспомощным, словно щенок, которого посадили на привязь. Умирать прямо сейчас не хотелось, особенно, когда многое ещё не сказано. Например, Джонсон так и не задал вопрос, почему… — Почему ты не помнишь этого? — Не помню чего? — уточнил Салли. Только сейчас Ларри понял, что произнёс это вслух. К нему вернулась речь и способность дышать, однако самообладание — нет. Джонсон вскочил, взял со стола пачку сигарет и вышел на улицу через дальнюю дверь своей комнаты. Такая возможность для цокольного этажа была полезна, однако не зимой, когда от этой двери веяло лютым холодом. Улица встретила Джонсона тихой гаванью. Серые облака лениво перекрывали звёздное небо, отовсюду был слышен гул сверчков и шуршание пожелтевшей листвы. Было немного ветрено, металлист вздрогнул. Чиркнув зажигалкой пару раз и приставив её к сигарете, он затянулся и медленно выдохнул дым вперемешку с тёплым паром. Ларри не знал, стоило ли говорить Салли о настоящей причине своей отчуждённости. То была не тварь, поселившаяся в разуме патлатого, а нечто иное. Например, поцелуй, который Салли совсем не помнит, а Ларри не может выкинуть из головы. На выпускном он так страстно впился в тонкие губы и стянул рукой мягкие голубые волосы. Как жаль, что Салли после этого сразу убежал куда-то и начал делать вид, будто ничего не произошло. Это так раздражало. Ларри было одновременно обидно и стыдно, потому он не мог поднять эту тему в разговоре даже спустя столько времени. — Тебе нормально стоять и курить в одних носках? Ларри медленно повернул голову в бок: — А тебе? — добавил с усмешкой. — Дай зажигалку. — Ты же не куришь, — приподнял Джонсон бровь от удивления. — Ну а когда мне ещё выпадет шанс покурить на улице с лучшим другом только в носках? — Действительно. Фишер не понимал своего друга. Не понимал, что с ним происходило, но искренне пытался. Он чувствовал, что упускает много важных деталей и ему необходимо разобраться. Сейчас он пытался поддержать его как мог, старался обсудить происходящее или хотя бы просто побыть рядом. Салли даже пришлось вылавливать его ночью и устраивать весь этот допрос с пристрастием. Он подумал, что, возможно, его тараканы в голове настолько заразны, что перепало даже Ларри. Их окружала тишина, изредка прерываемая кашлем Салли. Джонсон поморщился и наконец отобрал убийцу с фильтром из рук Фишера. Выкинул подальше. Себя губить ему было не жалко, а вот Салли — да. — Пошли. — Куда?* * *
Спать здесь было намного проще. Аура не запятнана жуткими воспоминаниями и древними историями. Но что такое спокойствие, когда под боком спит предмет обожания? Да, так странно, но Ларри уже не представлял, как он жил раньше, чем занимался и о чем думал, когда ещё не познакомился с этим чудным парнем. Лучшим другом, который согласился мёрзнуть вместе с ним в этом сооружении, лишь бы Ларри не было одиноко. Джонсон натянул шерстяной плед к самому носу Фишера и после старался не двигаться, чтобы случайно не выпустить с трудом накопленное тепло. Ларри закрыл глаза. Слышал его дыхание, представлял его мирно спящее лицо, неподвижные губы… — Это ведь был не ты, да? Молчание стало ему ответом. Салли уже спал, вымотанный бессонной ночью. Рядом с Джонсоном было комфортно. Где бы не находился Фишер, он чувствовал себя как дома рядом с Ларри.* * *
«В тот момент я почувствовал опустошение и…»
— Да, ты был полным идиотом, когда подумал, что поцеловал Салли, а не ту крашеную девчонку. Ларри вздохнул. Ему не хотелось отвечать сгустку скверны. Он сжал пальцами карандаш и продолжил.«…подумал, что больше никогда не коснусь Салли…»
— Как бы не так! Ха-ха-ха! — тешилось существо. Карандаш хрустнул в крепко сжатых руках.