***
Первые три дня учебы, выдались сложными и весьма изнуряющими, во всех своих проявлениях. Поэтому, поход в Хогсмид был как раз кстати. Джинни отказалась идти, так как у неё было свидание с Дином Томасом. В этом году, сентябрь выдался холодным и промозглым, так что порой пробирало до самых костей. Весьма неприятное чувство, особенно когда ты в подземельях. Гарри высказал свои опасения, насчет запрета прогулок в Хогсмид, которые к нашей большой радости не оправдались. Сегодня, я была в особенно хорошем настроении. Это быстро заметили парни и похвалили мой оптимистичный настрой. Закутавшись в пальто, я побрела за друзьями, стараясь не отставать от них. — Ты таскаешь с собой этот учебник, чуть ли не спишь с ним и до сих пор не выяснил, кто был его прежним владельцем? — Возмутилась я, шагая по мощенной дорожке. — Гермиона, меня это сейчас заботит гораздо меньше. И я не сплю с учебником! — Попытался оправдаться Поттер, но Рон быстро пресек его попытки на корню. — А вот и неправда! — Заявил рыжеволосый, идя позади нас с Гарри. — Раньше мне так нравилось болтать с тобой перед сном, а теперь ты читаешь этот учебник, совсем как Гермиона! — В его словах была толика упрека и Гарри недовольно фыркнул. Он не желал слушать какие-либо доводы, насчет этого треклятого учебника. А если мы с Роном начинали говорить, просто не слушал нас и по своей уже излюбленной привычке, закатывал глаза. Такое поведение друга, нам с Роном не нравилось. Хотя, конечно, Уизли это не так сильно напрягало как меня, у него ведь теперь новая пассия. Лаванда Браун все время строит ему глазки, смеется громче всех, когда он шутит свои, да простит меня Рон, не смешные шутки. Он старается не подавать виду и с надеждой в глазах смотрит на меня. Я же, как и прежде остаюсь холодна к его чувствам ко мне. Пусть Лаванда забирает его себе. — А вот мне стало интересно. И я пошла… — В библиотеку. — Хором ответили за меня парни, весело переглянувшись. — И что? — И ничего. — Обреченно произнесла я. — Ни одного упоминания о принце-полукровке. — Какая разница, кем он был?! Главное, что он написал очень стоящие вещи, вот например вчера, я использовал одно заклинание… — Гарри не договорил, потому как я кинула в него взгляд полный осуждения и разочарования. — То есть, ты хочешь сказать, что использовал незнакомое тебе заклинание, написанное неизвестно кем? И на чем ты тестировал заклинание? Или вернее сказать, на ком? — Заметив алеющие уши Рона, я все поняла. — Не сердись, ничего страшного не произошло, все было под контролем! — Повернувшись ко мне лицом, заверил зеленоглазый волшебник. — До поры до времени! — Раздраженно высказалась я. — Тебе не нужно следовать всему, что написано в этой книжонке, это может быть опасно. Заклинания авторские, Гарри, это очень необдуманно, использовать их, тем более на Роне! За это могут исключить, если узнают. — Если ты не будешь кричать, никто не узнает. — Прошептал Гарри, здороваясь с профессором Флитвиком. — Извини. — Шепнула я, в пылу гнева я и забыла, что мы уже пришли. — Ничего. Выпьем сливочного пива? — Предложил Поттер со счастливой улыбкой. Мы с Роном одновременно кивнули и зашли в Три метлы. По стечению обстоятельств, Слизнорт тоже был в заведении. Он был важен для Дамблдора, если верить словам Гарри. Мы сели за столик, Гарри глаз не сводил с преподавателя, который разговаривал о чем-то с каким-то незнакомым мне волшебником. — Три сливочного пива, пожалуйста. — Сделала заказ я, подошедшему официанту. Гарри застыл на месте, я обернулась желая узнать, что так заинтересовало его. Вдалеке стоял Малфой, он был один. Заметив нашу компанию, он быстро скрылся из вида. Повесив пальто на стул, я заметила как желваки заходили на лице у Рона. Он смотрел в упор и взгляд его был отнюдь не добрым. Я обернулась. Все оказалось не так страшно. Джинни с Дином держались за руки. Всего-то, чего он так взбесился? — Проклятье! — Воскликнул Уизли и сжал руку в кулак. Тема ухажеров Джинни, ему всегда была неприятна. — Скользкий гад. — Выплюнул он. — Они всего лишь держаться за руки! — Встряла я, пытаясь вразумить Рона, но обернувшись, увидела целующуюся парочку. — И целуются. — Стало как-то неловко. Уизли кажется, начал закипать от гнева, охватившего его за доли одной секунды. — Мне лучше уйти. — Проговорил гриффиндорец, подрываясь с места. — Стой. Ты что, шутишь?! — Недоуменно спросила я. — Вообще-то, это моя сестра. — Напомнил волшебник. — И что? Думаешь, если бы она увидела тебя целующегося с Лавандой Браун, она бы ушла? — Ехидно намекнула я, заставив Уизли покраснеть до корней волос. — Причем тут Лаванда. Она мне даже не нравится. — Воспротивился гриффиндорец. «Не нравится». Мысленно повторила я. Сейчас я не хотела заводить разговор о романтизации, которую Рон вносит в наши с ним отношения. Я думала, это такой период и он пройдет, но все оказалось куда хуже, чем я предполагала. Когда-нибудь мне придется сказать ему твердое, решительное и бескомпромиссное «нет.» Но не в ближайшее время. Пока он не предпринимает никаких радикальных попыток, получить мое расположение как девушки. Стоит успокоиться и все взвесить. К нам неожиданно подошел Слизнорт. — Гарри, мальчик мой! — Радостная улыбка озарила морщинистое лицо профессора зельеварения. — Рад встрече, сэр. — Волшебник радушно приобнял преподавателя. — Я тоже, я тоже. — Протянул Гораций Слизнорт. — Что привело вас сюда? — Изображая невероятную заинтересованность, спросил Поттер. — О, у нас с Тремя метлами настолько долгая история, что даже стыдно признаться. Я здесь бывал когда заведение ещё называлось Один веник. — Рука Слизнорта дернулась и содержимое его пивной кружки, вылилось прямо мне на свитер и на брюки. Я испуганно вскрикнула и отодвинулась чуть в сторону. — Простите мою рассеянность, мисс Грейнджер. — Извинился профессор. — Ничего. — Выдавив из себя дружелюбную улыбку, я одарила ею своего преподавателя. Хорошо, что всегда можно использовать очищающие чары, у маглов с этим труднее. — Послушайте, мой мальчик. Я в прежние времена очень часто устраивал званый ужин, для отличившихся учеников. Примите участие? — Я почту за честь, сэр! — Лебезил Гарри. — Мисс Грейнджер, вы тоже приглашены! — Сообщил Слизнорт. — Буду рада, профессор. На том и распрощались. Ещё немного поговорив о насущных делах, я вновь завелась насчет учебника принца. — Гарри, ты ничего не понимаешь! — Настаивала на своем я, пока друг отмахивался и переводил тему разговора в другое русло, отчего я пришла в полную ярость. — Герми, прекрати! — Рон положил руку мне на плечо. Я же, дёрнулась как от удара и отскочила от друзей. Они не желали обсуждать это. А я не могла вразумить их, хотя все прошедшие годы, мне это с легкостью удавалось. — Хорошо. — Сжав губы в тонкую линию, буркнула я, и пошла в другом направлении, мечтая скрыться из вида. Хотелось плакать от обиды. Почему они не воспринимают меня всерьез? Я ведь забочусь о них! Похоже, мое отсутствие их не сильно волновало, так как они пошли по мощеной дорожке, повернувшись ко мне спиной. Стало больно. Найдя надежный закуток, куда не проникал пронизывающий холодный ветер, я забилась туда, словно маленький щенок, ищущий кров над головой. Прислонившись к потемневшей от времени каменной кладке, я прикрыла глаза. Я. Не. Буду. Плакать. Как мантру повторяла я про себя, пока окончательно не успокоилась. На мне тоже есть вина, я знала, что на друзей нельзя давить, но переборщила. Да, моей заботы о них стало слишком много. Всякий избыток вреден. Это изречение, я использовала достаточно часто, пытаясь найти разумное объяснение их поведению. Им надоела моя опека, мои постоянные волнения. Конечно, я могла бы обидеться и больше не разговаривать с друзьями, но отходчивость ещё один мой плюс. Ну не могу я, долго обижаться. Я была настолько занята собственными размышлениями, что даже не заметила что кто-то стоит около меня. А сзади стена, тупик. Бежать некуда. Звать на помощь бесполезно, это настолько глухой район Хогсмида, что меня едва ли услышит хоть одна живая душа. Не подавая вида, что вижу присутствие пожирателя смерти, я нащупала в кармане пальто палочку. Часто дышу носом, боясь пожирателя. Уверенно и резко достав свой магический атрибут, я нацелила её кончик на противника. В данном случае, корректнее будет выразиться противницу. Мои глаза широко раскрылись от удивления. Страх лишь усилился, когда перед собой я вижу Беллатрикс Лестрейндж. Что ведьма делает в Хогсмиде? Как она сюда проникла? Как авроры упустили её? — Одни и те же вопросы. Ещё не надоело? — Скучающе вертя свою изогнутую палочку, спросила Беллатрикс. Я сосредоточилась и поставила блок. Хорошо. Я мысленно отругала себя за свою невнимательность. — Сколько блоков не поставь, все равно слышу. Ты, грязнокровка, думаешь уж слишком громко. — Теперь глаза цвета угля впились в мой профиль, жадно осматривая меня. Я, бегло оценив свои крохотные шансы на спасение, рванула из западни, но была схвачена цепкими пальцами Лестрейндж. — Ага! Попалась! — Ликует ведьма, проводя ладонью по моему плечу. Резко дергаюсь, стараюсь оттолкнуть женщину от себя, только едва ли это представляется возможным. Лишь смоляные кудри щекочут лицо. Она держит крепко. Слишком сильно для той, кто ненавидит грязнокровок. — Пусти меня. Сию же минуту! — Вымученно требую я, зная, что пожирательница не отпустит. — Маленькая грязнокровная падаль осталась одна. — Лицо ведьмы искажается в забавной гримасе, она высмеивает мою проблему. — Твои друзья, что, покинули тебя? — Ты, что же, следила? — Моя бровь в недоумении взлетела вверх. Хватка ведьмы стала железной, а черты лица ужесточились. Я задала тот самый вопрос, на который Лестрейндж никогда не даст ответ. — Пусть так. — Раздраженно кинула Беллатрикс, давая знак, что не намерена обсуждать это. Я закатила глаза и горько усмехнулась. Только слежки мне не хватало. Как она смеет, что-то говорить о моих друзьях! Гнусная пожирательница смерти! — Это не ваше дело. — На корню пресекла я, все попытки Лестрейндж вывести меня из себя. Даже перешла на «вы», наконец вырвавшись из рук ведьмы. — О, маленький львенок показывает коготки?! — Беллатрикс усмехнулась и подошла вплотную одним небрежным движением откинув волосы за спину. Теперь её лицо, было более-менее открыто. Выразительные глаза, темные как ночь, пухлые губы и общая бледность, которая казалось была болезненной, так нравилась мне. Радовало то, что ведьма не держала меня. — Я могу их укоротить. Если захочу. — Шепотом угрожающе добавила Лестрейндж. — Попробуй! — С вызовом заявила я, гордо поднимая подбородок, больше не пряча взгляд в пол. И тут происходит то, чего я никогда не ждала от ведьмы. Лестрейндж приблизившись ко мне вовлекает в поцелуй. Страстно. Дерзко. Безумно. Грязно. И до ужаса приятно. Шок. Первое что я чувствую — это кровь приливающая к щекам, делая их розовыми и горячими. Затем слышу рваный вздох Беллатрикс и её безудержный хохот, оглушающий и без того мертвое сознание. — Да мне просто плевать на тебя! — Выплевывает ведьма, страшась собственного поступка и скрывается, позволяя мне выдохнуть и скатиться по стене вниз, потому как ноги сделались ватными, а дыхание перехватило. Не знаю, как оценить собственное состояние. Сердце сбилось с привычного ритма, а руки пробила мелкая дрожь. Запах мяты вперемешку с корицей, остался на моих губах. Теперь я вся пахла корицей. Пожирательница была настолько близка, как никогда прежде. Эта волнующая близость не имеет право на существование. Она. Тебя. Поцеловала. Недоумение. Шок. Волнение. Все это смешалось в безумный коктейль эмоций, который я испила до дна.***
Кое-как придя в свое прежнее состояние, я доковыляла на негнущихся ногах, до той самой мощеной тропинки, где мы с друзьями так трагично разошлись. Начинался сильный дождь, ещё этот ледяной ветер, трепал волосы, они попадали на лицо и мешали мне рассматривать дорогу перед собой. Вдали виднелись бегущие мне навстречу фигуры. Гарри и Рон. Мерлин, ты услышал меня! Они крепко обняли меня и сказали, что перепугались, когда не нашли меня на знакомой улице. Боль пронзала меня раз за разом, когда я вновь ощущала колючий холод на губах, от порывистого сильного ветра. Я чувствовала холод внутри, где-то в подреберье, там завывал ветер, заставляя сердце безжалостно колотиться в грудной клетке, наращивая темп с каждым ударом. Грязная кровь циркулировала по венам, била в голову, лишала воли. Надо просто взять себя в руки. Возьми себя в руки! Из трактира вышли Кэти Белл и её подруга Лиана. На лице первой была гримаса злости, не присущая девушке, а на лице второй — испуг. Она хватала подругу за руку, но та вовсе не замечала её попыток и упорно шла. — Ты не знаешь, что там! Кэти, стой! — Это не твое дело, Лианна. Обрывки диалога, донеслись и до нас. А затем произошло ужасное. Кэти замертво упала, выронив из рук какой-то свёрток, пропитанный темной магией, которая мерзким, липким шепотом впивалась в голову, заставляя сходить с ума. Тело юной девушки взлетело и оторвалось от влажной поверхности мощеной дороги, пропитанной дождевой влагой. Её широко распахнутые глаза, остекленели, как у мертвеца, а из горла вырывался приглушенный крик. Я испуганно смотрела на эту картину, пока Кэти вновь не рухнула на землю. Раздался хруст костей. Кажется, она себе что-то сломала. Страх червем заползал под кожу и сжирал внутри все живое, такое сладкое и манящее, пульсирующее, кровоточащее. На наше счастье, Хагрид проходил рядом, он то и оказал помощь бедняжке из Пуффендуя. Кэти прокляли. Ожерельем. Ужасно злой предмет, он вибрировал, а шепот, такой неразборчивый и непонятный, не смолкал ни на секунду. Капли дождя падали на лицо, мочили волосы и холодили душу. Кто мог проклясть несчастную студентку школы Чародейства и волшебства? Хогвартс. Тут было тепло и по своему уютно. До сегодняшнего дня. Один лишь запах школы возрождал во мне отталкивающие, противоречивые чувства. От мрачности коридоров, по которым мы быстро ступали к кабинету профессора Макгонагалл, становилось жутко. Обветренные губы неприятно щипало, когда я ненароком облизывала их, действуя чисто машинально. Мороз внутри меня разрастался, занимал каждый дюйм моего истерзанного сознания, расхаживал там словно хозяин, в конечном итоге, он ломал, подчинял, подминал под себя, делая безвольной куклой, не способной противостоять этому чувству безысходности. Терпи. Борись. Ненавидь. Желудок выворачивало, хотелось выплюнуть внутренности, только не чувствовать эту боль. Это отчаяние, которое сыпалось солью на раны, незаживающие, уродливые, оскверненные. Я терпела разъедающую боль на коже, которая была настолько сильной, что открыть рот в немом крике было невозможно. Невозможно было и другое, принять новую себя, как данность. Отнестись к этому проще. Только сейчас дошло, что ты делаешь? — Издевался нахальный внутренний голос. Как раз вовремя, чтобы закопать себя ещё глубже. Нет. Я всегда знала, на что иду. Дорога была выжженной, неживой, сухой. Она была спрятана за тернистыми кустарниками, с обилием острых как бритва шипов. Один неверный шаг, и они вонзятся тебе прямо в глазницы, заходя глубже положенного, с мерзким звуком, добираясь до мозга, прокалывая его, заканчивая мучения жертвы, быстрее чем планировалось. Она должна была идти, совершая тихие неловкие шаги, постоянно вспарывая нежную, совсем ещё детскую кожу, пуская грязную кровь, с премесью чего-то настолько отвратительного, что хотелось блевать. Блеклые, словно покрытые пленкой глаза декана, метались то на сверток, то на нашу троицу. Я смиренно стояла рядом с друзьями, смотря прямо перед собой, глядя как капли разбиваются о стекло с той стороны и жалобно стекают, одна за другой, создавая приятную кокофонию приглушённого шума. Чуть поодаль от нас, расположилась Лианна, она искренне переживала за единственную подругу, рассказывая всю хронологию событий ещё раз. — Я уже говорила, она пошла в туалет, вернулась уже со свертком, все бормотала, что очень важно его доставить. — А кому доставить? — Профессору Дамблдору. И тут в голове что-то противно щелкнуло. «Вывести из строя, да?» Отличный ход, Малфой, просто замечательный! Я помрачнела и опустила голову чуть вниз, стараясь скрыть свой гнев. Лианна ушла, а мы так остались стоять под подозрительным взглядом профессора Трансфигурации. — Почему когда что-то случается, вы трое всегда рядом?! — Этот вопрос был скорее риторическим, звучал он как утверждение, разрезавшее вены. — Профессор, я задаюсь этим вопросом уже шесть лет. — Пытаясь отшутиться высказался Рон, не заметив за своей спиной грозу подземелий, который сразу все понял, по выражению моего лица. Оно было недовольным, с толикой разочарования. Снейп осмотрел проклятое ожерелье. — Мисс Бэлл просто повезло, что она осталась жива. — Я заметила легкий прищур темных глаз зельевара, которые метнулись в мою сторону. Я моргнула чуть дольше обычного, давая знак, что это дело рук Драко. Преподавателю хватило нескольких секунд, чтобы понять, что произошло. — Это сделал Драко. — Вдруг произнес Гарри. Невероятная проницательность! Сто баллов гриффиндору. Про себя зло прошипела я. Конечно он будет вешать все на Драко, который совершает бесстрашные поступки оставляя следы на поверхности. Его причастность в этом деле очевидна, только не доказана. — Это очень серьезное заявление, Поттер. — Строго отрезал Снейп. — Где доказательства? — Я просто знаю. — Вы просто знаете? Снова вы поражаете всех нас своими необычайными способностями, о которых простой смертный может лишь мечтать. Как замечательно, наверное, как вы, быть Избранным. — Непрекрытая издевка, я подавила в себе клокочащее чувство ухмыльнуться. Минерва Макгонагалл, покосилась на коллегу и велела нам отправлять в гостиную факультета. Я первая сорвалась с места, не желая более находится на допросе. Гарри поплелся медленно, смотря в сторону зельевара с ненавистью, недоверием. Этот день, должен был кончиться как можно скорее. Ужаленные чувства, горели адским пламенем, скапливаясь в районе зацелованных, обветренных губ.***
Прошла целая неделя, перед тем как мы с Гарри отправились к Слизнорту на званый ужин. За эти семь дней, я каждый час думала о Беллатрикс. Я анализировала её поведение, оно всегда было странным, безумным, проще говоря — нестабильным. Ведьма пугала меня, злила, провоцировала, выводила на чувства, которые я никогда не испытывала прежде. При ней я чувствовала себя иной, не такой как все. Ведь она позволяла мне находиться так близко, что её горячее дыхание опаляло мою шею. Я влюбилась в чертову Беллатрикс Лестрейндж. А она в свою очередь, зажала меня между собой и стеной, и…. Не хочу вспоминать, потому как при новой мысли, меня охватывает волна жара, она мягко опускается на щеки, делая их аллее, чем обычно. Кончики моих пальцев предательски холодеют, а взгляд карих проницательных глаз, становится затуманенным, задумчивым. Во время учебы, это сильно мешало, некоторые учителя замечали мою отстраненность на уроке и делали замечание, от этого становилось так стыдно и неловко. Вот и сейчас, сидя за огромным по моим меркам круглым столом, я продолжала думать о ней, совершенно не слушая рассказы других ребят о их семьях. Подали десерт. Гарри сидел около меня и не сводил взгляда со Слизнорта, директор поручил ему выведать информацию, которая по всей видимости была слишком ценной, чтобы обойтись без неё. Совру, если скажу, что ощущаю себя хорошо, вовсе нет, здесь я чувствую себя словно не в своей тарелке. Слишком разные ценности в жизни. Слишком узкий круг интересов. Все это было как-то не по мне. Было бы лучше посидеть около камина, сжимая в ладонях очередной томик с выцветшими страницами. Это добавляло больше атмосферности. На самом деле, мне нравился запах книг, старых книг. Они всегда пахли по особенному приятно, терпко. Но запахи корицы и мяты остались для меня самыми резкими и запоминающимися. Они въедались в кожу, отравляли воздух и проникали в легкие, оседая где-то на внутренностях. Но нужно вернуться в реальность происходящего. Как можно скорее вынырнуть из круговорота мыслей, надеясь, что никто не заметил моей задумчивости. Светская беседа продолжалась, Кормак Маклагген пытался соблазнить меня, кидая заинтересованные взгляды, облизывая губы и пальцы от сладкого сиропа, делал он это нарочито медленно, чтобы я точно оценила его старания. Мерзкий ублюдок! Злость поднялась из груди, но я быстро осадила её. Сейчас не место и не время. Просто терпи, Гермиона, у тебя это хорошо получается. — А что у вас, мисс Грейнджер, чем ваша семья занимается, в мире маглов? — Протянул зельевар, устремив взгляд на меня. Все замерли. О, Мерлин! Не думала, что меня спросят о родителях, ну что ж. — Мои родители работают дантистами. Они людям зубы лечат. — Объяснила я, стараясь не смотреть на усмехающегося Блейза Забини и на бледнеющего Невилла. — О, как интересно! А дантист считается опасной профессией? — Нет. — Я отрицательно покачала головой. — Хотя, однажды мальчик по имени Роберт, укусил моего отца, десять швов наложили. Заскрипела дверь, в комнату вошла младшая Уизли, я сразу поняла, что она поссорилась с Дином. В который раз. — Извините. — Она прошла и села на свое место. Гарри как-то напрягся, смотря теперь только на поникшую, зареванную Джинни. — Она опять плакала из-за Дина. — Подтвердила я, глядя на покрасневшее лицо подруги.***
Воскресное утро выдалось на редкость хорошим. Я нежилась в кровати, укрытая теплым одеялом. Сегодня было очень облачно, небо было тяжелым и серым. Нужно было напомнить самой себе, что всего через семь дней у меня будет день рождения. Магическое совершеннолетие, я наконец-то смогу пользоваться магией вдали от Хогвартса. Уверена, что так и лежала бы в кровати до обеда не в силах встать, если бы не весьма настойчивая птица, которая долбила клювом мое окно уже минуты две. Пожалев бедную сову, я встала и открыла окно. В спальню мгновенно проник холодный сентябрьский воздух, пропитанный влагой. Пернатое существо было мне не знакомо. Острый длинный клюв и неприветливый взгляд. Чья же это сова? На лапке у неё было послание, очевидно для меня. Кто мог его прислать? Неужели это Беллатрикс, отправила сову с посланием. Она уже делала это раньше, когда доставила мне ту тетрадь. Отвязав сложенный пергамент от лапки, я взяла послание в руки, аккуратно развернув. Птица стремительно улетела, громко ухнув напоследок. Как оказалось, автором письма была вовсе не Беллатрикс, это я определила по почерку, слишком уж аккуратный. Сегодня в Выручай комнате, после обеда. Д.М. Драко Малфой, осмелился написать мне. Видимо хочет поговорить. И правильно. Всю эту неделю, я пыталась подловить его в коридорах замка, но он искусно успевал скрыться из вида, прежде чем я поймала бы его. Разговор был необходим. На занятиях он молчал. Я пыталась его разговорить, но в ответ получала силенцио прямо в лицо. Снейп посоветовал мне подождать, пока его гнев поутихнет и он сможет разговаривать нормально. Гнев, лишь защитная реакция, Малфой боялся, ведь он не справился с заданием. Он хотел убить Дамблдора сам! Эгоистично, но это было ожидаемо. Что тогда останется мне? Ничего. Родителей убьют не раздумывая, в случае моей осечки. После обеда в компании друзей, я сославшись на занятость по учебе, пошла в Выручай комнату. Сейчас она была забита всяким хламом. Найти слизеринца за этими горами различных никому не нужных вещей, было почти невозможно. — Драко? — Громко позвала я, делая пару шагов вперед, вслушиваясь в звуки. Из-за мусора вышел Малфой, в правой руке он стискивал палочку. Он был напряжен, это было видно по его взгляду серых, туманных глаз. — Пошли, я кое-что тебе покажу. — Резко отозвался волшебник и повел меня в самую глубь выручай комнаты. Мы пришли к шкафу. К исчезательному шкафу. Неужели он…. Удивление промелькнуло на моем лице. — Да, это тот самый шкаф. — Утвердительно кивнул Драко. — Исчезательный шкаф! — С выдохом воскликнула я. — Но как? — Я его починил. — Это гениально, Драко! — Стало немного обидно, что я сама до этого не додумалась. Но это секундное чувство, сменилось полным восторгом от проделанной работы. — Спасибо. — Я не для тебя стараюсь, поганая грязнокровка! — Выплюнул слизеринец, отойдя от меня на приличное расстояние, вновь желая удрать от разговора. Ну, нет! Мы поговорим и сделаем это сейчас. — Драко! — Звонко прикрикнула я, заставляя однокурсника повернуться ко мне лицом. — Драко, постой! — Подбежав к парню, я поравнялась с ним, посмотрев ему прямо в глаза. Начать эту беседу было трудно, но она была важна. Как для меня, так и для него. Прочистив горло, я уверенно начала. — Драко, я знаю, что ты делаешь это не ради меня, а ради себя и своей семьи. — Малфой удовлетворенно хмыкнул. — Но поверь, я движима тем же чувством. Ты боишься за свою жизнь и страх твой полностью оправдан, как и мой! Поэтому я прошу тебя, сотрудничать со мной, я понимаю, что это сделать трудно, переступив через свои жизненные убеждения, но это нужно сделать. Не для меня, для себя самого. Никто не поймет тебя лучше чем я, Драко. В его серых глазах, я видела немое согласие на мои слова. Что ж, это было легче, чем я думала. Теперь нужно закрепить в его голове нужную информацию. — Ты пытаешь убить Дамблдора, не нужно. Так ты только наводишь на себя подозрения, Гарри уже винит тебя в случае с Кэти. Понимаешь? Это должна сделать я! Я убью Дамблдора, это поручили мне. А ты, ты внес в это дело определенный вклад, ты починил исчезательный шкаф, уверена, Темный лорд оценит твоё рвение. Но прошу тебя, дай мне закончить это дело. Иначе, жизни моих родителей окажутся под угрозой! Пожалуйста, Драко. — Я смотрела на Малфоя с мольбой в глазах, с надеждой. — Хорошо, Грейнджер.***
После откровенного разговора с Драко в Выручай комнате, я шла по коридорам замка в сторону Большого зала, где меня уже ждали Гарри с Роном. Сегодня была первая игра в квиддич, и Рон очень переживал. Его первая игра. Помещение к моему приходу было практически пустым. Несколько слизеринцев, одна когтевранка, и три гриффиндорца, уже четыре, если считать меня. Поприветствовав друзей, я села на скамью, смотря на побледневшего Уизли, для него эта игра была настолько важной, что сегодня он даже толком не поел, а это говорило очень многое. Он действительно переживал. Слизеринцы насмехались над ним, пророча неудачу. Гарри подбадривал его, как только мог. — Ну, как прошло? — Поинтересовался Рон, наверняка стараясь отвлечься. — Что прошло? — Непонимающе спросила я, читая новый выпуск Пророка. — Ваш званый ужин. — Пояснил Уизли, смотря на меня влюбленным взглядом. Ох, и не нравится мне этот его взгляд. — Достаточно скучно, если честно. — Призналась я, читая про новые происшествия, в Косом переулке. — Правда, Гарри понравился десерт. — Прозрачно намекнув на новое увлечение Гарри, произнесла я, покосившись на краснеющего друга. — Слизнорт устраивает Рождественский прием, и нам нужно прийти с парой. — Мне не хотелось давать Рону ложных надежд, но пойти мне было действительно не с кем. Гарри, очевидно пойдет с Джинни. А я? Со мной мог пойти только Рон. — Ты наверное пригласишь Маклагена, вся школа знает, что он на тебя глаз положил, а вчера одна когтевранка сказала, что вы с ним шлялись по вечерним коридорам. Я онемела от шока. Что? — Вообще-то, я хотела пригласить тебя. — Обиженно отрезала я и уткнулась в газету. Кажется, Рон проглотил язык. Он смущенно отвел взгляд. — Да ну. — Выдавил Уизли. Тут к нам подошла Браун, улыбаясь во все тридцать два. — Удачной игры, Рон. Я знаю, ты лучший! — Двусмысленно погладив парня по плечу, она скрылась из вида, звонко смеясь. Я закатила глаза, до чего же приторно. — С меня хватит, после сегодняшнего матча, пусть Маклаген будет вратарем! — Вконец отчаявшись в своих силах, заявил Рон. — Как скажешь. — Спокойно ответил Гарри и пододвинул стакан с соком ближе к другу. — Выпей. Рон залпом осушил содержимое стакана, в руке у Гарри сверкнула склянка от Феликса Фелициса. — Гарри, так ведь нельзя! — Шепотом начала возмущаться я, чтобы никто не услышал. Рон, поняв теперь свои возможности, глупо заулыбался. — За это могут исключить! — Упрямо добавила я. — Не понимаю о чем ты. — Уклончиво произнес Гарри, вставая со своего места. — Идем, Рон, пора побеждать. — Ты иди, Гарри, я подойду чуть позже. Поттер вышел из Большого зала, а затем и мы с Роном направились к школьному стадиону. Мы шли по пустому коридору, молча. — Гермиона, я хотел тебе кое-что сказать. — Начал было Рон. — Рон, мы сейчас опоздаем на игру! — Предупредила я, вперив в друга недовольный взгляд. — Это не займет много времени. — Ладно. Выкладывай. — Встав напротив лучшего друга, я принялась слушать его речь. — Я давно хотел сказать тебе, что я…. — Уизли сбился. — Я люблю тебя. Я опешила. А вот этого мне не надо. Чертов Гарри, зачем он дал ему Жидкую удачу, он же теперь будет не управляем. — Рон… я… — Собираясь с мыслями, скомкано произнесла я. Не успела я четко сформулировать свой отказ, как меня прижали к стенке и неумело резко поцеловали. Мерлин всемогущий. Это был самый мерзкий поцелуй в моей жизни, Рон совсем не умеет целоваться! Его слюнявый язык, проник в мой рот и стал скользить по нёбу. Собрав все свои силы, я оттолкнула от себя довольного Уизли. Боже, меня сейчас стошнит! — Что ты творишь?! — Вытерев губы тыльной стороной руки, я отошла от волшебника на приличное расстояние. — Я думал, я тебе нравлюсь. — Нет, Рон, ты мне не нравишься. Не смей больше так никогда делать, ты понял? — Да, прости. — Извинился Уизли и зашагал за мной на квиддичное поле. Настроения присутствовать на игре не было, но я уже пообещала быть там. Игра прошла удачно, все буквально боготворили Рона. В гостиной факультета, царил настоящий хаос, все кричали и пытались пробраться к Рону, стоящему в середине комнаты, дабы поздравить его. Я заперлась в ванной с тетрадью в руках. Мне нужно было отвлечься от Рона и его омерзительного поступка. Сегодня произошел мой третий в жизни поцелуй, и он был самым ужасным. Самым отвратительным и нежеланным. На втором месте расположился первый поцелуй, все случилось слишком спонтанно и неожиданно, я не успела до конца прочувствовать его. Крам целовался достаточно умело, по сравнению с Роном. На первом месте к моему стыду прибывал недавний поцелуй с Лестрейндж. Этот поцелуй, был полон страсти, он был жадным, ненасытным. Я утонула в нем и вновь ожила, наполнив легкие влажным воздухом, дождливого Хогсмида. Зачем ведьма меня поцеловала? Для чего? Из-за интереса, или же это была её новая своеобразная прихоть? Ведь Беллатрикс не привыкла получать отказа, да я бы его и не дала. Не смогла бы сказать слово из трех простых букв. Поцелуй с ней врезался мне в память. Так отчаянно и желанно целуют наверняка только врагов. Она что, любит меня? Нет, быть того не может. Бред какой-то! Да и её последние слова, говорят о её ненависти ко мне. «Мне просто плевать на тебя.» Эти слова отрезвили, сняли розовые очки с глаз, заставляя смотреть на серую правду. Открыв тетрадь, я написала новое послание для пожирательницы, уверенная в том, что та прочтет его. Глупый вопрос. Но все же я решилась и задам его. Что ты чувствуешь ко мне? Отложив ручку, я захлопнула тетрадку, ругая себя. — Ты настоящая дура, Грейнджер. Просто идиотка. — Бормотала я себе под нос, проходя около целующегося Рона и Лаванды. Уже нашел себе новую пассию, как это мило. Мне нужно было найти тихое местечко и я, слава Мерлину, знала такое. Астрономическая башня. Сев на последнюю ступеньку, я раскрыла тетрадь, там уже расположилось сообщение от Беллатрикс. Грязнокровка, вот скажи, тебя что, продуло? Я конечно знала, что ты не блещешь умом, но чтобы настолько! Как и всех грязнокровок, я ненавижу тебя. Твое присутствие рядом, оскорбляет меня как волшебницу. Но мне повезло, скоро тебя прикончат свои же. Поверь, грязнокровка, в тот день, я буду самой счастливой в мире, наконец избавившись от этого груза на своих плечах. Ты худшее, что было в моей жизни. На этом послание обрывалось. Как обрывалось сейчас мое сердце, захлебываясь в крови. Первый всхлип, грудь словно окаменела, воздух в легкие заходит болезненно, словно нож. Будто я иглы глотаю. Как больно. Почему так больно? Слезы полились из глаз холодными, солеными струйками. Услышав чьи-то шаги, я вздрогнула и произнесла невербальное заклинание. — «Авис.» Надо мной тут же начали летать маленькие птички, их чириканье меня успокаивало. Гарри сел рядом. — Гермиона, ты чего? Что ему сказать? Что Беллатрикс Лестрейндж отвергла даже саму мысль о доброжелательном отношении ко мне? Хотя, нет. Оно никогда не будет доброжелательным. Ведьма всегда будет пытаться навредить мне. — Что ты чувствуешь, Гарри, когда смотришь на Джинни? Я знаю, она нравится тебе, ты же мой лучший друг. — Ты из-за Рона плачешь? Я ничего не ответила, только всхлипнула и прижалась к плечу Гарри. Он обнял меня, нашептывая, что все хорошо. Тут приперлись Уизли с Браун. — Ой, тут уже занято, милый. — Прощебетала она, своим мерзким визгливым голосом. — А птички то зачем? — Вдруг спросил Рон, смотря мне прямо в глаза. Не выдержав, я резко поднялась на ноги, ветер обдувал мое лицо, сдувая мои волосы за спину. — Оппунье! — Грозно сказала я и птицы направились прямо на Рона, он испуганно сжался и убежал. Рухнув в заботливые руки друга, я проплакала так до самой ночи. Гарри был слишком вежлив, чтобы расспрашивать меня, и просто поддерживал.