Второй шанс на слабость

      Помните, что я сказала, когда только проснулась? Мне достаточно того количества сна, которое я получила? Что ж, это была наглая ложь. Спать хотелось до ужаса сильно, но я понимала, что прогуливать первые несколько дней — чертовски глупо. Тем не менее мне понадобилось все мое мужество, чтобы не лечь спать, как только я зашла в свою комнату в общежитии.       Как некоторые могли бы заметить, у меня были кое-какие проблемы со сном, в которых я ещё не до конца разобралась. Я могла сколько угодно бодрствовать днём, продуктивно работать вечером, но специально не ложиться до рассвета. С чем это было связано? Я не знала. Но я выдвинула несколько гипотез.       Первая гипотеза заключалась в том, что таким заурядным способом, я пыталась навредить себе, как делала это и во многих других аспектах своей жизни. Например, я частенько пренебрегала пищей, хотя была сильно голодна. И нет, дело было не в пищевом расстройстве. Я не была анорексичкой и булимией не страдала, но зачем-то доводила свой организм до той степени, когда меня уже даже не тошнило от голода, а я просто валилась с ног из-за предобморочного состояния. Так же, если я простужалась, то до последнего ждала, прежде чем начинать принимать лекарства. Ну и, конечно же, отсутствие нормального сна. Я специально не ложилась спать, продолжая скролить бессмысленные ленты в социальных сетях или заниматься всякой подобной ерундой. Я будто бы пыталась сократить работоспособность своего организма или попробовать его на прочность.       Вторая гипотеза была куда проще: я просто не хотела, чтобы наступал следующий день. Возможно, я боялась что он будет ещё хуже предыдущего, а может просто хотелось подольше находиться в неведении.       И третья, моя любимая гипотеза, которая объясняла и некоторые другие мои заскоки, — это восполнение отсутствующего контроля в своей жизни. В этом случае, я могла «поблагодарить» свою мать, ведь именно из-за неё я не чувствовала власти над собой. Потому сама решала, когда мне есть, когда лечиться, а когда ложиться спать. И плевать, что это мне вредило, я сама доводила себя до этого.       Наверное, кто-то скажет, что таким образом я пыталась привлечь к себе внимание, но об этом не знал даже Ноа, хотя мы проводили очень много времени вместе. Поэтому трудно с уверенностью сказать, в чем причина моих проблем. И тем не менее они были. Я это понимала, а признание проблемы, — это первый шаг к ее решению, ведь так?       Но сейчас мне было явно не до этого, ведь находилась я в шумном классе, а не валялась в тёплой постели. Глаза мои слипались, а голова предательски наклонялась вперёд. Поддавшись соблазну, я скрестила руки на парте и легла на самодельную подушку, мечтая, чтобы меня так и не заметили.       На самом деле такой сонной была не только я. Все-таки половина школы вчера самозабвенно отдыхала, игнорируя тот факт, что это был будний день, а завтра надо было в школу. Поэтому, в перерывах между обсуждением свежих сплетен и горячих подробностей сексуальной жизни одноклассников, я слышала скулёж, характерный для перебравших людей, борющихся с похмельем.       Я уже практически заснула, когда какой-то «Камикадзе» решил попытать судьбу и сесть рядом со мной за соседнюю парту. Сжав кулаки, я приготовилась к атаке, но услышала насмешливый голос, который усыпил мою вспышку гнева.       — Успокойся, это я.       Моментально подняв голову, чтобы оценить масштаб последствий их драки с Джеймсом, я была, мягко говоря, в шоке. Два фиолетовых синяка красовались прямо под глазами и тянулись к посиневшей переносице. Губа, что сейчас растянута в приветливой, хоть и слегка вымученной, улыбке была разбита, и на ней уже образовалась корочка. Мне сразу захотелось ещё раз ударить его в нос или челюсть за то, что они решили подраться, но, пораскинув мозгами несколько секунд, я поняла, что провести воспитательную беседу нужно сначала с Хендерсоном.       Я и не заметила, что мой рот был в изумлении раскрыт, пока его собственноручно не закрыл Оливер, отрезвляя меня.       — Муха залетит.       Он попытался отшутиться, но у меня сейчас было не слишком веселое настроение.       — Ты как?       Задав, наверное, самый глупый вопрос, я потянулась к его синяку, но в последний момент одернула себя, стараясь не замечать, что его, кажется, это слегка расстроило.       — Не переживай, это не первая драка в моей жизни. — Он усмехнулся, садясь немного ровнее. — Но первый раз она была из-за девушки.       Теперь он наклонился ко мне и подмигнул.       — Кстати об этом. — Заметив мое вдруг посерьезневшее лицо, он вопросительно выгнул бровь. — Не стоило начинать драку из-за меня. Конечно, мне очень приятно и все такое, но ты мог серьезно пострадать. Тем не менее прошлого уже не изменить, поэтому я все равно тебе благодарна, что ты вроде как заступился за мою честь.       Какое-то время он смотрел на меня нахмурившись, словно обдумывая мои слова, но затем его лицо расслабилось и приняло насмешливый вид.       — Мне правда льстит, что ты так благодаришь меня за то, что я заступился за тебя и, наверное, чтобы выглядеть лучше в твоих глазах, я должен сейчас поддакивать, но это не я начал драку.       Я вопросительно уставилась на него, после чего перевела взгляд на дверь, в которую как раз вошёл виновник моих девичьих слез. Бледный, словно ходячий мертвец, в чёрных солнцезащитных очках, что практически не скрывали его фингала, Хендерсон медленно прошёл вдоль рядов и, остановившись на несколько секунд напротив, сел за парту перед нами.       Не знаю, было ли заметно, что я мысленно сейчас подошла к нему и начала душить, но я старалась не подавать виду. В целом, а чего я ожидала? Он просто в очередной раз хотел казаться лучше, чем есть на самом деле. Это был все тот же типичный Джеймс. Ничего удивительного.       Я прикрыла глаза, чтобы хоть немного утихомирить свой пыл, который едва ли не из ушей сочился, а после вновь перевела взгляд на Льюиса.       — Тогда каким образом ваш разговор перешёл в драку?       Несмотря на то что в ушах Джеймса торчали «Эйрподсы», я все же спросила это достаточно тихо, чтобы не оставалось даже шанса быть услышанной.       — В общем-то, я мало что помню, — начал он, зарывшись рукой в волосы, — все-таки я был сильно пьян. К тому же мне нехило зарядили по голове… — В этот момент он остановился и слишком резко повернулся в мою сторону, что я даже вздрогнула. — Погоди, черт, я совсем забыл, что ты живешь в общежитии! — воскликнул он достаточно громко, за что чуть не огреб по полной от меня. — Как ты добралась… То есть во сколько ты… Твою мать… Как я мог забыть…       Он все продолжал корить себя, а я ошарашено глядела на него, пытаясь решить, рассказывать ли, что меня практически силками вернули домой, и я осталась ночевать у Джеймса, или соврать.       — Жираф, успокойся. — Я шуточно стукнула его в плечо, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. — Я прогулялась, вернулась на вечеринку, подождала, пока все разойдутся, а потом пошла в общежитие.       Чисто теоретически, если он ушёл раньше, чем все собрались уходить — или Джеймс всех разогнал, в чем я так и не разобралась, — то он мне поверит. Вообще, я стараюсь всегда говорить правду, очень стараюсь, но он явно винил себя за то, что не уследил за мной, хотя он был вовсе не обязан. А так моя ложь его успокоит. Все в плюсе.       — Со мной же все хорошо, видишь?       Я искренне улыбнулась, показывая на своё целое и невредимое тело.       — Ладно. — Он выдохнул, качая головой. — Но я все равно прошу прощения, что так глупо прокололся. За мной должок.       — Заметь, я тебя об этом не просила, — усмехнувшись, сказала я.       Мы бы и дальше болтали, потому что до начала урока ещё было много времени. Но в кабинет вошла злая, словно ее не кормили с рождения, Элизабет, буквально испепеляя глазами всех присутствующих. Я бы посмеялась сейчас над ее взвинченным состоянием, учитывая, что я даже знаю его причину, но... Черт возьми... Я знаю его причину! А Оливер, которого я секунду назад успокоила, не знает! И плевать, что он мне практически никто и я не обязана ничего ему объяснять, я все равно не хотела, чтобы моя ложь сразу же умерла, стоило ей только родиться на свет.       Но судьбе совершенно нет дела до моего «хочу», ведь пылающая от гнева барби уже летела к Джеймсу, сидящему так близко к нам, на всех парах. И отчего-то, даже не знаю от чего, я очень сомневалась, что она сейчас будет тихо выговаривать Хендерсону, какой он козел и почему так с ней поступил.       — Не потрудишься объяснить, что это вчера такое было, а? — скрестив руки на груди, прошипела блондинка, грозно уставившись на совершенно невозмутимого Джеймса. — Алло-о… — Она помахала наманикюренной рукой перед его лицом, поскольку он даже не соизволил поднять голову и взглянуть на неё. Может он просто уснул? — Я с тобой разговариваю, вообще-то!       Он продолжал игнорировать все происходящее, а я, глядя на ее покрасневшее от злости лицо, еле сдерживала себя, чтобы не засмеяться. Зная ее даже совсем чуть-чуть, я могла догадаться, что в таком состоянии, если она меня сейчас заметит, то обязательство наедет за то, что он выгнал ее из-за меня. И тогда ложь вскроется, а мне это как-то не особо-то нужно. Однако если я старалась не попадаться ей на глаза, то Оливера ничего не останавливало спокойно разрушить мою конспирацию. Что он и сделал:       — Лиззи, ты в порядке? — Твою мать, жираф! — Чего такая злая?       Она перевела свои глазки, которые сейчас больше смахивали на два пробудившихся вулкана, на Оливера, а затем и на меня. И тогда вулканы превратились в два котла из Преисподней.       Ну давай, выскажи мне какая я сука.       — Ты…       Она начала шипеть словно змея, но так и не успела закончить предложение, поскольку Хендерсон вскочил со стула и, подхватив ее за локоть, потащил из аудитории. Теперь были слышны только отголоски их выяснения отношений, и если не знать, что именно они обсуждали, разобрать это было достаточно трудно.       Я не поняла, это он так спас мою шкуру, потому что слышал всю ту лапшу, что я наплела Льюису, или что?       — Это что сейчас такое было?       Совершенно обоснованно удивился кудрявый, но я все же надеялась, что он не заметит ничего необычного.       — Хороший вопрос.       Я попыталась сыграть в ошарашенность, но, кажется, мне не поверили.       — Она так посмотрела на тебя, — задумчиво произнёс он, намекая, что я должна знать причину ее истерики. — Что ты опять учудила?       — Наверное, у меня тушь такая же сегодня, как и у неё.       Я уже и не надеялась, но услышав смех Оливера, выдохнула. Прокатило.       Удивительно, но спустя минут двадцать, когда голубки вернулись, следов прошлого скандала вообще не осталось. Сейчас Элизабет со счастливой улыбкой прошла вдоль рядов и, даже не посмотрев в мою сторону, уселась за парту. Джеймс же был более сдержан, но все равно на губах можно было заметить едва проступающую улыбку. А как только он сел рядом с ней, она сразу же прижалась к нему, как мартовская кошка.       Что за хрень?       — Кому-то перепало, — усмехаясь, прошептал мне на ухо Оливер, а я, вздрогнув, перевела на него недоумевающий взгляд.       Он это серьезно? Они реально сейчас занимались сексом в туалете, хотя она была готова его убить?       Я уже открыла рот, чтобы задать парочку вопросов о ее самоуважении и достоинстве, но класс наполнялся громкими вздохами удивления учеников. А я мысленно приготовилась к сиквелу вчерашнего шоу, устроенного моим замечательным бывшим лучшим другом. Но когда я посмотрела вперёд, то была очень-очень приятно удивлена.       — Доброе утро, ученики. Меня зовут Ричард Кроуфорд. — Бархатный голос красавчика-преподавателя заставил всех особей женского пола замолчать и вслушиваться в приятный тембр и британский акцент. — Я понимаю, что это немного неожиданно, но миссис Кларк уволилась по семейным обстоятельствам. Поэтому на какое-то время, пока для вас не найдут учителя, которому не придётся каждое утро проезжать половину штата, чтобы добраться сюда, я буду вашим преподавателем литературы.       Класс мгновенно ожил, и я даже не могла их винить за это. Мистер Кроуфорд был просто чертовски привлекателен, и было глупо отрицать очевидное. Волосы цвета темного шоколада были слегка взъерошены, ровный ряд зубов контрастировал с кремовой кожей, а радужка глаз, казалось, была в тон его зрачку, делая его глаза словно демоническими. Даже его щетина не казалась лишней, а наоборот безумно ему шла. На нем был чёрный кардиган и белая футболка, и я даже на секунду захотела представить его… в костюме. Да, не голым же.       — Слюна сейчас потечёт, — громче нужного, сказал Оливер, ухмыляясь.       — Заткнись, — шикнула я.       Готова поспорить, я слышала хмыканье спереди, но даже если и так, мне было все равно. Его девушка тоже сейчас, не отрываясь, смотрела на преподавателя, так что мне даже не стыдно, что я так пялилась на него.       — Надеюсь, мы сможем найти общий язык, тем более что я не так давно был на вашем месте, — продолжал свою речь учитель.       — А мы-то как надеемся, — невероятно приторным кокетливым голосом сказала какая-то из моих одноклассниц, а я закатила глаза.       Ну неужели ты правда думаешь, что этим сможешь привлечь его внимание?       — Вот и славно, — как бы не замечая явного подтекста, ответил мистер Кроуфорд, а затем достал из своего дипломата журнал и принялся делать перекличку.       Все поочередно поднимали руки, когда он называл их имена, кто-то поправлял его, если тот неправильно произносил фамилию или не там ставил ударение, кто-то пытался флиртовать. Затем очередь дошла до Хендерсона, но учитель не стал комментировать его внешний вид, хотя явно заметил синяк на лице.       Как оказалось, Джеймс стоял прямо передо мной в списке. Зашибись.       — Эмили Хилл?       Из-за того, что он произнёс мое имя на британский лад, я будто бы очутилась дома, где было гораздо меньше событий, которые потрясали меня каждую минуту.       — Здесь, — с таким же акцентом сказала я, на что получила его удивленный взгляд.       — Тоже из Англии?       Он улыбнулся, и я ответила ему такой же улыбкой.       — Да, я новенькая.       — У нас много общего, — заметил он и стал дальше делать перекличку.       После этого диалога, на меня посмотрела буквально каждая девушка в классе. Причем если одни смотрели с любопытством, то остальные едва ли держали себя в руках, чтобы не подойти и не выдернуть мои прекрасные волосы. Единственное, что мне оставалось сделать, — это положить свой подбородок на выставленный кулак и, выгнув бровь, мерзко улыбаться каждой такой сучке. Чтобы даже не думали, будто они реально могут что-то сделать.       — Не зазнавайся, — надменно произнесла Элизабет, повернувшись ко мне.       — А то что? — Склонив голову и сузив глаза, я осмотрела ее и улыбнулась. Она уже было что-то ответила, но я ее опередила: — Ты присмотрела себе третий стул, что ли?       На этот раз обернулся и Джеймс. Его лицо медленно, но верно наливалось краской, а вены начали проступать на шее сквозь молочную кожу. Он явно был зол, но ещё будто бы немного расстроен. Мне даже стало стыдно, что я сказала это. На долю секунды, правда, но все равно стало. Я поджала губы и пожала плечами, мол «извини, а что ты ещё ожидал от меня услышать?».       Оливер ударил своим коленом по моему, чтобы я не нарывалась, хотя в этом уже не было необходимости, а после нас снова привлёк голос преподавателя.       — Поскольку я с вами ненадолго, предлагаю сделать совместный проект, который вы защитите в конце семестра. — Он осмотрел всех присутствующих, а затем продолжил: — Разбейтесь по парам так, как сидите.       Класс наполнился как радостными, так и не очень возгласами, а я повернула голову в сторону кудрявого, которой ехидно улыбался.       — Учти, учусь я хорошо, так что относись к проекту серьезно, — с прищуром произнесла я.       — Будешь делать все одна? — спросил он, ухмыльнувшись и выгнув бровь.       — Не надейся.       Мистер Кроуфорд достал несколько книг и разложил их на парте. Конечно же, не обошлось без томного воздыхания девушек класса, ведь прямо перед этим, он засучил рукава, демонстрируя слегка вздутые вены на предплечьях. Признаться, это далеко не первый учитель-красавчик в моей жизни. В прошлой школе у нас тоже был молодой аспирант, который, к тому же, пользовался своей обаятельностью, предлагая секс в обмен на оценки. Многие мои одноклассницы побывали в его постели, прежде чем его уволили и посадили за совращение малолетних. Насколько я слышала, всех все устраивало и было по обоюдному согласию, поэтому никто и не прикрывал его лавочку разврата многие годы. Но, наверное, одна девушка не получила желаемого и пошла жаловаться к директору, а после и в полицию.       Что ж, могу только пожелать удачи мистеру Кроуфорду. Если он так же будет использовать свою внешность, то долго здесь не продержится. Благо я тоже, поэтому плевать.       — Итак, я хотел бы представить вам повесть «Скотный двор» Джорджа Оруэлла. — Он показал книгу, на которой была изображена свинья во фраке. — Ваша задача будет заключаться в том, чтобы тщательно проанализировать данное произведение и провести параллели с реальными людьми и государством, которое высмеивал автор. О следующем этапе проекта, мы поговорим после завершения первого.       Услышав название произведения, я опустила голову и попыталась скрыть улыбку. Так приятно видеть земляка, который, к тому же, задает произведения британского писателя. Оливер, завидев мою реакцию, кивком попытался узнать причину, но я лишь отмахнулась.       Очевидно, что я скучала по дому. Поправка: по родине. Я скучала по атмосфере, погоде и даже людям, хоть и нельзя было назвать их добродушными и отзывчивыми. А вот домой я ехать совершенно не хотела, ведь там меня ждали только лишь нравоучения матери по поводу моей необоснованной бунтарской натуры, которая отчего-то проявила себя в последние годы. Даже не знаю, мама. Наверное, мне просто осточертело делать только то, что мне говоришь ты. Я не твоя марионетка. Я — личность. И если я хочу пойти гулять, потому что считаю, что уже достаточно хорошо подготовилась к уроку, — значит, я пойду. Если я хочу в будущем стать психологом, а не унаследовать бизнес, — значит, я им буду.       Однако мою мать такой расклад не устраивал. А когда я воспрепятствовала ее намереньям, то была сослана сюда. И, что немаловажно, была лишена практически всего финансирования. Она думала, что сможет меня этим напугать, и я сразу же приму ее сторону, но как бы не так. Я найду работу, получу стипендию, поступлю в университет сама и докажу, что могу существовать без неё и ее денег.       — Оливер, — прошептала я, поскольку преподаватель уже начал лекцию, — где я могу найти здесь работу?       Кудрявый нахмурился, пытаясь, наверное, понять, почему дочь одного из главных спонсоров школы ищет работу, но тактично об этом умолчал.       — Хм… — Хмыкнул он. — Попробуй устроиться помощником в школьном спектакле.       — Что? — Глаза выпучились, а брови вздернулись. — За это платят?       — Не то чтобы много... — протянул он. — Но ты лучше разузнай об этом.       Актовый зал находился в другой части школы, сразу после длинного коридора. Меня все так же не покидал запах затхлости, который, казалось, впитался в эти старые стены. Может, здесь вообще была плесень? Я бы не удивилась.       В целом я поняла, что если там действительно есть заработная плата, то работать в школе будет очень удобно. Намного удобнее, чем где-то в другом месте.       Когда я зашла внутрь темного помещения, где из освещения были только прожекторы над сценой, кто-то уже что-то репетировал. Поэтому я старалась как можно тише подойти к человеку, сидящему в зале, ведь, насколько мне известно, там обычно сидят режиссеры. Знаю я это исключительно благодаря американским фильмам и сериалам, конечно же.       Я подошла к сцене и стала пробираться по ряду к женщине, лет сорока, в красивом платье, с жемчужными бусами и французской береткой. Я села рядом с ней и стала ждать, когда ребята на сцене закончат читку сценария.       — Добрый день, Аделина Барлоу? — Наконец я подала голос и сразу же поймала на себе слегка озлобленный взгляд. — Меня зовут Эмили Хилл. Я слышала, что здесь свободно место ассистента.       Женщина презрительно осмотрела меня, заставляя внутренне негодовать, что до сих пор в обществе главную роль играет внешний вид. Причем одевалась я всегда нормально, просто не в те бренды, в которые обычно одеваются девушки, вроде Элизабет, а в более повседневные. Но сейчас я вообще не понимаю, почему она взъелась на мой внешний вид. Я же была в школьной форме, черт возьми.       — А ты уверена, что хочешь именно эту работу? — с вызовом спросила она, выгнув бровь.       — Мне нужна работа, а здесь есть вакансия. — Я выдохнула. — Я многое умею, а если не умею, то быстро учусь.       В ее голове крутились шестеренки, которые каким-то образом отражались на лице. Сначала я видела явное «нет», затем, кажется, было, что-то вроде, «может быть», но так и не показав четкого «да», она начала говорить:       — Ладно, возьму тебя на испытательный срок — две недели.       — Оплачиваемый?       — Какая ты наглая.       Она хмыкнула и начала качать головой.       — За эти две недели я могла бы заработать хоть какие-то деньги...       Я хотела продолжить свою речь, но меня перебили:       — Ладно-ладно, — махнув рукой, пролепетала она. — До первого прокола.       Мисс Барлоу щелкнула пальцами и посмотрела куда-то в сторону кулис. А уже через секунду оттуда вышла Нелли, от чего мои глаза полезли на лоб.       — Доусон, покажи Хилл, что где находится и за что она будет отвечать, — небрежно бросила она, а после начала кричать на учеников на сцене.       Нелли тоже была явно удивлена увидеть меня, но хотя бы на ее лице не было того раздражения и презрения, которые я встречала в физиономиях своих одноклассников и некоторых преподавателей. Было видно, что она даже хотела обняться, но считав мою позу закрытой, пробовать не стала.       Я уже говорила, что она мне нравится?       — Пойдём, устрою тебе экскурсию, — весело проговорила она и направилась в сторону кулис.       Должна признаться, актовый зал в моей старой школе и рядом не стоял с этим. Как минимум, он был меньше раза в два. Этот же был размером в треть стадиона. А атмосфера, что царила здесь, полностью погружала тебя в суматоху настоящего театра.       За сценой было множество гримерных, где в каждой стоял запах антиперспирантов и сладких, даже приторных, духов. Косметики там было до черта. И я уже не говорю о ее стоимости. Были так же костюмерные, которые больше напоминали торговый центр по своим габаритам. Столько костюмов я в жизни не видела, столько цветов, что аж глаза заболели. Я даже и не заметила, как начала с восхищением следить за этой экосистемой. У каждого было своё задание, каждый знал, куда ему идти и что делать, а если что-то шло не по плану, они начинали психовать. Было ощущение, что через пять минут начнётся настоящий спектакль, а не обычная репетиция.       Далее Нелли повела меня к звукорежиссёрской рубке, которая находилась по центру зрительного зала на уровне задних рядов. Оттуда открывался прекрасный вид на сцену, и было все отлично слышно. Она рассказала о том, что такое расположение комнаты позволяло вовремя запускать нужные аудио-эффекты, потому что определенный звук может быть запланирован на какую-то конкретную фразу, или даже на взмах руки.       Зайдя внутрь, я словно оказалась в профессиональной звукозаписывающей студии. Диджейский пульт был таким огромным и насчитывал столько маленьких кнопочек, что я заочно начала уважать того, кто на самом деле разбирался во всем этом. Надеюсь, мне никогда не поручат работать за ним, поскольку я просто-напросто сломаю всю эту конструкцию, едва прикоснувшись.       — А ты кем работаешь? — наконец задала я этот вопрос, хотя, по идее, должна была спросить это вначале.       — Я декоратор, — гордо вскинув подбородок, сказала она. — Хотя это очень трудно назвать работой. Я практически волонтёр, ведь платят тут копейки. Но мне нравится.       Мы пошли в одну из кладовок, где как раз были расположены старые декорации. Новые же, как она сказала, делались на уроке труда, который, оказывается, тоже здесь был.       Это школа или университет?       Кладовка была полностью уставлена искусственными деревьями, раскрашенными картонными листами, различными коробками и всякими маленькими предметами.       — А почему ты не пошла помощником режиссёра?       — Я похожа на самоубийцу?       Она засмеялась, а я слегка напряглась.       Не нравится мне это...       — Почему самоубийцу?       — Мисс Барлоу, конечно, мастер своего дела, — задумчиво начала она, — но она сущий Дьявол. Только Прада не носит.       Как-то резко мне перехотелось участвовать во всем этом. Да, я заметила, что настроена она была не то чтобы очень доброжелательно, но я не думала, что она настолько плохая. Хотя конечно, я должна сама убедиться в ее стервозности, прежде чем верить сплетням. Не понаслышке знаю, что очень часто сплетни и рядом не стояли с правдой. Тем не менее Нелли мне доверять хотелось. Хотя бы потому, что сама «элита» школы ее недолюбливала, а аутсайдеры всегда привлекали меня гораздо больше компашек. Наверное, потому, что я и сама частенько была в этой роли. Иногда по своей воле, а иногда и насильно была выгнана из группы.       И все же отступать я не собиралась. Кем бы я была, если бы на первом же препятствии останавливалась? Так бы я долго не вынесла свою мать. Она частенько подбрасывала мне все больше трудностей, будто бы проверяя на прочность. И да, были и такие ситуации, при которых я не справлялась, но чаще все же преодолевала все то, что давала мне мать. Поэтому и с этим дерьмом — если оно все же им окажется — я справлюсь.       Стоило этой мысли пролететь в моей голове, как я сразу же захотела взять все свои слова назад.       Твою же… Ну почему он снова где-то поблизости? Что он здесь делает? Как его вообще в театр-то занесло?!       — Когда ты успела нажить себе столько врагов, принцесса? — спросила меня Нелли, когда этот идиот кинул настолько красноречивый, наполненный злобой и презрением, взгляд, что даже я поежилась.       А я уже подумала, что мы сможем хотя бы сосуществовать вместе. Но, видимо, его сильно задело мое высказывание, касающееся его благоверной, что все вернулось на круги своя.       — Давняя история. — Отрицать не было смысла, поскольку Джеймс все ещё пытался глазами освежевать меня. — Может, потом как-нибудь расскажу. Так как он здесь оказался?        Она смерила меня заинтересованным взглядом, полным любопытства, но допрашивать не стала.       Спасибо.       — У золотого мальчика проблемы с самоконтролем, — весело пропела она, а у меня вскинула брови. С каких пор? — Вообще, он футболист, но его агрессивная игра слегка вышла за рамки. И когда он во время матча столкнулся с самым отбитым игроком той школы, на чьей территории они, собственно, и играли, все закончилось крупным скандалом. Тот сломал ногу, из-за чего, возможно, лишился стипендии, а Хендерсона отстранили на сезон, — на одном дыхании выпалила она.       Я смотрела на неё, выпучив глаза, пытаясь понять, как это могло произойти.       — Делимся по двое, — начала командовать Сара. — Джей, ты с кем?       — С Хилл, — сказал он, не задумываясь ни на секунду, а меня уже можно было откачивать.       Я знаю, что, скорее всего, он берет меня в команду только потому, что я более спортивная, чем Сара, но кто же скажет об этом бабочкам в моем животе, которые так отчаянно пытаются вырваться наружу? Это далеко не первый раз, когда мы играли в любительский футбол на поле рядом с нашим домом, и далеко не первый раз, когда мы делимся именно так.       Я вижу, как негодует Сара, поскольку ей придётся играть в одной команде с Нико, который питает к ней не самые дружеские чувства. Но я хочу быть эгоисткой и наслаждаться уединением с Джеймсом.       Тем более что я уже отказывалась от «приглашения на свидание» ради неё. Когда я пыталась отвлечься от своей влюбленности в лучшего друга, который не особо-то и торопился проявлять инициативу, я стала обращать внимание на паренька, который тоже входил в нашу «компашку», хотя и появлялся в стране раз в сто лет.       Я специально каталась под его окнами на велосипеде, чтобы он предложил покататься вместе. Что, собственно, он и сделал. Только вот я так и не поехала с ним один на один, поскольку Сара плакала из-за сломанной игрушки, а я хотела ее поддержать. Мы поехали гулять втроём, чему, кажется, парень был не особо рад.       В общем, в этот раз я не буду поддаваться. Я хочу играть с Джеем и я буду с ним играть.       — В наказание его отправили сюда. — Нелли вытянула меня из воспоминаний, продолжая рассказ о бывшем лучшем друге. — Что несказанно радовало его подружку, с которой ты уже и так знакома.       Она подмигнула, а я нахмурила брови. Не успела я спросить о том, что она имела в виду, как услышала знакомый писклявый голос, от которого меня уже тошнило.       Обернувшись на противное лепетание, я стала свидетелем прекрасной картины. Моя горячо любимая знакомая, как выразилась Доусон, выбежала из-за кулис и буквально набросилась на Хендерсона, демонстративно покрывая его лицо поцелуями и оставляя следы красной помады.       Вы издеваетесь? Нет, ну правда, за что мне все это?!       Закатив глаза, я пыталась сдерживать рвотные позывы, которые волей-неволей у меня возникали при виде этой приторной сцены. Джеймс быстро пресёк этот спектакль, но через секунду начал свой. Зарывшись в золотистые волосы девушки одной рукой, он обхватил осиную талию другой и впился в красные губы, на которых уже почти не осталось помады.       На самом деле мне уже не казалось, что все это было лишь представлением. Похоже, он и правда счастлив. По идее я должна радоваться, хотя мы уже не друзья вовсе, и даже знакомыми нас больше не назовёшь. Но то, как открыто он показывал свои чувства к этой бестии, меня задевало. Он не обязан думать о том, что в такие моменты чувствую я, но меня расстраивало, что он все-таки даже и не собирался задумываться о таких вещах.       Что ж, тогда и я не буду думать о том, что чувствует он. Меня это больше не касается. Мне плевать.              После всего происходящего, мне просто хотелось пойти домой и насладиться долгожданным одиночеством. Эти два дня вымотали меня, словно я здесь уже была полгода. А все благодаря этому идиоту. Я же перестала ныть, перестала негодовать, так почему жизнь все равно продолжает добивать меня. Может, стоит поехать домой? Наплевать на то, что мать будет злиться, наплевать на то, что меня выгонят из дома. Зато я буду жить под каким-нибудь мостом, в холоде и голоде, но счастливая. Меня не будут преследовать призраки прошлого, а значит, и переживать я больше не буду.       Чем дольше я обдумывала этот «план», тем больше хотелось сорваться на бег. Дома, когда меня что-то разочаровывало, я втыкала наушники в уши и просто бежала. Сейчас это, конечно, сделать труднее, но желание никуда не делось. Оно, скорее, увеличилось раза в два. А то и в три.       Если так продолжится и дальше, я точно не выдержу. Благо рядом с общежитием был лес, в котором можно укрыться от всех бед.       Кстати, надо туда наведаться.       В просторном коридоре, куда я направилась подышать «свежим» воздухом, показался Оливер в футбольной форме, которая делала его раза в два больше. По тому, как она была покрыта грязью и травой, стало понятно, что парень только с тренировки.       Заметив меня, он сразу же сменил направление и подошёл ко мне. Он казался таким очаровательным со своими красно-фиолетовыми щеками и мокрыми кудряшками, что мне даже захотелось улыбнуться, хотя секунду назад я была чернее тучи.       — Так ты, оказывается, спортсмен? — слегка улыбнувшись, спросила я.       — Удивлена? — ответил он вопросом на вопрос с хитрым оскалом, но была слышна легкая обида. — Я не похож на спортсмена?       — Хочешь, чтобы сделала тебе комплимент?       Мой голос стал более тихим, заигрывающим.       И в какой момент мы начали флиртовать?       — Ну-у-у, — протянул он, широко улыбаясь, — не мне, а моему шикарному телу.       Постепенно я смогла расслабиться. Мне нравилось, как общение с Льюисом влияло на меня. Он был умеренно спокоен, и каким-то образом это спокойствие передавалось и мне.       Удивительно, что за два дня я смогла найти двух людей, с которыми мне было действительно комфортно общаться. Нелли прекрасно считывала язык тела и не вторгалась в мое личное пространство. Оливер же совершенно в этом не разбирался, но тем не менее он поддерживал меня и был рядом, а это перекрывало его тактильный образ общения. К тому же то, что он вторгался в мою зону комфорта, отчего-то не вызывало отвращения. Не считая первого раза. Может, я и пожалею о том, что так быстро доверилась ему, но пока мне это было необходимо.       — А ты как? — Прикоснувшись к моему плечу, Оливер вырвал меня из раздумий, привлекая внимание. Может, он даже что-то рассказывал, но я все прослушала. — Тебя взяли?       — Вроде того, — слегка улыбнувшись, ответила я. — Испытательный срок.       — О, поздравляю!       Он потянулся, чтобы обнять меня, но я стала отнекиваться, отрицательно качая головой и отодвигаясь. Я может и не против обнимашек, но не пока он потный. Мой отказ стал для него вызовом, и теперь кудрявый начал уже с угрозой надвигаться, чтобы принципиально обнять меня. Мне пришлось сделать ещё шаг назад, поскольку Оливер был уже близко и продолжал наступать. Истерический смешок сам собой вырвался из моего рта, и тогда я решила, что пора спасаться бегством. Видимо, только этого он и ждал, ведь теперь жираф бегал за мной, игнорируя мои просьбы остановиться.       Я пыталась крутиться как юла, но этот гаденыш все равно смог ухватить меня за талию и даже приподнять в воздухе.       — Оливер! Нет, пусти! — Громко смеясь из-за небольшой дозы адреналина, я пыталась вырваться из его хватки. Но все было бестолку. — Фу, ты мокрый!       Он тоже смеялся, трудно дыша из-за легкой пробежки, но все ещё не опуская меня на землю.       — Для брачных игр есть более уединенные места, нежели школьный коридор.       Раздался злой голос вдруг появившегося Хендерсона, от чего все хорошее настроение вмиг улетучилось. Льюис опустил меня на землю и даже сделал небольшой шаг в сторону, а я разозлилась ещё больше.       Какого черта?       — Ну ты же используешь сцену.       Скрестив руки на груди, я смерила его гневным взглядом, поскольку эта ситуация начинала бесить меня в геометрической прогрессии.       — Чувак, мы можем поговорить? — не дав тому ответить на мой выпад, спросил кудрявый, сделав шаг вперёд.       — А у тебя есть на это время? — едва ли не желчью, выплюнул Хендерсон и сразу же ушёл.       Как же он меня бесит! У меня просто не было слов, чтобы описать своё состояние, мою к нему ненависть и кем он был. Точнее, слова были, только очень нецензурные и анатомически невозможные.       Не знаю, сколько я пялилась в спину уходящего придурка, но глаза уже начали болеть, потому что я не моргала, а пыталась мысленно испепелить его.       — В общем, — пытаясь вернуть предыдущую атмосферу, протянул жираф, — я пошёл в душ. — Я наконец оторвалась от своего занятия и повернулась к Оливеру. — Не хочешь со мной?       Он подмигнул мне, а я расплылась в коварной улыбке.       — А там будут другие голые красавчики? — задумчиво спросила я.       — Ой, иди ты. — Он легонько толкнул меня, смеясь. Я подхватила его смех и уже успела прилично отойти, когда тот бросил в спину: — Но я все равно заметил твоё «другие».       — А я и не скрывала, — крикнула я, сделав непроизвольный жест рукой.       Пока я шла по коридору, моя голова усердно пыталась выбросить из мыслей Джеймса и миллион способов его убийства. Мистер я-не-хочу-знать-какая-ты-в-постели меня уже откровенно достал. Он был просто повсюду! Причем, кажется, его самого это не устраивало, но, так или иначе, судьба подбрасывала нам новые встречи. Благо хотя бы в паре по проекту я не с ним… Это была бы просто катастрофа! Хоть где-то надо мной сжалились. Выдерживать его ещё дольше, я бы просто не смогла. Мне и так придётся лицезреть его совокупления на работе, а я ведь даже не знаю, чем именно он там занимается. Может, он помощник помощника режиссёра? Какой ужас, не дай бог.       — Как нехорошо заигрывать с парнями, когда состоишь с кем-то в отношениях.       Черт, снова он? Опять? Я поняла, его целью сейчас является выкурить меня из этой злосчастной школы. Иначе я не понимаю, зачем ему было ждать меня, чтобы в очередной раз испортить настроение.       Придурок, как же я тебя ненавижу.       — Хм, — протянула я, — это мне говорит человек, который заигрывал с моей сестрой, пока встречался с какой-то девушкой? Пожалуй, я обойдусь без твоих нравоучений.       Я пыталась ускорить шаг, но этот уникум решил, что разговор ещё не закончен.       Что ж, хорошо.       — А ты так переживала за чувства моих бывших?       Он самодовольно ухмыльнулся, а я подавила в себе желание вывернуть желудок наизнанку и закатить глаза. Одновременно.       — Конечно, ведь меня та-ак интересует твоя личная жизнь, — не скрывая сарказма, произнесла я. — Прямо как тебя — заботит моя. Кстати, не подскажешь, с чего вдруг?       — Простое любопытство.       Он пожал плечами и вопросительно уставился на меня, ожидая ответы на свои идиотские неозвученные вопросы.       — Как жаль, что я не могу удовлетворить его, — использовав весь свой актерский «талант», с сожалением произнесла я и открыла до жути скрипучую входную дверь школы.       — Да брось, Хилл. — Он все не унимался. — Просто скажи, вместе ли вы с крошкой Ноа или…       И тут мы оба замерли, поскольку на брусчатой дороге, возле ступенек, стоял он.