Страницы ненаписанных историй

Мягкое прикосновение к щеке неизменно холодных пальцев заставило чуть поморщиться, но улыбнуться. Раньше подобное бы раздражало, хотелось бы отмахнуться, но сейчас… Сейчас на него смотрели слишком уж любимые глаза. Нескрываемо нежно. В разы нежнее невесомых касаний. — Однажды мне придется уйти, ты же знаешь, — шептали чужие губы буквально в миллиметре от его, но от этого хотелось рассмеяться. Напускно беззаботно, на деле — нервно. Аякс ничего не мог с этим сделать. Как бы он не отметал мрачные мысли, те все равно неминуемо настигали его. — Я пойду за тобой, — говорил он, ловя мягким прикосновением чужую улыбку, чувствуя пальцы в своих спутанных волосах. Те чуть сжимали, цеплялись за слегка отросшие рыжие пряди. И чуть хриплый смех после мягкого поцелуя — В бездну? — Спросил Кейа будто в шутку. Вот только это лишь звучало с некой беспечной интонацией, но таковым не являлось. Но ему ответили серьёзно. — Хоть на тот свет. И это почти обещание заберут губами. Не скрывая того, как сердце пропустило удар. *** Руки саднило от натёртостей, порезов. Грудь вздымалась от хриплых вдохов и выдохов, а притупившаяся от адреналина боль красноречиво напоминала о сломанных при падении рёбрах. В ушах пульсировало биение — гулко, сбито, вместе с чёртовой мыслью. Встать, любой ценой, он должен подняться. Тело больше ощущалось мясным мешком — чисто по привычке функционирующее, толком не слушающееся. На ватных ногах Аякс заставил себя подняться, призвать клинки и сделать пару шагов, опираясь на разрушенную колонну. Он не остановится. Обещал. Обещал пойти за ним в огонь, в чёртову бездну. На тот свет. Жмурясь, парень делает рывок, понимая, что сейчас глаз порчи не даст сил, лишь отберёт последние, если в придачу не отнимет и жизнь. Чёртов дар и проклятие. Как и Кейа. Он слышал лязг меча, ударяющего по щитам, цепляющийся за металл креплений. Казалось, он слышит и хриплое чужое дыхание. И видит родную спину. Подпаленные чёрным пламенем бездны одежды, пропитанные кровью ткани — своей и чужой. Больше нет напыщенности и статности — лишь отголоски, отработанные движения. На автомате, уже толком не отдавая отчёта. Аякс чертовски рискнул. Рванул что есть сил вперёд — хлестким ударом, укрывая своим телом от ответного, пропуская, но лишь давая себе хрипло выпустить воздух, рвано вдыхая. Рёв убитого врага. И слышать родную приглушённую усмешку — привычка. Реакция, которую не выдавишь и себя специально. Смесь облегчения и боли. — Я говорил, что пойду за тобой хоть в бездну, — бросает Аякс, стараясь устоять на ногах, ощущая предательскую дрожь и видя перед собой лишь мутное очертание любимого лица. Но он чувствует чужую улыбку, а после — руки. Они обнимают. Крепко, из последних сил. Это не их последний бой в этой войне. Но, может быть, предпоследний в их жизнях. — Знаю, — он слышал осипший голос прямо около уха, почувствовал, как ему уткнулись в шею, вдыхая, морщась от запаха гари и крови, но неизменно обнимая. Аякс тихо смеётся, отпуская себя, давая слегка ослабеть ногам, опираясь на чёртового капитана кавалерии. За которым он обещал идти хоть на тот свет. И пойдёт. Они оба пойдут друг за другом.