Основные цвета Шибуи

В контраст всему, что произошло несколько часов назад, вечер сейчас необычайно спокойный. Настолько, что медитативная тишина лазарета даже давит на слух. Дайсу кажется, что он слышит свои собственные внутренние органы. Или, возможно, не кажется. Посреди дрёмы границы реального и абстрактного растекаются в размытую неровность, но даже в сонливости есть что-то, в чём Дайс уверен: размеренное сопение спящих сокомандников ему не мерещится совершенно точно. Всё же, живя на улице, он привык спать чутко, прислушиваясь к мельчайшим шорохам, и сейчас этот навык кажется ему как нельзя полезным. В конце концов, он единственный, из их команды, кто смог стоять на ногах после баттла. Стеречь покой своих близких кажется чем-то самим собой разумеющимся. Одна только мысль о баттле вызывает во всём теле слабую дрожь, напоминающую о разгонявшем кипящую кровь по венам адреналине, который тогда захлестнул Дайса с головой. И как раз, будто в такт его мыслям, с койки рядом слышится слабое кряхтение, пробуждая Дайса окончательно. Он наклоняется над кроватью, глядя на лицо лидера. Тот похож на котёнка — слабо морщится от бьющего в глаза света потолочных ламп, слишком маленький и бледный. Наверняка всё тело ломит ужасно. У Дайса, чего уж говорить, тоже. Как он умудрился остаться на ногах после всех атак, полученных от MTC, — вопрос на миллион. — Ты как, в порядке? — он помогает Рамуде сесть, насколько можно осторожно придерживая за плечи. — Будто бульдозером переехало, — тот хмыкает низким голосом и прокашливается, после чего обеспокоенно оглядывается на Гентаро. Юмено досталось очень хорошо. Поймавший на себя «заряженную» лирику Аохицуги Саматоки, он смог благодаря позаимствованной у него способности вырубить Ируму Джуто. Это забрало у не самого выносливого Гентаро последние силы в баттле. Сидевший между ним и Рамудой, Дайс аккуратно убирает с лица отдыхающего друга русую чёлку, заставляя изящное лицо чуть нахмуриться, а после слабо приоткрыть глаза. — Добрый… — он делает маленькую заминку, за время которой промаргивается и бросает взгляд в окно, после чего слабо улыбается, заканчивая, — … вечер. Что же я проспал? Дайс усмехается, глядя, как Гентаро с его помощью усаживается в изголовье, а к нему на койку перебирается Рамуда. И руки снова начинают дрожать, уже от нового воспоминания. Саматоки, единственный, оставшийся на ногах из своей команды, готовится начать читать в микрофон свою лирику, как вдруг спикеры под воздействием заглушки исчезают, и внезапную тишину разрывает голос Каденокоджи Ичиджику, воскликнувшей громкое: «Победители – Fling Posse!», в которое сперва даже не верится. Они с Рамудой переглядываются друг с другом, озираются по сторонам, не веря собственным ушам, но… это совершенно точно не галлюцинации. Трибуны скандируют их имя, махая жёлтыми светодиодными палочками, на экране виднеется их логотип с надписью WINNER, и… мать смотрит ему глаза в глаза. И улыбается. А у Дайса руки дрожат, и ноги подкашиваются, его всего колошматит от внезапного всплеска адреналина. Они победили. Это только первый шаг, но они победили. Обернувшись к Рамуде, еле держащемуся на ногах, не верящему в происходящее, Арисугава подхватывает его на руки и смеётся, ощущая дрожь в маленьком теле. Глядя на то, как возлюбленный лидер поднимает микрофон над головой. Дайс помнит это всё настолько хорошо, будто до сих пор ощущает тело Амемуры у себя на руках. — Мне снилось, что мы победили, — Рамуда льнёт к Гентаро, усевшись между ног и прислонившись спиной к груди. Юмено утыкается тут же носом во взлохмаченную розовую макушку. — Но я не уверен… — … Мы правда победили, — Дайс улыбается, не сдерживая радость и подсаживаясь к сокомандникам. Лазаретная койка немного жалобно скрипит. — Выходит, я вырубился у тебя на руках, Дайсу? — Рамуда шутливо морщит нос. — У-у-у, как неловко… Но здорово! — И Дайсу остался, как настоящий герой с принцессой на руках? — Гентаро вздыхает томно, прикрывая зелёные глаза. На губах у него блуждает с трудом трактуемая улыбка. — Э-э-э-э?! А я думал, что принцессой Дайсу является Гентаро! — Вы придурки, — Дайс фыркает. — Даже сейчас ведёте такие разговоры… Но в глубине души он всё-таки рад. Баттл был изматывающим, и оба его дорогих сердцу людей так или иначе по итогу оказались в больничной койке. Видеть, как сейчас они в привычной для себя манере смеются и шутят — облегчение и камень с души. — Ох, а неужели наш милый возлюбленный друг предпочтёт тоску праздному веселью? — Гентаро мягко хмыкает, протягивая к нему тонкую бледную руку. Та немного подрагивает — всё же, он ещё не до конца оправился от нокаута. — Я предпочту праздное веселье в каком-нибудь казино, а не выслушивая, как вы меня стебёте. — Правда что ли, Дайсу? — Рамуда хихикает в ладошку. — … Ложь, — он хмыкает тихонечко совсем, глядя, как озаряются улыбками их лица. — Какая жалость, я как раз хотел перейти к более насущным вещам, нежели невинные подтрунивания над тобой, — Гентаро отклоняется, полностью облокачиваясь на спинку больничной койки. — Нам нужно быстро приходить в себя и думать, что делать. Чуоку не объявляли, в каком формате будут проходить баттлы дальше? — Ой, точно! — Рамуда хлопает в ладоши. — Из полуфиналов же вышли сразу три команды, — он немного морщится, чему Дайс не удивлён. Отношения Рамуды с Джингуджи Джакураем — вещь не из приятных, пускай ему и неизвестных пока. Если так подумать, они все трое до сих пор те ещё загадки друг другу. — Пока нет, — Дайс качает головой. — По крайней мере там точно нет, а потом я всё время был здесь. — Ох, Дайсу… Ты такой милый! — Рамуда улыбается, чуть подтягиваясь уже ближе к нему за объятиями. Несложно заметить, что это даётся ему с трудом, потому Дайс сам хватает его в охапку, чтобы тот не тратил слишком много сил. Амемура улыбается благодарно, хихикает, и чмокает в щёку. — И правда милый, — на губах Юмено улыбка нежная и очень трогательная. — Ты охранял наш покой, значит, Дайсу?.. И снова это желание куда-то деться. И снова это смущение и неловкость от похвалы, накрывающие его с головой. Дайс чувствует себя маленьким ребёнком каждый раз, когда реагирует на тёплые слова, жесты… взгляды. Перед глазами снова материнское лицо, озарённое сдержанной улыбкой. Будто бы она… гордилась им? Арисугава кусает себя изнутри за щёку. Это не имеет значение. Важно то, что он потихоньку претворяет в жизнь то, что сказал ей тогда. Хотя нет, даже не это. Важно то, чего им стоила эта победа. Они объединены, как никогда прежде не были. — Мы обязательно пройдём ещё дальше. Мы обязательно всех победим, — говорит он невпопад, заглядывает поочередно и в голубые, и в зелёные глаза, видя в них тут же возникшую решимость. — И обязательно! Спасём! Рамуду! Гентаро кивает, хотя в его взгляде и видится что-то пространное, будто он пребывает прямо сейчас где-то ещё, не с ними и, возможно, не сейчас. Может, у него есть свои причины для победы в баттлах. Даже наверняка. Но даже если и так, то… Это Гентаро. И Дайс верит, что какими бы не были его причины, это обязательно будет что-то, что Дайс однозначно сможет принять. — Божечки, Дайсу! Ты так резко переводишь тему! — Рамуда хихикает в ладонь и легонько трётся щекой о его собственную. Такой охочий до ласки, и правда как котёночек. Дайс хмыкает смущённо, запуская пятёрню в его волосы. — Но знаешь… Я тоже в это верю! — он звонко смеётся, озарённый улыбкой. Такой красивый, свихнуться можно. — Рядом с вами двумя я чувствую, будто всё-всё могу. А если без вас, то это уже кажется… будто что-то неправильное, ха-ха?.. — и посмеивается так нервно и неловко. А у Дайса сердце пропускает удар. И даже Гентаро выбирается из своих мыслей, глядя на Рамуду. Тот так откровенен с ними, что его голос звучит даже болезненно. — То есть, я имел в виду… — продолжает Амемура, но Гентаро мягко накрывает его губы поцелуем, призывая замолкнуть. Дайс, глядя на это, сглатывает, и уловив его взгляд, Юмено хмыкает, и следом так же коротко, но основательно целует его. — Не выдавливай из себя, если слишком тяжело, Рамуда, — наконец, выдыхает он. — Мы всё понимаем и без этого. И Гентаро совершенно прав. Утягивая его в объятия, Дайс прекрасно осознаёт, что чувствует Рамуда. Они все трое далеко не командные игроки. Они все трое те ещё притиравшиеся друг к другу одиночки, привыкшие полагаться лишь на себя. Но у них даже мысли нет оставить друг друга ради каких-то своих целей. Во всяком случае, у Дайса это так. Победить без Гентаро и Рамуды, оставив кого-то позади ради своего блага, — это значит проиграть. И проигрывать никто из них не намерен.