***
Сначала казалось, что времени у них много на подготовку праздника для Луки, но когда часы начали раздражать своим тиканьем, а светла за окном менялись так быстро, что ребята уже не замечали, где эта грань между ночью и днем, стало ясно — нет никакого уже времени, нужно действовать либо сейчас, либо... да нет никаких "либо"! Сейчас и только сейчас. — Альберто, я правда не знаю, что нам делать! — Джулия откидывает скомканный лист куда-то за спину, грызя при этом карандаш. — Это же Лука! И у него должен быть прекрасный праздник! Что еще можно, что осталось? Не подходят традиции из нашего мира, так что насчет ваших? Девочка задумалась. Они пробовали многое, но есть и свои ограничения. Например, они не умеют готовить, не умеют что-то мастерить сложное, а на какую-нибудь картину уже времени не осталось. Миллионы мыслей сменяют друг друга, нет четкого представления, что может понравиться Пагуро. А что ему вообще не понравится? Он же любит все, практически! Может, упаковать Альберто в коробку, перевязать бантиком и так оставить? Нет, тогда Марковальдо запретит Луке открывать до Нового Года этот подарок, ей явно нужно отдохнуть от болтовни Скорфано. Он хороший друг и веселый, но порой слишком надоедливый и упрямый. — А если попросить помочь кого-нибудь? — Джульетта переводит взгляд с потолка на Ала, который с таким же озадаченным видом пялился на стену. — Кого? На дворе ночь! Да и с чем? — Если все же приготовить Луке праздничный обед и вкусный торт? Франко мог бы с этим выручить! Я бы обратилась к синьоре Фарина, но пекарня точно не работает сейчас. — А Франко работает? Или тебе просто нужен повод его увидеть? В Альберто летит блокнот. За такие глупости в следующий раз может получить и лампой по голове. Кто знает эту Джулию! Лишнее слово и ты огребешь. — Прогуляемся, вдруг не спит, — Джульетта решительно встает со стула и отряхивает широкие хлопковые шорты. — Да, знаешь, в это время обычно никто не спит, только идиоты. Белуччи же не идиот, согласен, он точно бодр, как... как акула, — мальчишка зевает, сил двигаться нет, но желание сделать для возлюбленного незабываемый праздник заставляет подняться и устремиться в сторону выхода. Как только преграда в виде двери была преодолена, а следом и ступеньки — Альберто задрал голову, пытаясь разглядеть темное небо, в котором поблескивали словно маленькие неончики звезды, а луна освещала им путь в этом темном и глубоком море. Красота красотой, но по телу пробегают мурашки от легкого порыва ветра — да, на дворе май, но по ночам никто не отменял прохладную погоду. В голове Скорфано возникает сразу мысль, словно ее тем же ветром занесло — почему они просто не позвонят? Неужели идти — единственное верное решение? Через всю Геную, по ночи..? Ответ пока только один — у Марковальдо недостаточно приключений было в жизни, вот она и захотела сейчас новых ощущений. Заодно повидать старого друга надо, они же не виделись пару дней, как так! Одинокие фонари подобны той же луне, освещают путь для ребят, создают своеобразную тропу из света, в домах вокруг лампы давно потухли, только в некоторых слышно радио или телевизор, но даже это не показатель того, что кто-то не спит — может, какая-нибудь бабулька уснула, пока смотрела фильм или новости. А как же шум моря? Пусть до него еще нужно дойти, но когда на дворе ночь — ощущение, что тьма поглотила все лишние звуки, оставляя только природные, приятные, успокаивающие. Волны разбиваются о берег, не верится, что они вообще могут быть такими сильными, кажется, что шаг в сторону от света — и вот тебе самое морское море, касающееся нежно твоих ног. Особняк Белуччи ночью так же тих и безмятежен, как и все вокруг. Маленькая тропинка из фонариков вдоль ворот — единственное, что помогает сейчас разглядеть хоть что-то. И, безусловно, фонарик у Джулии в руках. — Мы полезем через забор? — Альберто наклоняет голову вбок, интересуясь у подруги, но ответ находится сам собой, когда Джульетта вручает в руки Скорфано фонарь и закатывает рукава своей рубашки. — Чтобы всех разбудить? Идиот, что ли? — девочка подбирает с земли мелкие камушки, проходит чуть дальше вдоль ограждения и, приглядываясь, замахивается. По одному камушки летят в окно второго этажа, легонько ударяясь о него и падая на землю. — А, да, согласен, камни о стекла никого не поднимут! Марковальдо молчит, подкидывая очередной камушек. Надежда потихоньку начала угасать в карих глазах девочки, когда седьмой или восьмой удар не дал никаких результатов. — Ладно, последний и уходим, — девушка тряхнула рукой, взяла с земли камушек, только приготовилась его кидать, как окно открылось и из него высунулась недовольная и сонная морда Франко. — Смотри-ка, все не зря. — Вы совсем больные? Не знаю, в каком часовом поясе живете вы, но у нас третий час доходит, — парень ругается шепотом, но он уверен — его прекрасно слышат товарищи под окном. — Погляди, все же Белуччи не идиот, раз не спит, — Альберто указывает рукой в окно, усаживаясь в траву. — Попридержи язык за зубами, пока я не спустился и не вырвал его тебе, Скорфано. Чего вы приперлись? — Франко опирается локтями о подоконник, ожидая услышать какое-нибудь восхитительное оправдание, которое не затмит никто и никогда в этой гребаной жизни. — Стоило обратиться раньше, но у Луки день рождения скоро, думали, поможешь с подготовкой, — Джулия устало выдыхает, понимая, что сейчас их просто пошлют далеко и надолго. — Скоро? Это когда? Альберто задумчиво хмыкает, якобы вспоминая или считая, сколько дней осталось, а затем, причмокнув языком, отвечает. — Уже сегодня. — Buona notte, — Франко готовится закрыть окно и выпрямляется, но его останавливает голос подруги, перебивший прекрасную секундную тишину. — Белуччи, ну не будь ты таким... противным! Неужели так трудно помочь хотя бы сделать небольшой торт? — Во-первых, mia cara, да. Это не быстрый процесс. Во-вторых, у меня послезавтра игра, я не хочу сбить себе режим. В-третьих, это вы не умеете все делать вовремя, так почему я сейчас должен помогать, жертвуя своим сном и свободным временем? — Потому что мы друзья? Ты не должен никому и ничего, но мы просто не знаем, кто еще может приготовить что-то или просто подсказать, как лучше. Ты один среди наших знакомых разбираешься в выпечке. Я, конечно, могу и к Пио сходить, узнать у него, раз тебе трудно, или найти более опытного пекаря, — девочка наигранно вздыхает, разворачивается и собирается уйти, делая пару шагов в сторону. — Cavolo me ne pentirò², — Франко качает головой и закрывает окно. — Ну и? Что дальше, земная девчуля? — Альберто отряхивается и подскакивает с земли. — Aspetta un minuto³, сейчас он выйдет. — Да с чего ты это взяла, Джулия? — Альберто взмахивает недовольно руками, как бы, показывая, что он уже порядком устал и все это — пустая трата времени. — Он закрыл окно. — Ты можешь потерпеть пару минут? Santa ricotta, угомонись. Альберто не особо верил, что Белуччи действительно сейчас появится тут перед ними, так еще и поможет. Это же Франко. Но оставалось лишь недовольно фыркать, цепляясь глазами то за ночное небо, то за сырую траву под ногами. Пожалуй, еще минута, и Скорфано просто-напросто пошел бы один обратно, но вот шорох кустов и травы вынуждает подняться изумрудным огонькам и обратить внимание на происходящее: Франко перепрыгнул лихо через высокое ограждение белоснежного балкона на первом этаже, и, пригнувшись и почти на корточках добравшись до ребят, огляделся еще разок на дом. — Вы совсем страх потеряли приходить сюда? Чуть что, так Франко, — парень ворчит, шепча себе под нос и карабкаясь на забор. — Без меня ничего не делается уже? — А что я говорила? — девочка толкает по-дружески в плечо Альберто и тот, не признавая поражение, только вздыхает. — Делается, но не так уж и часто мы тебя куда-то- — Но-но, Джульетта. "Помоги со спектаклем, Франко! Принеси костюмы, Франко!" — Белуччи опускается рядом с товарищами и отряхивает рукава светлой рубашки — в темноте не особо видно, какого она все же цвета. — Мне продолжить этот список? — Да, мы поняли, какой ты организованный, все записываешь и запоминаешь, — Ал хлопает по плечу Франко и замечает неодобрительный взгляд голубых глаз на себе, и это не мешает ему продолжать раздражать друга. Франко даже не особо осознавал, по своему ли собственному желанию он решил помочь. Может, просто ради Альберто пошел? Или Джулии? А что, если просто от скуки? Нет, какая тут скука посреди ночи во сне. Белуччи и припомнить не может, что ему снилось сейчас — слишком резко прервали посреди просмотра, а мозг записать не успел на кассету. Возвращаясь к причине, по которой парень вышел на улицу в столь поздний час... Если спихнуть это на некий дружеский жест? Нет-нет, Франко не видит в Луке друга, как и наоборот, Пагуро не особо интересуется дружбой с одноклассником. Из-за их относительно недавнего прошлого это или же нет — сложно сказать, но они оба уверены в том, что друзья из них будут такие же, как из Альберто эксперт в людях: разбираются, что-то знают, но лучше довериться кому-то другому. Все, на самом деле, глубже, чем кажется. Если рыться и дальше, то можно даже захлебнуться в этом потоке нескончаемых мыслей и этих "а что если". Поздно воротить прошлое, нужно менять настоящее и создавать из него будущее. Белуччи прекрасно понимает, просто отрицает, что дружбы не будет между ними из-за него самого же, из-за его глупых выходок и попыток поссорить Пагуро с Альберто, которые не увенчались успехом. Еще удивительно, что Скорфано после такого до сих пор не утопил где-нибудь хулигана, так, по-тихому. Как бы сильно брюнет не копался в свой голове, пытаясь оправдать себя же сейчас, ничего дельного просто на ум не приходит. Наверное, это уже что-то рефлекторное — видит знакомые лица и на автомате идет помогать. Или все же это просто шанс отплатить ребятам за то, что они вытащили его со дна? В конце концов, они делали и для него много хороших вещей. — Смотри, Франко тоже без подарка, — констатирует Альберто, потирая кончик носа. — Его даже не на праздник позвали, а готовить! Ma hai dimenticato, essendo l'amante di Luca,⁴ — девочка щелкает друга по лбу, замечая краем глаза, что Франко на них косится. — Ты забыл? Veramente,⁵ чему я удивляюсь! — Белуччи зарывается пальцами в свою взъерошенную кудрявую челку, шумно выдыхая. — Да вы сегодня essere sulla stessa lunghezza d'onda⁶, даже смотреть противно, — глаза Альберто совершают свое кругосветное путешествие, а сам юноша издает какое-то легкое и недовольное цоканье языком. Неожиданно, в кудрявую голову приходит мысль, которую Скорфано сразу же спешит озвучить. — Белуччи, а сколько у тебя там Весп? — Даже не думай, — Франко угрожающе выставляет указательный палец на Альберто и прищуривается. — Выкручивайся из своей проблемы сам, это же твой парень. — Я ему так же сказала, — кивает Джульетта замечаниям баскетболиста. Скорфано прикусывает щеку, немного обиженно смотря на друзей. Они правы, а это самое противное для него. Не то, чтобы юноша в принципе отрицал правоту кого-либо, принимая за чистую монету только свои мысли и слова, просто не хочется признаваться самому себе, что он забыл о празднике самого дорогого для него лучика света, не приготовил для него ничего. Наверное, плохой вышел из него парень для Луки, но ничего, все еще исправимо. Всю обратную дорогу, к счастью Джулии, Ал молчал, придумывая подарки и рисуя в мыслях, чему же Лука обрадуется больше всего. Веспа постепенно превращалась в телескоп, затем в книги, а уже последние... — А мы не можем дойти до пляжа? — бодро поинтересовался Альберто. По сияющим зеленым глазам мальчишки Джулия сразу поняла, что у того в голове что-то прозрело, какая-то идея для подарка. Франко отчаянно взвыл, вскидывая голову к небу. — Скорфано, не самый лучший момент для прогулки, не думаешь? — Что ты задумал? — Джулия ладонью прерывает Франко, призывая того остановить свое возмущение и недовольные вздохи. — Ладно, — Ал отмахивается рукой, — догоню вас. Парень срывается с места и убегает в противоположном направлении. Белуччи не может определиться: стоило ли остановить сейчас их друга, а может и вовсе пойти с ним, или же... нет? В конце концов, Скорфано знает, что делает, вряд ли потеряется в своем море. После затяжной паузы и разглядывания уходящего вдаль силуэта друга, Франко цокает языком, запрокидывая руки за голову. — Рыбы плавают, птицы поют и летают... Но все это до тех пор, пока не запечешь их, — его тон был серьезным, а лицо не выражало совершенно никаких эмоций. Джулия настороженно покосилась на товарища. — Ты сейчас... — Рассвет не за горами, а мы еще не дошли, — Белуччи пожимает плечами и размеренным темпом шагает по каменной тропинке. — Ла-а-адно, — Марковальдо протягивает, недоверчиво смотря в спину баскетболиста. Шутка ли это была? И к чему вообще? У Белуччи с юмором, вроде, порядок, но иногда он пугал даже Пио и Пьетро своими неожиданными высказываниями, сказанными холодным и суровым тоном, но не несущими в себе никакого смысла. Приходилось задумываться и оглядываться лишний раз, чтобы убедиться, что Франко лишь шутит. Теплый майский ветер приятно трепал волосы, словно делая свою интересную вихревую укладку. Странно, но юноша никогда не обращал внимание, насколько же ночной город прекрасен, насколько он одурманивает своим запахом. Ночь пахнет по-своему, как и все вокруг меняет свой облик на какой-то особый, не зримый ранее, днем. — Почему ты не отдал Альберто Веспу? У тебя же их три или... около того? — девочка ровняется рядом с другом, выпрямляется и заглядывает в голубые глаза, которые в ночи в тусклом свете фонарей отливали некой синевой. — Четыре, если учесть новую модель. Мне не жалко, я могу договориться и отдать, но какая тогда у этих двоих будет мечта, Джулия? — Франко слегка морщит нос, продолжая осматривать загадочный и ночной мир Генуи. — Это их основная цель, не так ли? Что будет, когда они ее достигнут, ничего толком не сделав для этого? Хочешь, чтобы они считали, что в жизни все так просто, стоит лишь позвонить Франко Белуччи? — Боишься, что сядут тебе на шею, значит, — Марковальдо говорит с усмешкой, хотя прекрасно понимает, что в чем-то брюнет прав. — Нет! Точнее... Слушай, приятнее, когда сам добиваешься желаемого, через все преграды, упорно и долго, зато оно того стоит. Просто так ничего не получить. — То есть все четыре Веспы ты сам получил за-а-а... самый вкусный пирог для papá? — Не сравнивай. И это только одна из причин. — А какая вторая? Давай, мне интересно теперь. — Это его парень, а не мой, почему я должен помогать? В смысле, он сам fottuto⁷, пусть сам и расхлебывает все. Немного напрячь мозги иногда полезно, не сахарный, не растает. Ему нужно понять, что только он может что-то сделать для Луки, без всяких "легких путей". По факту, Веспу тогда подарил бы я, а не он, ведь он в нее не вложил ничего. — Ты что, научился думать и анализировать других людей? И морских монстров? — несмотря на колкости, девочка была полностью согласна со всеми умозаключениями Белуччи. Джульетте не составило бы труда чем-то помочь Скорфано, придумать за него подарок, купить его или сделать, но парень должен сам хотя бы что-то предложить, начать с той же идеи. В реализации девушка поможет, а вот с задумкой никак нет. Пусть Альберто сам докажет, чего он стоит, и готов ли он на все ради Пагуро. — Sono insultato nel profondo⁸, — брюнет саркастично взмахивает волосами и наигранно вздыхает, отворачиваясь от подруги. Хорошо, что сама по себе Генуя не такая большая, как тот же Рим: они бы действительно шли так до утра от дома к дому, не стоит тут и заикаться о готовке. Но вот уже показались знакомые кустарники и крыша небольшого домишки. Джулия старалась максимально тихо повернуть ключ, открыть слегка поскрипывающую дверь, и аккуратно шагнуть на порог, осматривая перед этим территорию — как какой-то нашкодивший кот, честное слово! Убедившись, что свет везде выключен, а единственные жильцы, не принимающие участия в этом цирке — спят, девочка махнула рукой, приглашая в дом Франко. Правда, некой помехой был Нерон. Все-таки, он тоже немного вырос, да и было решено обустроить на улице псу какое-нибудь жилье в виде той же небольшой будки. Щенок довольно прыгал вокруг подростков, принюхиваясь и скуля, привлекая внимание. — Да-да, я тоже рад тебя видеть, — Белуччи наклоняется к псу, поглаживая его по голове и терпя все эти приветственные собачьи вылизывания рук. — Все, прости, но потом поиграем, — парень заходит следом в дом и закрывает дверь, оставляя Нерона на улице и просто молясь всему, чему можно, что пес не будет лаять и скрестись. Прошмыгнув на кухню, Марковальдо закрыла за ними дверь в обитель всего съестного, включила свет и уселась за стол, облегченно выдыхая. — И чего уселась? — Франко сдувает выбившуюся прядь волос со лба, хмурым взглядом прожигая рыжеволосую девчушку. — Вы придумали хотя бы начинку? — взгляд Джулии вмиг изменился, как и все ее выражение лица. Усталость сменилась озадаченностью. Все сразу стало ясно. — Так, проехали. Что насчет вида коржей? Бисквитные, песочные, безе? — лицо Марковальдо становилось все более и более растерянным. — ...Я-я-ясно. Могу лишь предположить, но ингредиентов у вас явно нет. — Смотря что тебе надо. — Семь часов сна, все это присыпать свободным временем и добавить две ложки терпения, per favore. Джульетта, что же еще?! — взмахнув руками, парень прошел к холодильнику и заглянул в него, осматривая содержимое. Пока на ум приходят только бисквитные коржи, но порывшись в остальных кухонных шкафах, понятно, что самый простой торт из подручных средств — воздушный торт, такой, обогащенный кислородом, легкий, незримый. — Когда в следующий раз позовете помочь с готовкой, хоть рецепты почитайте, купите что-нибудь. — Там же для теста хватит всего, — возмущенно цокнула языком Марковальдо, поднимаясь со стула. — Для какого? Ты собралась из спагетти собрать торт? Я в магазин схожу, черт с ним. — Тебе недостаточно яиц и муки? — Тебе что, недостаточно воды и соли, чтобы сделать суп? Логично, не правда ли? Джульетта и задуматься не успевает, как Франко выскакивает из кухни, почти на цыпочках добирается до входной двери и выпрыгивает на улицу. — Главное, чтоб не сбежал, — подумала Марковальдо, скрещивая руки на груди. Небо светлеет, с каждой минутой становясь все розовее и нежнее, синие и черные оттенки стираются, вместо них растекаются пастельные и теплые краски нового дня. Чтобы бороться со сном, приходилось пить эспрессо, и это, наверное, уже третья кружка за ночь, пусть Джулия и не считала особо. Интересно, а не уснул ли там Белуччи по пути? Может, спит сейчас где-нибудь в мягкой, сырой от росы траве? Или ушел домой, оправдавшись магазином. Стоило бы заняться остальными приготовлениями, но тут девочка переложила ответственность на одноклассника — сегодня он на кухне главный и он будет говорить, что и кому делать. Если вернется. Глаза постепенно закрывались, усталость и сонливость побеждали, вынуждая тело девушки опереться на стол, а после и вовсе лечь на него, подкладывая под голову свои же руки. Еще немного и пришлось бы будить Джульетту, хоть не поцелуем принца, но тряской за плечо точно. Спасает от этой участи девочку скрип двери и деревянного пола, а за ними и ругань, пусть шепотом, но в тишине каждый вздох слышен за километр. — Ты в какой город ходил? — потирая глаза, Марковальдо откидывается на спинку стула и, прозрев, глядит на запыхавшегося брюнета. — У нас что, много круглосуточных магазинов? — голубые глаза цепляются за вялое состояние подруги. — Mio Dio... может, поспишь? Я разберусь, но вот ты не протянешь весь день потом. Это я тебе как знаток говорю! — Я не буду спать в день рождения моего друга! И в ночь рождения... В любом случае, я тоже буду готовить, — Джульетта решительно ударяет кулаком по столу и ойкает, когда понимает, что это было слишком громким действием. — Я сделаю нам эспрессо, — Франко качает головой, проходя к плите. Джулия начинала порой задаваться вопросом — а что вообще Франко не умеет? Работая в пекарне, наверняка приходится учиться готовить не только вкусные десерты, но и различные напитки. Чай — только верхушка айсберга, но и его не все могут правильно сготовить, а что уж говорить о кофе. Хорошем кофе. — Что ты вообще не умеешь? — вслух повторяет свой вопрос из головы девушка. Легкий смешок со стороны одноклассника не говорил совершенно ни о чем. Для Джулии. — Устану перечислять. — Хотя бы парочку! Давай, не бывает настолько... persone ideali⁹! Свист чайника перебивает диалог ребят, за ним следует секундная тишина, хоть и она кажется сейчас крайне долгой. — Не придирайся к словам, а ответь на вопрос, — голос Марковальдо приобрел какую-то строгость. — Да то же вязание, не знаю! Слушай, мы все что-то умеем, а что-то нет. Я развивал всего и понемногу, поэтому тебе кажется так, но на самом деле я лишь хорошо готовлю эспрессо, не более, не менее, — Франко ставит на стол перед Джулией маленькую чашечку с горячим и ароматным кофе, завершая тем самым эту тему. Как удачно, но возмущаться девушке не позволила и громко распахнутая дверь в коридоре, от чего оба подростка слегка вздрогнули. Джулия первая выбежала посмотреть на шум, причиной которого стал Альберто. Удивительно, его не унесли чайки! Одежда мальчишки была мокрая насквозь, от чего местами на его теле блестела фиолетовая чешуя, с волос так же капала на пол вода, стекая по лицу и оставляя после себя такие же фиолетовые следы. Скорфано только и успевал вытирать тыльной стороной ладони щеки, высушивая их и отряхивая. — Альберто, ты в следующий раз еще покричи, как заходить будешь, а то не все проснулись, — шипит Джулия, оглядывая с ног до головы друга. — Иди и надень что-нибудь сухое, только не выбивай дверь в вашу комнату, я не хочу объяснять Луке, что у нас происходит. Ребята провожают взглядами уходящего Альберто, после которого остаются на полу мокрые следы. Джулия поджимает губы, набирает побольше воздуха, по ее постному выражению лица можно только предположить, что она сейчас что-нибудь, да выскажет, хотя бы ее фирменное «santa mozzarella», но дергается только кончик носа. — С чего начнем? — на лице рыжеволосой расцветает улыбка, полная решимости. — Сколько я тебе должна за покупки? — Dio, Giulia! Non importa,¹⁰ — парень разбирает пакет, ставя на стол поочередно продукты, необходимые для готовки. — Думаю, неплохо было бы сделать тренетте аль песто, раз Лука в восторге от этого блюда. Затем panzanella¹¹, брускетты с рыбой, и можно пиццу с морепродуктами. — Ты тут ресторан хочешь открыть или просто помочь с праздником? — девочка с интересом оглядывала все лежащее на столе. Будут ли вообще такое есть морские чудовища? Не многовато ли живности из воды? В голову сам приходит ответ, когда Джульетта вспоминает, что в морском мире они наверняка то же самое едят, но в сыром виде. Лука однажды рассказывал про своего дядю и про то, что если бы его туда отправили, то приходилось бы есть тушу кита, причем очень и очень длительное время! — А что решил с тортом? — Позаимствую у французов рецепт. Днем будет жарко, подошло бы что-нибудь с gelato, но морозить времени нет. Обойдемся Фрезье. — Чем? Поясню, мы тут не пекари. Белуччи глубоко вздыхает, опираясь обеими руками о стол. — Клубничный французский торт. Если я могу положиться на тебя в отношении тренетте с песто и пиццы, то до обеда управимся, — зевая и прикрывая ладонью рот, Франко немного покачал головой, заставляя себя держаться еще на ногах. — До обеда?! А что насчет утра? — Не моя вина, что вы поздно спохватились! Сами придумывайте, куда деть Луку. Хоть в духовку, это уже не мое дело, — прикладывая палец к подбородку и задумчиво сощуриваясь, Франко издает только легкое и незамысловатое хмыканье. Джулия понадеялась, что у друга есть какой-то план, но, видимо, зря. — Как думаешь, а какие на вкус морские чудовища? Как рыба? Кто-нибудь их пробовал готовить? — Ты не умеешь шутить, просто запомни это, — девочка прихватывает нужные ей продукты и отходит к плите. — А ты не умеешь понимать шутки. — голубые глаза еще несколько раз путешествуют по небольшому помещению, оценивая всю картину. Тесновато для двух поваров, но терпимо. И вот, пора бы приступать делать свои пекарские делишки, как взгляд цепляется за прекрасное с точки зрения парня изобретение. — Ничего страшного, если... — Белуччи указывает на стоящий граммофон на окне. — О, конечно. Только, у нас не так много пластинок, — Джульетта неловко улыбается, вытаскивая пыльную коробку с верхнего ящика — видимо, в этом доме музыку слушают не так часто. Среди пластинок юноша сразу заприметил Al Bano, Adriano Celentano, Pupo, Lucio Dalla, но кроме итальянской эстрады радовали и знаменитые Queen, Kiss, да даже нашлось место и для Kansas! — Я увезла большую часть в Порто Россо, так что-о-о... Что есть, то есть. Белуччи осторожно вынимает первую попавшуюся пластинку, не особо задумываясь, что же там выпадет, своеобразная лотерея получилась. Вообще, у Франко есть такая "вредная" привычка — готовить с музыкой. Как-то с детства оно привилось и все, возможно, потому что его мама всегда что-то напевала, пока замешивала тесто, или включала радио, пританцовывая и погружаясь тем самым в весь процесс приготовления какого-нибудь тортика. Пластинка с неизвестным выбранным исполнителем устанавливается на катушку поверх диска, плавно опускается игла и под шуршащий, еле заметный треск винила, скользящего под иглой, начинает звучать музыка.“It's a beautiful day The sun is shining I feel good And no-one's gonna to stop me now, oh yeah„
"Значит, Queen", — кивнул сам себе Франко, приступая за дело. Мельком даже стало обидно, что за сие творение никто не заплатит. С другой стороны, он же сам согласился, сам пришел, сам тут командует. И пока все идет нормально: пластинка радует любимой музыкой, сливочное масло потихоньку подтаивает в миске, Джулия раскатывает тесто, что может пойти не так? Не стоит вообще задаваться этим вопросом, когда где-то неподалеку есть Альберто. Не то чтобы он считал Скорфано ходячей проблемой или был против его резкого появления, но, все-таки, Белуччи любит порядок на кухне и некую гармонию, а его товарищ тот еще создатель хаоса и резких движений. Ал старается и делает все только из лучших побуждений, и Франко это знает, но нет времени прощать любой промах друга, как и вообще позволять ему их совершать. Альберто и кухня — несовместимые вещи. Руки юного пекаря ловко перемешивают яйца с сахаром, успевая подсыпать к ним же муку. Следом и вливается уже растопленное масло, все так же перемешиваясь с остальной массой. Кажется, это один из самых простых рецептов. Запечь, пропитать, замешать начинку, украсить — торт готов! По расчетам парня они уложатся и к утру. Дверь в кухню отворяется, игла съезжает с пластинки и музыка обрывается — всего лишь совпадение, что музыка закончилась вместе с приходом Альберто, но как же это иронично. Вновь включив свой внутренний калькулятор, Франко все же возвращается к первоначальному заключению — к обеду, все только к обеду. А может и к ужину? Все зависит от дальнейших действий его друзей.***
Шум морских волн задает нужный настрой: Альберто решительно сжимает пальцы, успокаивая волнение в груди. Море его будто утешает, подбадривает, зазывает к себе, и Скорфано уверенными шагами приближается к берегу. Ему кажется непростительно, что он забыл о таком важном дне, но сейчас не время винить себя, решает он, чувствуя, как холодная морская вода касается его босых ног и уносит в море остатки неприятных чувств. Альберто смотрит вниз, проваливаясь в песок с каждой секундой раздумий, и уверенно улыбается, заприметив на гладком песке большую белую раковину. Он тут же поднимает ее, не давая волнам вернуть находку в море, и поднимает ракушку, рассматривая в свете луны. Он ловит собственный завороженный выдох. В лунном свете раковина кажется почти серебристой, блестящей. Она меньше его ладони, но это не делает ее менее привлекательной. Прижав ракушку к груди, Альберто сосредоточенно хмурится, озаряясь по сторонам в поисках похожих подарков моря. И, натыкаясь на еще одну выделяющуюся раковину, он победоносно высвобождает ее из песка, ополаскивает в морской воде и вновь любуется, уверенно улыбаясь. Пусть его подарок не будет дорогим и огромным, но Ал вложит все свои чувства в него. Он будет стараться, чтобы отдать Пагуро лучшее. Взгляд зеленых глаз переползает на лениво раскатывающиеся волны. Ну конечно! Лучшие ракушки на суше не найдешь, решает он, пряча уже нашедшие в кармане шорт, и уверенно забегает в воду, ныряя в самую глубь.***
В дом Альберто открывает дверь локтями, держа в майке, словно в импровизированном мешочке, горсть красивых белых и бледно-розовых раковин. В карманах его шорт все гремит, чудом не трескаясь и не разбиваясь, но Альберто действительно старается идти тихо и аккуратно. Его увлеченный и решительный настрой чувствуют друзья, выглядывая с кухни и провожая взглядом его мокрую фигуру: Альберто, оставляя лужи на деревянном полу, шлепает босыми ногами в комнату, бережно удерживая свои сокровища. Дверь в их с Лукой комнату он приоткрывает так же аккуратно, почти бесшумно, и проникает внутрь, наступая на носках. Взгляд обеспокоенных зеленных глаз осматривает спящего Луку. Альберто ждет пару секунду, чтобы сдвинуться с места, проанализировав, насколько глубок чужой сон: Пагуро уснул прямо с раскрытой книжкой, и Скорфано делает вывод, что его возлюбленный действительно устал. Тихо выдохнув, Альберто расставляет ракушки по столу, стараясь сильно не греметь ими. Он не знает, с чего начать, и когда вода с мокрой одежды оставляет пятна на тетрадях, Скорфано вспоминает, что буквально оставил за собой длинный след из бассейна. И лучшим решением было бы переодеться в чистую одежду. Он оглядывается, оценивая, сколько половиц до шкафа будут скрипеть, и думает, что все не так плохо. Вот только, будто на зло, он и вовсе забывает, насколько сам шкаф скрипучий! Альберто убеждается в который раз, что оставлять одежду на стуле удобнее и практичнее, и тихо переодевается, застывая и переставая дышать, когда слышит шебуршание одеяла позади. Кажется, что холодный пол стекает с его лба, но это всего лишь морская вода с его влажных волос. Если Лука проснется, это будет очередной тупой провал в истории Альберто Скорфано, и он хмурится, кусая губу и слыша собственный пульс. Он оборачивается, разглядывая Луку, который просто перевернулся на другой бок, и выдыхает, чувствуя, как волнение покидает его тело. Сухая одежда приятно не липнет к телу. Альберто выбирает самые-самые раковины из тех, что он насобирал, а остальные прячет в своем рюкзаке. От туда он достает тетрадь с ручкой, недлинную веревку и такими же тихими шажками направляется к выходу, прикрывая дверь и выдыхая, оказываясь за ее пределами. Он чувствует прилив уверенности, оставшись незамеченным, и уже решительными, более шумными шагами возвращается к друзьям на кухню, воплощая свой невероятный план в жизнь. Альберто угрожающе смотрит на пакет, об который чуть не споткнулся, и свободной рукой отодвигает продукты в сторону, делая себе место. — Вот это вы захламились, — присвистывает он, вскидывая брови, — я впечатлен. Джулия фыркает. — Не скромничай, у тебя на маяке был Великий Хаос, мне Лука рассказывал. — Я горжусь этим Хаосом!!! — он ударяет себя в грудь. — Может вам стоит восклицать еще громче, чтобы Лука услышал вас наверняка? Вы же совсем не от него скрываетесь, проживая вторую жизнь, скрывая своих личностей-недотеп, которые не побеспокоились о сюрпризе раньше, — в пол голоса напоминает Франко, не отрываясь от искусства кулинарии, будто невзначай. Джульетта поджимает губы и щурится. Альберто показывает ей язык, скрещивает руки на груди и демонстративно отворачивается. Марковальдо закатывает глаза. — Меня окружают дети. Под этот комментарий и скептическое фырканье Белуччи Альберто, как можно тише, передвигает себе стул, чтобы начать мастерить свой скромный подарок. Сосредоточенно выдыхая, он садится, пододвигая к себе книгу по рукоделию, что увидел в библиотеке: обложка яркая, с иллюстрациями. Глава быстро бегают по пестрой корочке, и Альберто открывает книгу, пролистывает несколько потрепанных страниц, некоторых склеенных скотчем, и внимательно изучает. — Accipicchia¹², — Белуччи одаривает друга удивленно-шуточным взглядом и вскидывает бровь. — Не думал, что ты умеешь читать, Берто. — Сила любви положительно на него влияет в перспективе саморазвития, — подчеркивает Марковальдо, приподнимая подбородок с важным видом, и упирает кулаки в бедра. Франко и Джулия тихо посмеиваются, прикрыв рты. Альберто ворчит и краснеет, прикрываясь книжкой. — Я умею читать, — пыхтит недовольно он, перелистывая страницы, успевая пробежаться по ним взглядом, — просто цифры, которые мы читаем в учебниках математики — это страшно, — оправдывается Скорфано, отрывая книгу от лица, когда друзья решают разумным вернуться к работе. Альберто находит нужную страницу и ликует, глядя на картинку с подробным образцом. Он подвигая к себе горсть небольших белоснежных ракушек и осматривает тонкую веревку. Это почти как вязать сети — Массимо показывал ему. Парень сравнивает ракушки свои и те, что изображены в книге, и делает нужные петли веревкой. Он кивает себе, начиная с первых узлов, вплетая ракушку по обе стороны и скрепляет ее, будто поймав в веревочной ловушке. Он хмыкает своей несомненной умелости. Ему даже начинает нравится, когда все складывается хорошо, узлы будто вяжутся сами, а небольшие раковины идеально смотрятся на своих местах. Ему остается закрепить все одним прочным узлом, чтобы браслет регулировался, и его можно вручать спящему, ничего не подозревающему Луке! Альберто рассматривает свое творение с любовью. Второй браслет он сделает быстрее и аккуратнее, уже наловчившись, и, пожалуй, именно его отдаст Пагуро. Потому что для Луки все самое лучшее. Так все и случилось: второй браслет Альберто сплел шустро, и, посмотрев несколько секунд на свое мастерство со стороны, он улыбается, убирая подарок в карман. Он собирается помочь друзьям, чтобы не сидеть сложа руки. Когда рядом Скорфано, то время тянется безумно медленно. Раньше Белуччи был этому рад, потому что компания Ала была некой отдушиной в его скучноватой жизни. Франко вообще уверен, что за пару минут прошел все стадии принятия: гнев, торг, отрицание, депрессию... и само принятие. Он упорно выгонял Альберто с кухни, замахиваясь полотенцем, затем пытался его убедить еще что-нибудь сделать для Луки из всего, что под руку попадалось, до победного отмахивался, чтобы Скорфано не прикасался даже к посуде, с отчаянием и тяжелым вздохом отдал сковородку, а после просто смирился, ведь если Ал хочет что-то сделать — он сделает. Отнимали не мало времени и наставления, четкий надзор за действиями товарища. Альберто хмурился, фырчал на замечания Белуччи: тут не так посолил, теперь неправильно рыбу режет, а вот сейчас слишком много масла. Кто он вообще такой?! Никто не смеет учить Альберто Скорфано! Кроме Луки. Но это другое! — Что вообще сложного в этой вашей готовке? — бубнит себе под нос Берто, поджигая плиту. Франко решил дать шанс Скорфано хотя бы в обжаривании рыбы. Ну тут-то он справится, верно? Только идиот не сможет сделать столь очевидную вещь. Зазевавшись и засмотревшись в окно, за которым уже как пару часов взошло солнце, окрашивая небо в приятные оттенки, словно придавая привычной голубизне нежного румянца, Франко потерял счет времени, ведь природа поистине завораживает, особенно во время своего пробуждения. Из окна его дома далеко не такой живописный и красочный вид, поэтому парень залип на длительное время. Хотелось бы любоваться этим вечно. Как на воду, огонь и... — Берто, ты..! — Франко оторвал взгляд от окна, причем очень даже вовремя! Как почувствовал! Прикрыв веки и глубоко вдохнув, собрался с мыслями. — Скажи мне, хотя нет, стой. Ничего не говори. Я все равно не пойму, каким образом ты сумел за такое короткое время сжечь рыбу! — мозоля указательным и большим пальцами переносицу, Белуччи не решается вновь открыть глаза. Он не хочет это видеть, хотя, чего он ожидал? — Да все нормально! — на лице Скорфано сияет улыбка, а зеленые глаза пытаются убедить собеседника в правдивости своих слов. — Зато точно прожарилась! — Она горит! Это не то, что поджарилась, она просто станет углем скоро! — хватаясь за голову и взъерошивая черные локоны, парень шокировано глядит то на полыхающую сковороду в руках Ала, то на самого неудавшегося повара. — Вы погромче орите, а то Лука вас не очень слышит, — Джулия сдувает со лба хаотично выбившиеся пряди, продолжая раскатывать тесто. — Так, ладно, — ударяя ладони друг об друга, Белуччи поджимает губы и выхватывает сковороду из рук друга. — Берто, раз так хочешь помочь, то можешь сплавать за рыбой. — Хватит посылать его, надоело, — Марковальдо замахивается скалкой, угрожающе крутя одним из ее концов перед лицом брюнета. — Я серьезно. Мы потратим больше времени, если кто-то из нас пойдет в магазин. Проще, чтобы он сам притащил, — голос юноши звучал уже более спокойно, пока он сам, отводя пальцем от себя ручку деревянного орудия Джулии, тушил вместе с рыбой свою злость. Девочка прислушивается, когда замечает в буре громких разборок и возгласов скрип половицы. Шикая и затыкая друзей, Марковальдо вытирает мягким махровым полотенчиком руки, подходит ближе к двери и прислоняется — слушает, что там происходит, по ту сторону. Еще один скрип, а за ним шорканье босых ног. Джульетта уже научилась отличать по шагам жителей домишки, так что ей не составило никакого труда определить, что там — Лука. — Лука проснулся, — кивает она, немного озадаченно оглядывая обоих парней. — У нас нет времени, — вскидывает руками Франко, оставляя рыбу в ее привычной среде обитания. Не совсем живую, да и рыбой это уже не назвать... — Я могу нарезать салат! — Альберто хватает кухонный нож, но столь опасный предмет тут же отбирают из его рук. — Ты можешь смотреть в окно, будешь метеорологом, — Белуччи убрал подальше от товарища посуду, стараясь максимально не подпускать его к плите. И продуктам. — Джу, подай масло, — отвлекается быстро юноша, игнорируя всевозможные вздохи и возмущения Скорфано. Одно слово — не-ко-гда. Джулия моментально подскакивает к их временному повару, подавая нужные ингредиенты. Они не успевают, а Лука вот-вот откроет дверь. Карие глаза внимательно следят за секундной стрелкой часов, пока в какой-то миг не пробегают по кухне, осматривая происходящее, и не цепляются за Альберто. Хмыкая, девочка уже хотела поведать Скорфано о его чудесной миссии в этом деле, как дверь приоткрывается, а из-за нее высовывается кучерявая макушка Пагуро. — Что тут происходит? — сонно потирая глаза, Лука всматривается, пытаясь сфокусировать взгляд. — Ничего такого, лишь эксперимент! Школьный проект, — Джульетта хватает за плечи Ала, выталкивает его за дверь вместе с Пагуро. На заднем плане Лука не мог просто не заметить, как Франко, чертыхаясь и проклиная что-то, мечется от стола к плите. — Можешь отвлечь его, желательно до заката, — процеживает сквозь зубы Марковальдо на ухо зеленоглазого друга. — Что за проект? — Джулия загораживает собой происходящее, от чего Луке приходится встать на носочки, чтобы увидеть, что же там такое делает Белуччи. — Отдельный проект, вас не касается, — девочка натягивает улыбку, хлопает дверью, не зная, что еще ответить, и с облегчением выдыхает. Остается верить в то, что Альберто понял свою задачу. Оказываясь за дверями дома, Лука непонимающе хмурится и смотрит на Альберто встревоженно, надеясь услышать от него объяснения. Альберто лишь роняет нервный смешок и чешет голову. — Лу-у-ука, — тянет он, косясь в небо и делая глазами круг. Жмурясь и распахивая ресницы, Альберто встречается с карими глазами, что сверкают искрой недоверия и с подозрением щурятся. Лука скрещивает руки на груди. — Не смотри на меня так, — предупреждает Скорфано и выдыхает. — Я хочу больше проводить с тобой время наедине. — Лука скептически приподнимает бровь. — И Джулия с Франко тоже хотят, чтобы я больше проводил с тобой времени наедине, ну, то есть... Лука мог бы его прервать, сказать, что он все понимает — а он действительно все понимает, — но смотреть на то, как Альберто оправдывается, почти весело. Он кивает ему головой, одновременно дергая бровями, давая сигнал для продолжения. Тем не менее, взгляд его остается серьезным и чуть нервным. — Я хочу сказать, точнее, я хочу пригласить тебя прогуляться? — он поднимает неуверенный, дерганый взгляд, и улыбается не то застенчиво, не то тревожно. — Ты не против? Лука делает вид, что задумывается, а после отвечает кротким кивком и замечает, как у Скорфано опускаются плечи от, кажется, облегчения. Но все это не просто так. Он снова хмурится. Его избегают с самого вечера, не пропускают в кухню, он обнаруживает Франко в доме с самого утра, и, что более удивительно, Альберто проснулся раньше него. И пусть причину странностей он обязательно выяснит к концу дня, избегание со стороны друзей и Альберто немного... Обижают. Лука чувствует себя неуверенно и виновато, он правда не знает, что случилось, и может, стоит спросить у Скорфано обо всем? Он же не станет ему врать? В любом случае, лжец из Альберто никудышный. — Все так странно себя ведут, — задумчиво начинает Лука, рассматривая витрины кондитерских и булочных. Они направляются в сторону местного природного парка, без особой договоренности — просто ноги сами туда идут. Солнце только-только прогревает улицы своими золотыми лучами, и свежесть утреннего ветра тает на их лицах. Альберто вопросительно хмыкает рядом, выглядывая, до этого выглядя сильно мечтательным. Он слышал вопрос, и действия его выглядят деревянными. — Что? Не-е-е, — отмахивается он быстро, мотая головой. — С чего вдруг? Лука фыркает. Смотрит в яркое голубое небо, что на горизонте проливает персиковые облака. — Вы избегаете меня со вчерашнего вечера, — Лука останавливается, и Альберто прекращает шаг чуть впереди него. Голос у Луки опустился. — И, Франко, — чуть тише продолжает он, пока Альберто внимательно его слушает. Ну, Луке так кажется: брови Ал виновато изгибает и чуть поджимает губы, хватает ладонь себя на плечо и отводит взгляд неуверенных глаз в сторону. — Он откуда взялся вообще?.. И Джулия с ним осталась одна. Лука явно склоняется к чему-то, и Альберто почти понимает, к чему. Лука опускает взгляд, его голос на секунду дергается. — В смысле, я, конечно, ничего не имею против него, это здорово, что вы сдружились, просто... — он продолжает увереннее, — пообещай, что мы скоро вернемся и все будет в порядке, хорошо? — карие глаза смотрят на Альберто с надеждой. Альберто, засматриваясь пару секунд, приходит в себя. — По-другому и быть не может! — настойчиво уверяет он, забрасывая руку Луке на плечо и продолжая с ним шагать в сторону парка увереннее. На его лице сияет открытая улыбка. — Все будет лучше всех, обещаю, но, — он треплет мальчишку по голове, и тот забавно морщит нос от улыбки, — я хочу показать тебе кое-что. Нам нужно сходить на пляж к закату. И до захода солнца время идет поразительно легко: спустя несколько разговоров о Веспе и космосе Лука перестал выглядеть встревоженно, чему Альберто оказался несказанно рад, он даже не думал, что Пагуро так легко отвлечь и ободрить. В любом случае, так и должно быть: в свой день рождения Лука не должен беспокоиться из-за несуществующих проблем, а тем более выдумывать новые. Они хорошо проводили время, пока солнце плавно опускалось за горизонт и окрашивая небо в цвет яркой апельсиновой цедры, Лука даже не заметил, как Скорфано постепенно уводил его к набережной. — Мы куда? — он круглыми глазами рассматривает деревья, которые будто покрылись золотом солнечных лучей. Твердая дорога под ногами постепенно рассыпается в песок. — Сюрприз, помнишь? — Альберто оборачивается и тянет парня на себя, озорно улыбаясь. Глаза луки блестят, а очаровательные веснушки на солнце становятся теплее. Они проваливаются в песок и слышат шум волн и ветра. Воздух начинает пахнуть тоже по-особенному свежо. Лука вдыхает полной грудью, останавливаясь на пару секунд. — Мы пришли! — радостно сообщает Ал, и Пагуро видит Джулию и Франко на большом покрывале. Они машут руками и что-то весело кричат. Лука с Альберто, вновь взявшись за руки, подбегают к друзьям. В глазах Луки яркий восторг сияет звездами, и его восхищение точно не описать словами: дыхание затаивается в груди, и он никак не может выдохнуть, застывший на одном месте. — Сompagno¹³, ты загораживаешь солнце, — Франко опускает темные очки до кончика носа, чтобы встретиться с Пагуро взглядами и уверенно улыбнуться. — Поздравляю. — Ч-что? — Лука хлопает глазами. Наконец, дар речи возвращается к нему, и он оттаивает, крутясь по сторонам. Голос его тихий и неуверенный, Лука прижимает ладони к груди. Громкий смех Альберто разбивает тишину и сливается с шумом волн. Он, все еще смеясь, закидывает руку шокированному другу на плечо. — С Днем Рождения, — Джулия поднимает пластиковый стакан сока и чокается с банкой газировки Франко. — Ты же не думал, что мы забыли? — Альберто треплет его по голове. — Я... Что? — парнишка опускается рядом с подругой, честно глядя в ее спокойные глаза. — Да я сам забыл... Альберто с нежностью наблюдает, как мальчишка растерянно моргает, рассматривая спокойное море. Лука очаровательно смущается. Альберто беззащитно вздыхает — Лука делает очаровательно все. Франко и Джулия максимально аккуратно перетаскивали все свои шедевры кулинарии на пляж, парочку раз уронили стаканы, но, благо, те были пластиковые. Опять заслуга Белуччи, додумался купить одноразовую посуду. Или это хитрожопость и лень. Чтоб не мыть ничего, да. Да и этот товарищ пытался свинтить несколько раз с праздника, но останавливала рука Джульетты, что настаивала остаться, ну, мол, для поддержания некой атмосферы, да и раз уже приперся... — А тебя не потеряют дома? — опомнилась девочка, слегка напугано смотря на друга. Франко лишь отмахнулся рукой, запрокинув голову и допив из стаканчика сок. — Что-нибудь придумаю. Редж видел, как я уходил. Мягкие пенистые волны оставляли на песке различные ракушки и камни. Правильно говорят, что на воду можно смотреть бесконечно. Особенно на море. Ощущение, что все проблемы разбивают эти самые волны, не давая им ни шанса, а затем, оставшиеся раны приглаживают, как тот же песок. И крики чаек не отвлекали поток мыслей, идущий в голову, словно поток воды. Зато с этим прекрасно справлялся чужой смех. Если Джулия и Франко, утомившись после ночных приготовлений, просто готовы были лечь на песке и уснуть, да будь даже там галька, то Лука и Альберто наоборот, бодры и веселы как всегда. У них, видимо, подпитка энергии идет от воды. Как только оба залезли в море, так носятся по нему, что-то кричат, брызгаясь и смеясь. Лука, окатив водой Альберто с ног до головы, широко улыбнулся. — Помогите, морское чудовище! — вскрикнул в итоге именинник, отбегая ближе к берегу. Альберто несколько раз оглядел себя, прежде чем как-то реагировать. Вжившись в роль, Скорфано зарычал, сверкая острыми зубами. — Santa mozzarella... — Джульетта покачала головой, наблюдая за друзьями. Не было сил, чтобы закатывать глаза, поэтому девочка лишь тяжело вздохнула, отказываясь это комментировать как-либо иначе. — Неси гарпун, Марковальдо, — серьезным тоном заявил Франко, вставая на ноги и отряхиваясь. — На ужин сделаем zuppa di pesce. ¹⁴ — И ты туда же, — Джулия нехотя встала, смотря на персиковое от заката небо. — Давай быстрее, а то весь улов упустим! — раскомандовался Белуччи, указывая в сторону замеревших от шока Луку и Альберто. Они уж было подумали, что их одноклассник говорит все серьезно, но по его взгляду и беспричастному взгляду подруги поняли — это лишь шутки. — Земные чудовища! Лука, спасайся, я их задержу! — Альберто схватил друга за плечи, тряся его и проговаривая все с такой наигранной паникой, что просто дайте ребенку приз за лучшую драму. — Но я тебя не брошу! — Давай быстрее, пока они далеко! Смотри, они уже гарпун несут! Падая обратно на мягкий плед, Франко зевает, потягиваясь, и, неожиданно даже для себя, отрубается. Джулия и не возражала. Она скорее понимала его, но ничего не могла предпринять в качестве самой себя. Лечь рядом? Ага, а если Лука и Ал утопят там друг друга? За ними нужен глаз да глаз. Но девочка опомнилась, чем могла себя развлечь. Это подарком, который она до сих пор не вручила имениннику! Вытащив небольшую плоскую коробочку, красиво перевязанную красной лентой, девочка махнула друзьям, зазывая их обратно на берег. — Что-то случилось? — Лука встревоженно посмотрел сначала на подругу, а затем на уснувшего Белуччи. Надо же, а когда он спит, то такой безобидный. Может, тихо его завернуть вот так с едой в плед, да и унести отсюда? — Франко помер? М-да, нехорошо вышло, — Альберто поковырял мизинцем в зубах, но только цокнул, пожав плечами. — Мы не едим людей, если ты нас за этим позвала, ну, чтоб от него избавиться... — Да вы..! Идиоты! — Джулия охнула от возмущения, махнула рукой и той самой коробкой, которой она задела графин с напитком. Интересно, сколько им осталось секунд до того, пока Франко не прибил за то, что на него буквально выплеснули сок? — Рядом с вами вообще нельзя даже моргать, я погляжу, — шумно вздыхая, Белуччи усаживается и оттягивает неприятно прилипающую рубашку. — Отосплюсь, очевидно, где-нибудь за пределами Генуи. — Или в-... — Альберто уже хотел закончить свое великое умозаключение, но его обрывает так неудачно чужая ладонь на губах. А точнее, это была ладонь Луки. Как же хорошо Пагуро знает своего товарища, даже вовремя затыкать научился, пока они не влипли во что-то. Особенно с Франко. Белуччи подкидывает одну бровь, внимательно смотря на амфибий. Он догадывается, какое там было слово, но это же Скорфано, стало как-то грустно, что он не услышал до конца фразу, ведь там может быть что угодно: от простого "в кровати" до "в своих мечтах, Белуччи, мечтай дальше, с нами ты можешь забыть про сон". Да, он думает, что именно такое ожидать стоит от этой компании друзей. — Альберто, фу! Мерзость! — резко и неожиданно для всех выкрикивает Пагуро, отряхивая руку от слюны. — А надо было убирать, — гордо заявляет Ал, будто довольствуясь своим поступком. — Да он просто, знаешь, оставил на тебе метку, — Белуччи как-то ехидно смеется и, скинув противную мокрую, еще и липкую от сладкого сока рубашку, ложиться обратно, не забывая накинуть на глаза солнцезащитные очки. А что? Закат тоже мешает крепкому и здоровому сну. И две ходячие по суше рыбы мешают. И их подруга. Да вообще друзья очень вредят режиму. Да-да. Джульетта немым укором смотрит на развалившегося Франко, задумываясь о том, стоит ли песком его посыпать, водой полить, а может просто пнуть... Но ладно, в другой раз. В конце концов, он помог им и выручил с приготовлениями, так что сегодня его пощадят. Девочка тихо выдыхает себе под нос с некой усталостью, поднимает голову и, широко улыбаясь, протягивает к Луке ту самую прямоугольную с красивой ленточкой коробку. — Я долго думала над подарком для тебя, ты уже у нас очень любопытный и умный, сразу так сложно выбрать было. Но, в общем, немного побродив по магазинам, я остановилась на этом. Давай, открывай, — Джулия даже сияет от радости, улыбка становится шире, а щеки краснеют не только от лучей заходящего солнца, но и от волнения. Лука принимает подарок, аккуратно распаковывает, несмотря на то, что рядом ему в ухо орет Альберто, торопя и заявляя, что можно рвать, не жалея. Но он не хочет портить упаковку, ведь сам подарок завернут так бережно, с таким терпением, с такой любовью. Взять и разорвать Пагуро не может. Тем более, это его первый подарок от Джулии, на суше. Через пару минут распаковки в руках Луки красовалась яркая обложка, а на ней выведены печатные буквы, отливающие какой-то серебристой пленочкой «Enciclopedia». Бегая глазами по страницам, мальчишка не мог сдержать восторга, его эмоции на лице только зарисовывать и можно на фоне нежно-бирюзовых волн. — Grazie! Molto grazie!!! — Пагуро прижимает к груди книгу, обнимает ее, но больше всего ему хочется обнять так же крепко подругу. — Я даже не знаю, как еще отблагодарить тебя! — Лука, ты чего? Это подарок, мне достаточно того, что тебе понравилось, — Джулия кладет руку на плечо друга, успокаивая его и заглядывая в карие глаза напротив. Альберто немного замялся, ему стало неловко от своего маленького самодельного подарка. Будет ли Лука так же рад? А что, если ему это не нужно? Он разочаруется? Действительно, надо было у Франко взять Веспу, тогда он переплюнул бы Джулию в подарке, так еще и поехал куда-нибудь с Лукой! В тот же, как там его... точно, Рим! Или в любой другой город, куда Пагуро укажет. Все же собравшись с силами, Скорфано кашлянул в кулак, обращая на себя внимание друзей. — Тут... я хочу, чтобы ты знал, Лука. Я делал это со всей любовью и... — мальчишка неуверенно сжимает в руке свой подарок, хмурится. Повторяет в голове несколько раз «silenzio Bruno», жмурится. Все будет в порядке. В свободную руку Луки вкладывается цепочка связанных между собой ракушек, сначала мальчик даже не отразил, что это, но удивленно охнув, он отложил книжку на плед. Внимательно рассматривая различных форм и цветов раковины, Пагуро был поражен, что это сделал Альберто сам. Хорошо, что, прожив почти год среди людей, ребята знают, как такое носить и использовать, поэтому Луке не составило никакого труда натянуть на руку браслет и завязать его плотно, чтоб не спал наверняка. Повисла пауза. Ребята не знали, что им сейчас сделать. Обняться? Пожать руки? Альберто так вообще поджимает губы и ждет реакции, но Лука смущенно смотрит под ноги, словно впервые видит гальку. — Я сейчас расплачусь, как трогательно, — вздыхает Франко, запрокинув руку на лоб. — Долго молчать собрались? — Лука, я... я знаю, что постоянно совершаю какие-то ошибки, иногда задеваю этим тебя, но я был бы рад, если бы мы были... раздели со мной жизнь? — Скорфано задерживает дыхание, пытается казаться смелым и решительным, но молчание и вопросительный взгляд Луки заставляют постепенно ссутулиться и сдаться. — Разделить? Ты о том, чтобы мы были парой? — Да! — кивает Ал, наконец позволяя себе сделать новый вдох свежего морского воздуха. — Но мы же... — Стоп-стоп! — Джулия готова поклясться, что ближайший камушек скоро прилетит в голову Франко за его очень в подходящий момент возглас. — Вы разве не были вместе уже? — Нет, — Альберто косится на Белуччи. — Да, — отвечает в унисон с другом Лука, но слыша противоположный ответ, немного теряется. — Так нет или да? — Марковальдо потирает переносицу, взмахнув руками. — Чтоб наверняка, давайте я принесу все бумаги, вы заполните документы, подтверждающие, что вы пара, и мы разойдемся? Я уже устал весь год смотреть на эту драму в трех актах! — Франко загребает рукой челку назад и шумно выдыхает через рот. — Альберто, зачем подтверждать что-то? Мне казалось, что ты все и так понимаешь по моим поступкам, поцелуям или... — Нет! То есть... Да! Просто, я запутался. Я дурак, знаю! Но мы же не обсуждали никогда это и вдруг..?***
Алый круг солнца уже наполовину скрыло темное море. Небо окрасилось в фиолетовый, а облака дымчатой серо-синей пеленой медленно плыли, доверяя ветру. Франко вздыхает, снимая солнечные очки. Джулия уже как-то лениво доедает треугольник давно остывшей пиццы и безучастным взглядом глядит в горизонт. Франко пытается перенять направление ее глаз и натыкается на Альберто, который с особым усердием и восторгом закапывает Луку в песке у самого моря; вода нежными волнами касается их ног и смывает все, что Скорфано так старательно вываливал на именинника. Они громко смеются, когда лепешка мокрого песка неприглядно стекает с щеки Альберто. Франко наблюдает ненавязчиво, позволяя разным мыслям оставаться в голове, но те плавно меняют друг друга, не задерживаясь. — Детский сад, — с особой нежностью хихикает Джульетта, заталкивая финальный кусок пиццы в рот. — Для них существуют только море, звезды, и веселье. — И Веспа, — дополняет Белуччи, беззлобно фыркая. Джулия, смеясь с набитым ртом, пихает друга локтем. — Точно! Парень усмехается без особой радости и трясет банку с газировкой, проверяя на наличие остатков, а потом, выдохнув уж слишком драматично, с громким шипением открывает новую. Красивый закат и тихие волны накатывают тоскующее умиротворение, приятное. Школьный год подходил к концу в своем обычном торопливом ритме, но Франко решает, что он был особенно длинным — насыщенным. Он чувствует, будто вернул себе себя самого; будто прошел какую-то непонятную стадию принятия, а, может, это просто такое настроение? Но он точно не тот высокомерный и глумливый задира, каким был в начале. И эти изменения заставляют чувствовать некую гордость за себя и... Благодарность. Он бы никогда не сделал это в одиночку. — Фу-у-у, у тебя такое кислое лицо, — Альберто подбегает, неряшливо занося песок на их покрывало и строит забавную рожицу. На его лице все еще красуются остатки песчаной лепешки, а чешуйки, что пятнами покрывают руки и ноги, блестят в розовом свете закатного солнца. — Тошнулия, мне кажется, Франко немного просрочился. Марковальдо вскидывает скептически бровь за неприятную кличку, но потом свой оценивающий взгляд направляет на Белуччи, который закатывает глаза. — А по-моему, у него всегда такое лицо, — задумчиво прикладывает палец к подбородку она, и Альберто громко смеется. А потом его с берега зовет Лука, и он, захватив последние два куска пиццы, уносится к своему, уже официально, парню, вновь осыпая всех песком. — Если ты так сильно хочешь спать, может, лучше вернешься домой? Без тебя праздника бы не было. Франко поднимает голову на подругу и смотрит на нее несколько секунд так, будто не понял ни слова. — Как мило с твоей стороны, Джульетта, — манерно произносит он, поправляя волосы и потягивая газировку из трубочки. — Но ты явно меня недооцениваешь. Вам не избавиться от меня так просто. — Ага, — она сознательно кивает головой, — мы в ответе за тех, кого приручили. И Франко пихает ее в бок. Джулия падает, смеясь. Парень сдувает челку. Видимо, помешанность на «Маленьком Принце» у этой тройки коллективная. И все же Марковальдо права. — Поедешь с нами в Порто Россо? — спрашивает она, все еще лежа на боку и совсем не планируя подниматься. Франко вскидывает брови сперва от не понимания, а потом — удивления. — Летом. Будешь спать в домике на дереве, если Лука и Ал тебе позволят, — она хихикает, — познакомлю тебя с papà, гонками за Кубок и, быть может, с Эрколе, если его на соревнования пустят. Он уже старый. Франко вскидывает бровь, представляя пожилого ворчливого деда с седыми усами. Где-то над морем кричит чайка. В действительности он хочет. Мысль о расставании с друзьями нагоняет тоску, а то, что описывает подруга со спокойной улыбкой, звучит весело и интересно, кем бы ни был этот Эклер... Эрколе! Событий в этом году было слишком много, и тот сделался длиннее и увлекательнее, но, несмотря на все, Франко оборачивается назад и думает, как недавно все было — будто вчера. Он уже тоскует. — Я ценю это предложение, но, — парень мотает головой, оставляя банку с напитком и вплетает пальцы в темные пряди. — Я нужен тут. Отцу и тете, они без меня никуда, — он хмыкает. Пекарня Марты стала для него почти родным домом, а бизнес отца из тяжелой наследственной ноши со временем и пониманием формируется в возможность проявить себя. Бизнес — не только деньги. Франко понял это не сразу. Джулия поднимается и стряхивает песок с рук. Она одаривает парня понимающим взглядом и широко улыбается. — Ну, — ее кучерявые волосы в лучах солнца будто пылают, и несколько прядей от морского ветра лезут в лицо, — тогда, в следующий раз? Франко смотрит на нее и восхищается таким быстрым принятием и добрым смирением. Он выдыхает, кивает и улыбается тоже. — В следующий раз.