Sharp knife blade

В следующий раз, когда Аксель очнулся, Вика в комнате не было. Вместе с ним пропал и ароматный запах крови стоящих по ту сторону охранников. Но появилось ненавязчивое присутствие, отличное от того, которое принёс Вик прошлым вечером. Куда более сильное, ощутимое. Собравшись с силами, Аксель поднялся. Боль в ране ослабла, мысли распутались. Лишь размытые подтёки крови на бинтах свидетельствовали о произошедшем. Повинуясь привычным ощущениям, он по тёмному коридору двинулся в сторону мелькающих неподалёку жёлто-оранжевых ламп. Комната, в которой Аксель проснулся, находилась в самом конце пустынного прохода, упиравшегося в похожий плохо освещённый коридор. Неяркий свет попадавшихся светильников вырывал из темноты крашеное дерево стен и яркий узор ковра, смягчающий шаги каждого, направлявшегося к одной из двух дверей этой части помещения. Аксель ступал медленно, придерживаясь за стену от слабости; его голые ступни неприятно стыли от осевшего на полу холода, живот крутило от голода. За всю дорогу на пути не повстречался ни один из подчинённых Вика. Освещённый жёлто-оранжевым светом коридор уходил дальше, деревянные стены стали светлее, появились редкие произведения искусства, выставленные у широких развилок, и мрачная атмосфера, которая наполняла воздух в месте его пребывания, постепенно рассеивалась. Аксель остановился у одной из деревянных дверей. Прикрыв глаза, казалось, заснул. Потом ещё раз осмотрелся по сторонам, словно боясь быть пойманным, и осторожно заглянул внутрь. — Я ничего не знаю, — в дальней части комнаты на коленях стоял неприметного вида мужчина. С запёкшейся кровью на лице и длинной свежей царапиной на шее. Совсем рядом, сидя на подлокотнике мягкого кофейного, судя по освещению, цвета кресле, за ним наблюдал Грейс. Как обычно сложив руки на груди, постукивая указательным пальцем по плечу. — Что же тогда так нервничаешь? — Я ничего не скажу! Грейс посмотрел куда-то ему за спину, словно ожидая услышать распоряжения. Не на своей территории он не мог действовать безрассудно, ему требовалось разрешение хозяина и свобода в действиях, чего так трудно было добиться от Вика. Вот и сейчас тот лишь вздохнул, не дав явных ответов, и подошёл к связанному старой альпинистской веревкой мужчине. — Какие вы все однообразные, — его рука легла пленнику на шею, — ничего не скажу, ничего не знаю. Думаешь, мы просто так привели тебя сюда и связали? В связывании, на самом деле, и вправду было немного толку. Каким бы сильным человек ни был, он всё ещё оставался человеком, который имел собственные слабости и точки давления. Такому вампиру, как Грейс или же Вик, немного времени потребовалось бы для полного контроля над ситуацией и слабым мысленном процессом личности. Но Грейс ещё при поимке использовал первую попавшуюся под руку верёвку, в первую очередь, чтобы мужчина оказался не в состоянии навредить себе или окружающим. — Отвечай на вопросы. Ты знаешь, кто тебе приказал встретиться с Амондом Бассом и заставить его избавиться от орудия убийства? — Н-нет, — мужчина зажмурился и подался вперёд, пытаясь уйти от сильных пальцев Виктора, сдавивших его шею. — Ещё раз, — Вик обошёл пленника так, чтобы тот видел его и кроваво-красные узоры в его глазах, и, сделав всё, чтобы словить чужой взгляд, повторил свой вопрос вновь: — Ты знаешь, кто тебе приказал встретиться с Амондом Бассом и заставить его избавиться от орудия убийства? Ответ остался неизменным: — Нет! — Кого ты ко мне притащил? — он развернулся к Грейсу, безмолвно пожавшему плечами. — Учти, мне всё равно, сколько лжи ты скажешь и сколько утаишь. Я всё узнаю, лишь единожды взглянув в твои глаза. — Вик вернул внимание мелко подрагивающему мужчине, чьи глаза регулярно закатывались от воздействия гипноза. — Говори. — Я… я не знаю. Никто не знает. — Даже кто подстроил детективу ловушку? Кто приказал Амонду отнести кейс с фальшивым орудием убийства в камеры хранения на вокзале? Кто подослал ему билеты в другую страну? Кто угрожал Лизавете Оувен? — Я… я… Вик опустился перед пленником, не отрывая от него пронзительного взгляда, и жёстко схватил за подбородок, вынудив приблизиться к своим глазам ещё ближе. По телу связанного мужчины пробежали мурашки, во всей комнате он мог видеть только красный блеск вампирских глаз. Подсознание кричало об опасности, язык, не слушаясь, торопился поделиться нужной им информацией, лишь бы исчезло оказываемое давление; мужчина был на грани обморока, когда в кристально чистой голове резкими ударами раздались очередные слова. — Ты знаешь. Знаешь его имя. — Н-не… не… — Кто напал на Акселя Уоргрэйва? — и Вик указал в сторону двери, где, опёршись на стену, с едва заметным любопытством смотрел на всё Аксель. Заметив беглый взгляд связанного мужчины, он улыбнулся, чуть подняв руку так, чтобы это бросилось в глаза, коротко помахал. Практически сразу же последовала реакция. Аксель уловил внимание Грейса, прилипшее к нему с тех самых пор, как он переместился от двери к стене, а мужчина в ответ на его действие издал сухой кашель. Вик поторопил. — Д-Джеймс. Он… он приказал Амонду отнести кейс в камеры хранения на вокзале и избавиться от Акселя Уоргрэйва. Грейс, услышав наконец ответ, довольным не казался. Наоборот, признание пленника его смущало, да настолько, что, даже зная об опасности вмешиваться в чужой гипноз, поспешил задать уточняющие вопросы. — Ты знаешь, в какую именно ячейку Амонду приказали положить кейс? — …нет. — Как Джеймс планировал избавиться от Акселя? — Сначала гипноз. Удовлетворённо кивнув головой, Грейс извинился перед успевшим раздражённо посмотреть на него Виком и в качестве напоминания постучал по своему предплечью. Этого человека он выловил по наводке Амонда, с которым любезно поговорил на том самом вокзале, но немного в другом поезде. Изначально почуяв подвох в столь яром аромате крови, исходящем от закрытого кейса, Грейс решил действовать на опережение. Позвонил давнему знакомому, попросил приглядеть за одним человеком, что в скором времени пересечёт границу, купил билеты и перенаправил Амонда на другую платформу. Пока предполагаемые преступники выжидали, когда же клюнувший на уловку детектив заберёт кейс из ячейки и навсегда упустит важного соучастника, он в то время преспокойно выуживал информацию из того самого «важного соучастника». Амонд поделился одним очень важным разговором, сдал нескольких поддельников так же, как и свою чрезвычайно скучную и унылую историю. После этого разговора Грейс в очередной раз решил больше никогда не разговаривать со свидетелями и людьми, фигурирующими в деле. Целый склад поддельников, на которых указал Амонд, встретил детектива приятной тишиной и не очень доброжелательной техникой — стоило ему войти, как сработало сразу несколько защитных и, вероятно, оповещающих механизмов. Впрочем, обленившиеся поддельники в это время спали. Грейс представлял, что никто из них многого не знал. Поэтому выбрал наугад, самого разодетого, пышущего самодовольством и с золотыми побрякушками на теле. Как итог: почти верно угаданный поддельник теперь стоял на коленях перед Виком, связанный, с перекошенным от нахлынувших из-за гипноза эмоций лицом. — Он же приказал подорвать дом на улице X? — продолжил спрашивать Вик со скучающим выражением лица. Ранее не слышавший об этом Аксель прислушался, наконец перестав изучать стоящие в воздухе частицы и закончив раздумывать, на ком из двух находившихся перед ним вампиров кровавые укусы смотрелись бы лучше. Дёсна некстати начали неприятно покалывать. — Он, всё он. Джеймс… Джеймс отдавал нам приказы через одноразовый телефон и письма. — И вы не знали, что туда придёт детектив? Мужчина несмело посмотрел на Грейса, уже этим действием достаточно ясно выразив свои мысли, но детектив всё равно не смог сдержаться, чтобы не вытянуть руки вперёд и на миг вспыхнувшими глазами не внедрить в чужую голову весьма неприятный образ. Предсказуемо, не ожидавший такого пленник закричал. — Чёрт, сколько раз мне говорить, чтобы ты не вмешивался в мой гипноз?! — Вик с недовольством обернулся на друга, но быстро потерял к его лицу всякий интерес. — Знаешь же, чем может закончиться потеря контроля! — Прости, не смог отказать себе, — Грейс тихо, с просевшими нотками в голосе рассмеялся. — Кто всё это начал? Кто стоит за всем?! — Вик, не отказав себе в удовольствии, ударил пленного в солнечное сплетение, затем, не дожидаясь, пока тот сделает глоток воздуха, ещё раз, но уже в бок. — Кому была выгодна смерть Акселя? Кого он мог видеть? — О нет… — мужчина сплюнул под ноги вампиру, — он… ему не нужна смерть парня. Никому не нужна смерть парня. Он лишь… руководит. — Как его зовут? — Не знаю. Никто не знает. Джеймс… во всём виноват Джеймс. Вик за горло поднял мужчину с пола, дозволив себе использовать чуть больше силы, чем изначально. Чужой мозг под таким напором начал плавиться. Не двигаясь со своего места, Грейс возразил: — Ты его так убьёшь. — Заслужил. Я не против вынести отсюда ещё один труп. Заворожённый чужими действиями Аксель тихо приблизился, подсознательно стараясь держаться ближе к Грейсу и не подходить к неравному по силе Виктору. Пусть разница у двух старших вампиров не такая большая — он чувствовал, что, тем не менее, она была, — Аксель успел привыкнуть к мягко обволакивающей сущности Грейса Уинтера и совершенно не чувствовал себя в безопасности рядом с Виком. Возможно, вампир вообще ни с кем не должен был расслабляться, насколько бы не успел привыкнуть к чужому следу, но отличить чувство подавляющей опасности от возбуждающего адреналина мог даже новичок. — Чьё имя ты так старательно обходишь стороной? — Вик и сам старался не повторять вопросов и обходить те, на которые поддельник с подчищенной памятью мог повторить предыдущие ответы. Всё же постоянно выскакивающее имя Джеймса было не тем, чего они добивались. Лишь после того, как давление усилилось и словно задело ту самую нужную часть, мужчина хриплым голосом произнёс: — Он. И отключился, безвольным мешком свалившись на пол, как только лишился опоры в виде поддерживавшего его в воздухе Вика. — Ты смог обойти их запреты? — Нет, но я честно старался, — Вик пожал плечами и словно только сейчас заметил прислонившегося к другому подлокотнику Акселя. — О, малыш, тебе уже лучше? Сам добрел сюда. Его почувствовал? — и кивнул в сторону Грейса. — Не надо разговаривать со мной, как с собакой, — презрительно фыркнул Аксель, впрочем, не став уточнять. — Вы разобрались со своими делами? Мне нужно поговорить с детективом. Вик одобрительно кивнул и, подхватив бессознательного гостя на руки, указал на противоположные той, откуда появился Аксель, двери. — Грейс, проверь, что с его раной. И вам обоим желательно перекусить до того, как мне придётся связать вас цепями. И уж поверь, малыш, — обратился он к молодому вампиру, только откинувшему мысль о голоде, — ты не выберешься так просто. Два идиота, решившие одурачить самих себя, а заодно и друг друга. И, напевая под нос незнакомую никому мелодию, Вик ретировался из комнаты, напоследок кинув лишь: «Мне нужно ещё кое-что у него спросить. Не скучайте!» Грейс, сильно сомневаясь, что в следующую их встречу на пленнике останется хотя бы одно живое место, поднялся с подлокотника кресла. Наверное, это был единственный раз, когда он не знал, о чём хотел поговорить Аксель Уоргрэйв. С их последней встречи прошло несколько дней, детектив, как и обещал напарнице, упорно расследовал дело Альсины Уоргрэйв, а она, в свою очередь, вместе с Виком пыталась оградить «важного свидетеля» от опасности. Получилось не совсем то, на что Грейс рассчитывал: как ни смотри, он планировал встретиться с ним не в стенах дома Виктора Горфилда и не слышать немного нервного сообщения по телефону, что его «важный свидетель» всё же поранился. Но, тем не менее, рана неглубокая и не опасна для жизни, возможно, не будь рядом того же самого Виктора Горфилда, Аксель не стоял бы сейчас даже здесь. — Сам сможешь дойти? — Грейс протянул ему руку, с неким беспокойством вглядываясь в чужое лицо. Конечно, Аксель откажется. Он бы и сам отказался. Но, несмотря на это, руку предложил. — Только если детектив не поведёт меня по бесконечно длинным коридорам, — ожидаемо, Аксель помощь не принял. — Ты нашёл то, зачем уходил? — Практически. — Не сомневаюсь, что уже что-то есть. Хмыкнув, он направился к двери, растирая запястья. Грейс приютился сзади, практически сразу же остановив его перед выходом со словами: «Разве ты знаешь, куда идти?» Аксель немного понял из того, что рассказал Вику пленённый мужчина. Но он знал главное. Например, он знал, что произошло той ночью, когда его ранили, он знал, что часть воспоминаний, на которых был наложен барьер для посторонних, на самом деле было лишь внушением. И, даже если Вик сможет докопаться до глубин чужой памяти, далеко не всё из этого окажется правдой. Грейс свернул в другой коридор и открыл первую же дверь с резным рисунком лотоса. За ней оказался полутёмный кабинет Вика, уставленный шкафами с различными выкупленными им предметами. Совсем недавно здесь же они встретились с Грейсом, и отсюда пропал один непримечательный амулет, на самом деле, никогда не принадлежавший Горфилду. Аксель прошел следом. За всю свою жизнь он ни разу не интересовался антиквариатом, но даже для него все эти переполненные вещами полки выглядели внушительно. Что было бы, запусти сюда понимающего в этом толк? — Это и твой кабинет тоже? Вик, однако, многое тебе позволяет. — Когда станешь старше, поймёшь всю необходимость таких связей, — Грейс улыбнулся ему, стоя у горчичного цвета кожаного дивана чуть в стороне от столь обожаемой Виком викторианской софы. — Сядь, я тебя перевяжу. — Какова стоимость всего этого? — Аксель слишком быстро оказался у дивана, всё ещё не переставая осматриваться по сторонам. Совсем рядом с его головой висела свёрнутая карта и крупный фолиант с железной обивкой на переплёте. Невдалеке, плотно закреплённый, лежал бронзовый колокольчик. — Тебя интересуют деньги? Если честно, я не уверен, что Вик до сих пор расплатился за некоторые из них. — Время, — Аксель посмотрел ему в глаза, — меня интересует время. Сколько он потратил, чтобы собрать всё это? Даже зная, что для нас это слово ничего не значит. — Вечность. Слишком много для обычной жизни, слишком мало для поисков и ожиданий. Грейс не отвёл взгляда. Возможно, они смотрели друг другу в глаза чуть дольше дозволенного. Пытались обратить внимание на малейшее изменение эмоций, рассмотреть каждый огонёк. Аксель прервался первым. Закрыв глаза так, словно пытался справиться с волной тошноты, опустился на мягкий диван, до боли вжав металлический шарик на языке в десну. Пора бы привыкнуть, что самыми вкусными кажутся те, кого нельзя укусить. Ведь на деле их кровь ужасна. — Как ты мог позволить ранить себя, после того, как я спас тебя от гипноза? — Грейс разложил на столе чистые бинты и, ещё немного подумав, принёс в стакане воду. Зная Вика, очищать кожу вокруг раны после первой перевязки он явно не стал. — Они подошли незаметно, я не успел ничего сделать. — Даже обратиться? Аксель не ответил, но Грейс уловил в брошенном на него взгляде насмешку. Он даже не удивится, если потом узнает, что этот провокатор специально ничего делать не стал. — Сними футболку. — У меня нет сил, детектив. Если бы вы сначала покормили меня свежей кровью, я бы мог и сам перевязаться. Я не ел несколько дней, у меня уже болят дёсна. Грейс знал, что при наступлении голода вампиру могло сносить крышу. Ещё не настолько, как при жажде, но его нельзя было назвать «в сознании». Однако с Акселем это не работало так просто. Как бы он ни хотел показаться беззаботно игривым, Грейс видел в его глазах нетерпение и ощущал, как он пытался не потерять последние остатки контроля. Сейчас его организм ослаблен, телу присуща сильная слабость, которая мешала не только преодолеть расстояние до ближайшего клуба, но и банально дойти до конца комнаты без поддержки. — У вас, детектив, есть что-нибудь, что можно накинуть на плечи? — без особого интереса Аксель осматривал коричневую водолазку детектива, лишь на оттенок светлее той, которую он видел в кафе. Ему шли водолазки, приятно глазу очерчивали подкаченное тело, мягким воротом поднимались по шее и длинными рукавами заканчивались у изящных ладоней. Но, как бы Грейс ни выглядел в этой или даже другой одежде, в конкретный момент Акселя это волновало меньше всего. — У Вика огромное количество неиспользуемых футболок, если захочешь, можешь выбрать себе более понравившийся принт. — Сойдёт обычная серая. Акселю хотелось рассмеяться от того, насколько бесполезным и глупым ему казался этот разговор. И ещё больше от того, как Грейс действительно вытащил откуда-то обычную серую футболку с ценником. Но он лишь хмыкнул где-то в глубине себя и разорвал свою футболку, начиная с самого ворота. Сил на это потребовалось примерно столько же, как если бы он просто её снял — возможно, чуть больше, — но детектива он не обманул, выпрямляться у него определённо не было никакого желания. Грейс, если и удивился подобному решению, вида не подал. Развязав бинты лишь с небольшими подтёками крови, едва заметно покачал головой и поблагодарил себя за предусмотрительность: вокруг практически полностью затянувшейся раны виднелись размытые кровавые следы. — Ты совсем не реагируешь на кровь вампиров? — наблюдая, как Грейс осторожными мазками водил смочённым в воде куском ваты по его животу, поинтересовался Аксель. Контроль детектива впечатлил ещё в квартире Боунсов, когда самого Уоргрэйва кидало на стены от желания укусить кого-нибудь и сбежать как можно дальше. — Каждый вампир учится со временем определять, насколько эта кровь стоит потраченных усилий, лишь по одному запаху. — И как? Спустя столько времени ты наконец можешь положиться на свои ощущения? Грейс поднял на него голову, не глядя, выбросив использованную ватку в сторону. На теле Акселя остался не до конца заросший шрам, его рана полностью исчезнет после подпитки. Додумайся он поесть раньше, Грейсу не пришлось бы проводить пальцем по шву в попытке понять, было ли обязательно перевязывать ещё раз. И футболка была бы цела. — Нет, потому что ты всё равно кажешься мне очень вкусным, несмотря на горький запах, — и, словно не сказал ничего необычного, он просто заклеил рану. — Одеться опять откажешься? Аксель откинул голову на подушку, скрыв довольную усмешку от Грейса. Сил их бесполезный разговор ему не прибавил, зато настроение определённо поднял, чего бы не потерпела мать в своё время. Уходить куда-то совершенно не хотелось. Грейс кинул новую футболку Акселю в шею. Не дожидаясь, пока тот хотя бы предпримет попытку натянуть её на себя, выкинул практически всё, что лежало на столе, в мусорку. — Господин детектив, есть хоть какой-нибудь запас крови на меня? Тут, — он ещё раз огляделся, — можно ожидать только пакетированную, да? — Если подождёшь немного, Вик притащит посвежее. — А если не смогу? — Вампиры способны в период голода замедлять наступление жажды собственной кровью, — Грейс достал из неприметного со стороны ящика ножницы, — попробуй. Можешь прикусить себе язык или руку. С непривычки затошнит, но нужно перетерпеть первые несколько минут. Аксель скривил губы, вытянув перед собой безупречно чистую руку. Он никогда не думал о том, чтобы укусить себя. Даже ради эксперимента. — Разрежь рукава старой футболки. Аксель ножницы поймал, почти сразу после этого разрезав правый рукав. С левым торопиться не стал: слишком неудачно накатила новая волна голода, непроизвольно удлинились клыки и запершило в горле. Прежде чем сказать, пришлось болезненно откашляться. — Мне ждать появление Вика? — его голос местами проседал и был на тон ниже обычного. — И долго? — Недолго, — обернувшись к дверям, произнес Грейс. — А он не затягивал. Стоило ему договорить, в комнату не совсем привычной для своего характера спешкой ворвался Вик. Взволнованный, находящийся на грани равновесия. — Грейс, я знаю, ты недоволен произошедшем, — опередил всех он, заметив что-то в выражении лица давнего друга, — но у меня были причины допустить это. Он неопределённо махнул в сторону Акселя, лишь едва различимого в полумраке помещения. — Ты говоришь это во второй раз. И я спрошу вновь: что это за причины? — Люди, что напали на Акселя; я пытался отследить их главного, — Вик замолчал, давая себе несколько минут на обдумывание дальнейших слов. Аксель, прислушавшись к разговору, аккуратным движением разрезал левый рукав разорванной футболки, что осталось незамеченным её владельцем, и огляделся в поисках другой, которую недавно спихнул куда-то в сторону. — Я обещал тебе узнать, кто за всем стоит. Грейс перебил его: — Сначала дай ему поесть и нормально одеться. Вик хотел было съязвить, но, подумав, молча кинул обоим мужчинам по свежей пачке крови. Кто знает, когда у кого-то из них сорвёт крышу. Грейс пить не стал, вместо этого положив подарок на стол перед собой, и на разочарованный взгляд Вика коротко улыбнулся. — Как дела у старика Бельмонда? Мне нужно с ним повидаться. Вик согласно хмыкнул и больше не стал как-либо реагировать на сознательный отказ Грейса от еды. В конечном итоге даже он понимал причину, почему друг не хотел брать образцы своей крови именно сейчас, хотя спокойно мог бы сделать это и без него, а старался оттянуть этот момент. Аксель лишь едва заметно покачал головой. Конечно, он не знал, что Грейс побывал в больнице, и даже не догадывался, что времени до жажды у него осталось не так много. — Я отправлю ему приглашение навестить тебя, — заметил Вик, — и Акселя показать нужно. Я наблюдал за ним эти дни и точно могу сказать, что с ним что-то не так. Смотри, как ест. Аксель его проигнорировал, слишком быстро расправившись с пакетиком крови. Ярко-красный блеск его глаз сменился привычным светлым оттенком льда. Болезненная серость кожи спала, губы потемнели. Без лишнего промедления он натянул футболку; появились силы на передвижения. — Теперь я вернусь к теме, пожалуй. Не зря же выбивал признание и пробирался через его воспоминания, — вернувшийся было к своему обычному состоянию Вик вновь стал взволнованным. — Он… Ты помнишь, когда-то нам уже попадалось такое упоминание. Грейс засучил рукава водолазки, роясь в закромах собственной памяти. — Этого человека ты упустил несколько лет назад. Виновного в смерти Лии. Воздух резко потяжелел, в глазах детектива зажглось что-то далёкое; опасное и неизведанное. Аксель внимательно наблюдал за сменой его эмоций. От него не скрылось, как следом напрягся Вик и как поддались красным разводам его глаза. Он готовился выступить против. — Я нашёл место, где он прячется. — Столько лет? — Грейс тихо рассмеялся, взьерошив чёлку. — Нет, ты вышел лишь на одного. За ним есть ещё. — Если бы он был простым исполнителем, ты бы смог поймать его ещё тогда. Не думай, что я позволил им зайти так далеко только из-за какой-то пешки. Зрачки Грейса сжались, и он дёрнулся вперёд. Узнать всю правду; покарать. Без промедления оказавшись рядом, Аксель в предупреждающем жесте сжал его предплечье, успев остановить до того момента, как вмешался бы Вик. — Детектив, вы со мной ещё не всё обсудили. — Отойди, — Грейс продолжал смотреть на Вика, остатками здравых мыслей запрещая себе отшвырнуть помеху в сторону и действовать напролом. В конце концов, Аксель был на порядок слабее, даже находись он в полом здравии. — Вик не всё сказал. — Что нужно знать сейчас — всё. Ты не ел, будь благоразумен. Это не твоя территория — гласили его слова. Это территория Вика, старшего и более опытного. Даже в припадке Грейс должен был понимать, что дружба не являлась причиной, по которой ему могли спустить с рук своевольство. Вик был сильнее. — Прислушайся к парню, Грейс. Сейчас не время, — у каждого были свои рычаги давления, и Вик отлично это понимал. Неподступный с виду детектив не являлся исключением. У него тоже были темы, за касание которых он не простил бы даже самого близкого друга. Их было несколько. Это понимал и Аксель. Потому соскочил с места раньше Вика и сильнее сжал руку, когда Грейс отказался как-либо успокаиваться. — Нужно поговорить. Несомненно, Грейсу было всё равно, насколько сильно сжали его предплечье и с какой целью, ему хотелось лишь одного: чтобы Вик договорил, сказал всё, что удалось узнать. Но, словно в противовес себе же, перевёл взгляд в сторону. Туда, где от него не отрывались серые, лишённые ярких красок, глаза. Аксель не предпринимал попыток выпустить силу, он полагался на целесообразность детектива. И если бы Грейс решил идти дальше, то навредил бы им обоим. Он отступил: спрятал эмоции за маской задумчивости, вернул глазам их привычный цвет и едва заметно, но так, чтобы Аксель ощутил, подался назад. У него не было цели подвергнуть сомнению намерения Вика и растратить всё своё оставшееся время до жажды на эти бесполезные пререкания. Победителем он бы не вышел. Никогда. Только не с Виком. Все в комнате заметно расслабились. Аксель под чётким наблюдением хозяина помещения вложил в ладонь Грейса его пакетик с кровью, раздумывая, что, будь он чуть более эгоистичным, забрал бы вторую порцию себе сразу же, как другой отказался есть. Мучительный голод оступил, появились силы, но это было лишь маленькой каплей в сравнении с тем, что ему требовалось для полного восстановления. — На случай, если вы оба вновь захотите помериться терпением, — Аксель вернулся на диван, подвинув к себе ближе несколько вязанных подушек. — Ты не так силён, Грейс, прежде, чем заново полезешь к кому-то, оцени свои возможности и выпей этот чёртов пакет крови. Вик рассмеялся и, кажется, расслабился. Он знал, что тема с Лией не закрыта и они обязательно ещё вернутся к ней; об этом говорил и многозначительный взгляд Грейса, который был послан ему ещё до того, как Аксель заговорил. Те события до сих пор являлись чем-то важным в его жизни, в основном из-за того, что преступник так и не был пойман. Напомнить об этом в такой ситуации было ошибкой Вика. Даже самые опытные имели право не учесть чего-то. Грейс сел напротив Акселя. Не так далеко, как ему показалось изначально. Вик подошёл чуть ближе. — Я встречался с сестрой некоторое время назад. Мне было интересно, что всё же она видела в день смерти матери. Зачем отвела в её комнату? На что намекала? — Ты залез в её память? — зевнув, спросил Вик. — Нет, она бы так просто не дала сделать это. Но потому всё и произошло, — Аксель, словно рассказывал скучный документальный фильм, на некоторое время прервался и вновь продолжил таким же монотонным голосом: — Вероятно, Эби может скоро умереть. Как и мой отец.