***
Грейс пересекся с Эшли в квартале до дома Уоргрэйвов. Алекс стоял в отдалении, с задумчивым выражением лица пиная небольшой камень под ногами. Никакого внимания проходящие мимо люди не получали ни от него, ни от пытающейся избавиться от едкого сигаретного запаха Эшли. Быстро оказавшись подле напарницы, Грейс довольно улыбнулся, физически ощутив, как она напряглась. Вот так подкрадывался он редко, но каждый раз, как делал это, не мог сдержать победной улыбки выигравшего. — Ты уже здесь, — она вздохнула, возвращая себе заинтересованный блеск в глазах. — Что-то узнал? — Не особо, что вы здесь стоите? — Алекс ни разу не был у родственников жертвы, я дала ему небольшой отдых, — Эшли обернулась на поникшего парня. Как бы она ни пыталась казаться бесстрастной, сколько бы раз ни ругала его за неуважительное обращение, она искренне беспокоилась, когда с ним что-то происходило. — Он ещё не отошёл от этого похода к Дью, сейчас он просто не в состоянии вникнуть в дело. — У него никогда не было такого состояния, вечно в облаках витает, — Грейс достал телефон, проверяя файлы. — Когда будешь говорить с Эбигейл, запиши все её слова на диктофон. — Зачем? — В интонации и манере речи скрывается та информация, которую человек не может передать словами. Мне нужно всё до мельчайших деталей. — Ты не пойдешь с нами? — Нет, есть кое-что важное. — Что-то произошло в участке? — Эшли встрепенулась, кажется, совсем позабыв и о не посвящённом в детали Алексе, и об отвратительном запахе курева, осевшем на её волосах. — Нет, это стало неожиданностью даже для меня, идите к Эбигейл, я разберусь. Она кивнула, на секунду оглянувшись в сторону дома номер 8, а затем, словно вспомнив что-то, перевела взгляд на Грейса, закусив губу. — Алекс не полностью выполнил твою просьбу, он не всё рассказал мне, но насчёт того запаха в квартире Боунсов… — Это дело больше не наше, хватит забивать им голову. Эвери сам всё найдет. — Как они его получили? Разве не было обговорено, что каждый труп, что мы находим, становится нашим делом? Боунсов нашли мы! — Это не просто убийство из-за прихоти, — Грейс улыбнулся, опередив намерения Эшли возразить, — мы всё узнаем чуть позже, тогда и подумаем, что делать. — Я доверяю тебе, — она вздохнула, на этот раз поправив чёлку, — но ты же понимаешь, что мы не можем просто так уступить им этот случай? Тем более, что он, вероятно, связан с убийством Альсины Уоргрэйв? — Конечно, — Грейс потрепал её по голове так, как делал несколько лет назад, ещё до случая с родителями Алекса и смерти Лии. Он кивнул в сторону, намекая напарнице о необходимости отправиться в чужой дом. — Возвращайся чистым, я не перенесу, если ещё и ты притащишь что-нибудь в дом. Она фыркнула и, подхватив плохо соображающего Алекса, устремилась дальше по улице. Грейс подозревал, что могло произойти. На самом деле, он бы прекрасно понял, если бы парень отказался лично навещать Дью. Они старались не пересекаться, всё их общение сводилось к минимуму. В старый дом Алекс не заходил с тех пор, как уехал оттуда. Грейс свернул за несколько метров до перекрестка, где находился дом под номером 8. Обошел небольшой магазин ручных сумок, оказавшись на противоположной стороне улицы, нырнул в тень деревьев, спасаясь от греющих лучей солнца. Двухэтажный домик, находящийся в тихом районе города, с миниатюрным садом и низким забором, который может перепрыгнуть средних размеров пёс, возможно, это именно то, что ему было нужно? — Детективы вновь наведались в мой дом, неужели нашли что-то новое? — Ты здесь больше не живёшь, — Грейс остановился подле него, — до сих пор считаешь своим домом? — Это место, где я вырос, — Аксель усмехнулся, — оно навсегда останется моим родным домом. — И как часто ты вот так сюда приходишь? — Нет так часто, детектив, я здесь редкий гость. — Кажется, ты всё ещё не определился, как ко мне обращаться, — Грейс сложил руки в карманы, скрывшись от надоедливых солнечных лучей под кроной раскидистой ивы. — Это ты внезапно перешёл на неформальное обращение, теперь я не знаю, как мне стоит себя вести, — он нагло усмехнулся, невинно пожав плечами, — я редко знакомлюсь с детективами. — Настолько редко, что вмешиваешься в чужие дела? Знаешь такую поговорку: «Всему свое время»? — Не будьте занудой, детектив, — вновь перешёл на «вы», — кто знает, что могло измениться? — Мне продолжить допрос, или ты сам всё расскажешь? Грейс не знал, на что следовало надеяться. Аксель мог поступить весьма противоречиво — это вся суть вампиров. Разве им чужды человеческие чувства? В конце концов, вампирская сущность лепилась из людей. Он был уверен, что Эшли прекрасно осведомлена о присутствии Акселя. Возможно, даже лучше него. И слишком неубедительно звучала мысль, что достаточно расчётливый и зрелый вампир даже не подозревал об этом. — А что вы хотите узнать, детектив? Я многое могу рассказать, но, боюсь, вы просто запутаетесь в этих показаниях. Грейс скосил на него взгляд. Аксель был не в лучшем расположении духа, его брови то и дело невыразительно дёргались, обнажая желание хозяина снять весёлую маску. За весь разговор он так ни разу и не взглянул в глаза детектива. Аксель обнародовал своё присутствие не специально, возможно, он и вовсе не ожидал, что Грейс почувствует его. Всё же количество их встреч было небольшим, у старшего вампира не было достаточно времени как следует прочувствовать его. Вампиры не отличались особым нюхом, большую часть времени они реагировали только на кровь. Ощутить своих собратьев можно было только по оставленному им следу, различить его хозяина становилось возможно лишь спустя несколько личных встреч. — Разве вы не должны сейчас разговаривать с моей сестрой? Что здесь делаешь? — Я не мог оставить без внимания твоё присутствие, тем более после столь великодушного обещания всё рассказать. — Тот разговор у кафе? — Ты же не думал, что я просто так забуду об этом? — Грейс улыбнулся. — Как видишь, наручников при мне нет. — Оу, я надеялся, что при следующей нашей встрече это дело будет решено, накладочка вышла. Рассказать вам про Джеймса? — Зачем ты приходил в этот дом за неделю до убийства? В четверг. — Нужно было кое-что сделать, — не стал юлить Аксель, — кое-что очень важное. Я не виноват, что Лизавета объявилась. — Ты точно уверен, что изначально не хотел пересечься с ней? — Уверен, господин детектив, — его довольная усмешка, отразившаяся в тёмных зрачках Грейса, выдавала всю его несерьёзность и шла вразрез со смыслом, что он вкладывал в слова. Грейсу не нужно было заглядывать в чужие мысли, чтобы понять — Аксель недоговаривал. — У всех свои причины врать. — Я бы предпочел, чтобы мне говорили правду, вытягивать её насильно поглощает большое количество энергии. После такого подступает жажда. — И всё же это дар вампирам, позволяющий им чувствовать превосходство. Я сделал всё, чтобы пересечься с ней, и не просто напугал, — он не дал Грейсу задать вопрос: — Это была моя прихоть, мать здесь не при чем. Если хочешь узнать подробнее, придётся спросить убийцу моей матери. Заставь его признаться. Грейс задумчиво окинул взглядом возвышающийся на другом конце улицы дом. Аксель молчал, кажется, исчерпав весь запас информации, что собирался рассказать. Испугался ли он собственных слов? Самолично раскрыть карты, не обнуляющие возможность своего преступления, задача для сумасшедших, которым всё равно, где они окажутся и под каким обвинением. — Знаешь, почему Эшли сейчас здесь нет? — Моя сестра ненавидит вампиров, — Аксель повернул к нему голову, — она не станет разговаривать с тобой. — Я почуял тебя ещё в квартале от этого дома.***
— Зачем мы здесь? — Знаешь главное правило, с которого начинается любое расследование? — Обнаружить тело жертвы? — Осмотреть место жительства, — Грейс остановился подле входа в комнату, где ещё совсем недавно обнаружили тела жертв. — За этим мы здесь. — Мне казалось, вы здесь уже были, зачем возвращаться? — Аксель подошёл к кухонному столу, недвижимой фигурой замерев напротив детектива. Помогать что-то делать он совершенно не собирался. — Подобные места, что были ближе всего жертве, хранят очень много секретов, и каждый из них становится доступным при должном взгляде. — Ты ищешь подсказки, я же просто наблюдаю со стороны, для этого было не обязательно тащить меня в место, пропахшее кровью, — Аксель втянул носом воздух, на мгновение сверкнув красным цветом радужки. В подобной ситуации он контролировал себя явно хуже Грейса. — Здесь нет подсказок, которые могут показать интересующий меня ответ, — в его голосе сквозил подначенный интерес. — Ты знал Эдмонда Боунса? — Лично? Нет. Мать не хотела представлять нас друг другу. — Но ты был здесь. — Возможно, от твоей напарницы этого не скроешь, верно? — он рассмеялся, не уточняя информацию. Грейс внезапно почувствовал себя уязвимым перед настойчивым взглядом этих резких светло-серых глаз. Акселю несомненно ничего не стоило узнать нужную ему информацию. Через связи или свое обаяние, отрицать существование которого могли только истинные глупцы. Ему становилось доступно всё. — Мы встречались несколько раз, но не с ним. Я виделся с его женой. — Какие могут быть связи у владельца крупного бара и жены будущего коллеги своей матери? — Всё завязывалось на моей матери, ты прав, я со многими познакомился благодаря ей. Но это не играет особой роли, мы просто виделись с Эдминой. Её мужу это не нравилось, он был готов убить меня, — Аксель рассмеялся. — Никогда не показывал носа из своего кабинета, стоило мне переступить порог. А вот его ауру я чувствовал отлично. — И когда ты в последний раз приходил сюда? — За несколько недель до их смерти, мы давно не виделись, — он немного помолчал, не зная, следовало ли продолжить или подождать, пока Грейс задаст очередной вопрос. Детектив не торопился, вроде, задумавшись о чем-то, и Аксель позволил себе закрыть глаза и унестись подальше из чертовой квартиры оборотней. Он бы предпочел остаться дома, под махровым пледом с чашкой ароматного кофе, или, на крайняк, погрузиться в работу клуба, подписывая бесконечные бумажки и многочисленные открытки навязчивых посетителей. Однако внезапно объявившийся мужчина решил его планы пересмотреть. — Теперь я могу узнать, зачем надо было тащиться сюда? — Мне нужна твоя помощь. Аксель удивлённо дёрнул бровями. Детективы редко признавали помощь неквалифицированных людей в расследовании, особенно, если дело было связано с вампирами — таких советчиков хоть отбавляй, и, хоть и казалось, что непринуждённый взгляд со стороны мог стать полезным, чаще всего подобные советы оказывались абсолютно пустыми. Кроме того, в таком случае невинные люди, оказавшиеся втянутыми в расследование, подвергались опасности со стороны преступников и возможных свидетелей, не желающих раскрывать правду. Защищать всех сразу у полиции не было возможности, у частных детективов тем более. — А детектив потом не пожалеет, если я соглашусь? Могу ведь всю славу себе забрать. — Мне плевать на славу, — Грейс покачал головой, — я от этого больше потеряю. Можешь забрать себе всё, кроме преступника. — Даже возможное награждение? — Его будут делить, чем больше людей участвует, тем меньше доля. Аксель фыркнул, ловко оттолкнувшись от темной столешницы. В несколько быстрых шагов оказался подле Грейса, тряхнув крашеными волосами. На его губах расцвела довольная улыбка, и он, спрятав руки в карманы, произнес: — Хорошо, детектив, раз вы просите, я выполню свою часть. — Осмотри квартиру. Раз ты никогда не встречался с Эдмондом, знаешь ты не больше нашего. Однако ты говорил с его женой, был в его доме, составить его портрет должно быть проще. — Ты хочешь, чтобы я сказал тебе, каким был Эдмонд? — Аксель осмотрелся, недоверчиво косясь на вход в спальню. — Почему это не можешь сделать ты? — Не ходи в ту комнату, там нет ничего полезного. Уменьшь количество вдохов, не концентрируйся на крови. Сфокусируй внимание на предметах, что осматриваешь, думай об этом, как о фотографиях, которые несут лишь визуальную картинку. — Тебе проще сказать, — Аксель вздохнул, но совет принял, первым делом успокаивая свою сущность. Исходящая от него жажда крови постепенно уменьшилась, глаза приобрели свой естественный светлый оттенок, утратив любой намек на красный цвет. Он стал обычным человеком, не обладающим значительными привилегиями и не знающим, как обстояли дела на самом деле. — Начни с гостиной, в особенности с любых фотографий, что найдешь на полках.***
Грейс ни разу не подсказал. Аксель и не просил. Спустя практически час он вернулся к детективу, покусывая клыками нижнюю губу. — Поделиться своей кровью? — Грейс выгнул бровь, медленно проводя пальцем по запястью с тёмными венами. — Поделись своим безразличием, — Аксель почесал кончик носа, отвернувшись в другую сторону. — Давай ближе к делу. — Рассказывай. — Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, но единственное, что мне показалось странным в этой квартире — отсутствие фотографий. Эдмина не любила выставлять их семейную жизнь напоказ, одевалась скромно, не надевала говорящие украшения, их фотографии с мужем носили только деловой характер. Но здесь, в их доме, она могла позволить себе всё, в том числе и счастливые воспоминания, — он подошёл к высокому стеллажу с книгами. — Здесь когда-то стояла рамка, от неё до сих пор есть след. Насколько нужно быть сумасшедшим, чтобы украшать дом пустыми фоторамками? Эдмина точно не была такой. — Ты видел её лично? — Возможно, и видел, меня никогда не интересовали предметы интерьера чужого дома. А если ты про то, интересовался ли я Эдмондом, то ответ такой же — нет. Меня не посещали мысли перерыть весь дом, чтобы увидеть его самодовольное лицо. Грейс усмехнулся, подходя ближе. Возможно, ему следовало сильнее обратить внимание на тот факт, что для Акселя это место не ново. — Что ж, с фоторамкой не ошибся, продолжай. — Эдмонд вечно сидел в своем кабинете, его жена жаловалось, что он проводил с ней слишком мало времени. На полках были смешаны всевозможные жанры книг, но я сомневаюсь, что Эдмонд когда-либо прикасался к ним, — он подошёл к окну, указательным пальцем отодвигая полог шторы в сторону, — и в раковине на кухне вечно стояла только недавно вымытая чашка. Я не оборотень, но не сомневаюсь, что оттуда просто несёт кофе. Насколько я помню, Эдмина старалась держать окна закрытыми. — Сконцентрируйся на её муже, — перебил его Грейс, заглядывая в первый попавшийся кухонный шкафчик. — Я и рассказываю тебе, что знаю! — Аксель нетерпеливо фыркнул. — Думаешь я хочу тут задерживаться? — Он упёрся плечом в шкаф, неожиданно вынимая из кармана черных брюк яблочный чупа-чупс. — Он был… меркантильным, я бы даже сказал чересчур. Я всю жизнь считал, что истинный пример чудовищной меркантильности — это моя мать, но он превзошел даже её! Два конца одной штанины… — Квартира. — Он был забывчивым, на холодильнике куча стикеров. Никаких памятных воспоминаний не хранил, всю важную информацию держал под рукой. Что ещё? — Вернись к запискам, что-то странное видишь? — Что с ними не так? — Аксель, закатив глаза, подошёл к холодильнику, где подкреплённые бесцветными магнитиками висели несколько цветных стикеров с напутствиями. — Ты обошел весь дом? — Кроме спальни. — Кроме спальни; тогда скажи, где висели подобные стикеры? — Перед тобой, на холодильнике. — Чупа-чупс слышимо ударился об клыки. — И только. — И только? Ты уверен? В кабинете, прилепленные на компьютер, или, может, на зеркале в ванной? Аксель молча покачал головой, одним ловким движением усевшись напротив детектива на кухонный стол. — Это странно? — Само по себе это не странно, много кто пишет подобное, чтобы не забыть о важных вещах, вроде покупки продуктов, — Грейс постучал по определенной светло-розовой записке, — только если не обращать внимания на «мелкий шрифт» и детали. Он протянул зажатый между пальцами небольшой клочок бумажки и сорвал похожий с холодильника. — Не всё писала Эдмина. Этот стикер я нашел под столом в кабинете, ещё когда в первый раз осматривал всё. Сравни почерк. — Подобные вещи не просто так оказываются в таких местах, — Аксель поднес бумажку к свету, крутя её в разные стороны. — Ты притащил меня только, чтобы всунуть это? — У меня есть ещё две просьбы. — Говори, я весь во внимании. — На что ты обращал внимание, когда ходил здесь? На то, что ищешь. — Я не мог знать, что искал. Ты просто сказал найти сияющую звезду среди бескрайнего океана. Грейс криво усмехнулся, сложив руки на груди. Чужие глаза непозволительно ярко блеснули; Аксель слишком хорошо справлялся с контролем. — Обратил внимание на то, что пропало? Ты не мог этого сделать, так как никогда не был в кабинете и не ступал за порог спальни. Всё же, что исчезло? — Это просто невозможно, — Аксель вымученно рассмеялся и отвёл взгляд к полу. — Я здесь был не так часто, как ты надеешься, и не запоминал каждую мелочь. Он замолчал, то ли раздумывая над вопросом, то ли не собираясь отвечать. Грейс с сомнением прищурился, пытаясь угадать провалился ли он в своих суждениях насчёт этого парня и всего расследования в целом. На деле ответ был куда ближе, чем казалось, и он не столь сложен, как изначально могли предположить. Возможно, таковым он был только для Грейса, опытного детектива и взрослого вампира, способного вынести большое количество крови в непосредственной близости в период голода, а для других, менее умелых в этом изнурительном деле, он оставался всё таким же далёким и необъятным. Грейс ждал, внимательно вглядываясь в лицо своего спутника. Ровные брови, тонкий нос с острым кончиком, длинные тёмные ресницы, бросающие еле заметные тени на светлую кожу. Густая алая кровь, стекающая с клыков по его губам, будет ярче любых красок, что когда-либо видел этот мир, — он не сомневался в этом. Аксель пленил, завораживал, в его глазах крутился весь мир, начиная с далёких глубин океана и заканчивая бескрайними небесными просторами. Рядом с ним создавалось ощущение спокойствия, даже если он, нацепив далеко не новую потёртую джинсовую куртку с отвратительным ярко-оранжевым рисунком на всю спину и позаимствовав из местного бара с дешёвым виски помятую тачку 2001 года, раскрашенную жёсткими обдёрганными кистями, решил бы нарушить парочку законов, чтобы удачно посвататься к любой «высокородной» девчушке с соседних районов. — Покажи мне фотографии, что ты сделал в тот день, — Аксель размял плечи, языком перемещая пустую палочку из-под чупа-чупса в противоположную сторону. — Не сорвёшься? — Постараюсь, — съязвил он, разом захватив с холодильника несколько заинтересовавших его стикеров. — Сколько у тебя подсказок? — Кто-то очень постарался, чтобы лишить меня их. — Тем не менее, ты знаешь, — Аксель сверил подчерк на разных стикерах, неизменно возвращаясь к фотографиям на телефоне. Словно убедившись в чем-то, он горячо выдохнул, скомкав в ладони бумажку. — Последнее время Эдмина была странной. Она была на пятом месяце беременности, я в курсе, что у них может снести крышу в подобное время, но она слишком сильно отличалась от себя прежней. В какой-то момент мне даже показалось, что она проявляла ко мне агрессию, — он хмыкнул. — Удивительно, что причина крылась в её муже. — В его похищении, но, раз всё было так спокойно, думаю, для неё это было не так уж и внезапно. — Как давно ты понял? — В участке, а если ты спрашиваешь конкретно про возможные доказательства, — Грейс улыбнулся, забрав обратно свой телефон, — то когда ты упомянул фоторамку. Он нажал на знакомый номер, сразу же включив громкую связь. Эшли ответила спустя несколько гудков, незамедлительно вываливая свои мысли на напарника: «Я тут прикинула, что, если нож из квартиры Боунсов забрали не в качестве трофея или чего-то подобного, а потому что на нём была кровь, принадлежащая другому человеку? В таком случае есть вероятность, что тело принадлежит не Эдмонду Боунсу. Грейс, Алекс просил передать, что Дью весьма явно намекнул на твою возможность узнать некоторые вещи через кровь, это весьма рискованно и не является единственным шансом. Мы можем подождать пока объявится Эвери, тем более ты сам сказал забыть про это дело, но, если решишь действовать, тщательно подготовься. Ты в черном списке у полиции, если они узнают, что ты пробрался на место преступления и забрал образец крови, тебя не спасет даже наш контракт» — Брось, думаешь я настолько безрассудный? Жертвовать собой, когда есть возможность пожертвовать другими… — он оскалился, нащупывая в кармане старинную зажигалку со стёртой надписью. — Что ещё полезного узнал Алекс, но забыл мне рассказать? «Что ты пытаешься доказать? С гнилой верхушкой выживут лишь корни, но при гнилых корнях умрет всё дерево. Где ты хочешь оказаться, в выживших корнях с гнилой верхушкой или в мертвом дереве?» — Ты же знаешь, я предпочитаю оставаться в стороне. Ты выполнила мою просьбу? Думаю, я знаю, кому могу отдать эти записи. «Вечно ты так, ни себя и ни других. Разберись с этой проблемой, Грейс, ты лучше всех знаешь последствия. И, да, думаешь что-то получится узнать при помощи Эвери? После того, что рассказал Алекс, у меня очень много сомнений по поводу полиции» — Просто смотри и не обращай их внимания на себя. — Это просто невозможно, — тихо пропели сзади, еле задев радиус динамика. Эшли поспешила скинуть. — Так это твоя вторая просьба? Заставишь меня испробовать кровь незнакомца, притворившегося Эдмондом? Хитро. — Это не по моей части, можешь не переживать, — Грейс кинул ему телефон, — у тебя и так дёсна чешутся. Оставайся здесь и не подходи к комнате, сейчас ты не выдержишь такое количество крови. — Не надо за меня беспокоиться, — тон Акселя приобрел враждебный оттенок, его безмятежное лицо утратило ту маску спокойствия, что он носил с тех пор, как взял свои чувства под контроль. Глаза стали медленно наливаться бордовым, короткими завитками расплываясь от зрачка; он всё хуже сдерживал себя. — Сам справлюсь! — Если потеряешь контроль, под рукой будет только моя кровь, успокойся. — Тогда не строй из себя понимающего, мы ни черта не похожи. Грейс оказался рядом, прижав его к стене. Разбираться со свихнувшимся от запаха крови вампиром у него не было никакого желания. — Ты хоть когда-нибудь пробовал кровь своего брата? — он предплечьем придавил шею Акселя к стене, второй рукой ловя его запястья. Мужчина был похожей комплекции, вырваться из хватки старшего для него не являлось проблемой. Однако Аксель бездействовал. — Стоит ли мне отвечать, или всё и так видно? — Это первое, что интересует вампиров после того, как они вдоволь наигрались. Каждый через это проходил, а ты не захотел? — Может, потому что детектив ничего не знает? — Аксель отпихнул Грейса в сторону, высвобождаясь из чужой хватки. Потирая горло, он поморщился, облизнув кончики клыков. — Не смей указывать мне. — Я лишь предупреждаю, мои приказы ты будешь обязан выполнить потом, — Грейс приблизился к его лицу, не дав Акселю возможности вспылить, — действительно хочешь узнать, какова на вкус кровь вампира? Их кончики носов разделяли считанные сантиметры. От Акселя пахло дорогими духами и странным винным запахом шампуня. Вены посинели, отчего ещё явственнее выступили на светлой, практически холодной коже. В его глазах плясал азарт, с губ уже какое-то время не сходила глумливая усмешка. От его груди шло тепло, проникая в самую душу детектива. Мерзкое, отвратительно тепло, скручивающее всё тело в одно огромную спираль, взрывающуюся от каждого прикосновения. — Хочу, — Аксель отодвинул ворот коричневой водолазки, оголяя шею Грейса. — Так иди в свой клуб, там наверняка много тех, кто готов предложить тебе свою кровь, — он отодвинулся, не дав укусить себя. — Не смей кусать меня на месте преступления, думаешь, у полиции нет своих вампиров? Они сразу почуят чужую кровь. — Ты такой добросовестный, — Аксель облизнулся, пряча недовольный рык в глубине себя.