***
Лисица с детства усвоила, что пренебрегать приёмом пищи опасно для здоровья — в особенности утренним и вечерним. После превращений в миниатюрную версию своего семейства — рыжую лису с пушистым хвостом, собирающим всю пыль вокруг, от которой она так тщательно избавлялась, — Эшли особенно сильно испытывала голод. Как и вампиры подвержены жажде, так и она подвержена голоду. Чаще всего, после выматывающих дел по поимке преступников или не желающих отправляться домой беглецов, Эшли без сил опускалась на большую, но столь же пустую кровать. Возможно, откажись она тогда работать с Грейсом, у неё уже была бы полноценная семья с детишками и надоедливой свекровью, чересчур оберегающей маленьких карапузов от слишком чистолюбивой матери, которая в глазах некоторых могла казаться извергом. Но, так или иначе, этого не было, и Эшли была вынуждена каждый раз просыпаться от лёгкого толчка вампира в спину. Грейс сидел в своём кабинете, копаясь в новостной ленте. Ничего нового, ничего интересного. Эшли плотно позавтракала, приготовившись заняться делом, и прошла в просторное помещение, освещённое узкой полоской света между шторами. Грейс не особо жаловал яркие лучи солнца и всегда старался плотно закрывать окна своего кабинета во время работы. То, что в этот раз он этого не сделал, удивило Эшли. Она молча заняла тёмно-синее кресло — в прошлый раз оно было коричневым. Грейс проигнорировал её вопросительный взгляд и кинул телефон прямо ей в руки. Очень часто он забывал пересылать и распечатывать информацию, будучи слишком уставшим от работы. Спешил улечься на прохладные простыни кровати, поддерживая такую приятную для вампира температуру, — Грейс не любил жару. Привычным движением зайдя в заметки, Эшли принялась перебегать глазами по строчкам, пока мужчина расслабленно сидел в большом кожаном кресле, закинув ноги на дубовый стол. В морге Грейс узнал довольно многое, чему Эшли была нескончаемо рада. Ходить и осматривать мёртвого у неё не возникало абсолютно никакого желания. После разговора с семьёй погибшей он составил предполагаемый список подозреваемых. Проблема заключалась в том, что очень многие не жаловали вампиров в своём доме, и с такими людьми говорить придётся самой Эшли. — Ты осматривал рабочее место убитой? — она пролистнула ещё одну заметку, но не нашла искомого. — Нет. — Почему? — Я хочу, чтобы это сделала ты. — Грейс вспомнил неприятный озноб, пробежавший у него по спине, стоило ему подойти к компании Альсины. Конечно, он пытался это сделать, поэтому направился туда после осмотра места преступления. И, как и предполагал, его туда не пустили. Отвлекали две вещи: натёртые чесноком петли двери или изучающий взгляд в спину, сверливший практически с момента ухода из района Дорстрит. Так уж вышло, что вампиры не любили единственную вещь — святую воду. Чеснок — очень вариативно. Грейс, например, на дух не переносил его запах. — Как с тобой сложно, — Эшли вздохнула, отдав телефон собеседнику. — Ты нашёл орудие убийства? Грейс задумчиво посмотрел на коллегу. Он молча пощёлкал ручкой, бездумно уставившись в одну точку где-то на лице Эшли. О чем думал Грейс понять было невозможно, он не позволял кому бы то ни было проникнуть в свои мысли. Несколько раз Эшли уже пыталась разобраться в его догадках, будучи уверенной в их существовании, но в каждый из них не приходила ни к чему определенному. — Ладно, идём в город. Для начала встретимся с её секретаршей. Грейс неосознанно кивнул. Очнулся он только спустя пару мгновений, когда его напарница сверкнула перед ним изящной ручкой в белой рубашке. Молча перевёл на неё взгляд, заглядывая в глубину розовых глаз. Удивительный цвет.***
Лизавета Оувен жила в небольшой квартирке на окраине города. Создавалось впечатление, что она готовилась в любой момент сбежать. Кого она так боялась и на протяжении какого времени, никто не знал. Женщина скрывалась от всех сразу, ни с кем не говорила, ни перед кем не открывалась. Соседи первое время думали, что она психически нездорова, но Лизавета оказалась вполне в здравом рассудке. Грейсу Уинтеру предстояло это выяснить. Как частный детектив, который раскрыл немало дел и отлично понимал природу человека, при том, что сам им не являлся, он знал все сложности, которые могли возникнуть при расследовании. А потому часто брал с собой напарницу, которая не горела желанием общаться со свидетелями, но зато отлично чувствовала ложь — особенность оборотней. С ней переговоры становились проще. Предстоящее общение не радовало никого: ни Эшли, всё ещё не привыкшую к общению с посторонними, ни Грейса, уплывшего в свои мысли. Дверь открыла среднего роста женщина с яркими рыжими волосами, цвета огневого зарева. Бегло оценив своих гостей, Лизавета отошла в сторону, вязко сглотнув ком в горле. Грейс первым делом оценил жуткий беспорядок в квартире. Он даже представить себе не мог, какие чувства сейчас испытывала Эшли, и насколько её желание говорить снизилось. Лизавета не вызывала доверия, боязно трясясь на диване, при одном взгляде на неё хотелось уткнуться в ладони и заплакать от исходящего отчаяния. — Ч-что вам нужно? Зачем в-вы пришли? — Меня зовут Грейс Уинтер, я частный детектив, что расследует смерть Альсины Уоргрэйв. Вы должны были слышать об этом. — Н-не произносите эту фамилию вслух! — Лизавета обхватила руками голову, принимаясь что-то причитать под нос. — Она читает молитву, — тихо прошептала Эшли, улавливая слова хозяйки квартиры. Грейс перескочил взглядом с одного предмета на другой. На кухонной столешнице стояла гора немытой посуды, по всему полу были разбросаны вещи, среди которых смешалось нижнее белье и грязные носки, бирюзовые шторы наполовину сорвались с карниза. Всё выглядело так, будто Лизавета разгромила свою квартиру, находясь в состоянии аффекта. Возможно, так и было, если учитывать отсутствие следов борьбы. — Госпожа Лизавета, пожалуйста, ответьте нам на несколько вопросов. — Что…что вы хотите узнать? — она уткнулась в свои коленки. — Почему Альсина Уоргрэйв уволила вас? — Она… она не увольняла меня. Я сама ушла. — Почему? Между вами что-то произошло? — Она была строгой начальницей, которая всегда хотела всё в идеальности. Если я случайно не там поставила букву или сделала слишком длинную закорючку, меня ждало наказание. — Она била вас? — Нет, она никогда не п-поднимала на меня руку. Просто… оставляла на работе и заставляла переделывать. — И вы ушли. — Альсина была… неплохим человеком. Да, были грешки, но у кого из нас и-их нет? Не могу поверить, что он желал ей смерти. — Он? Вы знаете убийцу? — А ч-что тут гадать? Во всём виноват её проклятый сын! — Аксель? Вы знаете его? — Грейс переглянулся с Эшли. Она кивнула и напряглась, закрыв глаза. — Эт-тот мерзавец… Альсина лишила его наследства, и он решил отомстить! За все их с-ссоры. Страшный тип, отвратительный! — Мисс Лизавета, можете рассказать подробнее? Что он сделал? — Эт-тот выродок несколько раз заявлялся к ней на работу, — женщина опустила взгляд на свои ноги, нервно теребя пальцами рыжие локоны волос. — Т-такой страшный, его взгляд всегда пугал меня… такой неестественный. Слишком холодный. Он устраивал Альсине сцены. — Вы любили его? — Не произносите это! Как я могла совершить подобную ошибку? Сначала весь такой хороший, но на самом деле… — С чего вы взяли, что именно он убил Альсину Уоргрэйв? — М-между ними всегда вспыхивали ссоры. Он всегда делал всё, чтобы разозлить свою мать. — Как на это реагировала убитая? — Она… она с трудом сдерживала свои эмоции под контролем. Возможно, он мстил за те года, что она пыталась приструнить его. Не знаю. Я ничего не знаю! — Лизавета сильнее уткнулась в свои ноги, тихо всхлипывая. Грейс перевёл взгляд на Эшли; она лишь кивнула. — Госпожа Лизавета, успокойтесь, вам ничего не грозит, пока мы здесь. Можете расслабиться. — Я… я… я боюсь не Акселя. Я боюсь, что до меня доберется он! — Кто? — Н-не знаю. Я не видела его лица, лишь темный силуэт. Возможно, это Аксель… да, должно быть, это был он. Только он так легко мог пробраться в дом. — Где вы видели его? — В доме Альсины. Я п-пришла, чтобы отдать документы, но в тот момент, как я подходила, раздался лай собаки, и я испугалась. Застыла на м-месте. А потом прямо из окна на втором этаже, выпрыгнула фигура в чёрном. Я закричала, и он меня заметил. Помахал ножом в воздухе и приложил палец к губам, исчезнув в тени. Я н-не знаю кто это был… но мне было так страшно. Я думала, что он придет и за мной! Ощущала дыхание на своем затылке, каждую ночь просыпалась, видя движение в тенях… он предупреждал, что если я разболтаю кому-нибудь, то буду следующей! Лизавета подняла голову, зелёными глазами уставившись в лицо детектива. По бледным щекам заскользила очередная слеза, штаны на её коленках потемнели. Во взгляде сквозило отчаяние. Лизавета была уверена, что придут и за ней, а потому пыталась спрятаться как можно дальше.