С каких пор ей надоело находится в отношениях со своим возлюбленным? Вероятно тогда, когда этот самый возлюбленный начал строить всё новые правила и условия, что тем не менее, не устраивали свободолюбивую и непостоянную девушку.
Изначально всё их взаимоотношение началось вовсе при условии, так называемых, "свободных отношений", которую выставила сама девушка. Однако из-за отсутствия как такового интереса к другим людям, обыденной усталости и отсутствия свободного времени, других партнёров у неё не было. Совсем. Даже простой флирт отсутствовал, просто из-за той же невозможности возникновения хотя бы малейшего интереса.
Изуку же, влюблённый по уши в милую, красивую, и вместе с тем, казалось бы на первый взгляд, воспитанную девушку, был немного удивлён, стоило ей дать ему шанс лишь при одном единственном условии – свободных отношений.
Возможно, что девушка была не уверена в нём. Возможно, что она вовсе уже испытывала симпатию к другому человеку. Он не знал точного ответа. Однако после, он всё же понял, стоило ему узнать её поближе.
Т/и была не только непостоянной девушкой. Она была весьма любопытной особой. И если раньше это казалось ему милым, то теперь было действительно смущающим.
Его же представление о хорошем воспитании объекта его любви, была полностью разбита об реальность. Конечно же она не пила. Не курила, не принимала и даже достаточно редко нецензурно высказывалась. И насколько он знает, партнёров у неё также было действительно мало, хотя она и привлекала противоположный пол как своей внешностью, поведением, так и милым поверхностным образом. Этот образ действительно был поверхностный. За маской, якобы приличной девушки, скрывалась безразличная ко всему, и к чувствам своего партнёра, в том числе, дама.
Если что-то в какой-либо ситуации по началу шло не так, и он был виновником этого, девушка всегда глядела на него — как он считает — странно. С жалостью и при этом с каким-то пренебрежением. После некоторого времени, и вовсе была крайне раздражительной, из-за чего могла непроизвольно, как он считает, подкинуть в его сторону очередную неприятную колкость. Однако это не было проблемой. Ведь такие мелочи перекрывали и приятные её стороны.
Раскованность. Крайне редко, но она была очень любвеобильной. Ластилась как кошка, целовала, одаривала разными милыми комплиментами и прозвищами, хоть как-то пыталась к нему прикоснуться и поговорить с ним, обсуждая разные нейтральные темы. Особенно она любила поддерживать с ним беседу находясь дома. Никого не стесняясь, садилась к нему на колени, обвивая руками сильную для героя шею, и негромко рассказывая о прошедшем дне, переменно выцеловывая каждый сантиметр кожи, проводя по пульсирующим жилкам влажным языком, оставляя после и собственнические засосы на той же шее.
В такие моменты Мидория сильно возбуждался. Особенно слушая её томный и мелодичный голос. Такой ласковый и нежный, что казалось, что она как кошка начнёт мурлыкать ему в ухо. Впрочем, он был бы совсем не против. Однако, напротив, хоть и не получив долгожданное своеобразное мурчание своей девушки, он получал мокрые и долгие поцелуи, приятное томление, переходившее на низ живота, превращаясь в маленьких ощутимых бабочек с их щекотливым порханием тонких крыльев.
Такие действия всегда обычно приводили к постели. Однако, путь к этому лежал для парня довольно долгий и изнывающий. Девушка любила дразнится, хоть и не признавалась ему в этом.
Зачастую, у них даже не было как такового прямого полового акта. Прелюдии, оральные ласки, петтинг, игрушки, специальные верёвки и многое другое. Всё, что могло разнообразить половую жизнь. Но самого полового акта не было. Подобное, сильно удручало молодого героя, и даже било по его самооценке. До тех пор, пока девушка всё же не решилась сделать это с ним. Без чего либо. Ни игрушек, ни ничего другого. Однако, одну вещь она всё же использовала, о чём он узнал только позже. Афродизиак. Сильный афродизиак. Вероятно, девушка даже переборщила с дозой, решив использовать больше нужного и подсыпав ему, в очередной фруктовый чай, аромат и вкус которого смог перебить и скрыть инородный растворившийся порошок.
Определённо, она любила издеваться. В тот момент она и не скрывала это более. Лишь с улыбкой наблюдала за своим милым возлюбленным, что был так возбуждён, что начал молить её помочь ему. На это она лишь задумчиво молчала, глядя в сторону и словно раздумывая что-то у себя в голове. Она действительно не желала спать с ним, но ей при этом хотелось просто немного поразвлечься. Помучить Изуку.
Он так долго шептал ей разные милости, уткнувшись в шею и вдыхая запах своей девушки, обнимая её крепко, но и стараясь не причинять ей какой-либо дискомфорт, что в какой-то момент Т/и подумала, что он просто не выдержит, просто пойдет куда нибудь, и закажет себе девушку на ночь, чтобы снять напряжение, от которого сложно было избавиться даже обычной мастурбацией. Однако, он этого не сделал бы, она была в этом уверена. И он действительно этого не сделал. Возможно, она запоздало поняла, что произвела своеобразную проверку на верность, своему самому милейшему псу в своей жизни. Ироничным был тот факт, что она недолюбливала псов. Они раздражали своей навязчивостью и любовью к человеку. Хотелось задеть, обидеть и возможно даже ударить, чтобы преподать урок. Чтобы не смел глядеть в глаза, был послушным и спокойным. Единственное, что ей в них нравилась, это их забавное поведение и странная для неё, верность к своему хозяину. Это казалось смешным и в какой-то степени её веселило.
Сейчас же он также сжимает её в объятиях, не получая от нее определенного отказа в этом.
Он сидел с ней на диване, прижимая её к себе и желая просто ощутить её тепло рядом с собой.
Девушка освободилась от объятий, и парень даже на секунду успел заметить в её глазах мимолётную жалость и... возможно что-то ещё.
Девушка же думала, что хватит с него издевательств. Они сидели на диване долго, однако она до сих пор ощущала напряжение в его паху, сидя у него на коленях.
Терпеливый.
Она смогла сделать из нервного и не сидящего на месте парня в спокойного, и кажется, смирившегося с характером своей девушки.
Такое послушное поведение должно получить заслуженное поощрение.
И в награду, девушка втянула его в мягкий и долгий поцелуй, присаживаясь на его коленях удобнее, разводя ноги в стороны и тесно прижимаясь к его телу, ощущая животом, через ткань своей свободной футболки и ткань его серых штанов, ставший твёрдый и плотный в результате эрекции, мужской половой орган.
Она специально начинала тереться об него, затрагивая член и тем самым его стимулируя, на что получила явное учащённое сердцебиение парня, что не отрываясь от её губ, сжимал руками её мягкие бёдра.
Прекращать такой сладостный поцелуй не хотелось обоим, но девушка всё же оторвалась от парня, пытаясь слезть с его колен, но лишь ощутила как крепкие ладони Изуку сжались на её бёдрах сильнее, искренне не желая её отпускать.
– Изуку, милый, отпусти меня, пожалуйста. – она жалостливо сощурила свои глаза, и в противовес своим словам начиная потираться о его член снова, лишь для того, чтобы парень расслабился и закатил в мнимом удовольствии глаза, откидывая голову на спинку дивана. – Я хочу сделать кое-какой сюрприз, только дай мне немного времени и я снова вернусь.
Несмотря на нежелание исполнять её прихоть, Мидория всё же отпустил свою девушку, прикрывая глаза и высчитывая в своей голове обратный отсчёт, не поднимаю того со спинки дивана.
Парень лишь ощущал как сильно пульсировала его плоть, но не мог просто даже дотронуться. Не хотел. Ждал. Терпеливо, словно верный пёс, ожидая следующую команду своей хозяйки.
Хозяйка. Раньше, когда он не так хорошо знал Т/и, то это прелестное слово всегда отзывалось теплом в груди и раньше он ни раз представлял, как она могла бы встречать его дома каждый раз в домашней одежде и с готовым ужином, вся уютная и улыбчивая.
Однако она не любит готовить. Не любит сидеть без дела дома и натягивать на лицо вечную улыбку, ожидая его как послушная собачка.
Да, раньше он даже звал её подобающе. Щеночек. Только вот прозвище девушка не оценила.
Теперь же, само слово "хозяйка" отзывается лишь тяжестью в паху. Теперь пёс здесь он, и возможно, что парень сам не понял, в какой именно момент осознал это.
Но это начинает ему нравится, определённо.
Слухом Мидория улавливает тихие шаги и слабый скрип дивана, что немного прогибается под тяжестью пришедшей.
Парень не шелохнулся и не открыл глаза, лишь ощущает как на его прикрытые глаза опускается бархатная ткань.
Тонкие, мягкие пальцы, легко проходят через его растрёпанные короткие волосы, на что он лишь молча приподнимает голову, чтобы возлюбленной было удобнее совершать манипуляции с, как он понял, повязкой.
Он открыл глаза и понял, что действительно ничего не видит. Ткань была чёрной и плотной, и хорошо разглядеть через него как таковой возможности у него не было.
Он ощутил тяжесть на своих коленях.
Девушка аккуратно присела на него и дотронувшись до его чёрной рубашки, стала медленно растёгивать пуговицу за пуговицей.
Мидория ощущал её случайные и лёгкие прикосновение через ткань своей одежды. Стоило ей наконец закончить с рубашкой, как она раскрыла его крепкий торс вместе с грудью и не думая, мягко, но тесно прижалась к нему своим телом.
Судорожно выдохнув, Изуку машинально схватил её за бёдра, с удивлением заметив, что на ней не было домашней одежды. Абсолютно. На это указывало и ощущение на себе чужого горячего женского тела.
Её грудь была прижата к нему вплотную, однако всё же была прикрыта тонкой тканью лифчика, через которую он тем не менее прекрасно чувствовал женские соски.
Выпрямившись и приняв более прямую сидячую позу, парень сильнее сжал её бедра, и понял, что ей больно, только после того, как услышал тихое болезненное шипение.
Он и забыл, что у него достаточно крепкие руки для обычного парня.
Он поглаживающими движениями постепенно дошёл до ягодиц девушки и сжимая мягкую кожу, буквально вжал её в себя, не давая отстраниться и давая уже ощутить его эрекцию сильнее.
На удивление он ощущал даже через ткань своих штанов кожу девушки снизу и смутился, поняв что трусов на ней не оказалось.
С волнением и ленивым удивлением в голосе он с вопросом произнёс её имя, на что она лишь тихо и несдержанно выдавила стон, ощущая чрезмерное давление в своей нежной промежности.
***
Воспоминания
Девушка, увидев фигуру блондинистого подростка с привычным хмурым выражением лица, вышедшего из мужского туалета, лишь проводила его взглядом, пока тот не исчез за поворотом.
Она вернула внимание к белой двери ведущий в туалет, сведя брови в задумчивости.
Что-то подсказывало ей, что Бакуго вряд-ли каждый раз после туалета выходит оттуда более недовольным чем обычно, и что вероятнее всего, что-то да успело произойти. Если же это всего лишь ошибочное мнение с её стороны, то она может просто с невинной улыбкой ойкнуть и извиниться, закрыв дверь, если увидит там простого случайного мальчишку.
Приоткрыв дверь, она почти сразу же обратила внимание на парня и его насыщенные темные зелёные волосы, привычно растрёпанные и и волнистые по своей структуре.
Изуку сидел на холодной плитке, в своей обычной черной школьной форме. Она была помятой, хоть и не сильно. На звук же, парень и не удосужился среагировать.
Закрыв за собой дверь с тихим щелчком, она тихо прошла вперёд, приблизившись к нему, и только потом неуверенно произнесла:
– Изуку?
Школьник не вздрогнул.
Заторможено и медленно повернув к ней голову, он открыл ее взору свое веснушчатое лицо. Каменное, испуганное. Брови его были высоко подняты, черные зрачки странно подрагивали и выглядело это не менее пугающе, чем обычное недовольное состояние Бакуго, что из-за своего вызывающего поведения был схож с самым последним хулиганом.
Девушка твердо сомкнула губы, хмурясь и с жалостью глядя на его руку.
С множествами порезов на ладони, некоторые из которых словно специально хотели поставить именно на запястье, где находились выраженные голубые вены; и медленно текущая кровь, уже испортившая своим видом светлый пол.
Девушка хотела было развернуться и пойти за школьной медсестрой, только вот парень, подав свой надломаный голос, остановил её:
– П-постой, пожалуйста!
Она медленно повернулась к нему боком, с вопросом глядя сверху вниз.
– Ты хочешь здесь кровью истечь? – выгнув бровь, спросила та.
– Не нужно, чтобы другие знали... – тихо выдохнул он сквозь зубы, – не рассказывай им, прошу тебя.
Она медленно опустилась перед ним на колени, с внимательностью оглядывая резаные раны. Лишь после глаза её расслабились, и не были так сконцентрированы на ранении. Она лишь сухо прошептала, ни то для него, ни то для себя:
– Такие раны сложно вылечить. Просто взять и перевязать? Шрамы ведь останутся...
Мидория молчал. Он глядел перед собой и словно сквозь. Застыв, словно каменное изваяние, и лишь черные зрачки в темно-зелёной радужке также продолжали подрагивать.
Она заметила это состояние и с грустью внимала его лицу и таким испуганным глазам.
– Все нормально. – ответил тот через пару минут, скинув с себя странное наваждение и взглянув на неё. Но лицо его было таким же. Он не мог даже улыбнуться, впрочем и не старался вовсе.
– Что я могу сделать? – с тихим вопросом, прошептала она, продолжая печально глядеть на него.
Он еле заметно поджал губы от удивления. Глаза же были такими же широко открытыми.
Подавив вырывающее желание улыбнуться, он сказал:
– О-обними. – голос невольно дрогнул от этого странного и нового для него слова и использованный в таком подтексте, к девушке. После первой попытки слова ему дались уже более увереннее. – Обними меня.
По началу она никак на это не среагировала. Лишь глядела внимательно своими глубокими карими глазами. И вглядываясь в неё в ответ, он всё больше ощущал себя ужасно неловко. Казалось, щеки его налились кровью — так тепло они ощущались.
Она сильнее нахмурилась, но послушно придвинулась ближе.
Не вставая с места, аккуратно села на его колени, уже будучи несколько выше него, вынуждая Изуку поднять голову, чтобы неясно для чего также продолжать держать с ней прямой зрительный контакт.
Словно не решаясь, она встала в этой позе некоторые долгие секунды. Глаза её неловко бегали по его лицу, она словно пыталась тем самым занять себя чем-то, прежде чем прижмется к нему вплотную. Это ведь и называют объятием?
Сам взгляд Изуку стал удивительно пристальным, а его зрачки неожиданно перестали подрагивать.
Он ждал.
И переступив через себя, девушка всё же медленно приближалась к нему своим телом, прижимаясь ближе и теснее, обвивая руками его торс и неуверенно опустив голову на его плечо.
Было крайне неловко, но она все же сделала то, что он просил.
Расслабившись, она всё же устало выдохнула. Казалась, до этого девушка и не дышала вовсе, будучи в какой-то степени достаточно напряжённой.
После она ощутила такие же неловкие и аккуратные прикосновения к своей спине.
Это было приятно. То, как его руки сильнее прижимали её, поглаживали. Мерно и спокойно. В таком состоянии хотелось пробыть надолго, если уж не уснуть.
Но осознание ошпарило ее словно кипятком.
– Изуку! – громким шепотом воскликнула девушка, вспомнив про его руку.
Она отодвинулась от него, разрывая теплые объятия.
Парень лишь грустно улыбнулся, терпя неприятные ощущения, пульсацией отдающие в руке.
– Всё в порядке... Пока ты рядом, мне не больно. Обними меня, мне холодно.
Он глядел на неё со слабой улыбкой на губах, но с явной виной во взгляде.
Во взгляде же девушки сквозило непонимание поведением её одноклассника.
– Тебе... не больно?
– Пока ты рядом — нет.
Она медленно прижалась к нему снова, ощущая как он прерывисто выдыхает горячий воздух в её шею.
– Дай мне свою руку. – тихо произнесла она с какой-то еле ощутимой повелительной интонацией.
Он послушно протянул свою ладонь к ней, она же, к его удивлению, протянула свою.
Они взялись за руки.
Кровь текла намного медленнее, но менее болезненным ощущения не становились.
Кровь словно также сошла и с его веснушчатого лица, превратив то в белое полотно.
Обзор стал ужасно мутным, пока первые слёзы собравшиеся в больших глазах не покатились вниз, по щекам с маленькими пигментными пятнами.
Он жмурился от боли в руке, пока девушка наблюдала за всей этой сценкой.
Бакуго ушёл некоторое время назад.
Они же сидят одни в мужском туалете.
До ужаса нелепое место, но им везло в том, что никто не заходил сюда.
Глаза её потускнели.
Она приблизилась к нему ближе, почти прикасаясь с ним своим носом.
Помедлив лишь секунду, девушка накрыла его обветренные губы своими, невольно передавая тому вкус своей гигиеничной помады, отдающей слабым вкусом клубники.
Он успел лишь судорожно выдохнуть, чтобы после несмело ответить на поцелуй.
***
Деку был идиотом, ибо позволял другим издеваться над собой.
Изуку был определённо глупым, раз продолжал умалчивать о своей боли, когда её уже причиняла его одноклассница.
Её милый, верный и невероятно влюбленный по уши щеночек, коим она ласково его прозвала, был откровенно отвратительным человеком. Ибо понимал, что его любимая, уже девушка, имеет садистские наклонности, которые по началу она и не осознавала. Герой ничего не делал, как кроме того, что лишь провоцировал её сильнее на причинение ему разных повреждений.
Мидория был ужасным просто от того, что получал удовольствие от разнообразия боли в свою сторону.
Единственное оправдание, которое он всегда использовал, повторяя с каждым разом в своей голове, было лишь одно.
"Я делаю это, чтобы ты была счастлива. Даже если счастье заключается в моем физическом несчастье. Я превращу это в счастье для тебя и себя. Так будет лучше для нас обоих."
