Зайчик

Что для человека значит понятие «судьба»? У каждого на этот счёт своё мнение. Кто-то считает, что судьба нами предначертана. Кто-то, что это лишь одна большая случайность, хотя как вообще это вяжется с самим понятием, я вообще понять не могу. Кто-то свято в неё верит. Судьба может связывать людей, а может обернуть всё против них самих, дабы связать из них нечто большое и крепкое, что называется словом «семья». Я в судьбу не верю и никогда не верил. Судьба априори не действует на людей, кроме них самих. Мы заводим беседы, разрываем их, снова заводим, снова разрываем. И ведь никто не думает о ней! Всем на неё наплевать, будто и вовсе не существует. А ведь, она всегда находится вместе с нами, и мы ходим с ней за ручку, а она указывает нам на людей, нужных нам, и говорит о них. Любовь тоже нужна человеку. Многие люди толкуют: а, мол, всё это одна пустота, любовь – это химическая реакция. Я не могу судить их, но я иррационально мыслю на этот счёт. Для меня любовь – это ласка, исходящее от любимого человека. Его забота обо мне, когда я негодую. Волнение – признак неравнодушия к человеку. Любовь – это когда ты понимаешь, что ближе того человека не встретишь. Да и не нужен никто другой, кроме него. А вот когда проходит момент взаимной симпатии и наступает полноценная любовь, не замечает никто. Особенно, когда вы сначала решаете общую для вас проблему. Например, нужно что-то приготовить, и вас назначают ответственными за всё. В первую очередь, распределяете роли: кто что возьмёт на себя. Дальше начинается подготовка – это второй этап. Во время второго этапа вы начинаете друг другу раскрываться с новой стороны. Это уже повод для симпатии. Ведь человек, которого ты можешь изначально недолюбливать, начинает показывать себя настоящего, что уже плюс и ты начинаешь задумываться, а не такой уж этот человек и плохой. Наступает финальный третий этап. Между вторым и третьими частями может пройти довольно большое количество времени (и это я не только про всякие поручения говорю, а конкретно про раскрытие человека). Вы уже друг другу доверяете и уже находитесь на этапе начала отношений. Первое время стесняетесь, показывая, что не совсем к этому готовы и вам нужно время, чтоб всё как следует обдумать. Но как всё уляжется, и будете готовы к началу отношений – то это уже ваше решение. Самое главное, чтобы вы не потеряли друг к другу доверие, иначе потом его будет очень сложно восстановить... Я проснулся полностью отдохнувшим и в полном расположении духа. Конечно, ведь сегодня суббота, а значит, никуда не надо ходить учится. Не надо выполнять никакие поручения, не надо мозолить никому глаза, не надо появляться в школе, не надо терпеть на себе молчаливые взгляды и смешки. Ничего не надо! Казалось, сиди и отдыхай, но я не могу сегодня расслабляться. Сегодня для меня предстоит важный день. День, который я очень ждал и верил в душе. Сегодня будет встреча с Алисой. Самое время подумать, как всё ей преподнести. Ведь она же девочка, хоть и со странностями. «Окстись! Сейчас все люди такие! – заверял внутренний голос. – Не найдёшь сейчас человека, в голове которого не будут находится тараканы.» Что же у Алисы в предпочтении и что она любит? Она однозначно любит играть в снежки. Какой ребёнок не любит их? А такие находятся. Но какие у неё интересы? Не могу сказать. Она девочка, у неё должно быть что-то связано с девчачьим. Куклы? Совсем маленькая что ли? Нет, не подходит. Может, читает романтику, как Полина? И почему я её упорно девчонкой считаю?! С какой стати? Она же исчезает так же, как и появляется, но всё же всячески намекает, что её интересует. А если это так, то должно же быть какое-то хобби! Увлечение снежками точно не подходит. Потому что, кидание снежков – развлечение, а не занятие. «Ох, как же с девочками трудно всё...» – думал я, глядя в окно на улицу. Погода определённо прекрасная сегодня. Снег не шёл, но пару снежинок то и дело пролетали сверху вниз. Я всё смотрел на небо и никак не мог понять, кто же управляет всей погодой? Высшие силы? Или всё происходит естественно? Тогда как объяснить раскаты грома и шаровые молнии? Возможно, это наэлектризованные частички воды, падающие с неба на землю. Вода же сама по себе проводит ток. А может, атомы воды с помощью электродов и делает такие вспышки. Что-то у них не могло заладится, и они сталкиваются между собой в очередном сражении. Сражаются, бьются, а всё никак не могут понять, кто сильнее. И результатом становится проявление энергии в природе. Теоретически, я могу быть прав. А что же с практической точки зрения? А метафизической? Хотя, какой из меня метафизик... Но сегодня, однако, у меня очень хорошее настроение. Заправив кровать, я чуть ли не порхая выскочил на первый этаж. Достал из холодильника блинчики с мясом и творогом, и поставил их в микроволновку, с целью немного погреть. Микроволновку мы привезли ещё со старой квартиры. Зачем её было там оставлять, если она вполне себе может сгодиться и здесь? Печка рабочая тем более. Через минуту по всей кухне раздался писк, означавший, что еда уже разогрета и пора приступать за завтрак. Я вынул на тарелке горячие блины и поставил на стол. От них исходил дымящийся пар и приятный аромат мяса с творогом. Порыскав в холодильнике, к моему удивлению, нашёл ещё не открытую бутылку молока. «Пожалуй, от такого искушения я не откажусь.» Ещё через минуты две, на столе стоял весь сет для завтрака: два блина с творогом, ещё два с мясом и кружка молока. Царь трапезничать желает! Я сел на стул и, немного пододвинувшись, начал вкушать эти необычайного аромата блины и запивая всё это прекрасным молочным эфиром. «До чего же эти блины вкусные! Вот что значит качество продукта! Да и молоко от них не отходит. Ведь в молоке и должен находится именно вкус молока, а то найдутся такие производители, которые заместо настоящего молока могут подсунуть какую-нибудь растворённое вещество, смешанное с биодобавками и будут продавать как молоко. Сейчас таких по всей стране пруд пруди. А натур продукт фиг где найдёшь! Могу сказать, что здесь мне повезло – здесь есть свой молокозавод. Оттуда молоко везут в наш местный ларёк, где я иногда туда захаживаю и беру пару бутылок. Да, не дёшево, но всё же лучше, чем страдать здоровьем от городской химии. Хоть какой-то здесь плюс проживания в деревне.» После того, как я поел, я решил заранее подготовится ко встрече с Алисой. Сходил помылся, причесался, в гардеробе выбрал куртку по-красивее и, на всякий случай, почистил зубы. Мало ли что может быть, а лучше показываться перед девочкой во всём чистом. Девочки не любят, когда от парней пахнет чем-то неприятным. Откуда я об этом знаю? Ну это логично же! Разве вам будет приятно, когда мальчик (или девочка) будет ужасно пахнуть? Вот и я думаю, что нет. Поэтому ещё откуда-то надыбал папины духи и попрыскался ими, чтоб от меня исходил приятный мужской аромат. Хотя зачем это сделал заранее, если мы договорились встретиться вечером. Волновался? Да. Боялся, что прогулка не состоится? Возможно. Но я всё же надеялся, что Алиса сдержит своё обещание и явится в назначенный срок. Пока остаётся только ждать время. А чтобы я не сидел сложа руки, надо что-то делать. «Надо просвежиться мне. И погуляю хорошо, и подумаю над сегодняшним вечером.» – заключил я и направился к гардеробу. Одеться мне не составило труда. Выйдя на улицу, я заметил, что всё стало ещё прекраснее и даже Солнце вышло на небосвод приветствуя новый день и распуская своё лучистое свечение на землю. Мимо домов на прилично высоком расстоянии пролетали птицы. Они что-то кричали друг другу, а я смотрел на всё это с заворожённым видом. Иногда так хочется быть этой самой птицей и улететь далеко за горизонт, переждать зиму, вернуться сюда летом и просто наслаждаться этими прекрасными деньками, когда тепло согревало б всю землю. Но далеко не всё солнце может согреть. Ей не согреть Северный и Южный полюсы, не согреть океаны, окружающие их, не согреть Антарктиду с её вечной зимой... и уж точно не ей согревать холодную, одинокую и никому не нужную душу человека. Человеку свойственно быть одиноким в обществе. Общество может отвергать идеи, высказанные им. Тут играет принцип большинства. Если многие говорят об одном и том же – они правы. И никому не интересно, что водитель, везущих этих людей, ведёт их прямиком на обрыв. Они, как истуканы, сидят и смотрят, как их везут на смерть. Нет бы им попытаться остановить его, повернуть руль в другую сторону или вообще оглушить этого маразматика! Они этого не будут делать. И пусть даже кому-то удастся покинуть машину перед тем, как она слетит с обрыва – этому никто не придаст значения. Общество посчитает, что это лишь несчастный случай, а не преднамеренное убийство лишь потому что, видите ли, водитель психически ненормальный попался. А людей-то ведь не вернёшь. Они слепо доверились своему предводителю и посчитали его правым. И что, что он ведёт нас на обрыв? Он же правый! Он всегда знает, как поступить правильно! Власть над людьми оскверняет саму сущность человека и опошляет его прихоти. Хочешь разврата? На тебе разврат. Хочешь деньги? Пожалуйста, держи деньги. Человек остаётся человеком только тогда, когда он от кого-то зависим и всё ещё мыслит разумно. Сын зависит от матери, рабочий зависит от начальника, а начальник зависим от тех людей, стоящих выше него. И так по кругу. Этот процесс невозможно остановить или забраковать. Но есть в этом и что-то хорошее. Ведь человек априори не может являться тварью только в том случае, если у него есть совесть. Надо просто менять общество. Есть же хорошие коллективы, в которых и работается хорошо и учиться довольно неплохо. Есть такие, но мало. Единственно, с кем мне действительно хорошо общаться, так это с Полиной... «Кстати, как она там? И не гуляет даже, хотя в выходные пару часиков это делает. Бывало, она пару раз гуляла мимо моего дома. Я тогда выходил, и мы долгое время общались. Полина тогда была почему-то смущена, раздосадована и, одновременно, печально. Я не придал этому значения. Мало ли чем она может быть расстроена? Это же девочка. Она относится к таким вещам более чувствительнее, чем мы.» Я вспомнил вчерашний откровенный разговор с ней и почему-то застыдился. Неужели стесняюсь её? Я словно чувствовал себя так же неловко, когда первый раз мне удалось с ней пообщаться. Она мне и тогда показалась человеком света. И даже пытаясь остановить Семёна, когда он окружил Антона, Полина всеми силами старалась защитить друга. Этот поступок достоин уважения. Решено! Надо идти к Полине. Только вот есть одна проблемка... я не знаю, где она живёт... «Что ж, тогда просто пойду поброжу по деревне. Может, тогда-то и найду её дом.» Я пошёл по дороге. В голове у меня путались все мысли, а в душе было чувство волнения. «Я вновь буду смотреть в её глаза. Я вновь буду слушать её медовый голосочек. Я вновь буду чувствовать её аромат ежевики. Это ли не радость?» Дорога была освещена ярким блеском снежного покрова, отчего я даже прикрыл глаза, поскольку очень светило. Морозная свежесть меня немного взбодрила, а щёчки быстро покрылись красным цветом. Ну прямо красно-девица просто-таки! Окна в домах покрылись лёгким инеем. Лёгкий ветерок взвился над домами, окутывая и делая их непреодолимым препятствием к подступам дома. Я шёл и всё никак не мог насладится прекрасным зимним утром. Лес протягивал свои ветви и окружал деревню со всех сторон. В голове невольно появились мысли о остроге. В нём тоже места довольно мало, чтоб наслаждаться природной красотой. Вместо этого, человек должен батрачить, вдыхая угольный дым наперекор с табачным. А спать будет в казармах на железной койке с пружинами, которые то и дело ждут, чтобы вонзить свои острые концы в тебя. Подъём в пять или шесть утра и отдых в восемь или девять вечера – всё это время работаешь без перерыву. Так люди и подыхают там, не дожив до полного освобождения. Если и выживут, то с большей вероятностью останутся с подорванным здоровьем, либо вообще калеками. А уж про тамошний «коллектив» я вообще молчу. Спекулянты, мошенники, убийцы, воришки, да и просто случайные люди, попавшие сюда по стечению обстоятельств. Они здесь хотят лишь одного – выбраться и спокойно жить своей жизнью. Либо же снова взяться за старое дело. Кто-то там даже заводит себе вторую половинку. Удивительно, что в этом аду находятся такие личности, судьбы которых могут сплестись в единое целое. Искупление своих грехов, через страдание человека, стремящегося стать «новым». Ведь как описывал Достоевский своего главного героя Родиона Раскольникова – он описывал его, как человека слабого, но с доброй душой. У него болит душа за детей. «Если ребёнок плачет, значит, горе в семье» – изрёк он когда-то очень давно. Я с ним абсолютно согласен. Ребёнок всегда чувствует неладное в семье. Родители разругались, а малыш плачет. Он очень переживает за них. А уж если мама с папой полетели кукухой, как, например, мама Сони Мармеладовой – Катерина, то с ними невозможно жить. Это ж надо было заставить своих детей наряжаться в идиотские костюмы и заставлять их плясать на улице под взгляды прохожих! Да любая адекватная мать не смогла бы этого сделать, потому что жаль было б своё чадо! Пускай лучше она пойдёт просить милостыни или же на панель, но чтобы это делали дети... Какой вздор! Я заметил вдали человека, похожего на девушку. Она определённо с кем-то спорила, судя по жестикуляции рук и громкому голосу. Очевидно, ругалась. Сделав пару шагов вперёд, я удивился. Это была сама Полина. Она скалилась, презрительно улыбалась, злилась кому-то стоящему за воротами, предположительно, её дома. А я всё стоял и не мог понять, кто же это мог быть. Может, друг, а может, и неудавшийся кавалер. Девочка-то очень красивая и очень желанная. Так что, всё может быть. Подойдя ещё ближе, я решил притаиться и послушать, что же она говорит. Завернув за угол ближнего к ней дома я стал слушать. До меня донёсся отрывок её слов: – ... сюда больше! – Но... Полина... – сказал неизвестный. – Я повторю ещё раз, не приходи сюда больше! – А как же это? Я же специально для тебя их покупал. – Мне это не нужно. – ответила она тихо или, можно даже сказать, злобно. Я впервые за всё это время видел её настолько обозлённой. Даже когда разыгрывал она так сильно не злилась, как сейчас! Что же в ней поменялось? И кто же находится за воротами? – А что же тебе тогда нужно? – Я хочу, чтобы ты исчез сейчас из моей жизни так же, как и тогда! Убирайся прочь! – Полина грозным взглядом указала рукой на дорогу. – Хорошо... я уйду... – сказал спокойно неизвестный, – но прежде чем уйти, я скажу, что ты очень крупно ошиблась, и тебе придётся смирится с последствиями. Какими ещё последствиями, о чём он говорит?! Тем временем, незнакомец вышел из-за ворот, но лица я не увидел. Скажу только то, что он был высокого роста, носил тёмную куртку с коричневыми джинсами. На ногах были сапоги. Носил кепку. Да к тому же широкоплечий. После того, как он вышел и направился по дороге, Полина фыркнула и пошла к дому. «Мда, оказывается, я был в гуще самых настоящих страстей. Полина явно была не рада видеть этого человека. И что самое главное – это был не пацан, а взрослый мужлан, лет 35, если не ошибаюсь. Уж не маньяк ли это? Фу, бред, маньяки бы не стали говорить с девочками так открыто. Но что ему от Полины надо было, я не знаю. Надо за ним проследить. Я точно что-то да узнаю!» Я медленными шагами устремился за ним. Благо, он не замечал слежку и мне было очень легко идти за ним по пятам. В душе меня глодала совесть, что я влезаю в чужую личную жизнь и могу лишь только всё усугубить своим присутствием. С другой стороны, понимал всё происходящее и в будущем, мог бы чем-нибудь помочь себе или Полине. Мужчина свернул в ромбоподобный дом и, пройдя через калитку, подошёл к входной двери. Провернув ключ в замке, дверь открылась, и он вошёл внутрь. Через пару минут, я уже стоял у двери и слушал, как разговаривают между собой два голоса. Точнее сказать, я слышал только один голос – того мужика, в то время, как от второго я слышал лишь неразборчивые мычания. – ... – Да, я говорил с ней. – ... – Нет, отказала. Сказала, что не хочет меня вообще знать. – ... – Да, я её предупредил. – ... – Совершенно ноль внимания! – ... – Согласен, очень упрямая. – ... – Нет, я не могу этого сделать. Я... просто не могу... – ... – Ну сама посуди, это было очень давно, и она могла бы забыть меня и жить спокойно, если б не её мать!Она теперь и видеть меня не хочет. Похоже, разговор происходит между мужиком и девушкой, если он подставил в слове «сам» окончание «а». «Надо заканчивать – говорил внутренний голос, – а то спалят, как пить дать.» Я припустил в сторону дороги. Хоть этот разговор и ничего не дал, но всё же пару намёков он оставил. О чём они предупредили Полину? О каких последствиях говорил тот мужчина и кто он ей приходится, если она среагировала довольно агрессивно? Так много вопросов и так мало ответов. Пройдя мимо того места, где Полина устраивала конфликт, я увидел у калитки розы. Хм, странно, что этот мужик купил розы и просто кинул их на снег. Они же и замёрзнуть могут. Но что ещё страннее – он хотел подарить их ей. Наверное, близкий человек был когда-то, судя по тому, что он знал её мать. А уж не отец ли это? Всё ответы лежат в доме Полины. «А цветы-то я, пожалуй, заберу на всякий случай. Не пропадать же добру? И тем более, я знаю, кому это подарить.» * Тук-тук-тук * Я постучался. Меня испытывала внезапная тревога и беспокойство. А если она не откроет? Подумает, что тот мужик вернулся и не откроет. Или накричит на меня... – Опять ты? Ну что тебе ещё надо? – послышалось за дверью. Створка открылась и на вид предстала сама владычица этого дома. Первые секунды она смотрела на меня с остервенением, но поняв, что перед ней стоит «не он», смягчилась и её взгляд сначала впился в мои глаза, затем щёки покрылись яркой краской, и её глаза опустились вниз, попутно глядя на то, что я держу в руке. – Это ты... – сказала она тихо, но не злобно, как тогда. – П-привет. – ответил я, еле промолвив губами. – А ты не с пустыми руками, как я погляжу? – слабо улыбнувшись, девочка указала рукой на розы, – Откуда такие красивые? И почему мне кажется, будто они мне знакомы? – Да они все на одно лицо, ха-ха! – усмехнулся я. – А ты откуда узнал, что я здесь живу? Помнится, я не говорила об этом. – Полина хитро прищурилась. – Признавайся, откуда узнал? – Просто я увидел как-то, как ты сюда заходишь. Ну вот и решил, что это твой дом. – Ха-ха-ха, а ты шпион! Тебе бы в разведке работать! – искренне засмеялась брюнетка. Я решил промолчать о том, что слышал, как она ругалась с «Мистером Иксом» – так я прозвал того широкоплечего бугая. – Не возьмут. – Почему же? – В фас и профиль не вышел. – я закривлялся, а улыбка девочки стала заметно шире. Она даже немного прикрыла рот рукой, но улыбку было не скрыть. Её настроение передалось и мне, и тревога наконец спала. Я вспомнил её слова про первый шаг и решил, что это мой шанс. Смущаясь, протянул цветы ей и опустил глаза вниз, изучая белый снег. Она удивилась. – Это мне?.. – спросила она. Хотя, мне скорее кажется, что это вовсе не было вопросом, а как-будто не определилась с ответом. Ещё не отойдя от шока, несколько раз об этом поинтересовалась. – Да тебе это, тебе! – Но за что? Что я тебе такого сделала, чтоб ты меня так отблагодарил? – Ну даже не знаю. Наверное, за то, что ты вообще со мной начала общаться. Или за то, что приняла меня таким, каким я есть. А возможно, за то, что у нас с тобой общие интересы. А может, за то, что ты существуешь на этом свете. Знаешь, таких людей, как ты, практически нет, и надо ну очень сильно постараться, чтобы найти такого хорошего, такого чистого душой человека. – Можешь сказать, что в этой части тебе повезло... – смутилась она. – Проходи... а то чего на улице стоишь... – Да неловко как-то. Всё-таки первый раз в доме у девочки. – Мне холодно... умоляю, зайди, пожалуйста. Я покорно выполнил приказ хозяйки и медленно перешагнул через порог. Захлопнув дверь, в доме сразу же потеплело. Девочка, по всей видимости, пошла на кухню, искать кувшин для цветов. Постарался выглядеть как можно посолиднее и поинтеллигентнее, ведь не у себя же дома, а у подруги. Я словно оказался в другом мире. Здесь царило спокойствие, умиротворение и теплота. Как кот оглядывался и всё не мог понять, чудеса ли это или мои фантазии? Зашёл в одну комнату. Всё чисто, всё вымыто до блеска и пропылесосено. Я даже боялся ступать по такой чистоте. Признаюсь, я думал, что Полина чистоплотная девочка, но чтоб настолько... Зашёл в другую комнату и тут же узнал в ней спальню. Но не обычную – девичью спальню. Здесь всё было так, как всё и представлялось: кровать с розовой простынёй, гладко обложенная розовым одеялом. И ведь такая красота находится на такой ужасной, железной и скрипучей пружинной кровати, что просто у меня одно с другим сочетаться не может. Справа от кровати находился стол со стопками книг, тетрадей и учебников. Чуть с краю, но тоже на столе находился во включённом состоянии лампа. Я подошёл и выключил его. Посмотрел на тетради, раскрытые на столе и пробежался взглядом по ним. «А у неё каллиграфический почерк. Я такой почерк не встречал. Он довольно интересный и очень привлекательный.» Оглянулся на стены и заметил, что они были увешаны фотографиями в рамках. На них в абсолютно разном возрасте была изображена Полина. Я засмотрелся на фотографию, где она была маленькой, от силы года 3-4, и сидела на руках у своей матери. Они смотрели друг другу в глаза и улыбались. Позднее, сам того не замечая, на лице начала появляться улыбка. На этой фотографии эти девочки такие счастливые. И никто не знал, что через лет 8 или 9, её самого главного лучика света не станет. Не станет её мамы... А отец у неё где? Сколько смотрю фото – нигде не найду. С мамой фотографии буквально на каждом шагу висят, а с отцом ни единой! Даже какой-нибудь маленькой фотокарточки нет! Мне кажется, что надо её об этом спросить... Но я не могу. Меня что-то удерживает, как будто говоря, что я могу расстроить девочку. Сконфузится, замолчит и ничего больше не скажет. – Моя мама умерла четыре года назад в период одного из выступлений... – сказала Полина на ухо. От неожиданности я прикрикнул, даже отстранился на пару шагов. Полина испугалась не на шутку и принялась извиняться. – Прости! Я... я не специально... Я думала, ты заметишь. – Всё хорошо, просто я слишком замечтался. – Я поняла. Мечта – это то, что преследует человека с самого детства. Именно мечта терзает его и он всегда старается к ней идти. Без мечты человек теряет мотивацию к жизни и начинает просто существовать. Даже само это слово означает, что к такому надо стремиться и равняться на тех людей, которые уже дошли до своей мечты и которые преуспели в этом не хуже других. – А какая самая заветная мечта у тебя? – У меня? – Да. Полина задумалась. Она очень долго думала, чтобы ответить. – А ты не рассмеёшься? – спросила она довольно взволнованно. – Нет. – Я... я хочу стать счастливой. Понимаешь, то, что я увидела в детстве и то, что я пережила, когда мне было 12 лет – я не забуду никогда. – Плохое детство? – Очень. Очень плохое детство у меня было. Только благодаря маме я смогла стать такой, какой ты сейчас меня видишь. – Слушай, я наверное не должен о таком спрашивать тебя. Так что, заранее попрошу прощения, если побеспокоил. Полина подняла на меня вопросительный взгляд. – С кем ты ругалась у ворот? Прости, что о таком спросил, просто, я нечаянно подслушал вашу брань. К сожалению, именно оттуда я и узнал, где ты живёшь. «Я идиот... Я конченный дегенерат! Ох, какой же я придурок. Ну зачем, зачем я ей это сказал?! Теперь она меня точно возненавидит. Мало того, что я, грубо говоря, вмешиваюсь в её личную жизнь, так ещё ненароком стал подслушивать их разговор. Это предательство!» Полина вдруг погрустнела, опустила глаза и сжала руки в кулак. «Она разозлилась. Что ж, поздравляю! Я довёл девочку до белого каления! Дурак, не должен был ей говорить.» – Это был тот человек, которого я так отчаянно хочу забыть и не вспоминать до конца своей жизни... – тихо ответила она, слегка всхлипнув. И тут меня щёлкнуло! Ведь фотографии в её спальне были только с мамой! Пазл сложился. Все мысли сливались в одну единую мысль: это был отец Полины. Именно он ругался тогда со своей дочерью и именно за ним я следил, когда подходил к его дому. – Как же так... – только и смог я это выдавить из себя. – Ведь... нельзя же просто взять и... – А он взял, поверь мне! – она оскалилась и злобно зыркала на меня исподлобья. – И сколько это всё продолжалось? – Всё моё детство. – разочарованно выдохнула Полина и вдруг улыбнулась. – Тем не менее, благодаря маме я стала собой. Благодаря ей я нашла интерес в музыке и с детства стала ею обучатся. – Я всё долго терзался одним вопросом... – Каким? – поинтересовалась моя подруга и сложила руки по швам, как по струнке смирно. – Когда мы с тобой оставались в кабинете музыки после урока, где ты преподавала нам, ты упомянула, что ты очень бы хотела послушать, как твоя мама играет на скрипке. Сказывается вопрос: а как она играла в своё время, ты можешь рассказать? – Она очень хорошо играла. – начала свой рассказ Полина и села на кровать. Я последовал за ней и сел напротив неё на стул. – Даже не знаю, как описать её умение воплощать ноты в нечто такое, что просто нельзя сказать словами. – Магия? – осторожно подобрал я слово и смотрел на её реакцию. – Да, наверное. Это магия, не иначе. Тут важно слушать. Слушать и вникать во всё это. Скрипка – это как с человеком: с ней надо быть очень ласковой и нежной. Такие инструменты не любят грубость. Моя мама как раз умела с ней хорошо обходиться и меня этому научила. Хочешь, могу рассказать. – Знаешь, я даже не буду против, если ты это и покажешь мне. Полина подскочила и подошла к своей скрипке, взяла её, и положила край инструмента на плечо, склонив голову. Я подал ей смычок и стал молча слушать всё то, что она говорит. – Сначала тебе надо правильно расположить инструмент на плече. Вообще, это необязательно, но всё же. Теперь легонько положи свой смычок на струны. Только легко, а не с грубой силой, иначе струны могут разорваться. А найти другие струны порой бывает очень трудно. Подумай, какую бы ты мелодию захотел сыграть и вообрази в этой мелодии изображение. Допустим, если хочешь сыграть лирику, то это должно быть нечто спокойное, умиротворяющее, медленное. Видел, как листья падают с деревьев осенью? Вот как раз это и подходит. Листок, срываясь с ветки, начинает кружиться, как в вальсе, под действием ветра. Потом его задувает ещё сильнее и он полетел высоко над землёй. Он пролетает одну улицу, другую, третью, четвёртую и приземляется на безлюдную дорогу, на которой ни одна машина не проедет. Теперь объясняю по-другому. Для музыки изначально создаётся экспозиция, как я и говорила уже. Чтобы слушатель мог представить картину, задаваемую музыкантом. Дальше идёт раскрутка – показ дальнейших действий в картине. Ну а потом следует развязка и завершение картины. Картина может быть разной: от успокаивающей до страшной и напрягающей. И кстати, музыка здесь очень в этом помогает! Довольно низкие тональности добавляет в картину ужас, страх, напряжение и даже смерть. Некоторые музыканты очень хорошо изображали трудности прошедших лет и нечеловеческие страдания тех людей, живших в эти годы. Сказать, что я была очень удивлена – не сказать ничего. Да даже не удивлена – напугана. Тогдашняя буржуазия была чем-то не сравнимым ни с кем. В плохом смысле, конечно же. Ту жестокость, что они делали по отношению к обычным крестьянам просто нельзя описать никак! Их просто использовали как... как вещь! – Она произнесла это с такой брезгливостью и, одновременно, с сочувствием, что у меня мурашки пошли по коже. Полина продолжила: – Они просто рассадники беспредела и насилия! Слава богу, что такой период уже прошёл. – Для кого-то, может быть, и прошёл, а вот для кого-то всё только может начинаться... – сказал я и уставился в окно. – И такое тоже бывает... – грустно констатировала Полина и вдруг встрепенулась, как будто сменила причёску и оказалась вовсе не рада новому имиджу, – Слушай, может, лучше я сыграю тогда? Заодно оценишь мой талант! – прибавила она, слегка подмигнув. – Хорошо. ... Я согласился. Прослушав игру на скрипке, я очень вдохновился этим и попросил Полину найти что-то из того, что играла её мать. Девочка вышла, а я тем временем прилёг на кровать. Закрыв глаза, я ненадолго заснул. Мне снилось море. Обычное, голубое море, которое я видел по телевизору. Только вот я реально находился там. Я сидел на песке и смотрел на то, как солнце начинает скрываться за горизонтом. Вся эта картина была поистине чарующей. Легкий вечерний прохладный ветерок обдувал моё лицо. Волны то появлялись у берега, то опять отходили назад, чтобы вновь с ещё большей силой накатить на берег и завоевать как можно больше территорий. Один раз они даже коснулись моих пальцев на ногах. Тогда я немного опускал их в воду и с необычайным удовольствием смотрел, как капельки воды в проблесках света стекали с кончиков пальцев на землю. Появлялось желание пойти искупаться, но я быстро отбросил идею, поскольку плавать я не умел и до сих пор у меня это преодолеть не получается никак. А всё потому что, в детстве я тогда чуть не утонул и меня в самый последний момент спасли, когда сама смерть раскрыла мне свои ручища и звала меня глубоко на дно. Нет, бояться воды я не стал. Просто стал купаться на мелководье и ни под каким предлогом я не собирался плавать на глубокие расстояния. Хотя, плавать – это мягко сказано. Скорее, барахтаться в воде минут пять-шесть и сразу выходить на берег. Вот это больше ко мне подходит. К берегу стали приближаться люди. Кто-то захотел искупаться, кто-то позагорать в вечерних лучах солнца. А кто-то, как и я, тоже сидят у берега и смотрят на море, о чём-то мечтая. Я был в гордом одиночестве и вполне сейчас этим обрадован. Никто не побеспокоит меня, никто не будет просить натереть спину. Просто тихий, спокойный вечер. Вечер, который я хочу провести один... или почти один... Единственное, с кем бы я провести этот вечер, так это с ней. Думаю, что она не была бы против составить мне компанию. Она очень любит море и всеми силами хотела оказаться именно тут, у берега этого прекрасного моря. Хотела... но не может сейчас этого сделать. Поэтому, я сейчас нахожусь один. Хотя постойте, мне кажется, что я её вижу. Да, это она! – Привет! Ты как здесь оказалась? – спросил я девочку, которая подошла ко мне. – Как видишь, появилась свободная минутка. – хихикнула она и мило улыбнулась. – В кои-то веки мне удалось вырваться туда, где бы я хотела действительно находиться. – Мне тоже. – Да ну? Неужели? Это так прекрасно! – Ага. Она просто светилась счастьем. Её улыбка просто блистала сейчас, а глаза сверкали от детской желания всё изведать. Голова вертелась туда, куда только можно ею вертеть. – Я согласен с тобой, это место действительно завораживает. Так и хочется всё облазить! – Или искупаться. – добавила она и спросила: – А ты не хочешь искупаться? – Хотелось бы, если б умел плавать... – Так давай научу! – А ты умеешь плавать? – Ну конечно! В своё время дедушка научил. Я смутился. – Да не... не могу я принять такое предложение от тебя... – Стесняешься своего тела? – спросила она сочувственно и тоже села на песок. – Да ты не переживай об этом! У всех есть свои минусы и у меня тоже. Главное, остаться человеком, а это намного важнее. – И вновь ты попала в точку... – Ну так что, попробуем? – спросила она с хитринкой. Иногда себя перебарывать и пробовать то, чего ты в детстве очень боялся и никак не соглашался с этим. И на самом деле, то, что ты в детстве считал монстром, на самом деле может быть обычной игрушкой. Надо себя пробовать в разных направлениях и если уж мне такое предложили, то грех будет отказаться. – Я готов себя перебороть, пойдём! – взяв её за руку, направился в сторону кабинок для переодевания. – А у тебя хоть есть во что переодеваться? – Да, у меня есть плавки, а что по-твоей части? – По-моей части всё у меня приготовлено и всё в этом пакетике. – девочка помахала рукой, в которой находился пакет, ранее мною не замечавшейся. – Я понял. – Только подглядывать со собой я не дам, а то вместо уроков по плаванию, будем заниматься бегом! Нарочито произнесла она и дико засмеялась, словно услышала что-то смешное. «М-да, её шутки иногда могут быть просто за гранью возможного.» – констатировал я. Девочка скрылась за дверью и закрыла её на защёлку. Подглядывать я и вовсе не собирался, потому что знаю её фигуру. Она очень напоминает песочные часы: талия относительно худая, ноги и зона декольте были довольно очень хорошо выделяемы среди других любительниц следить за своей фигурой. Это не я со своим еле замечаемым животом и отнюдь не худыми коленями. Если одеть одежду на вырост, то мои минусы будут не особо заметны. Наверное... – Ты там скоро? А то я скучать уже начинаю. – Сейчас-сейчас! – ответила девочка и вышла из кабинки в довольно миловидном купальнике, прекрасно подчёркивающем все прелести её фигуры. Его голубой цвет отлично сравнивался с цветом неба, воды и мира на планете. Она всегда выбирала себе что-то, в чём могло бы таиться нечто метафорическое или с двойным смыслом. И этот купальник не исключение. – Ну как тебе? – она подпёрла руки в боки и застыла в нетерпении, ожидая моего мнения. – Твои вкусы всегда тебя оправдывают – ты выбрала очередной шедевр к своей коллекции одежды. – восторженно заговорил я и даже присвистнул от такого. – Правда? – Ну конечно правда, что ты! – Спасибо за комплимент, мне приятно. – блеснула она своей улыбкой и чуть ли от радости не бросилась меня обнимать. За такой период времени мы стали очень близки с ней. Я даже и забыл, когда мы перешагнули всё наше общение и стали чуть больше, чем «просто друзья». Хотел ли я такого? В душе если только. Но я не надеялся, что эти чувства могут быть взаимными и что вот эта девочка, идущая рядом со мною к берегу, чтобы научить меня плавать, могла думать обо мне так же, как и я о ней. Да, это можно объяснить понятием «любовь» и вы будете правы. И всё же я не достоин её. Просто считаю незаслуженным то, что она стала общаться со мной нормально: без доли злобы, жесткости и безразличия. Я же никаким способом не должен быть счастлив, просто... просто потому что я не достоин быть таким. Изгои, вроде меня, должны везде и всегда страдать в одиночестве. Они никогда не могут иметь права быть счастливыми. Они – великие страдальцы этого мира. Страдая, такие люди причиняют страдания другим, которым им не безразличны. – Что с тобой? Всё хорошо? Ты бледнее бледного! – девушка была крайне обеспокоена мною и начала трогать мой лоб. – Со мной всё хорошо. – тихо ответил я, не смотря в её глаза. – Точно? Может, тогда отменим всё? Я не могу просто сидеть сложа руки и смотреть, как тебе плохо. – Со мной всё хорошо, не надо так за меня переживать. – сказал я более уверено. – Ну как знаешь. – она пожала плечами, после добавила: – Я тебя предупредила. Ты же для меня не просто друг – ты очень особенный для меня человек. Ты – моё мучение в самом хорошем смысле этого слова. Благодаря тебе, я стала ощущать себя нужной кому-то. И поверь, это дорогого стоит. Ты один поддерживал меня, когда все отнекивались. А ведь таких хороших парней, как ты, не особо найдёшь. – И таких парней никто не любит... – усмехнулся я, глядя на неё, как будто проговаривая: «А ты так точно!» – Ну и дуры! – засмеялась она, легко прикрывая рот рукой, а из глаз пошли яркие искрящиеся слезинки. – Таких любящих всем сердцем людей надо вдвойне любить! – И именно такие любящие всем сердцем люди не нравятся девушкам. Девушкам всегда нравятся плохие парни. – Им они нравятся, потому что считают их довольно крутыми и... брутальными что ли. – А почему ты себя с ними не сравниваешь? – А что, если я девушка, так сразу же должна следовать этим принципам? – она сверкнула глазами и посмотрела на меня искоса. – Запомни, я не как все, и блядовать не собираюсь, ты уж учти это! Меня не так воспитывали, чтобы блядки были для меня важнее, чем любимый человек! Мой язык был заткнут за пояс, и дальше говорить я уже не смог, поскольку мне явно дали понять, что дальше может быть хуже. Очевидно, её это задело. И ведь слова её были правдивы – и даже в этом аду есть те девочки, которым чувства парней не чужды и она как раз из таких. Поплавать, к моему сожалению, мы всё-таки смогли. Моя спутница безо всякого страха залезла по пояс в воду. А вот я боялся и ноги окунуть в них, не то, чтобы плавать. События из детства всплывали в памяти. Она меня подгоняла, мол, у тебя всё получится, ты сможешь это сделать. И в итоге, с горем пополам, но мне удалось зайти в воду. Песок в воде отяжелял мои стопы, поглощая их в себя. Мне еле-еле удавалось их вытаскивать и глубже заходить в воду. – Так, молодец! Теперь давай ложись. – К-куда? Сюда?! – испуганно пробормотал я. – Да. Ложись на брюхо, а я тебя буду держать. – Т-ты? Но ты же не сможешь! – Балда, ты законы физики учил когда-нибудь? Ты же должен знать, что сила действует в воде совсем по-другому. На тело, помещённое в жидкость действует выталкивающая сила, равная по модулю силе тяжести вытесненной жидкости! – Да я не про это... – А про что же? – Просто я в физике не спец и плюс страхи из детства. Она вздохнула. – Ох, иди сюда, горё моё луковое. Виновато улыбнувшись, я подошёл к подруге и попытался лечь на живот. Как это странно не звучало, но у меня получилось это сделать. Я спокойно лёг на брюхо. Она стояла около меня и поддерживала. Это было и страшно, и весело одновременно. – Ну вот, а ты боялся ещё. – заверяла она. – Теперь остаётся дело за малым. – И что осталось? – Смотри: разведи в воде руки, как будто клад откапываешь. Затем начинай в том же положении поднимать ноги вверх-вниз. Делай это синхронно с руками, поскольку если ты будешь делать что-то одно – у тебя не получится плавать. Делай как я! – девочка сделала всё вышеперечисленное и отплыла от меня на несколько метров. – Так, значит, руки в стороны, ноги поднимаем вверх-вниз... Блин, зачем я всё это говорю вслух, кто-нибудь знает?! Так... вроде у меня что-то получается... Слышишь? – воскликнул я, – У меня получается! Да! я плыву! Моя радость и восторг передался ей, и она засияла ещё более ослепительной улыбкой. Вскоре я от ликования закричал ещё сильнее: – Я ПЛЫВУ! Но картинка начала расплываться, а значит, скоро наступит время пробуждения. Закрыв глаза и открыв их снова, я очутился не на море, а всё ещё в комнате Полины. Всё оставалось прежним, за исключением того, что настольная лампа была включена, а шторы в комнате были закрыты. Сама Полина сидела за столом и что-то решала. Наверное, домашнее задание. Она была такая задумчивая, когда решала задачку, что я решил ещё немного полежать, прежде чем встать. – Да что же ты не решаешься-то?! – процедила она сквозь зубы, – Я же всё правильно делаю, что не так-то? Ладно... попробуем по-другому. – И начала что-то яростно чиркать на бумаге. Видимо, она посчитала своё решение не правильным и решила заново его переписать. Тут уже я не выдержал, встал, и заглянул в её тетрадь. Одна из страниц была полностью перечёркнута, а на другой она начала писать новое решение. – Что, не получается никак? – Да... – вздохнула Полина, – всё голову ломаю, как решить. – А попробуй сделать вот так! – я написал ей свой вариант решения, который, как оказалось потом, был более приближённым к правильному. Она следила за тем, как я расписываю каждое действие и пояснение. Эта задачка была вовсе не сложная, если применять математические формулы. А поскольку я большую часть всего учебного дня носом не клевал, то моё решение было более похоже на правильное. Я так и сказал Полине, что в математике не спец и поэтому не знаю, сделал ли я задачу или нет? Она тоже посидела, подумала над условием, немного подправила мои ошибки, и, когда всё стало правильно, воскликнула: – И как такое получилось? Я целые два часа с лишним сидела, пыталась решить, а ты за пару минут взял и решил! – Решения придумываются на свежую голову. А ты, как я вижу, уже устала здесь сидеть. – добавил я, глядя на неё. – А давай-ка мы поступим вот как: ты встань, пройдись немного, а то спина затекла, наверное, а я присяду за твой стол и по решаю чуток, пока время есть. – А ты куда-то торопишься? – она встала со стула и уступила мне место. – Боюсь просто домой затемно ходить. – Понятно. – медленно протянула она и направилась к выходу из комнаты. – Пойду, заварю чай. – Хорошо. Тогда и мне тоже принеси. Она выпорхнула из комнаты, как птичка. Признаюсь, домашнее задание, которое дано Полине на дом, было непростым. Одна задачка была по физике, другая по алгебре и ещё одна по биологии. В физике надо было узнать работу двух конденсаторов и найти их силу. По алгебре – решить примеры с нахождением точек координатов параболы. А по биологии посчитать, сколько горошин разных генотипов будет, если скрестить зелёную горошину и жёлтую. Алгебру и биологию я решил довольно быстро, а вот с физикой пришлось попотеть и воспользоваться формулами, которые записала Полина в своей тетрадке. Благо, они там были, и мне просто надо было подставить под формулы цифры, указанные в условии. После того, как я всё решил, Полина вернулась в комнату с подносом, на которых находились две чашечки чая на блюдцах и пара бутербродов: один с маслом, а другой с колбасой. Не успела она даже удивиться, как я быстро подскочил и выхватил из её рук поднос и аккуратно поставил его на стол. «А то ещё уронишь, не дай бог, а я тогда буду виноватым.» – сказал я тогда. – Спасибо, конечно, но я лишь только о чае попросил. – Мало ли, о чём ты просил? – нахмурилась Полина. – Ты у меня весь день пробыл, а во рту ни соринки! – Да, но... – Никаких «но»! Либо ты уходишь сытым, либо не уходишь вообще, пока я тебя не покормлю. Давай-давай, бери, пока дают. – Дают – бери, бьют – беги? – Дают – бери и меня не зли. – она взяла свою чашку и пододвинула поднос мне. Думаю, сейчас с ней шутить не надо – я ещё хочу жить и чая попить! – А ты сама почему не берёшь? – я указал глазами на бутерброды, которые она принесла вместе с чаем. – Во-первых, – Полина сделала глоток чая, цокнула, и продолжила: – Во-первых, я уже поужинала. И во-вторых, я слежу за своей фигурой. Девочка же всё-таки. – Я прямо так и представляю, как ты трясёшься за каждый, набранный тобою, килограмм. Она пододвинула появившееся из ниоткуда кресло и уселась туда, проговаривая: – Я не такая глупая, как другие девочки, чтобы такое делать. «Ох, я поправилась на килограмм! Надо срочно сесть на диету!» Ну и что с того? Ну поправилась на килограмм, что такого? С одним лишь килограммом ничего не станется, а вот если ты поправилась на пять килограмм – вот это уже проблема. Тогда надо уже принимать меры, чтобы такого ещё раз не произошло. – А как твой дедушка поживает? – я отхлебнул немного из чашки и откусил бутерброд с маслом. – Дедушка? Да вот вчера прохворал немного и слёг. Он с утра начал очень сильно кашлять. Я очень испугалась за него, спрашиваю, что болит? А он отвечает, что всё хорошо. Какое «хорошо», если он так кашляет? Чуть ли не кровью харкает! Мало того, что он инвалид, так ещё и это. Она с каждым словом становилась всё печальнее и печальнее. Моё сердце заныло в груди, не давая вдохнуть и глоток воздуха. Я очень переживал за дедушку и за саму Полину в частности. Бедная девочка! Она столько всего пережила в детстве, столько всего вынесла, вытерпела, выдержала в себе, что смотреть на неё с состраданием я не мог. Моя душа очень болела в этот момент. Я схватился за грудную клетку и как можно сильнее сжал её в руке. В сердце я почувствовал горькое чувство стыда. То, что у неё проблемы были куда хуже, чем мои. Отец, явившейся тогда, когда уже было поздно, больной дедушка-инвалид и мама, которая умерла ещё в детстве – всё это сказалось на ней. И у неё вполне взрослые мысли, какие не должны быть у таких девочек, как она. «Она хочет счастья, – подумал я, – простого счастья. Счастья, которого могло бы с лихвой хватить на её начинающуюся жизнь. Но не женского счастья она больше всего хочет... она хочет быть нужной и счастливой как дочь своих родных родителей, ушедших в самый неподходящий момент.» Я с трудом подавлял слёзы, лишь бы Полина не заметила, что я переживаю. Я не хочу казаться слабым перед ней, хотя все мы бываем в чём-то слабы. Кто-то слишком мнителен и скептичен, кто-то воспринимает всё близко к сердцу, как бы того не хотелось, кто-то чересчур горд и самолюбив. Есть такие люди и их очень много по нашей Земле ходит. О своих проблемах вряд ли кто-нибудь скажет. Люди изначально, с самого их появления на планете были слабыми и ничегошеньки не знали о правилах мироздания. Им приходилось приспосабливаться к условиям жизни и выживать – питаться же едой надо. Позднее, они начали создавать общество, где сообща принимали действия и совещались, насчёт некоторых вопросов. Проходило время, менялись люди, а вместе с ними менялось и общество. Люди, под влиянием нового общества озлобились на самих себя и начали сквернословить. Этого ли хотели люди? – Спасибо тебе, Полин. – сказал я тихо. И всё-таки, мир не без добрых людей. Если человека правильно воспитать, то он может вырасти очень даже хорошим человеком, у которого положительные качества будут превышать отрицательные. У него останутся такие чувства, как человеколюбие, чистосердечие и нравственная ценность не будет нарушена. Одним словом, этот человек - идеал, к которому должны стремиться всё общество. Но, как известно, стадо баранов лучше будут гнаться по кругу, чем осмыслить всё происходящее и перестать это делать. – За что? – Полина положила чашку на поднос и непонимающе уставилась на меня. – Я должен тебя поблагодарить за наше общение... – Не стоит. Девочка улыбнулась и сложила ручки в замок. Я завертел головой и продолжил: – Поверь мне, стоит! Ведь если бы я тогда не переборол себя и не решился тебя окликнуть, ты бы так и ушла, оставив меня одного в классе. Я бы так и не познакомился с тобой и мы бы тогда так тепло, как сейчас, не общались. – Общаться, быть может, и общались, но только в качестве учителя и ученика. – Потом она прибавила, усмехнувшись: – Честно говоря, я и сама тогда не знала, что меня так увлечёшь. Думала, что ты такой же, как и остальных хулиганы. Но ты оказался совершенно другим, чем я себе могла предполагать. Ты тихий, спокойный, не как те, играющие в бандитов и прочие ужасные игры! И как-то так получилось, что я сразу это почувствовала. Как гром среди ясного неба, представляешь? – Представляю. Помнится, после урока я ещё тогда боялся подойти и ужасно корил себя за это. – Это было смешно, если смотреть со стороны. Ты подходил ко мне так медленно, как хищник, что я уж думала нападёшь на беззащитную девочку. При слове «хищник» и «нападёшь» у меня ненароком прошло воспоминание с Алисой и её рассказом про жертву, попавшуюся в руки зверя. Я мгновенно выбросил это сравнение из головы и поёжился. А ведь я даже не знал, что она могла бы сделать со мною! – Да уж, я и сам себя тогда называл дураком. Чай начал немного остывать, что прекрасно ощущалось своим языком, но задушевный диалог с подругой ещё только начинался. Мне было просто необходимо тёплый разговор с человеком, который меня выслушает, а она как раз таким является. – Ты не дурак. Ты ой какой не дурак. – сказала она спустя минуту, – Был бы ты дураком, я бы с тобой не заговорила так откровенно. – А кто же я тогда, если не дурак? – я посмотрел на неё исподлобья, дико улыбаясь. – Всё люди вон – заводят себе друзей, находят вторую половинку, живут счастливо, только вот я, сука, никак не сдохну! Внезапно Полина немного наклонилась ко мне и строго, чуть ли не шипящим голосом, проговорила: – Чтобы я никогда от тебя таких мыслей не слышала! – Как скажете. – я пожал плечами и сделал два глотка из чашки. – Друзья должны помогать друг другу. На этот счёт у тебя есть я! Ты мне можешь обо всём рассказать. Только нормированным языком, поскольку нецензурную брань (или мат, как вы все называете) презираю. Поскольку этими скверными и ужасными словами портим такой красивый и великий русский язык. – В нашей жизни без этого никак. – И всё же в нашем языке есть много слов, смысл которых не меняется. А красивую речь девушки очень любят. Так что, возьми на заметку. – Да, ты права... – я опустил глаза к низу и видимо, был очень взволнован, потому что Полина меня очень странно на меня смотрела. – Ты о чём-то переживаешь? Не было смысла от неё скрывать, и я сказал, что у меня есть тема, которую я очень хочу сказать Полине. – Ну говори, коли есть, не зря же здесь сижу. – У меня в голове всегда крутится вопрос: почему люди такие жестокие? Что в них пробудило такую жестокость, ведь они такие же, как и все остальные? Вот взять к примеру того пропавшего Семёна. Что его заставило так беспощадно относится к слабым людям? Какие у него были мотивы, мне кто-нибудь скажет? – Извини, перебью, но по классу нашему уже давно ходит слух, что его травили в прошлой школе (он недавно перевёлся, забыла тебе это сказать), и он ещё у бабушки на данный момент жил. Ты же прекрасно видел, какой был он по комплекции? Для задир это повод к травле. И, видимо, когда он сюда пришёл, то решил отыграться на нас за свои унижения. Бедный, где же он сейчас теперь... – она грустно посмотрела куда-то в сторону. – Ты ещё за него переживаешь?! – встрепенулся я. – Он же один из хулиганов! – Конечно, это не значит, что за униженную честь, он должен оскорблять других... – серьёзно сказала она, – но как человека я его смогу понять. Он был сломлен своими же друзьями и публично унижен перед ними. Решив, что ему нужно скрыть свои эмоции, он стал тем, кем мы его знаем. А когда к нам в класс явился Антон, Сёма уже тогда понял, что Антон был как он, и он его стал травить, называя очкариком. Мне это сразу не понравилось и во время очередной травли, свидетелем которой и был ты, пыталась уговорить Семёна прекратить это. Но встрять в конфликт я не могла по многим причинам. Как я уже говорила, я девочка и махаться кулаками мне запрещают принципы. – она почему-то улыбнулась и виновато на меня взглянула. – В этом ты права. Я молча сделал глоток чая и замолчал. Эта очень тёплая обстановка меня очень тяготило и волновало, словно я признавался кому-то в своих чувствах. Но так же она грело мою душу, утверждая, что ничего нельзя всё держать в себе. – Порой, даже самые злые и несчастные люди имеют право на искупление. – неожиданно высказалась Полина. – И многие очень хотят вернуть время вспять, чтобы исправить ошибки прошедших лет. – Только вот, чем им придётся заплатить никто не знает: здоровьем ли, моральной психикой или даже жизнью... – Возможно и такое. Но так ты себе и заслуживаешь прощение. Чтобы искупить свою вину, ты должен вынести все мучения, ради одной цели. Только интересно, любовь может являться целью? – Может. Я даже скажу, это является мотивацией для продолжения этого пути. Если ты действительно любишь человека – неважно, кто: друг он тебе или подруга – ты идёшь ради него или неё на риски, чего бы этого не стоило. Это значит, что ты ставишь этого человека выше своих принципов, а это уже говорит, что он для тебя не пустое место. Поверь мне, это очень приятно, если знаешь, что кто-то рискует ради тебя. – Я замолчал, потом прибавил: – Ага, искупление, как же! Сначала он признаётся в любви, а потом он тебя предаёт и бросает с разбитым сердцем и планами на будущее. Разве он не заслуживает вечных терзаний? Разве он не должен страдать? – Абсолютно каждый человек может иметь право на счастье. И каждый имеет шанс исправить свои ошибки. Полина сложила руки замком и посмотрела на стол, порядочно заваленный учебниками, тетрадями и всякими прочими принадлежностями. – А ты что на это скажешь? – Я-то? Ну да, я согласна, что предательство - это ужасно. Может, это самое подлое, на что человек способен. Помнится, мне подруга сказала так: «В мире нет идеальных людей. Важно то, по какому пути пойдёт человек: по пути зла или же добро будет над ним доминировать. Так же важно, как его воспитали по отношению как и к противоположному полу, так и к самому обществу в целом. Если им не занимались вообще, то и к обществу он будет относиться как зверь. Воспитание здесь играет главную роль!» – Хорошие слова, надо бы запомнить. Надо тогда мне начать гнобить, колоться и нажираться в ноль. Может, и общество ко мне относиться будет как к своему. – я оскалился и в порыве злобы не заметил, как моя собеседница смотрела на меня с жалостью и мольбой в глазах. Я был очень зол на современный мир, потому что он был совсем не таким, каким был он в 18 или 19 века. Тот мир прекрасно отобразили писатели и поэты тех лет. Пушкин, Лермонтов, Фет, Достоевский, Тютчев – вот они!величайшие люди! Они прекрасно нам передали всё, что заложили в своих стихах, поэмах, романах и повестях. Изобразили времена «Золотого» и «Серебряного» веков во всех красках. Именно литературный мир я больше предпочитаю, чем реальный. – Всё же не следует идти на поводу у общества, – сказала она, после того, как я успокоился и замолчал, – а то мало ли что вздумает оно делать, а мозги надо иметь при себе. – Верно мыслишь. – Если хочешь услышать моё мнение, то оно таково: надо трезво рассуждать то, что ты делаешь и понимать, какие возможные последствия могут быть. Общество неизвестно какое ещё может быть, а то поведёшься и потом ласты склеишь. Я взглянул на часы и понял, что пора. – Ну, я пожалуй пойду. – Уже уходишь? А я думала, ты не спешишь никуда. – Я и так с тобой весь день был, надо же отдыхать когда-то? Полина сказала: «Угу», и поднялась с кресла, чтобы меня проводить. Одеваясь, я спросил её, как она себя чувствует и не обидел ли я её чем-нибудь? Она улыбнулась, поблагодарила за то, что спрашиваю о её здоровье, тем самым, выражая своё беспокойство за неё, и ответила, что всё хорошо и на данный момент ничем не болеет. Уходя, я попросил быстро закрыть за мною дверь, на улице холодно вообще-то. Мило засмеявшись, Полина сказала, что всё сделает так, как я сказал, и закрыла её. После того, как услышал два щелчка, я пошёл готовиться ко встрече с Алисой. На улице бороздила ночь и лишь Луна и маленькие звёздочки освещали мой путь. После разговора с Полиной, моё настроение было очень хорошим. Я шёл по дороге улыбаясь и в предвкушении чего-то невероятного. Нет, это не значит, что сейчас ко мне прилетит машина и увезёт меня в страну всякого волшебства и магии (хотя, я и этому был бы очень рад). Я прошёл мимо сугроба и остановился. «А почему бы, собственно говоря, и не поразвлечься сейчас немного?» – подумал я и с весёлым гоготом распластался лицом в снег. Я не боялся, что он будет щипать у меня на щеках и в глазах – мне было просто весело. Я даже взял несколько порций снега в рот и наслаждался, как он таит у меня во рту и превращается в воду. Потом я его глотал и брал снова в рот и снова кайфовал. Проще говоря, веселился как дитё малое. «Детство-детство, ты куда спешишь? Я так по тебе сейчас скучаю, ты просто представить себе не можешь!» Развернувшись лицом к небу, я разложил руки и ноги в стороны и стал делать себе снежного ангела. Давно себя таким счастливым человеком не ощущал. В детстве мы только и делали, что веселились, как угорелые. То на дерево залезем и упадём с него, порезав свои ноги. То сосульки будем лизать и, позднее, сляжем с ангиной. Время беззаботного детства... Встав со снега и отряхнув себя, я взглянул на своего ангелочка. – Хороший получился. – Фуфло! У меня лучше выйдет! Позади меня послышались шаги и вскоре из-за спины вынырнула Алиса и тоже распласталась рядом с моим ангелом. Мне ничего не оставалось делать, кроме как сказать: – Я ждал этой встречи. – Я тоже. Плутовка встала, посмотрела на своего ангела, посмотрела на моего, хихикнула и сказала: – А мой всё же вышел лучше, покрасивее! – Я и не спорю. У каждого своя изюминка. У моего крылья довольно большие получились, у твоего очертания более чёткие. – Ничья. Алиса сунула руки в карман и, найдя что-то, вынула, и протянула их мне, приговаривая: – Угощайся, сладкоежка. А то прямо так и съешь их всех, вместе с моей рукой. Оголодал по сладкому, бедняжка! В её руке были различного рода конфеты: был и Snickers, и Bounty, и Mars,  и Twix's, и даже Kinder! Я стоял и жадно пялился на них, ведь так сильно хотелось их попробовать, что слюни тонкой струйкой пошли из полуоткрытого рта. – Да бери уже, бери. Бери, пока предлагаю. Не каждому такое даю. Я начал медленно протягивать руку, при этом внимательно смотря на Алису. В голове возникали сомнения, насчёт их подлинности. Вдруг я их разверну, а там будет пустота, вот тогда смеху-то будет. Нащупав первую попавшуюся конфету, я сразу же одёрнул руку. Алиса хихикнула в то время, как я посмотрел на конфету. Это была упаковка с двойными батончиками от Snickers со вкусом арахиса. – Ух, какой везунчик! – сказала лиса и присвистнула от удивления. Я решил сделать доброе дело и угостить подругу, отдав ей ровно половину от количества батончиков. – Ты решил угостить прекрасную даму? Как благородно с твоей стороны! Взяв от меня батончик, она с ловкостью закинула его в маску, а поскольку, он не упал, то можно говорить о том, что помимо «наружного» лица, есть ещё и «внутреннее», то бишь, самое что ни на есть настоящее лицо, которое она скрывает. Так же я услышал из-под маски тихое чавкание. Потом чавкание закончилось и было слышно нечто похожее на глоток. Видать, проглотила она его. Алиса положила руку на живот и мило замычала. – Какая вкуснотища! – Может, прогуляемся тогда? Предложил я. Её глаза склонились влево, а правая рука слегка прикоснулась к маске, дабы мне дать понять, что она о чём-то думает. Вскоре лисичка ответила с остротой: – А я, пожалуй, не откажусь. – и взяла меня под руку. Лёгкое смущение покрыло мои щёки, но ночь это скрыла. – Смотри, какая луна красивая! – воскликнула Алиса и очарованно ахнула. Я взглянул на луну. – И правда очень красивая. – Но я красивее буду. – Интересно, а почему? – Луну обнять невозможно – до неё надо несколько километров лететь, и то на ракете. А я нахожусь очень и очень близко. И как же это связано с красотой, скажите-ка? – И как это связано? – Человек красив не внешне, а внутренне – то есть душой. Какая душа, таков и человек. А душу человека делают его родители, точнее воспитывают. С хорошим человеком даже и пообщаться будет честью. Так что, если тебе надобно высказаться – обращайся ко мне! – она сложила руки на груди и как-то ухитрилась повернуться так, что при лунном свете казалось, будто маска улыбается. У меня в голове возникло чувство, что я уже всё это слышал, но в другой форме, но виду не подал, смолчал, и пошёл по дороге. Алиса тоже последовала моему примеру и так же под руку прошла за мной. По левую сторону от дороги находился лес, по правую были дома, и это было очень похоже на распутье: либо идти в лес, либо к людям. Быть зверем или остаться человеком... А как же остаться им, если всё общество похоже на огромную стаю, которая может поглотить тебя, как мелкую и беззащитную добычу? Лучше уж смерть, от неё пользы больше. Она возьмёт тебя в свои ласковые ручки и начнёт качать, пока твои глаза начнут медленно закрываться, и ты заснёшь вечным сном. Лучше уж смерть, чем жить обществе. Гнилое подобие той общины, что осталось после распада СССР ярко процветала в современном мире. Блядство, разврат, применение наркотических веществ взрослыми и подростками – всё это вызывало у меня ужас и страх. «А разве у других лучше? – подумал я с тоской. – Разве в других странах нет алкоголизма, мафии, наркотиков? Да везде они есть. Наркотик может поставляться, как и в чистом виде, – для медицины, – так и в грязном. И это меня больше пугает. Мафия есть у большинства стран (и у нашей в том числе. Она у нас вроде «тёмной власти»). А алкоголь продаётся абсолютно везде, где бы то ни было: им барыжат и самогонщики, и ларьки, и всякие другие алкогольные магнаты.» Мы шли куда глаза глядят и были в удивлении, что мы оказались на небольшом пригорке. С этого пригорка была хороша видна наша деревня. Но самое сладкое было наверху. Посмотрев наверх, мы увидели звёздное небо. Тут ахнули уже мы с Алисой. Всё-таки звёзды – это самое красивое, что могло создать Вселенная. Звёзды так же светят ярко, как и само Солнце, просто очень и очень далеко. – Ты чего так улыбаешься? – спросила Алиса. – Просто иногда приятно понаблюдать за звёздами и мечтать о моменте, когда мы можем слетать к ним и посмотреть, как они светят. – Наверное, ты будешь прав. – она опустила голову и о чём-то задумалась. Позднее, произнесла со вздохом: – Мне такое не под силу понять... – Людям такое свойственно. – сказал я. – Есть вещи, доподлинно неизвестные человеку. К примеру, гроза. Как она возникает, с помощью чего – никто не знает. Или ветряные бури. Почему оно причиняет вред человеку, нельзя ли это сделать во нам во благо – природа не даёт такого ответа. Природа сама по себе загадка. Мы думаем, что всё о ней знаем, а иной раз в море возникнет неизвестное чудовище и сиди, гадай: причудилось али в правду было? А расскажешь кому, так тебя на смех поднимут и за сумасшедшего посчитают. Как бы ещё потом в дурку не затолкали за такой рассказ. А ведь могут! – воскликнул я. – Твоё общество глупое, они даже не понимают моральных ценностей. – остервенилась она. – Эти глупые, ничего не понимающие людишки только и могут делать, что оскорблять, травить и унижать тех, кто слаб и беззащитен. Эта их идиома превосходства сильных над слабыми является просто деспотизмом! Такие не должны жить на земле. Их надо истреблять. Алиса замолчала и долгое время ничего не говорила, пока в то время я переваривал её слова. Отчасти, она может быть и права в своём мнении. Вскоре, заговорила: – Однако, и в них может быть что-то хорошее. – Например? – Осматриваясь на таких отпрысков, ты подсознательно захочешь не быть таким, как они. Ты захочешь быть на голову выше их. Вопреки всем травлям, которыми они тебя попрекали, ты становишься лучше их. Намного лучше. И пока те, спустя долгое время, загибаются от своих же принципов, ты будешь делать то, что захочешь. – Удивительно, что слышу такое от тебя. – я был действительно удивлён и взбудоражен такими мыслями. И ведь она девчонка (и я упорно в это верю)! По сути, она не должна была о таком говорить, поскольку это не в повадках обычной девочки. «А что, если она – необычная девочка?» – подумал я, но быстро эту идею отбросил в дальний уголок моего подсознания. – Знаешь, а я тебя хочу поблагодарить! – она кокетливо подбоченилась, и в её глазах вспыхнули яркие искорки. – За что? – Я большую часть времени была одна и ни с кем и не заводила никаких разговоров. Да и не давали мне этого... А с тобой мне это удалось. Мои щёки порозовели, а глаза опустились к низу и слабая улыбка появилась на моём лице. – С-спасибо... Потом мы с Алисой сошли с пригорка и просто гуляли по деревне, веселились и смеялись. В общем, мы просто развлекались. С каждым её словом, моё влечение к ней стало всё сильнее и сильнее. Я понимал, что она мне начинает симпатизировать, и это меня в душе очень соблазняло. С каждой нашей встречей, моё желание сорвать с неё маску и лицезреть всё то, что находится за ней возникало всё больше и больше. Её хитрые глазки, её звонкий и мелодичный голосок мог успокоить каждого, с кем она могла бы заговорить. Но пришло время сейчас расходиться. Я и Алиса понимали это, но поделать ничего не могли. На прощанье она мне промолвила: – А ведь той девчонке ты нравишься. – Какой? – Той. – вскоре, отойдя на десяток шагов вперёд, обернулась вполоборота и добавила: – И не ей одной! И ушла, оставив меня одного в недоумении. До дома я доходил в глубоком непонимании. Про кого же говорила Алиса? Про какую девочку шла речь? Этот вопрос сохранялся вплоть до того момента, когда я лёг спать и со временем, он ушёл. ... Где-то в это время, в Полнолуние два зверька тащили за руки девочку с косой. Эта девочка брыкалась, пыталась выбраться, но сильные руки держали её. Её изувеченное когтями тело болело и кое-где подтекали появившиеся от когтей раны. Она кричала, но крик исчезал среди деревьев. Она плакала, думав, что скоро её жизнь закончится. Зверьки, таща за собой жертву, испускали слюни, ведь скоро будет ужин и им будет чем полакомиться. Вскоре, они набрели в гараж и, открыв его, затащили бедную девочку и швырнули её в угол. Её глаза были расширены от страха и тело дрожало. Со скрипом они закрыли его. Внутри раздался пронзительный крик, смешанный со слезами и слышались звуки пилы. К гаражу подошла девочка в меховой шубке. Её девичья улыбка истощала злобой и ненавистью. Она смотрела на двери, где происходил процесс. – Получайте то, что хотели, жалкие ублюдки! Девочка громко засмеялась вместе с криком, внутри гаража и ушла восвояси.