Шику собственной персоной.
— Шику... Хон так тихо промямлила имя лекаря. Ей было трудно хоть что-то ещё сказать, губы от шока были слеплены чем-то невидимым. Девушке тут же почувствовала сильную жажду в горле, настолько она была напряжена всем этим моментом. Глаза болели и так сильно хотелось выплакаться наконец-то появившемуся близкому другу, но Хон тут же закусила губу. Нет, она не может тут же начать реветь. Кагено хотела подбежать к Шику и так сильно его обнять, однако.... Она остановилась. Хон должна держать себя и все свои эмоции. Девушка уже чувствовала великий стыд за то, что дала Шику неслабую пощёчину. Хоть это и было незапланированным решением в этой неудобной ситуации, Хон не смогла сохранить спокойствие и повела себя крайне глупо по отношению к Шику. Она его ударила...! Причём сильно, по словам Шику и его очень красной щеке.... Щеке...? — Постой....Шику.... — Кагено только сейчас поняла, что лекарь всё это время выглядел совсем по-другому. Голос был тот же самый, но тело....одежда...рост...всё это не у того самого Шику. Странного головного убора не было....и вместо ткани, завязанной с помощью верёвочки, сидела человеческая голова. — Шику...? Почему... —Аха-ха-ха....долго до тебя доходило, да...? — с легкой насмешкой в голосе тихо рассмеялся Шику, до сих пор потирая красную щеку. Перед Кагено стоял тот же самый Шику, однако из-за...присутствия головы он выглядел совсем не так. Лекарь снова зажег огонь в бумажном фонарике и поднес его к собственному лицу. Вместо странного мешка там теперь находился....обломок маски...? Старческое лицо с морщинами и закрытыми глазами в спокойствии теперь украшало появившееся лицо Шику. Маска была наполовину отломана, только оставив глаза да нос. Всё остальное принадлежало человеческой части Шику...а точнее щёки, рот и подбородок. Даже при таком освещении было видно, что нижняя часть относилась явно мужчине за тридцать. Кажется, Хон видела и небритую щетину на подбородке Шику. — Ты не представляешь сколько мусора можно найти в такой вроде ухоженной тюрьме...я даже нашёл маску, хоть и сломанную. Небось тут сидел какой-то дурак-артист, у которого хватило ума использовать магию... Однако, самая важная часть головного убора Шику осталась...талисман фулу. Он также сидел на лбу, закрывая собой ненастоящий нос мужчины. Увидев тот самый желтый талисман на Шику, Хон почувствовала странное спокойствие, расплывшееся по всему её усталому телу. Это ведь то самое обещание, которое дал Шику перед тем инцидентом. Могло ли быть так, что лекарь пришёл почти что из ниоткуда из-за талисмана...? Слова, обещанные Шику, обладают такой силой над его действиями...? Хотя...это же ведь проклятый талисман для закрепления конкретных правил для...мёртвых. Хон такой сделкой отобрала у Шику свободу...? Эта мысль колко появилась в голове девушки, однако она её сразу убрала. Шику ведь спас её, значит он мог и хотеть сам это сделать. Взгляд Хон медленно спустился с маски на странную и новую одежду лекаря. Шику тут же это заметил, посерьёзнев в лице. — Хон-сан, тут такое дело... Лекарь был одет в простое мофуку. Черный цвет кимоно полностью сливался с тьмой в комнате ожидания, что делало фигуру Шику немного забавной на мрачном фоне. Казалось, что в этой темноте его голова плыла, отделившись от тела. Однако за такой глупой мыслью пришла ещё и другая... Мофуку используют только в синтоистских и буддийских ритуалах похорон. Шику был одет как монах, пришедший исполнять свою роль в погребении мёртвого. Хон даже заметила в его свободной руке маленькие молитвенные четки с двойным кольцом джапа-мала или никка дзюдзу. Инструмент многих буддийских сект, который используется для очищения души и тела монаха. Во время преданного служения эти бусины растирают обеими руками, чтобы создать мягкий скрежещущий звук, рецитацию имени Будды Амитабхи. Истинная Школа Чистой Земли или Дзёдо-синсю именно использовала такие четки с 108 бусинами. Могло ли это означать...? — Шику...почему ты так одет...? — Хон разглядывала наряд лекаря, подмечая всё больше и больше деталей с каждой секундой. Медленно чувство радости от спасения переходило в необъяснимое волнение. Могла ли Хон ошибочно посчитать приход лекаря чем-то хорошим...? По сути Шику без каких-либо проблем поймал её и теперь хочет... «Публичное сожжение» Кагено тут же отошла от Шику на несколько шагов. Всю прошлую усталость как рукой сняло. Она была готова...что-то сделать. Хон только сейчас поняла в какую ловушку она саму себя загнала. Что она может сделать в этой ситуации...? Кричать о помощи...? В тюрьме, где она сама заключенный....? Кагено судорожно вздохнула, оглядывая комнату на хоть какое-то спасение. Её взгляд пал на деревянные статуэтки Будды. Если она успеет до хоть какой-то добежать, то сможет... — Хон-сан....! Ну, не смотрите на меня так и не эти деревянные побрякушки! — Шику недовольно развёл руки. Закрытые глаза на маски только добавляли его лицу раздражения. — Хон-сан, послушай меня...! —Шику, почему ты так одет....? — Кагено теперь следила за каждым движением лекаря как могла. —Нет...нет...и ещё раз нет, Хон-сан! Ты неправильно поняла меня! У нас нет так много времени на эти разглагольствования...! — Шику тут же приблизился к Кагено, быстро протараторив свои слова с нескрываемым раздражением. — Я и так много времени потратил на поиски тебя в этом каменном лабиринте, так ты ещё думаешь, что у меня какие-то злые умыслы...! Хон-сан, послушай... Лекарь неожиданно дернулся в сторону. Хон от этого даже снова отскочила от него, ожидая, что её прошлые окажутся верными. Но в ту же секунду перед ней появился... Белый халат... Просто кусок ткани перед ней. Шику неожиданно откуда-то вытащил вот это. Белоснежный и длинный халат, он даже с роста Шику касался пола, собирая кончиками тюремную пыль. Странный тип одежды был нечто средним между обычным кимоно и халатом для зимы. Лекарь показал Хон этот кусок ткани Хон, слегка наклонив голову в сторону. — Хон-сан...у нас мало времени. Я тебе потом всё расскажу, просто переоденься сейчас, хорошо...? — Шику бесцеремонно отдал белое кимоно в руки Хон. Он почти что сразу отошёл от девушки куда-то в сторону, спрятав свою фигуру за очередной колонной. — А...? — Без каких-либо «а». Быстро шуруй за стену и переодевайся. Кинь старую одежду просто на пол, а я пока займусь другим делом... Ситуация так быстро развернулась в не ту сторону, что Хон пришлось ещё несколько секунд стоять истуканом посреди тюремной комнаты, следя за уходящим в другую сторону огоньком. —А. Тихо «а», да и только. Ну...делать было нечего... Слабый свет от фонаря дал шанс разглядеть обновку на её руках. На самом деле это было даже не кимоно в обычном смысле. Слишком тонкая ткань, даже разглядеть свои пальчики было не такой уж и трудной задачей. Хон тут же залилась румянцем, когда поняла, что ей придётся надевать это на своё тело. Ну не могла она тут так бесстыдно показывать свою наготу...! —Ш-шику...! — голос Хон слегка дрожал из-за абсурдности всей ситуации. — Ткань...она же прозрачная....! Может есть что-то другое...? Было слышно как Шику копошился с чем-то за колонной. Он тут же остановился, когда услышал жалобу девочки про одёжку. — Можешь не волноваться насчёт этого. — лекарь это сказал так спокойно, как будто ожидал это услышать из уст Хон. — На этой девушке я ничего не смог разглядеть, да если бы и хотел...узор всё равно мешает глазу увидеть желаемое. И кстати....развязать тебя я не смогу. Ты как-нибудь там сама разберись. Прямолинейный ответ лекаря ещё больше смутил Хон. "...ну, он хотя бы заметил верёвки..." Девушка хотела продолжить разговор про....особенность кимоно на её руках, однако решила это оставить на потом. Шику сказал ей, что у них мало времени, а затевать спор сейчас про «странные» вкусы лекаря было глупым решением. Да и сама фраза про «другую девушку»... «...мне в любом случае придётся надеть это кимоно....» Как была бы неприятна ситуация Хон, делать было нечего. Хон быстренько спряталась за противоположной колонной не так далеко от света Шику. Было конечно трудно преодолеть сначала это волнение в переодевании в неизвестном месте с более-менее известным лекарем. Кагено никогда бы не подумала, что ей придётся раздеваться в такой ситуации. Для девушек, особенно её возраста, это было огромным табу показывать свою наготу кому-то в принципе...Хон не считала себя простолюдинкой, даже когда она была частью не очень сильного клана в иерархии как простой, так и магической. Она была в какой-то мере аристократкой, однако явно не уровня Трёх Больших Семей. Ей было примерно известно, как женская часть этих Высших Кланов живёт в своём маленьком уютном мирке....и в какой социальной изоляции они проводят всё своё время. Сама идея показа своего тела чужому глазу было явным признаком недалёкого ума девушки высоких кровей. Так считать ли действие Хон таким же...? «...или я просто забиваю свою голову такими ненужными мыслями....?» Девушка тяжело вздохнула. «Я просто тяну время...» Хон очень быстро стянула с себя порванную одежду, съёжившись от холода помещения. Неужели в этой комнате всегда было так холодно...? От такого неприятного ощущения Кагено пришлось тут же напялить на себя эту чересчур странную одёжку. Её щеки горели от стыда, когда ткань еле-еле справлялась с главной задачей одежды в принципе. Хотя в одном месте Шику был прав. Даже при свете фонаря Хон было трудно различить свои ноги в таком странном узоре кимоно. Это не напоминало что-то конкретное из цветов к примеру. Это было больше похоже на завитушки, которые принимали форму облаков при должном воображении. Ткань кимоно на ощупь была мягкой. Такое приятное чувство сильно контрастировало с предыдущим, когда Хон ещё носила те небрежно сделанные рубашку и штаны для заключенных. Наверняка больше труда вложили в это кимоно... Хотя было трудно считать это плюсом в такой непонятной ситуации. Хон поправляла очень длинные рукава кимоно, когда Шику наконец-то её окликнул: — Ты там закончила...? В её наряде оставалось лишь надеть что-то близко напоминающее ватабоси. Однако сама форма головного убора явно предназначалась не для заключенного в виде Хон. Это было больше похоже на какой-то тканевый мешок (прямо как у Шику, когда он впервые появился в поместье Хон), но чем больше девушка рассматривала его в руках, тем яснее становилось предназначение белоснежной ткани. В отличие от кимоно, головной убор был сделан из более плотного материала, что не давало никакого шанса увидеть хоть что-нибудь внутри. «Почему такой резкий контраст...?» Хон решила пока ничего не делать с тканью, оставив это на Шику. —Д-да...! Я закончила! — с небольшим опозданием ответила девушка. Она медленно вышла из колонны тут же встретив взгляд Шику на её новый наряд. Было трудно понять по одним лишь слегка улыбающимся губам лекаря, о чём Шику думал, когда без задней мысли начал рассматривать фигуру девушки. Он наклонил голову набок, приложив палец к своему подбородку. Он выглядел слегка комично, особенно с частью поломанной маски, которая заменяла глаза лекаря. Хотя под таким изучающим взглядом было сложно не почувствовать всю абсурдность ситуации. Хон надеялась (сильно надеялась), что её очень важные места не видны зоркому взгляду лекаря. Врач ещё несколько секунд рассматривал фигуру Хон, пока наконец-то не вздохнул с облегчением. — Отлично. Остался только головной убор и вас не отличить. Шику быстро подошёл к Хон и передал ей фонарик. Белый тётин удерживался на бамбуковой палочке покрытой чёрной краской. Сам фонарик был большим, если даже не огромным. Хон могла бы с легкостью туда всунуть свою голову без каких-либо проблем. Тётин такого необычного размера делал Хон буквально малявкой, но проблема лежала в самом размере фонаря....а не в маленьком росте девчушки. У Шику он нормально смотрелся... Пока Хон держала связанными руками тётин, Шику колдовал с головным убором, ругаясь себе под нос. Он то складывал кусок ткани и всячески вертел им перед собой, потом тут же его раскладывая обратно, то он всячески утруждено вздыхал, говоря совсем тихо не очень приличные слова. Смотреть было за этим немного весело. Хон, конечно, не была из тех дев, которые могли тут же рассмеяться на месте из-за небольшого конфуза лекаря. Однако держать смешок было трудно. Кагено конечно внутри себя проклинала за такую мысль о её спасителе, но проблемы Шику немного разряжали напряженную ситуацию в помещении. Лекарь все же потом заметил выражение лица не-пытающейся-засмеяться-или-хихикнуть Хон. — Да-а-а-а...надо было все-таки запомнить как эти оккультисты надевали эту фигню на ту девчонку из Зен'ин... — недовольно буркнул себе под нос Шику, борясь изо всех сил с проклятым головным убором. Хон конечно могла наконец-то хихикнуть или даже поддержать Шику в его битве с белой тканью. Однако название клана забрало всё её внимание. — Постой....Зен’ин...? — Ах, точно, я забыл об этом сказать. — Шику похлопал свою щеку ладошкой, как будто это реально выпало из его головы. Он тут же посерьёзнел в лице, больше не нося эту спокойную улыбку. Его «фальшивые» глаза точно смотрели на Хон. — Хон-сан, ты же ведь прекрасно знаешь, почему здесь находишься...? Вопрос лекаря смутил девушку. Она хотела ему ответить, но даже не успела раскрыть свой рот, как Шику продолжил свой разговор: — И опять же, ты точно знаешь, что тебя ожидает на следующий день, так ведь...? Хон слабо кивнула. Немного мгновений назад, ситуация не была такой напряженной и непонятной. Хон было не так тяжело на душе, когда Шику мялся с проблематичным головным убором. Девушка даже забыла на миг, что находится прямо сейчас в тюремной ловушке, где выхода для неё никакого нет. Лекарь успокоил её, ничего не сделал ей плохого, когда она буквально дала ему пощёчину. Да, часть с переодеванием и всем остальным все равно оставляла некоторые вопросы, которые нужно будет потом задать...однако... «Публичное сожжение» Лишь от одной мысли о грядущей смерти Хон стало очень плохо. На секунду она даже увидела свою казнь во всей красе. Как её конечности туго привязаны к деревянному столбу, а шея ноет от постоянного напряжения в теле. Она одета в белое и простое кимоно, которое будет сопровождать её путь в мир мертвых. Её ноги не чувствуют хоть какой-то поверхности, а только еле-еле дотрагиваются до сухих веток костра. Она видит эти лица ненависти. Женские, мужские, старческие, даже некоторые детские были полностью обращены на её фигуру. На казнь даже не привели монаха, который бы читал сутру перед её смертью. Её убьют не как шамана. Может ли это быть самым глубоким позором для любого мага...? Тебя ведь даже не посчитали достаточно важным, чтобы за тобой прислали другого шамана более высокого ранга. Чувство позора также жгло, как и огонь, медленно подбирающийся к твоему телу. Страх, ненависть, отчаяние и другие эмоции не превратятся в ужасное проклятие, которое бы разорвало лица этой толпе зевак. Талисманы по всему твоему телу этого не допустят. Будет ли кто-нибудь помнить о тебе, как о шамане...? Как о человеке...? Настоящая казнь для животного....хуже проклятия. — Воу-воу-воу...! — дальнейшие тёмные мысли Хон прервал голос Шику. Он громко щёлкнул пальцами перед лицом девушки — Ты стала бледнее скелета! Правда думаешь, что я тебя брошу здесь вот так...? Хон понурила голову, пытаясь не встречаться взглядом с Шику. Она смотрела куда угодно, только не на врача, который ещё внимательно пялился на её лицо. Девушке стало конкретно неловко. Она слишком много думает о плохом...что потом и создаёт такую неудобную ситуацию для них обоих. — Извини... — Не надо извиняться, мой косяк ведь! — Шику тихо цыкнул. У него до сих пор не получалось собрать нормально головной убор. — Надо было более лаконично подвести наш разговор к этому... Шику начал снова повторять тот же самый цикл собирания головного убора для девушки. Он негромко кашлянул себе в кулак. — Насчёт всего сказанного немного ранее... Шику полностью расправил тряпку перед собой. — Хон-сан, твоя жизнь в огромной опасности. Я думал, что после того инцидента дела ещё хуже не станут....однако теперь посмотри, где мы сейчас находимся. Смешно, правда...? Он сложил тряпку пополам. — Ты не представляешь насколько я был шокирован тем, что произошло после. К моему великому счастью, та тварь меня выплюнула в ближайшем лесу. Наверняка больше не хотела чувствовать моё снадобье в собственном желудке. Однако с этим же я и потерял Себун... Он загнул правый верхний конец. — Я примерно понимаю, куда выкинули её кокон, но всё же мне потом от неё влетит....Будда не горюй. — Шику горестно застонал, жестикулируя свободной рукой перед лицом девушки. — Так и ты теперь находишься в списке смертников! Причём ещё в каком! Вместо тихой казни от посланного Высшими Чинами* мага в каком-нибудь богом забытом переулке, тебя хотят сжечь на радость обычных зевак! Точно не знаю где именно они это собираются сделать, однако моё мёртвое чутье говорит о том, что это будет столица... Лекарь перевернул платок. — Не знаю, что взбрело в голову Верхушек...однако они явно настроены серьёзно на твою смерть. Настолько, что аж хотят тебя казнить в кратчайшие сроки таким вот странным способом. Я конечно говорю от своих собственных предположений, но мне не даёт покоя их такой решительный выбор на окончание твоей жизни. Посуди сама! Они выдвинули тебе такой длинный список преступлений против Императорской семьи и, вдобавок, твоего же маленького клана! Кому взбрело в голову посчитать, что шаман низкого ранга на такое способен...? Шику начал завязывать кончики белой ткани в несильный узел. — В общем, твоя ситуация, мягко говоря, достаточно дерьмовая. К счастью я смог тебя найти с помощью амулета. Мне пришлось хорошенько потрудиться, чтобы найти в этой проклятой темноте именно эту камеру ожидания. А, ну ещё и другие вещи...но они не играют такую важную роль сейчас... Шику внимательно осмотрел своё чудо с четвертой попытки и показал его Хон с довольной, но уставшей улыбкой. Девушка тут же поняла, на что похож её новенький головной убор. Это же ведь точно смахивает на... Ватабоси Только вот в свадебном головном уборе оставалось окно для лица невесты....как тут его совсем не было. Только губы, да подбородок оставались не скрытыми в этой белой тряпке. На что намекает Шику...? — Хон-сан, у нас осталось совсем немного времени. — голос лекаря стал более взволнованным. — Перед тем как я надену эту проклятущую тряпку тебе на голову, я хочу задать тебе вопрос: Ты хочешь жить? Хон не сразу ответила на этот вопрос. В её горле застрял ком, который не дал ей хоть что-то сказать Шику. Вопрос, появившейся из ниоткуда, выбил из колеи прошлые рассуждения лекаря вмиг. «Почему ты так неожиданно задал этот вопрос...?» Хон пыталась хоть что-то сказать...но губы были как будто склеены чем-то невидимым. «И почему я не могу на него сразу ответить...?» Эта напряженная тишина так сильно давило на девушку. Секунды не шли, они так медленно тянулись в этом холодном помещении. Темнота пожирала взор, все меньше оставляя спасительный свет видимым. Проблески того самого инцидента затмили реальность. Ужасающий крик слуги, противный и мерзкий треск веток проклятия, мёртвая тишина внутренностей, которая иногда прерывалась бульканьем смертельной жидкости. Ничего из этого не напоминало прошлую жизнь девушки. Она всегда была в безопасности, даже являясь магом, который обречён на всю свою жизнь видеть результаты тёмной стороны человечества. Хон жила в спокойном и размеренном мирке, где никакие проблемы не достигали ни её приближенных, ни её самой. Конечно, она прекрасно ощущала некую фальшивость её «роскошной» жизни, узнав в каком состоянии находился всё это время её маленький род. Как бы это странно не звучало, но она единственная оставшаяся из семьи Кагено. Только она обладает хоть какими-то способностями к контролю теней и шинигами, прячущимися внутри них. Хон никогда не интересовалась причиной её изолированности от общества магов. У неё и не было особых причин думать об этом, ведь выросла с самых пелёнок в такой атмосфере тишины и безопасности от реального мира. Теперь задумавшись об этом, хотелось только спросить саму себя: «А могло ли это продолжаться вечно?» Ведь это «вечно» было разрушено одним плохим днём, когда мир пошёл под откос из-за обстоятельств, неподвластных её контролю. Уютный мирок, наполненный ежедневным счастьем и слепой невинностью, был с легкостью разорван, распотрошён, сожран одной трагичной ночью. Когда прошлая жизнь в привычном забвении превратилась в самого ужасного врага, где ты ничего не можешь сделать. Есть ли тогда причина продолжать, когда само начало уже было испорчено слишком приторно сладким неведением? Есть ли в принципе хоть какое-то будущее у человека, оказавшегося под огромным слоем земли, где даже света не может быть? Как и все остальные его сородичи, лисёнок попал в хитрую ловушку, которая заставит его самого закончить любые страдания на этой земле. Инцидент закончится на ней, а огонь сотрёт её присутствие в этом мире, оставив лишь жалкий пепел на потеху публике. Страданий больше не будет и смерть станет её новым «уютным домом»... Однако... — Такефурукума...! Имя её опекуна само вышло из уст, как искра в непроглядной темноте. — Такефурукума...он ведь может быть до сих пор здесь...? — Хон-сан, ты о чём...? — непонимающе спросил Шику. Хон прикусила губу. Почему ей сейчас так сильно захотелось просто подбежать к этому высокому ящеру и услышать ворчливые, но добрые слова от него...? Обнять и ощутить эту странную теплоту его нечеловеческого тела и забыть, что когда-то ей было больно. Просто вернуться в тот самый мир... Она не может пока умереть. Её учитель не мог так легко проститься со своей жизнью. Он должен быть до сих пор жив. А значит... — Я-я...хочу жить. Пока я не найду Такефурукуму....я-я-я...хочу жить...! — дрожащим голосом выкрикнула Хон. Мелкая искра превратилась в слабый огонёк. Может быть тьме пока рано пожирать этот единственный и жалкий свет внутри неё. Кто знает... Шику молча рассматривал девушку. Было видно как он обдумывал ответ Хон, не сдвинувшись ни на сантиметр. Он хотел было что-то ещё сказать, однако лекарь просто улыбнулся и аккуратно надел ритуальный головной убор на голову Хон. Слегка тонкими и холодными пальцами он завязал узелок, закончив наконец-то этот затянувшийся этап подготовки к чему-то неизвестному. — Отлично. Просто отлично. — в голосе Шику не было и не намёка на что-то тоскливое или грустное. Хон даже показалось, что он с облегчением выдохнул. Не одна она чувствовала это тяжелое напряжение между ними. Ритуальный головной убор был очень странным. Из-за своего необычного выреза он полностью перекрывал хоть какое-то пустое место для глаз. Хон оказалась права. Только губы и подбородок были видны из этого белой большой шапки. Хотя через ткань можно было хоть и плохо, но видеть окружение вблизи. Всё другое уже было почти-что не разобрать. — Шику...это...? — Аха-ха-ха....нет...это не для свадьбы. Мы не в таком месте и ситуации, чтобы такое проводить. — Шику вернулся в своё беззаботное состояние. Он поправлял головной убор Хон, чтобы её лицо точно не было видно из этой ткани. — Хон-сан, тебе известен ритуал погребения и как именно он проводится...? — А-а-а....нет...? Я никогда им не интересовалась... — Хон запоздало ответила на вопрос лекаря. Он был очень странный и даже нервирующий. Сколько ещё вещей, связанных со смертью ей придется столкнуться...? Может уже даже начать считать? — Это хорошо. Нормальные люди этим и не должны интересоваться. — Шику в последний раз поправил шапку Хон. Он теперь выглядел ещё более спокойным и даже слегка....радостным...? Его улыбка уж точно говорила об этом. Хон уже хотела спросить, что он имел ввиду, когда упомянул про «нормальных людей», но ей не дал сделать сам Шику: — На словах это трудно объяснить, ты даже можешь посчитать меня за безумца... — Шику тихо рассмеялся, пытаясь подобрать правильные слова для начала непонятной темы. Хон прекрасно видела, как врач волновался. — Однако...Хон-сан, ты когда-нибудь слышала о месте под названием «Страна Жёлтых Вод» или «Донная страна», по-другому ещё «Земная Тюрьма», «Нирайя», «Место, куда уходят мёртвые» или же по-простому...Джигоку...?