***
— Фу-у-у-у-эх…. — от усталости вздохнул тот самый мужчина. Он несколько часов поднимался на эту вершину, чтобы дойти наконец-то до этого места. Иногда ему даже приходила в голову мысль, а нужно было реально так высоко ставить храм ? Конечно, лучшее место для храма – это вершина горы и всё такое, но… Проблемы «священности» места теперь явно давала о себе знать. Был же вроде только вечер, он только зашёл в этот треклятый лес и вуаля… Уже глубокая ночь и ни единой звезды на темном небе. Вот тебе и «священное» место для храма… Высокий мужчина в белом костюме горько хмыкнул от такой мысли. А ведь сам он принимал участие в постройке этого храма. Чем он думал тогда, только ками знают… Человек ловко перешёл последние сосны густого леса и перед ним открылась чистая каменная тропинка, которая растянулась ещё выше. Интересной деталью этого места было не только существование убранной от листьев и грязи тропинки прямо после дремучего леса, а ещё мёртвая тишина всей верхушки холма. В отличие от леса, кишащего самыми разными звуками, новая возвышенность была ненормально тихой. Это можно ещё было заметить, когда переходишь через эту невидимую границу. Лес и его обитатели издавали самые разные звуки по дороге и тут же они умолкали, когда ты поднялся чуточку выше. Хоть это и могло серьёзно напугать любого неопытного путешественника, однако это знак того, что от тебя отстали и трогать больше не будут. Во всём же надо искать хорошие стороны, не так ли ? Мужчина потихоньку шёл по тропинке холма. Лес был уже давно позади и больше не смотрел на него косым взглядом. «Уж слишком резво они реагировали на меня. Надо потом с этим будет что-то сделать…» Раздумывал человек по дороге, особо не следя куда он сам идёт. Он бы так и в забвении смотрел на открывшееся красивое ночное небо, думая об этой новой появившейся оплошности, если бы взглядом не поймал красное пятно сбоку от него. Это была цубаки Для некоторых это будет настоящим чудом увидеть такой цветок на вершине холма при таких холодных температурах и невыносимых для жизни условиях, однако зная того, кто за ними ухаживает… Шагая по тропинке всё выше и выше, скудный зеленый пейзаж горы медленно окутывался самыми разными цветами. Они по бокам плотно росли к маленькой тропинке, не давая и самому маленькому клочку земли не быть скучным и простым. Цветы красиво переливались даже в такой вроде плотной темноте. Хотя это было ещё одним чудом этого места. Тут всё время было светло, невзирая на время суток. Возможно этот свет исходил из лунного диска, который так красиво весел на пустом от облаков небе… Ну или же нечто, тут обитающее просто не любит, когда темнота перекрывает красоту цветов. Кто знает. Это и так намного лучше, чем непроглядная темнота проклятущих зарослей там внизу. Мужчина так бы и охал от необычайной композиции цветочного сада холма, пока не почувствовал нежный и сладкий аромат совсем других цветов. Хоть остальные и завораживали своими пёстрыми цветами да красивыми лепестками, настоящий король цветов был только впереди. Казалось, что луна оказывалась всё ближе и ближе к путнику, одаривая его бледным светом его фигуру. Мужчина медленно шагал, чтобы хоть ещё немного побыть в этом разноцветном месте, но дело больше не могло ждать. Он сделал ещё один шаг и оказался совсем в другом мире. Перед ним раскинулся кроваво-красный ковёр из ещё одних цветов – хиганбан. Они были везде и как каменные могилы стояли ровно, не двигаясь вовсе. Они словно застыли во времени, как настоящие мертвецы, больше не умеющие двигаться и резвиться в живом мире. Красные бутоны хиганбаны полностью закрывали землю, лишь иногда их зеленые стебельки были видны из кровавого озера этой долины. Именно эти цветы обладали таким нежным и чарующим ароматом. Однако и тут была подлянка. Хиганбаны уж очень ядовиты для обычного человека. Так ребёнок может сразу отправиться в мир иной, если ему вовремя не предоставить снадобья от яда. Но яд этих цветов ещё служил хорошим способом по защите кладбищ от мышей и разных насекомых. Хотя тут уже стоит спросить, а могут ли вовсе жить тут хоть какие-то животные на такой высоте. В любом случае, хиганбана прекрасно показала себя необычайно красивым, но смертельным цветком. Вот почему она ассоциируется с мёртвыми. Она там где, есть прах уже более неживого существа. Некоторые даже поговаривают, что она сдерживает мертвецов, чтобы те не вернулись в наш мир и не начали устраивать беспорядки. Вот почему её нельзя срывать. Однако наш путник считает, что срывание такого цветка неминуемо ведёт тебя к смерти. Хиганбана всё же ядовита как-никак. Мужчина аккуратно прошёл через поле красных цветов и наконец-то дошёл до вершины горы. Там как раз и стоял его деревянный храм, но не он сейчас был так важен. Высокая и массивная фигура безмолвно спиной стояла на краю горы. Она застыла и вовсе не двигалась, как будто не желая поддаваться законам природы этого места. Даже легкий ветерок не мог сдвинуть длинное одеяние этого нечто. Луна смотрела на эту фигуру всем своим диском, однако никак не могла осветить погрязшую в непроглядной темноте её части. Даже законы ками не были препятствием для неё. Однако этот мужчина всё же решил прервать этот мертвый пейзаж перед ним. Он прошёл ближе к этой фигуре и со свойственным ему нахальством сказал: —Йоу как делишки? Фигура не ответила, но это не помешало мужчине продолжить их очень "активный диалог". — Я тут с новостями пришёл. Хочешь услышать..? Фигура кажется слегка кивнула, а возможно и нет. Трудно было понять при таком странном освещении его собеседника. Неизвестный мужчина уже был готов поведать удивительные новости, которые он услышал от своего помощника, он даже уже успел открыть рот… — Реки открылись вновь. Скоро сюда прибудут чужаки. Но его тут же прервали. — Ха-а-а-ах…?! Ты об этом уже знаешь…?! — со всей драматичностью и обидой воскликнул мужчина в белом. От этой великой несправедливости он направил свой бумажный фонарик прямо на фигуру, как веер на зрительский зал. Со всей виртуозностью и отточенностью движений. — Тогда зачем я к тебе поднимался так далеко…! Неужели тебе было так сложно меня предупредить..?! Я мог бы со своим любимым компаньоном сейчас уже пить его мастерски приготовленное сакэ и закусывать свежим кальмаром ! Но жалобы мужчины никак не достигли фигуру в чёрном. Он также стоял ровно к краю горы и наблюдал за горным пейзажем. Путешественник лишь громко вздохнул, даже, наверное, слишком громко, он хотел, чтобы его грубый собеседник точно услышал недовольство. Он опустил свой фонарик в безмолвном проигрыше. — Ладно-о-о-о…чёрт с этими новостями. Я так понимаю тебе уже известно, что к нам плывут лодочки с Фуефуки. — мужчина театрально развёл руками. Ему не было уже обидно за небольшую оплошность собеседника, но останавливаться в своих жалобах он не собирался. Даже если он жестикулировал перед буквально неговорящей «стеной». — Что думаешь об этом? Нечто лишь слегка повело головой. — Шаманы подсчитали точное время пробуждения рек. Значит они послали эти лодки с какой-то конкретной целью. Голос существа был таким же тихим и ровным, как легкий ветер в лесу. Казалось, что оно даже не говорило, а лишь простым движениям заставляло хиганбаны издавать эти звуки своими лепестками. Ничего человеческого и даже живого не было слышно в тоне этой фигуры. Словно мертвец пробудился в эту прекрасную ночь, чтобы увидеть красоты гор в последний раз перед наказанием кармы. —Хи-хи-хи… а ещё возможно, что они просто отчаялись. Эти старикашки на своих дзабутонах уже давно потеряли власть над Ситэнно. Может они просто так решили показать свой позор. — мужчина по злобному хихикал, жестикулируя свободной рукой. Лишь от одной мысли о Верхушке шаманов его бросало в надменный смешок. Но его собеседник особо не оценил такую мысль. — Они редко отправляют такое количество лодок. От силы две или три. Но в разгар весны они не постеснялись в количестве людей. — холодно отметило нечто. — Хочешь сказать, что у них произошло что-то серьёзное…? — мужчина уже догадывался об истинных намерениях такой отправки всякого сброда к ним, но всё равно решил спросить существо. Фигура недовольно вздохнула. — Недавно произошёл инцидент с Императорским Дворцом. Хоть информация хорошо скрыта для любопытных глаз, они всё равно не смогли спрятать важную деталь. Рядом с мужчиной проснулись жаворонки в маленьком пруду. — Были найдены цветы сакуры после того как Император и его семья канула в небытие. А засохшие корни лежат на поверхности рядом с местом инцидента. Мужчина на этот раз ничего не сказал. Однако по этому молчанию было прекрасно понятно, что новость его особо не обрадовала. Рыбы с женскими лицами задвигались в воде и весело запели, как флейты, предвещая что-то ужасающее или необычное. Сероватая чешуя ослепительно блистала в лунном свете, а их человеческие лица только пуще подчёркивали неземную красоту их существования. Предвестники горя элегантно плавали в их уединённом мирке, лишь иногда высовывая свою головушку наверх. Они учуяли запах новой беды. — Предупреди Пещерную обезьяну, чтобы она не сильно побила чужаков. Но если они будут слишком настырными, то она вправе сама решать, что с ними делать. — А мне что поручишь? Просто наблюдать? Было бы хорошо, если бы они не подошли к нам слишком близко… — мужчина удрученно пробормотал. Ему придется теперь волноваться насчёт о потенциальных разбойниках или даже убийцах в лесах… Нечто медленно посмотрело вверх, похоже обдумывая слова человека в тишине. Потом таким же мёртвым и безэмоциональным тоном проговорило: — Ты давно не устраивал камикакуси. Может из этого сброда найдётся что-то хорошее… Существо медленно повернулось к мужчине. Жуткий, но довольный оскал на бледноватом лице встретил человека. Оно всё время так улыбалось…? Было трудно сказать. Однако мужчина был точно уверен в одной вещи.Деревня сегодня пополнится.
***
Было очень жарко. Белое одеяние неприятно липло к одежде, как улитка к каменному склону. Пот маленькими капельками стекал по коже, иногда попадая и так на мокрую от влаги ткань. Ноги и в принципе всё тело ныло от усталости. Стоять ровно столько времени было невыносимо в таком душном месте. Сначала это место было слегка прохладным, ибо здесь никого не было. Но постепенно каменная комната наполнялась людьми облечённых в белых одеяниях. Одной из таких была Хон. Она стояла впритык к другим таким же неудачникам, как и она, без какого-либо намёка на побег. Все были облачены в эти белые полупрозрачные одежды с огромным и глубоким капюшоном, скрывающий лица всех тут собравшихся. Ноги и руки уже не были связаны, однако это мало меняло ситуацию. Бежать было некуда. Людей в этой пещере было много и все стояли так плотно, что любое движение против толпы было почти что невозможным, оно уже пресекалось стеной из человеческих унылых тел. Все двигались куда-то вперёд. Из-за своего маленького роста Хон особо не могла увидеть путь, к которому они идут. Даже само освещение странной комнаты ничуть не помогало. Лишь иногда на стенах висели деревянные факелы, горящие слабым огоньком. Было видно, что они находились, кажется, глубоко под землей. Иногда даже капельки с потолка падали на капюшон Хон, даря девушке мгновенье холодка в таком жарком месте. Хон плохо понимала, куда она отправляется. Даже слова Шику особо не привнесли ясности в это место, куда она робким гуськом идёт. «Но это намного лучше смертной казни…» Как-то спорить с самой собой на этот счёт было бесполезно. Их куда-то всех отправляют… Раздавались непонятно откуда мантры. Хон особо никогда не вникала в паломническую жизнь. Всё же для её маленькой семьи не нужен был монах или духовный наставник. Такефурукума не любил «горделивых зазнаек» (как он их всё время называл), ибо, по его мнению, они «делают вид, что всё знают о мире и полностью отрицают свою причастность к нему, а потом тут же запивают свою священность алкоголем и шлюхами, которых нашли по дороге». Так что Хон никогда не встречалась с ними близко, даже деятельность их работы была далека от неё. Но всё же некую светлую идею они имели при себе, всё же не зря они становились монахами… Однако сейчас…их мантры…казались самой темной частью всего этого ритуала….«On abokya beiroshanō makabodara mani handoma jimbara harabaritaya un»
С каждым новым шагом в неизвестность, эта мантра была всё громче и громче. Голоса, произносящие эти слова, пели в унисон, создавая необычайное сочетание чего-то спасающего и одновременно ужасающего. Она повторялась через каждые несколько секунд, уделяя только мгновенье на тишину. А потом всё сначала… Хон тут же вспомнила слова Шику: «Хон-сан, когда ты попадёшь в Пещеру Покойников, двигайся туда, куда все идут. Хоть у тебя и не будет особо много альтернатив, но лучше вести себя там спокойно. Тебя могут посадить в хорошую лодку…» Постепенно толпа из людей в одеяниях покойников рассасывалась. Всё это время Хон видела одинаковую картину из белой неизменной ткани. Однако теперь….перед ней появилось совсем нечто незнакомое, удивительное и главное… До ужаса красивое… Перед ней растиралась река, чьи берега были полностью покрыты кроваво-красными цветами. Хиганбаны, цветы смерти, поприветствовали девушку безмолвно, как будто, сами просили её подойти ближе и прикоснуться к их красоте. Но не только хиганбаны выделялись в таком загадочном месте. Необычайно плотный красный туман нависал над рекой и стоял в пещере, скрывая остальную часть природы. Он не распространялся дальше своей реки, строго плывя над цветочными берегами. По стене пещеры росли лозы винограда, покрывая весь каменный потолок, словно паутина. С них не свисал сам виноград, однако его листья иногда падали вниз, падая на гладь воды и там же замирая. Ещё по сторонам рос бамбук, чьи удивительно толстые стволы больше походили на клетку, чем на обычное растение во многих домах. Река в свою очередь была кристально чистой, но увидеть дно было невозможно. Точнее, его так как будто и не было. Только черная тьма обитала на дне реки, скрывая, то что там находится. Хон бы описала это место живым и мёртвым, правильным и неправильным одновременно. Здесь столько всего растёт, однако оно не пытается дальше прозреть. Всё существует на своих местах, но оно продолжает жить неправильно и ложно. Словно оно остановилось во времени. Словно оно живёт в другом измерении. Однако что-то человеческое все-таки существовало в этой пещере. Это был старый и прогнивший деревянный порт, который наверняка мог развалиться в любой момент, и при нём стояли васен, разной длины и размера. В одну среднюю лодку кажется могло поместиться до трёх человек, конечно, учитывая размер и вес пассажиров. Они не были чем-то украшены, лишь грубо были вырезаны из какого-то дерева. Лодки стояли шеренгой к каменному берегу. Хон заметила, что они не были подвязаны на веревках. Они им и не были нужны. Васен спокойно покачивались на спокойной воде, даже не думая куда-то двигаться.«On abokya beiroshanō makabodara mani handoma jimbara harabaritaya un»
Снова прозвучала зловещая мантра. Очередь из заключенных всё сужалась и сужалась. Хон медленным шагом приближалась, как ей казалось, к точке отправления в этот неизвестный мир. Она теперь прекрасно видела, почему очередь так медленно двигалась. Как оказалось, с каждым заключённым проводили ритуал, который наверняка был связан с буддистскими учениями. Прямо перед входом на порт стояли три фигуры облаченных в черную монашескую одежду. Их лица были также скрыты бумажными талисманами, но на них не было ничего написано или нарисовано, просто чистый белый лист. Они стояли по бокам к входу на порт, не заходя дальше нужного за каменную местность. Один из них держал большую чашу в руках, которая была наполнена…песком ? Так думала именно что Хон ибо было трудно понять, что на самом деле сыпалось из рук паломника на тело заключенного. Другой же стоял в позе чтения той самой мантры, сложив ладони вместе. В левой руке он держал длинные чёрные чётки, которые кажется доходили даже до пола. Последний из них стоял рядом с первым, держа в своих руках деревянную коробку из которой выдавались маленькие кусочки бумаги заключенным. Было трудно увидеть, что там было написано, однако можно было заметить, что текст каждый раз менялся к конкретному преступнику. «Может там расписаны грехи человека…?» Хон хотела уже согласиться с такой мыслью, однако тут же от неё отказалась. «Им незачем повторять одно и то же несколько раз для нас. Даже я уже знаю, почему я тут нахожусь, наверняка и другие тоже в курсе…» Горько вздохнув от этой мысли, Хон всё же наконец-то приблизилась к трём паломникам. Перед ней стоял высокий мужчина и после команды одного из монахов, он встал на деревянную дощечку порта. Снова была тихо произнесена мантра сбоку от мужчины. Первый паломник взял из своей чаши горсть чистого песка и аккуратно посыпал им с ног до головы мужчину. После этого ему выдали маленькую бумажку и он с поклоном пошел дальше по порту к одной из лодок. Теперь была очередь Хон. Хоть весь ритуал и не выглядел сложным или страшным, девушка всё равно чувствовала себя не очень хорошо. Причин было несколько и одна из них заключалась в последних словах Шику к Хон. Девушка хоть и понимала, что она наверняка больше не увидит лекаря в своей жизни, но его странные слова до сих пор не отпускают Кагено. «Хон-сан, ты умная девочка, так что скажу прямо. Я не могу с тобой туда отправиться. Просто не могу, понимаешь ? У меня осталось мало времени. Себун рядом со мной нет, так что на вряд ли я даже доживу до следующего дня. Я могу только дать тебе небольшие советы, чтобы ты там не померла в первый же день отправки.» Хон ступила на порт. «Первый совет: когда ты сядешь в лодку и поплывёшь к выходу из пещеры, ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ СМОТРЕТЬ НА ЭТИ ПРОКЛЯТЫЕ ЦВЕТЫ. Запомнила ? НЕ СМОТРИ. Посмотришь на них одним глазком и всё, ты труп! Потянешься за ними и тут же выпадешь из лодки. Утонешь и поминай как звали.» На Кагено слегка неприятно посыпался песок с рук паломника. «Второй совет: не доставай соседей по лодке. Ты поплывёшь с неизвестной тебе кучкой отбросов. Не трогай их и они тебя в ответ не тронут. Главное, чтобы ты спокойно прошла барьер и доплыла до нужной тебе земли. Сейчас расскажу про какую.» Она услышала….знакомую мантру…? Неожиданно Хон поняла слова монаха.«Хвала безупречному, всепроникающему сиянию великой мудры. Подари мне драгоценность, лотос и сияющий свет.»
«О чём это он…?» Девушке стало тревожно от непонятных слов паломника. Кому он возносил хвалу ? Пещере…? Барьеру…? Неужели самому Будде...? И зачем ему какие-то драгоценности с лотосом и светом…? Может быть это какое-то заклинание…? Все-таки Шику сказал, что это ритуал и тут есть некий барьер… Хон нервно сглотнула. Было бы намного спокойнее, если она так и не поняла слов монаха. Теперь был черёд подойти к последнему паломнику. Она протянула руки вперёд. «И последний совет: когда ты окажешься в озере, найди самую высокую гору. Ты сразу увидишь её, она хорошо выделяется среди остальных трёх. Нашла ? Иди прямо к ней. Лучше не сворачивай никуда. Я не помню точно, чтобы там были какие-то указатели, так что не буду тебе морочить голову. А ? Откуда я всё это знаю ?» В её руках была маленькая записка в которой было…..ничего. Странно… Хон наконец-то ступила на порт и пошла к приготовленной ей лодке. Там уже сидели две фигуры и, кажется, как раз и её ждали. Она аккуратно села в лодку (причём ей это удалось на удивление легко) и будто по воле реки, васен качнулась сама и поплыла к красному туману. «Себун и я оттуда родом, как и твой папочка кстати. Мы сбежали из того места, потому что хотели свободы….однако я теперь осознал всю глупость нашего поступка. Он нас предупреждал, но мы, как полные дураки, всё равно решили выйти по внешний мир. Хех….у меня нет времени на нюни. Прости, что тебе так резко про всё рассказываю. Я не думал, что всё так закончится….плачевно. В любом случае, Хон-сан, следуй моим советам и ты будешь в полной безопасности. Ты хорошая и воспитанная девочка, так что он тебя точно полюбит. Кто полюбит ? Ха-а-ах….долго объяснять. Знай просто, что ты будешь под его опекой, хорошо…?» Хон смотрела на свои бледные руки. Она медленно приближалась к новому неизвестному миру. «Неловко прощаться, не так ли ? Не люблю эти громкие слова, однако нам нужно правда это сделать. Ты меня наверное больше не увидишь… Ах ! Точно…найди Себун потом. Она тебе быстро расскажет как там всё работает и живёт. Как она сама ? Ну, покричит немного, но потом успокоится. Ладно…мне надо уже уходить, Хон-сан. Ещё раз извиняюсь за такую заварушку. Прощай…» Лодка скрылась в красном тумане."И сказал Будда бхикшу, что есть восемь тысяч континентов, окружающих четыре Земных континента. Кроме того есть великое море окружающее эти восемь тысяч континентов. А так же есть великая алмазная горная цепь, что окружает это море, а за ней еще одна. И между двумя горными хребтами лежит тьма. Солнце и Луна в божественном небе своей силой и светом не способны достичь её. В пространстве между горными цепями есть восемь Больших Адов. А в каждом Большом Аду сокрыто по шестнадцать Малых."
"Первый Большой Ад зовётся Мыслями. Второй – Чёрной Бичёвкой. Третий – Сокрушением. Четвёртый – Стенанием. Пятый – Великим Стенанием. Шестой – Сожжением. Седьмой – Великим Сожжением. Восьмой – Беспрестанным."
"Ад Мыслей состоит из шестнадцати Малых Адов. По площади Малый Ад составляет пять сотен квадратных йоджан. Первый малый Ад зовётся Чёрные пески. Второй – Кипящие Экскременты. Третий – Пять Сотен Гвоздей. Четвёртый - Голод. Пятый - Жажда. Шестой - Безраздельный Медный Котёл. Седьмой - Множество Медных Котлов. Восьмой - Каменный Пестик. Девятый - Гной и Кровь. Десятый - Обмерное Пламя. Одиннадцатый - Река Праха. Двенадцатый - Стальные Гранулы. Тринадцатый - Топоры и Резаки. Четырнадцатый - Шакалы и Волки. Пятнадцатый - Разрезы Меча. Шестнадцатый - Стужа и Лёд"
Внешний мир знает это место как Джигоку, однако настоящее имя держит в себе страшное проклятие. Тот, кто услышит истину, будет навеки веков блуждать в мире духов. Добро пожаловать в Акицусиму.