Jigoku

— Я знаю, что ты не спишь. Просыпайся, человек. Малец резко открыл глаза от очередного постояльца в эту комнату. Но если в прошлые разы он видел треклятый потолок, то теперь над ним нависал знакомый ему чёрт. Его белые спирали смотрели прямо на человека, выжидая от него дальнейших действий. Однако привычная и широкая улыбка на морде пропала, вместо этого были видны слегка зубы из-под «губ» монстра (если они там вообще есть). Проклятие выглядело не радостным, наслаждающимся глупостью паренька, а наоборот — рассерженным и даже грустным? Из-за нового поведения чудовища у Такеро замерло сердце. Он не хотел шевелиться, боясь не только что-то сделать не так в угоду проклятия, но и разбудить сестру. Хотя второе было невыполнимо с самого начала «второго знакомства», он даже не заметил, как его рука проходила через тело Сейкаку, мило сопящей на футоне. Такеро просто продолжал пялиться на чёрного монстра. Неужели «это» ещё не исчезло? — Меня твоё поведение достало. Выберись наконец-то из кровати, — пробурчало чудище. Проклятие медленно слезло с футона, скрипучий пол всё равно издавал звонкую тираду, дав Такеро точный знак, что всё происходящее — реально. Монстр расселся на заднице, предприняв знакомую позу лотоса. Хотя и без этой позы чёрное нечто занимало немаленькую часть пространства спальни. Монстр раздражённо выдохнул, продолжая таращиться на мальца. Такеро осторожно вылез из-под одеяла, не зная, что делать дальше. После прошедшего дня встречать ещё одну задницу в одном месте не просто не хотелось — не нуждалось вовсе. Разве его спальню не прочистили вновь? Защитные талисманы и обереги припрятаны в уголках комнатушки и точно выполняли свою функцию. Но, видимо, монстру хоть бы хны на это. Да, даже сгустка проклятой энергии он не ощущал от тёмного нечто и совсем — присутствия. Его существование как будто пустовало. — Ч-что ты здесь делаешь? Разве тебя не поймали шаманы? — шёпотом произнёс Такеро. Эта аномалия сведёт его с ума. От хоть какой-то отдачи от Ямато клыкастая лыбень на лице проклятия вновь вернулась. Оно наклонило голову набок, обдумывая свой ответ человеку. Пареньку хотелось думать о том, что вся пакость чудища — это не сценка для следующего кровопролитного пира. Но чудовище сидело и никаких признаков агрессии не показывало. Ему что-то мешает? Подойдя вплотную к чёрному пугало, только сейчас паренёк заметил, насколько громаден его гость. Он выше его на две головы, даже больше, возможно. Но рост не смутил старшего Ямато, а физиономия больше задавала вопросы. Хоть монстр и был худой, но ощущение такое, что совсем наоборот. Такеро даже не видел гостя в полный рост. — Я пришёл сюда вновь за тобой. Но увы, наш разговор прервали твои брат с отцом, — отчеканило проклятие. — Это не отвечает на первый и второй вопрос. Ты даже тогда не разъяснил мне свой приход. — Терпение в Такеро начало потихоньку потухать из-за метода проклятия ходить «вокруг да около». Проклятие молчало. Его «взгляд» до сих пор оставался на человеке. Неожиданно чудище разинуло рот во всю красу, обнажая острые, как ножи, зубы, стоящие в ряд, как у людей. Его длинный красный язык теперь свисал с открытой пасти монстра. Голова Такеро бы точно там уместилась, да и пару других тоже. Послышался протяжный и громкий зевок на всю обитель Ямато. Вместе с зевком длинные лапища монстра растянулись по всей комнате, ещё бы дальше и он бы задел дальний угол его комнаты. Тёмные конечности слегка подрагивали от ночной разминки. — Если сейчас я расскажу тебе на ночь глядя всё, что хочу сказать, то ставлю все головы Ямата-но ороти, что ты точно уснешь, — лениво парировало нечто. — То есть ты хочешь сказать, что ты разбудил меня для того, чтобы… напомнить о себе?.. — без какой-либо надежды на нормальный разговор догадался Такеро. — Ага, ничего более. Проклятущий бинго разнёсся в голове паренька. Какое, однако, наглое проклятие сидит в его спальне и шутит шутки. Внимание Такеро от нечто отвлёк неожиданный шум на футоне. Сейкаку начала ворочаться на кровати, собирая рядом с собой белое помятое (не совсем чистое) одеяло. Подушка давно слетела с её маленькой головы. Её лицо было спокойным, значит, у девчонки просто был бурный сон. Хотя постойте-ка. Сейкаку ведь обладает хорошим слухом, почему она вообще ещё не проснулась от «дружеского» разговора между проклятием и человеком? — Ничто не слышно в пустоте, рядом с ней тебя не существует, — неожиданно ответил монстр, как бы догадываясь о мыслях Такеро. — Пустота?.. — повторил Ямато. — Это твоя проклятая техника, так ведь? — А ты у нас догадливый, как я погляжу. В точку! — радостно подметил чужак. Чудище выглядело довольным, щёлкая своими длинными пальцами. Это точно проклятие? Такой же вопрос затаился и в голове Такеро. Зачем вообще выходить на контакт с существом, который в теории враг твоей жизни? Поведение этого «чуда» точно задавало серьёзные вопросы. Хотя зачем мальцу идти на контакт с проклятием, которое даже объясниться не может и которое чуть не убило его? — Ты хоть понимаешь, что за бред ты несёшь? Какое-то проклятие решило вломиться ко мне домой, чтобы спросить про какой-то там свиток, и чуть не убило меня! И потом ты снова ко мне приходишь как ни в чём не бывало?! Недовольство прям так и лезло из выкрикнутых слов. Такеро правда был уже разозлён. Его губы поджаты, брови сердито нахмурены, а плечи в такт двигались вздохам от недостатка воздуха. На кой чёрт он воспринимает это, как обыденную вещь? — О, так ты всё-таки можешь хоть что-то гавкнуть. Твой братец исключение? — К-как ты!.. — Не смеши меня, пацан. Наблюдать, как ты сейчас сопротивляешься мне, а несколько часов назад даже не промолвил ни слова об инциденте с Синханнином, — очень смешно. Такого терпилу надо ещё поискать. В пустоте воцарилось молчание. Такеро стоял напротив монстра, не двигаясь вовсе. На его лице появилось удивление, медленно сменяющееся печальным озарением. Он медленно поднял руку: указательный палец зафиксирован на углевом чужаке, как будто он винил монстра в содеянном. У него нет слов. — Даже жалко на тебя смотреть. Тебе не надоело быть тряпкой для своей семьи, а? Белые спирали на чёрном лице сузились, а рта так вообще не было видно — похоже, он его закрыл. Монстр подпёр свою голову лапой. Длинные пальцы слегка постукивали по морде. Он чего-то выжидал? — Какое тебе дело до моей жизни?! — новая волна ненависти к себе пробила Такеро, он теперь ещё и перед этим отчитываться должен? — Соглашусь, дело не моё. Но для выполнения моей цели такая мямля мне не нужна. Тем более твоя семья и вправду семья козлов, ну кроме твоей сестры, возможно. Ямато удивился словам проклятия. У него часто закрадывались мысли по поводу того, что семья должна работать по-другому. Тихая ненависть друг к другу не должна существовать между близкими, внимание только к одному члену семьи необходимо направлять на всех детей одинаково, а насилие между братьями и вовсе не должно иметь место быть. Но Такеро никогда не знал, как работали другие семьи, он в принципе редко выходил наружу, чтобы с кем-то познакомиться. Он не знал, что их семья всего лишь слово. И сейчас перед ним стояло нечто, которое читало его как открытую книгу, зная не только о его чувствах, но и о его непринятии подобных отношений. Мысль о том, что проклятие могло быть человечнее самого человека, закралась в уголках сознания Такеро. — Так… чего ты тогда хочешь? Доверять свою жизнь проклятию — абсурд. Эти монстры уничтожат тебя, как только ты отвернёшься от их уродливой личины. Они созданы из негативных эмоций человека, и ни толики позитивных эмоций они в себе не несут. Но Такеро устал быть незамеченным и непригодным для всех. Перед ним стоял монстр, который предлагал ему неизвестную сделку. Он же ведь не сумасшедший, чтобы согласиться с ним работать, так ведь? Похоже, что нет. Ничто не слышно в пустоте, только его дыхание доносилось до ушей. Он даже, кажется, слышал своё собственное сердцебиение, если прислушаться. Внешние раздражения: ночной ветер дул за окном, случайные скрипы пола, доносящиеся из коридора, и тихий треск огня, находящийся в лампе, — всё отсутствовало на этой территории. Но это ведь не Увеличение Территории, так ведь? — Сейчас — ничего. Утро будет мудренее, ты можешь идти дальше спать. — Ты думаешь, я буду спать в одной комнате с проклятием вроде тебя? — скептически спросил Ямато. — Ты уже согласился работать со мной, а храпеть со мной — это вещь пустяковая. Думаю, ты переживёшь. Тихое «тц» дошло до ушей монстра. Всё-таки паренёк думал о своей безопасности — не бросался жизнью кому попало в руки. Но это противоречит его отношениям со своей семьей. Ямато подошёл к футону, где до сих пор лежала в дрёмах Сейкаку. Слегка приблизившись к её телу, Такеро почувствовал, как обстановка неожиданно для него поменялась. Теперь было отлично слышно завывание ветра за окном и потрескивание пламени в его ночнике. Он вышел из территории? Обернувшись назад, он не увидел проклятия. Значит, техника скрывает его присутствие полностью. Ямато накрыл себя обратно одеялом и осторожно приобнял сестру рукой. Только положив голову на подушку, он тихо спросил: — Тебя как звать-то? Не дожидаясь ответа, Такеро закрыл глаза. Последнее, что он услышал, так это: — Такефурукума.

***

Пробуждение Ямато началось с того, что кто-то сильно пихал его в бок, мешая дальше дремать. Догадаться, кто это делал, несложно. — Таке-нии, ты тяжелый, слезь уже с меня! Сейкаку, задавленная тушкой брата, уже несколько минут пыталась выбраться из-под футона. Она металась по поверхности, била ладошками по рукам Такеро и ногами атаковывала его колени. Последнее, что она предприняла, так это заехать локтем в бок, чтоб уже наверняка вырвать брата из тюрьмы Морфея. Это помогло — она услышала недовольный стон боли. Разлепив кое-как глаза, старший увидел нависшую над ним Сейкаку и её растрёпанную причёску. Её веснушчатая морда лица загораживала весь вид для Ямато. — Доброе утро, Сей-чан… — полусонно пролепетал Такеро. — Отпусти меня, я хочу умыться! Ямато перекатился на другой бок, даруя свободу проказнице. Та мигом выпрыгнула с футона и быстрыми шажками вышла из спальни брата. Она даже не ответила на его доброе утро… — Ха-ха-ха, а она у тебя юркая. Такефурукума сидел в углу, держа в одной руке зеркало, а в другой хризантему. Кажется, он пытался её нацепить себе на голову, но это у него худо получалось. Всецело он был занят своей внешностью. Пока проклятие красовалось в зеркальце, Такеро уже мигом начал надевать розовое хирэги, завязывая на талии белую верёвку. Покрутившись вокруг себя и проверяя, как сидела на нём одежда, Ямато приблизился к угольному нечто. Такефурукума даже не заметил его приближения — настолько сильно, похоже, он любил любоваться собой. — Зеркало отдай, — скомандовал малец, протягивая вперёд руку. Костлявый не обратил внимания на приказ Такеро, дальше любуясь собой. Он даже высматривал зубы, поднимая свои чёрные губы наверх. Зеркало отражало белые и острые, как ножи, зубища. Из-за отсутствия внимания на просьбу, Такеро со всей силы пнул колено Такефурукумы. Неожиданная «атака» от пацана выбила из колеи монстра, из-за чего он выронил из рук зеркало вместе с заколкой. Реакция у человека была хорошая, так что быстро поймать зеркало за его край было нетрудно, но заколка из-за её маленького размера шлёпнулась о деревянный пол. К счастью, цветок остался прежним. Сев обратно на пол, Ямато положил зеркало на коленки. Заплетать волосы в очередную косу было рутинным занятием, которое ему уже надоело делать каждое утро. И была бы альтернатива делать другие причёски, но за всю свою жизнь Такеро только научился кое-как делать косичку. Единственный плюс от такого прихорашивания — волосы не убитые и не секутся на кончиках. — И такую фигню тебе надо делать каждый день, что ли? Такефурукума лёг на спину, вытянув ноги перед собой. Его «взгляд» был устремлён в потолок. Можно услышать, как тихо он считал «семь, восемь, девять…», пальцем показывая на части всего огромного рисунка. Он считал, сколько раз там нарисовано? — Эта «фигня» — моя обязанность, как дочери императора. — Кстати, про дочку императора. Ты же парень, так ведь? Почему тебе выдали такой титул, вроде грудью не обладаешь? — Потому что я не кровный наследник престола, в отличие от Синханнина. По традиции наследства такую привилегию должен получить старший, но так как я рождён из «неофициальных» отношений, то путь к престолу для меня закрыт. И из-за этого держать второго сына просто не имеет смысла. Кроме моей семьи и здешних прислуг, все думают, что у Кейко-самы две дочери и один сын, причём именно от мачехи. — Так твой батя так скрывает, что когда-то с другой девушкой развлекался? Смешно у вас тут, у людей. Закрепив на голове цветок, Ямато уже собирался уходить, пока не заметил полное отсутствие талисманов в комнате. Они уничтожены? — Пока ты спал со своей сестричкой, — Такефурукума оказался за спиной Такеро, — я снял все обереги. Они мне попросту будут мешать. — Э-эй! Ч-что ты делаешь! Отпусти сейчас же! Паренька резко развернул к себе монстр, слегка наклонившись к нему. Его когти несильно царапали плечи Такеро. Такефурукума разглядывал хирэги, приподнимая ткань. — Не брыкайся. Мне нужно понять, где я могу спрятаться от твоих шаманов. — Нечто начало заглядывать внутрь хирэги. — Не нужно тебе ничего понимать! — закричал Такеро. Его лицо стало цвета помидора из-за манипуляций с его одеждой. Он пытался отодвинуть лыбину Такефурукумы правой рукой, пока левой старался остановить путь «во внутрь». — А вот и оно! Чудище резко испарилось из рук Ямато, чуть не потерявшего равновесие. Потеряв из виду проклятие, Такеро начал судорожно искать его глазами, пока не услышал совсем рядом знакомый голос: — А тут удобно, ничего не скажешь. «Откуда?» — пронеслось моментально в голове человека. — Во внутрь посмотри, пацан. Такеро медленно опустил голову. Пока Ямато искал глазами хоть что-то, напоминающее углевого монстра, в голове закрались не самые хорошие мысли: «Нет-нет-нет… Ты, блять, шутишь!» Он зацепил вырез хирэги и неторопливо его отдёрнул. Теперь его лицо стало краснее помидора. Вместо того, чтобы увидеть своё привычное (голое) тело, там находилось чёрное нечто, обволакивающее его фигуру, с известной ему рожой. — Ку-ку. Такеро по-девчачьи пискнул от нового вида. Ямато моментально засунул руку во внутрь своего платья в попытке достать Такефурукуму. Он стал водить рукой, однако ничего не почувствовал. — Извращенец! Выйди оттуда! — Чувак, как будто я ничего там не видел. Был бы бабой — понял бы твоё смущение, но ведь ты же мужик. — Выйди, кому говорят! — голос пацана достиг новой высокой ноты. — Если я выйду, то твои шаманские шавки меня выследят, так что хватит смущаться. До сих пор красный Такеро выпустил своё хирэги. Мысль о том, что Такефурукума мог видеть его голое тело, медленно убивала его гордость. Хотя о какой гордости может быть речь, если он позволил проклятию существовать рядом с ним? — Только, блять, попробуй что-то там сделать. Я теб- — Мне интересны только женские тела. За свою невинность не беспокойся, твой зад меня не интригует. — ЗАХЛОПНИСЬ! — девчачий визг теперь хорошо был слышен за пределами комнаты. Пока Ямато закапывал свои остатки гордости, его дверь в спальню распахнулась. В проёме стояло двое слуг, которые, похоже, расслышали девчачий балаган. — Такеро-сама, с вами всё хорошо? — В порядке я, в порядке! — Старший Ямато начал судорожно заново заправлять одежду, но пальцы его не слушались. Господи, он сейчас умрёт со стыда. — Ваше хирэги сползло. Давайте я вам помогу. Такеро даже не успел ответить, как его начали одевать. Он молился всем известным ему богам, чтобы не заглянули во внутрь его платья. Лицо горело адским пламенем. — Такеро-сама, всё и правду в порядке? Ваше лицо горит. Послышался ехидный смешок. Гулять по дворцу и ничем не заниматься было единственным занятием после реабилитации Ямато. Хотя его вклад во дворец и так был минимальным с самого начала. По крайне мере, ему не надо идти на цветочные уроки мачехи. Такеро сейчас гулял у восточного крыла дворца, где находились комнаты прислуг и зал для тренировок (конкретно для Синханнина). В этом месте всегда тихо, ведь слуги возвращались сюда только ночью, днём же они заняты своей работой по всему дворцу. Встретить здесь кого-нибудь, кроме Синханнина, возвращающегося с тренировки, и его учителей-шаманов — редкость. Так что наслаждаться тишиной здесь можно сполна. Кроме того факта, что в твоём хирэги обитает проклятие, которое просто не любит замолкать. — Если ты у нас стал дочкой императора, то почему тебя не отдали в гейши? — Если я выйду в свет как гейша, мне необходимо будет найти жениха. Вот же будет сюрприз, когда вся Япония узнает о том, что я не девушка. — Тебе, похоже, всё запретили делать, как ты ещё не помер со скуки здесь? Такеро тяжело вздохнул. И правда, что ему здесь делать? Его сестра обучается всем премудростям проклятой магии, изучает традиции своего дворца и с малых лет познаёт мир, как будущая невеста. Синханнин готовится стать будущим Императором, его жизнь расписана по часам: изучать дипломатию каждое утро, проходить курсы по разным наукам и тренироваться каждый вечер с проклятыми техниками. А что делает Такеро? Изучает никому не нужный язык цветов, помогает на кухне (это очень сильно сказано) и ходит по дворцу… Ему просто подсунули самые бесполезные уроки. И от него просят быть достойной дочерью Императора? Слёзы, да и только. Такефурукума заметил, как после заданного вопроса настроение человека поменялось не в лучшую сторону. Каким надо быть отчаянным человеком, чтобы общаться так легко с проклятием? Тем более рассказывать о своей сурковой жизни? — Эй, пацан, — тихо позвало нечто. Ему смотреть на грустную рожу партнёра не хотелось вовсе. — Да? — совсем безжизненно ответил Ямато. — Ты помнишь наш уговор? Мне нужно попасть в библиотеку. Старший Ямато резко остановился в коридоре, у комнат служанок. — Зачем тебе надо попасть в библиотеку? Хотя нет, не так. — Такеро перефразировал Такеро: — Зачем тебе нужен тот свиток «Три пути»? И только попробуй ускользнуть из ответа. — Кое-какое проклятие преследует меня. Избавиться от него поможет только этот свиток. — А точнее нельзя? — недосказанность уже раздражала человека. — А что именно точнее? Он, блять, издевается. — Что за проклятие? Почему оно тебя преследует? Как этот свиток поможет избавиться от него? Почему ты не можешь сам спасти свой зад? Мне продолжать дальше? Проклятие вдруг замолчало. Такеро заметил это, когда он прошёл весь длинный, украшенный разными рисунками и покрытый тёмно-зелёной краской коридор. С их первого знакомства Ямато понял, насколько любил трещать о всяких вещах монстр. Как он лихо попал во дворец, прячась в униформах служанок, как он любил наблюдать за их работой на кухне и всё прочее. Теперь говорун молчал, уже долгое время молчал. — Эй, ты чего там? — обеспокоенно позвал Такеро. Он же ведь не мог обидеть проклятие? Прошло ещё несколько молчаливых секунд, пока Такефурукума со злостью не прошипел: — Рёмен Сукуна меня преследует. Эта тварь идёт сюда.