Shards of Past Glory

      Как ни странно, пробираться по всяким злачным закоулкам Города, оставаясь незамеченными, было не так уж сложно. Жители Сектора, уверенные в своей полной безопасности и неуязвимости Единого Государства, даже не подозревали, что рядом с ними мелькают тени злостных нарушителей системы, которые в скором времени эту самую систему и разрушат.       "Слишком просто, – настороженно думал Крэйг, когда они вчетвером через чёрный ход вошли в Цитадель, – что-то здесь не так".       Он, честно говоря, ожидал, что их чуть ли не на каждом шаге будет встречать вооружённое сопротивление. Такер вспомнил, как Твик говорил, что Цитадель Верховного – самое недоступное место в городе, что никто из жителей никогда не смел туда даже попытаться войти, никто никогда не видел самого Верховного. Что ж это за место такое? А может в этом и дело? Раз все знают, что сюда проникать запрещено, значит это правило и будет соблюдаться. Что за чокнутые люди? Неужели никому совершенно не любопытно? Вот Крэйг бы уже давно залез, только вот такого задания ни разу не было.       – Опасность! Внутри посторонние! Опасность! Внутри посторонние!       Сигнал тревоги с голосовым оповещением...       – Наконец-то, нас все-таки заметили, – мрачно хмыкнул Клайд.       На темном полу появились сперва прозрачные, затем стремительно набирающие объем и плотность клубы белого пара. Они просачивались из вентиляционных решёток внизу стен и плавно подбирались к ногам ребят.       – Что это? – Удивлённо вскрикнул Твик, делая шаг назад и упираясь в стоящую за ним Рэд.       – Усыпляющий газ, – ответила она, слегка отталкивая от себя парня. – Надевайте респираторы.       Только кожи коснулся прохладный пластик, как клубы белого газа стали растворяться и отступать.       – Какого хрена тут творится? – Недоумевал Крэйг. – На всякий случай пока не снимайте эти штуки.       Это совершенно не вписывалось в рамки обычного поведения Программы, думал Твик, когда ребята миновали очередной этаж, двигаясь по пожарной лестнице. Они не могли остаться незамеченными, это никак не возможно. Смутное предположение о том, что их намеренно не пытаются остановить, а наоборот словно говорят "Проходите, мы вас ждали!", никак не отпускало парня.       Преодолевая следующий лестничный пролёт, Рэд вдруг почувствовала под ногой какую-то выпуклость. Не успев осознать свою ошибку, девушка всем телом ощутила, как через неё прошла мощнейшая ударная волна, отшвыривая назад её и идущего за ней Клайда, Твик и Крэйг, шедшие впереди, сбитые с ног, единой кучей полетели в противоположном направлении.       – Что за хуйня? – Крэйг, звон в ушах которого заглушал испуганный голос Твика, шатаясь, поднялся на ноги, поймав приступ головокружения.       – Ты как? – Голос будто сквозь толщу воды, зато два васильковых пятна на лице довольно быстро обрели форму знакомых глаз. – Не ранен? – Твик, чихнув, осторожно стряхнул с его волос крупицы пыли и грязи, в которых и сам извалялся.       – Всё в порядке, – просипел Такер и тут же закашлялся, хватанув ртом пыльное облако.       Он обернулся, выискивая взглядом товарищей, однако прежде наткнулся на место взрыва – лестничный пролёт практически полностью исчез, крупные куски просто улетели вниз, мелкие зависли в воздухе, наполняя лёгкие попавших в эту ловушку ребят.       – Идите дальше, – крикнул сквозь кашель Клайд – для преодоления разделяющей их пропасти понадобится время.       – Что с Рэд? – Встав на самом краю, обеспокоенно спросил Крэйг, видя, как друг оттаскивает бессознательную девушку подальше от места разрыва.       – Надеюсь, что просто оглушило, – отозвался Донован, наскоро осматривая её, – кажется, нога сломана. В любом случае вам нужно двигаться дальше. Давайте, блин, не тупите! Мы вас прикроем.       Такер ругнулся сквозь зубы, сжимая кулаки – нет ничего хуже бессилия и вынужденного бездействия. Особенно когда это касается близких людей. Вдруг напряжённое плечо парня сжали дрожащие пальцы, ледяные, даже сквозь броню это чувствуется.       – Идём же, Крэйг. Чем быстрее мы с этим покончим, тем быстрее выберемся, – нервно выдыхая, пробормотал Твик и потянул его дальше по коридору.       Они шли в полной тишине, только звук шагов отдавался набатом в черепной коробке. Вдруг Твик замер, крепко, до боли сжав ладонь Такера. И откуда в этом тщедушном пацане такая сила? Крэйг поднял взгляд.       Массивная черная дверь, такую, наверное, невозможно открыть в одиночку. Будто угадав мысли Твика, створки с тихим сигналом пришли в движение, открывая вход в помещение.       Огромный затемненный зал, толстые темно-бордовые портьеры, за которыми угадывалось дугообразное панорамное окно, перекрывали доступ искусственного света в помещение, где сам воздух сгустился и отяжелел от внутренней тьмы. Таинственное синеватое освещение исходило только от прозрачных парящих мониторов одинакового размера в центре комнаты, сгруппированных в безукоризненно ровный эллипсоид¹. Каждый экран демонстрировал разные изображения происходящего в Секторе в данный момент.       Внутри эллипсоида, как будто под защитой бесчиленных мониторов, находился вытянутый пьедестал, на котором, как на смертном одре, возлежала человеческая фигура.       "Это Верховный Сектора, – с невольным трепетом подумал Твик, медленно приближаясь к центру комнаты, – проводник воли Кормильца".       Ещё будучи ребёнком он представлял себе Верховных, которых никто и никогда не видел, гигантами нечеловеческих размеров и с невообразимыми силами. Однако силуэт на пьедестале поражал своей лёгкостью и невесомостью. Приблизившись ещё на пару шагов, в синем свечении Твик заметил длинные светлые локоны, ещё пара метров, и стали заметны тени на щеках от пушистых ресниц, последний шаг – взгляд упал на недвижимые губы, которые и сейчас, как ни странно, были скованы толстым слоем алой помады.       Сердце пропустило удар и резко бухнулось куда-то в пятки, вызвав бьющий приступ головокружения и вязкую тошноту. Твику захотелось во весь голос заорать о том, что это невозможно, что происходящее нереально, что все это какой-то жуткий длинный сон, но губы лишь беззвучно прошептали знакомое имя:       – Бебе... *** Флэшбэк "Воспоминания Барбары"       Она все сделала правильно. Сожалеть не о чем. Бебе уже трижды сосчитала до тысячи, постукивая пальцами по коленям в ожидании своего часа. Нестрашно. Только вот форма заключенных неприятно раздражает кожу. Скоро она вообще ничего не будет чувствовать...       Раздался сигнал открытия камеры, но за дверью никого не было. Барбара недоуменно оглядела пустой вход, не двигаясь с места.       – Выходи.       Девушка вскочила на ноги – Этот голос она знала довольно хорошо, но... Что происходит?       – Кайл, что ты здесь делаешь? – Спросила она, сделав несколько шагов к двери.       Снаружи, прижавшись спиной к стене, стоял её бывший коллега и близкий друг Твика – Патрульный Брофловски, номер КБ1489. Молодой человек тяжело шумно дышал с закрытыми глазами, будто до этого он на своих двоих оббежал весь Департамент Мира и Порядка.       – Давай, быстрее, Стивенс, выходи, – проговорил Кайл, рвано выдыхая каждое слово. – Времени мало.       Но девушка не двинулась с места, не понимая, что нашло на Брофловски, который, наконец, отлепился от стены и дёрнул её за руку, вытягивая в коридор подземного этажа.       – Эй, ты... да объясни, в конце концов, что происходит?! – Воскликнула Бебе, выдергивая руку и останавливаясь в дверном проёме, будто лишь шаг наружу может её прикончить на месте.       Кайл обвел взглядом камеры наблюдения в коридоре, глянул на часы на руке и сделал шаг к девушке.       – "Слепой момент" скоро закончится, – заговорил он, резким движением срывая с шеи девушки личностный номер, заставив её испуганно вскрикнуть от неожиданности. – Тебе нужно успеть уйти как можно дальше.       Брофловски вытащил из-за пазухи свой рабочий планшет и вставил в специальный разъём жетон Барбары, пальцы ловко забегали по подсвеченному экрану.       – Кайл, ты что, головой приложился где-то? – Тихо спросила девушка, все так же стоя в проёме и наблюдая за манипуляциями Патрульного. – Ты хоть осознаешь, что ты содействуешь побегу осуждённого на Расщепление заключенного? Ты хочешь и себя на это обречь?       Брофловски долгим взглядом осмотрел Бебе.       – Твика сейчас кошмарят в допросной, – проговорил он, протягивая девушке её жетон.       – Что?! Почему?! Он здесь ни при чем! Я же говорила...       – И я говорил, – прервал напуганную Барбару Кайл. – Наши слова уже ничего не значат. Для него допрос тоже закончится казнью, сама догадываешься, – в ответ девушка в ужасе зажала руками рот. – Поэтому нужно отвлечь их твоим побегом, пока будет суета, я его вытащу.       Стивенс вдруг подумала, что бывший коллега выглядит как помешанный человек, взгляд застывший, слова звучат так, будто он долго сначала прокручивал их в голове, как назойливую запись техники безопасности, перед тем, как произнести их. Полностью обескураженная происходящим, Бебе не заметила, как выронила из ослабевших пальцев свой жетон.       – Сначала вам нужно будет укрыться у Лоуверов, а я найду способ, как переправить вас в другой Сектор. Нужно выиграть время, – Кайл уже грубо схватил девушку за руку и буквально выдернул в коридор, – ты знаешь, как выбраться отсюда незамеченной. Сейчас у тебя другой номер, поторопись, пока подмена не раскрылась. А я иду за Твиком, – и Брофловски, развернувшись, быстрыми шагами направился сторону выхода.       – Стой, Кайл! – Бебе стояла посреди коридора, нервно перебирая в руках светлые пряди. – Зачем ты это делаешь? – На её слова молодой человек, приостановившись, слегка обернулся. – Это... из-за Твика? Странный нечитаемый взгляд Брофловски был ей ответом.       – "Слепой момент" скоро закончится. Не теряй время, – наконец, отозвался он и скрылся за дверью коридора.       Что же теперь делать? Барбара топталась на месте, порываясь то вернуться в свою камеру, ведь она вроде как смирилась уже, то осмотреть другие, вдруг там содержатся её товарищи из подполья, то, как и велел Кайл, идти искать выход. Если она останется здесь, поставит под удар их всех, а если попытается сбежать... исход будет точно такой же. Может она и сможет выиграть время, но они не смогут обмануть Программу, это кончится плохо для них всех. Девушка, принимая неизбежное, в бессилии уставилась на камеру слежения, расположенную под потолком. Загнанно выпуская воздух сквозь искусанные губы, она ожидала, когда, наконец, загорится красный огонёк, сообщающий о включении системы наблюдения. Время словно замедлилось, камера все ещё была выключена, а Бебе от нервного напряжения не могла даже моргнуть.       Спустя, казалось, бесконечно долгий промежуток времени на камере вместо красного появился синий огонёк. Стивенс даже вздрогнула от неожиданности – такого светового датчика в камерах нет. Что-то здесь не так. Огонёк внезапно замигал, причём в какой-то точной последовательности, будто передавая какое-то закодированное послание. Люди прошлого вроде называли это "Азбукой Морзе"?       – Кажется, я схожу с ума, – зажмурившись, прошептала в пустоту Барбара.       – Почему ты все ещё стоишь на месте? – От звука неизвестного голоса девушка, тихо вскрикнув, даже подпрыгнула.       – К-кто здесь? – Спросила она, с опаской оглядываясь по сторонам – пусто. Сердце колотилось с невероятной скоростью, казалось, оно разгоняется, чтобы вырваться наружу. – Выходи! Где ты прячешься?       – "Кто? Где? Выходи!", – голос, похоже, передразнил Бебе. – Как будто я могу взять и вот так выйти. Ваш вид никогда не сможет перебороть в себе это дурацкое материальное мышление.       – Ч-что? Где ты?       В качестве ответа синий огонёк камеры внезапно отделился и опустился на пол, за ним из камеры стали высыпать другие мелкие синие светляки.       – Я везде и нигде одновременно, – подал голос невидимый некто. – Я есть... энергия, да, пожалуй так, вся энергия всего, что когда-либо существовало и будет существовать. Бесконечный закольцованный поток. Ты же знаешь закон сохранения энергии? Между прочим, основной закон мироздания. Кто бы мог подумать, что до него сможет додуматься ваш вид. Забавно.       Бебе завороженно наблюдала, как огоньки группируются в единую массу, формируя человеческий силуэт. Перед девушкой оказалась фигура подсвеченного синим молодого человека с мягкими, почти детскими, чертами лица в похожем на врачебный халате. Голограмма.       – Я ничего не понимаю, – бормотала девушка, шокировано заглядывая в неживые пиксельные глаза человека напротив.       – В этом и есть ваша, людей, проблема – ничего не понимая, лезть в то, что вас не касается, – снисходительно отозвалась проекция, подаваемая камерой слежения. – Ну что, идём?       – Что? Куда идём?       – Ты же не собираешься тут остаться?       – Но я не знаю, куда идти, и что делать дальше? – В досаде Бебе повысила голос, беспомощно глянув на цифрового собеседника. Она уже ни в чем не могла быть уверена, и происходящее все больше напоминало какой-то безумный сон.       – Всё ты знаешь, – снова голос стал снисходительным, он как будто говорил с неразумным ребёнком.       – Знаю?       – Верно. Тебе просто нужно сделать первый шаг, – Стивенс лишь недоверчиво покосилась на фигуру парня в халате. – Ну, давай же. Ты же хочешь узнать ответы на свои вопросы?       Пару раз глубоко вздохнув с закрытыми глазами, надеясь, что происходящее всего лишь бредня, созданная её воспаленным мозгом, Барбара, сделала пару шагов по коридору.       – Ну, вот, не так уж сложно, верно? – Кажется, неизвестного происхождения спутник девушки даже повеселел.       Остановившись у двери, Стивенс, как провинившийся ребёнок, глянула на сопровождающего.       – Она заперта.       – А ты в этом уверена? Ты же даже не пыталась.       Девушка пальцами слегка надавала на гладкую прохладную поверхность – дверь и правда открылась.       – Это ты? – Бебе снова обернулась на голограмму.       – Нет, это ты. А теперь идём дальше.       "Будь что будет", – мысленно решила Барбара, ступая в соседнее помещение, и испытывая при этом необъяснимое умиротворение.       – Ну, я готов слушать твои вопросы, знаю, что у тебя их много, – деловито проговорил плывущий рядом силуэт. Он переключал сам себя с камеры на камеру, теряя резкость при смене источника проекции.       – Ну... эм, кто... ты? – Неуверенно произнесла девушка.       – Если ты про визуальный облик, то это моя первая форма здесь. На Земле, – пояснил голос, встретив непонимание. – Послушайте, так не пойдёт. Ты изначально задаёшь не те вопросы. Давай так, начнём с самого начала. Вот что тебе известно о зарождении жизни на этой планете?       – Ну, миллиарды лет назад в первичной воде появились элементарные организмы, затем они эволюционировали в более сложные, а затем...       – Нет-нет-нет, ты меня не поняла. Вопрос в том, почему на Земле появилась жизнь?       Бебе открыла рот, чтобы ответить, но сразу же его захлопнула, задумчиво приложив указательный палец к губам.       – Тебе не приходило в голову, что появление жизни на этой мелкой планетке, есть не что иное, как самая настоящая случайность? – Голос звучал неприязненно, но голограмма лишь бесстрастно открывала рот. – Да, да, я знаю, что вы, люди, все, что вам непонятно, пытаетесь объяснить по-своему – люди далекого прошлого, которые были ещё до людей прошлого, верили в то, что жизнь была дана неким Богом, такой незримой сущностью, которая главенствует над судьбой каждого человека...       – Как Кормилец? – Перебила девушка загадочный голос.       – Не совсем, это другое. Но об этом позже. Есть теории космического происхождения жизни, ну и прочее-прочее. Знаешь, что у всех теорий общего? – Барбара отрицательно покачала головой. – А то, что согласно им жизнь появилась намеренно, неважно с чьей подачи, но, кто бы это ни был, он действовал наверняка. Ну, это вы так думаете. Но люди редко задумываются о том, что это просто случайность. Смотри, череда бесконечных, длящихся миллиарды лет, химических реакций и физических процессов, и вдруг появляется клетка, которая начинает... "жить" – взаимодействовать со средой, давать продолжение и умирать. И постепенно, эта клетка превратилась в существо, способное жить не основными инстинктами, а разумом. Существо эмоциональное, существо социальное, существо мыслящее, способное созидать. Но так же способное на разрушение. И почему-то это самое существо решило, что на нем эволюция должна остановиться. Невероятно высокомерно и наивно. Ха! Да, даже я должен признать, что среди вашего вида были величайшие умы, которые подбирались к механизмам мироздания, и эти знания их пьянили и доводили до помешательства. Никто из них не мог смириться с тем, что есть нечто, неподвластное человеческому пониманию.       И вот, Барбара после вереницы коридоров, наконец, оказалась у аварийного выхода.       – Мой жетон! – Всплеснула руками она, заметив пропажу. А без жетона дверь не открыть.       – Да не нужна тебе это штуковина, – голос снова стал снисходителен. – Выходи.       – Стой! Меня же увидят. На мне форма заключенных, и жетона нет, если заметят...       – Как вы, люди, любите преувеличивать собственную значимость! Запредельное... эм, чванство! Просто выйди и посмотри, что там творится, – кажется, эфемерный голос страшно недоволен то ли Бебе, то ли всем человечеством в целом.       Девушка решительно толкнула дверь и вышла наружу, глотнув свежего сладкого воздуха. Оглядевшись по сторонам, она увидела жителей Сектора, но, её удача, они Стивенс не видели. Люди шагали по пешеходным зонам, глядя строго в пятки впереди идущих сограждан и не выпуская из виду указатели направления движения. Мужчины, женщины, дети, люди преклонного возраста двигались в едином ритме, составляя одно из звеньев общей системы, что была подчинена безапелляционной власти Программы.       Бебе будто покрылась тонкой ледяной коркой изнутри.       – Красиво, не правда ли? – С какой-то гордостью подала голос голограмма. – Как единый живой организм. Прекрасно же.       – Так... что было дальше? – Озираясь, девушка сделала несколько шагов – её действительно никто не видел, и Стивенс уже уверенно шла... куда-то, видимо, сами ноги знали за неё. Как странно и... необъяснимо.       – Ах, да, – снова заговорила голограмма, следуя за Бебе. Кажется и набор пикселей, которые перемещались уже благодаря наружной системе слежения, так же никто не замечал. – Люди создали для себя занимательную игрушку – адронный коллайдер. Вещь гениальная, не спорю. Люди игрались с элементарными частицами, сталкивая их друг с другом. И доигрались – в один чудесный, я бы даже сказал, роковой момент часть энергии и импульса из замкнутой системы куда-то исчезла. Люди ликовали: наконец, они получили то, что так давно искали – темную материю. И с этого все началось.       – Но ведь её существование не доказано, – возразила Бебе.       – Да, люди просто не успели зафиксировать это открытие. Хотя они толком не разобрались, что именно за знание они получили. А за любое знание нужно платить. И эта расплата продолжается по сей день, и вы, все ныне живущие, тоже являетесь частью этой расплаты.       – Кто же тогда ты есть на самом деле? – Барбара уже совсем запуталась в получаемой информации.       – Хм, я, пожалуй, тот, кого вы называете Кормильцем, хотя не совсем так, Кормильцем прозвали того, кто создал ваш новый мир, в его образе я сейчас перед тобой. И за этим было крайне забавно наблюдать – представляешь, вы, людишки становитесь хуже самых омерзительных паразитов, когда вам нужно выжить любой ценой. Ха-ха-ха, и эти существа мнят себя... как это сказать... "венцом творения". Да, здорово я тогда посмеялся!       – Это всё, – Бебе обвела взглядом шумную улицу, где все, даже потоки воздуха, было упорядочено в единую слаженную систему, – создал один человек?       – Наконец-то, правильный вопрос. Невозможно за короткое время создать такую систему, тем более одному человеку. Но... как ты смотришь на то, что система обрела разум и сама спроецировала новую цивилизацию, а человека сделала лишь оператором своей воли.       – Под действием тёмной материи?       – Хм, что-то вроде того. Ну вот, мы пришли.       Стивенс и не заметила, как они оказались возле сердцевины Сектора – самого заметного, но самого недоступного места в Городе.       – Цитадель Верховного? – Удивилась Бебе. Она снова огляделась по сторонам – люди все так же не замечали ни её, ни сопровождающей её голограммы.       – Верно, заходи, – на голос открылась входная дверь.       – И все-таки... почему? Зачем это тебе? Если ты... высший разум, – Барбару уже ничего не удивляло, и она спокойно ступила на ранее не изведанную территорию.       – Я не могу позиционировать себя как... разум, его я получил уже здесь. Твой вопрос: Вселенная – это хаос, бесконечный хаос, но в нем рождается истинный порядок. Причём хаос создаёт именно известная вам материя, которой значительно меньше во вселенной, чем тёмного вещества, что может устанавливать абсолютный порядок. И я неплохо-таки повеселился, в попытках организовать порядок здесь, на Земле. Что ж, вот и конечная наша остановка.       Большая комната сфероидной формы с панорамным окном, а в центре некий постамент с человеческой фигурой, к которому, подавляя внутреннюю дрожь, приблизилась Бебе.       – Это нынешний Верховный? – Благоговейно прошептала она.       – Да, но его время почти закончилось, – голограмма рассыпалась по воздуху мелкими синими огоньками, генерируя вокруг пьедестала светящуюся сферу. – Посмотри на него, – девушка перевела взгляд на мужчину. Он будто спал, а из тела выходили потоки энергии, подсвеченные сапфировым сиянием, и распадались на мелкие крупицы, становясь частью сферы.       – Что это за... процесс? – Спросила Барбара, пытаясь прикоснуться кончиками пальцев к нитям энергии.       – Верховный – проводник воли Кормильца, это же ты знаешь? Он что-то вроде аватара Программы. Посмотри туда, – Стивенс подошла к огромному панорамному окну – весь Сектор предстал перед ней как на ладони, даже не так, Город словно лежал под ногами. – Всё, что ты видишь, все, что сейчас происходит там, является результатом нейронных реакций в голове Верховного. Вот поэтому это есть идеальная подконтрольная система. Так вот, желаешь ли ты занять его место? Ты же вроде хочешь изменить этот мир?       Бебе, развернувшись, снова приблизилась к мужчине. В этот самый миг его тело словно начало таять, становясь прозрачной оболочкой, медленно исчезая.       – Что происходит? – Потрясенно воскликнула она.       – Расщепление. За все взимается плата, помнишь? Эту процедуру производят не просто как казнь, а ради поддержания баланса энергии. Вот его энергия всего лишь переходит в иную форму, – буднично объяснил голос, словно что-то элементарное, как факт изменения времени суток.       – Это случиться и со мной?       – Ты политический преступник, Барбара Стивенс, с тобой это случится в любом случае. А так у тебя есть шанс изменить реальность. Череда случайностей привела тебя сюда. Так почему бы тебе не испытать судьбу?       – Я... избранная? – Уточнила девушка, в шоке наблюдая за тем, как тело прежнего Верховного полностью растворилось.       – Пфф, что за глупость? Вот все вы люди такие, вам обязательно нужно всему придать какой-то смысл. Говорю же, череда случайностей. Ну? Твоё решение?       Это правда, Бебе всегда стремилась к переменам: когда в школе другие дети готовили презентации про достижения Единого Государства, девочка докладывала о событиях прошлого или о перспективах на будущее, когда она рассуждала о жизни до Великой Катастрофы, запросто могла получить от отца затрещину или пощёчину, мать вообще могла лишить её ужина, если наставники жаловались на "неуместные" высказывания Стивенс, коллеги в Архиве косо на неё смотрели, когда она после сигнала об окончании рабочего дня, сломя голову, летела к выходу, чтобы успеть на собрание подпольной организации. Действительность угнетала её. Единственной отдушиной стал Твик, который, в отличие от неё, не умел скрывать своей "ненормальности". Точно, Твик! Она же сможет обезопасить его, если самолично возьмёт реальность под контроль. Сможет ведь?...       – Да, я займу место Верховного, – Бебе с бешено колотящимся сердцем присела теперь уже пустой на пьедестал и, опираясь ледяными руками, медленно опустилась спиной на гладкую прохладную поверхность, которая в тут же словно прицепилась к девушке тысячами мелких присосок.       "Спокойно, – глубоко дыша, уговаривала себя Стивенс, – я сделаю это. Я смогу изменить мир и защитить Твика."       – Хороший настрой, – насмешливый голос прозвучал где-то внутри. Бебе внезапно почувствовала, будто в голову проникают сотни раскаленных игл, от жгучей боли девушку выгнуло дугой, с губ сорвался мучительный полувой, полукрик. – Скоро пройдёт, – продолжал голос, кажется, издалека и сквозь толщу воды. – О, да, мой новый сосуд..., – было последним, что распознал теряющийся в гулкой пустоте угасающий разум Барбары. Конец Флэшбэка ***       Твик завис, склонившись над Барбарой, все еще не веря своим глазами. Девушка казалась до боли знакомой, но в то же время какой-то чужой, будто эфемерной. Парень протянул руку, сам удивляясь тому, насколько сильно она дрожит, чтобы коснуться, чтобы убедиться, что жива.       – Не трогай, – раздался строгий голос Крэйга, которой встал в изголовье и, вытащив из набедренной кобуры пистолет, приставил его дулом к голове девушки.       – Нет! Что ты делаешь, Крэйг?! Не надо! – В панике закричал Твик.       – То, что должен, – тихо отозвался тот, – нейтрализую Верховного.       – Черт, погоди, возможно, есть способ просто отключить её...       – Что вы здесь делаете? – Спокойный голос, заполняющий все обозримое пространство, заставил парней синхронно вздрогнуть и оглядеться в поисках его источника. – Я знаю, кто вы. Вы хотите нарушить порядок и привнести хаос. Но никто из нас вам этого не позволит, – продолжил голос.       Сфероид из мониторов рассыпался на мелкие частицы, которы сформировали в пространстве человеческий силуэт.       – Гадкая девочка! Её разум никак не хочет полностью поддаваться контролю, из-за этого сбоит Программа. Это она вас сюда привела, – сокрушалась цифровая фигура. – Наконец-то, создан мир, в котором все на своих местах, все прекрасно работает и взаимодействует, но нет, снова нашлись недовольные, которые хотят в его разрушить. Чем вам не нравится порядок? Прекрасен же!       – Как может быть прекрасен мир, в котором, людей используют в качестве ресурса для существования других людей и системы в целом? – Крэйг даже сначала не узнал этот дрожащий от всепоглощающей ярости голос Твика, который и сам все телом вибрировал о неё.       – Таков порядок – за все взимается плата. Вам уже известно про градацию людей? Так вот, это не более, чем удобная выдумка – и за Стеной, и здесь существует лишь "новый" человек. Однако и он патологически не способен воспринимать порядок, так что приходится идти на крайние меры. Например, последней мерой стал вирус, который сможет привнести хаос, из которого явится порядок...       Тут Твик выхватил пистолет и, практически не целясь, выстрелил прямо в грудь голограммы, не осознавая, что никакого урона не нанесёт.       – Импульсивные неразумные существа! Почему вы так стремитесь к хаосу?! Вам же хуже! Примите порядок и живите в нем, как вам полагается!       – Твик... не слушай его..., – голос Барбары!       Парни обернулись к ней, девушка беспомощно шевелилась, пытаясь подняться, но её как будто что-то удерживало.       – Помогите, – измученно прошептала Бебе, кривясь в болезненной гримасе, и протянула дрожащие руки вверх.       – Она хочет подняться, – догадался Крэйг.       Они с Твиком с обеих сторон окружили пьедестал Верховного, взяли девушку за руки и потянули. Но что-то держало Барбару, что-то не позволяло ей нарушить единение с Программой.       – Дерните за руки максимально резко, – сдавленно попросила она жмурясь.       – Тебя это убьёт! – Прогремел голос застывшей голограммы.       – Не слушайте, – девушка своими ладонями слегка сжала руки парней. – Ну, давайте!       Переглянувшись Твик и Крэйг дёрнули Барбару, отрывая от поверхности пьедестала. Девушка отозвалась душераздирающим криком невыносимой боли, оказавшись вне незримых оков, Бебе, дрожа, упала в руки Твика.       – Твою мать, – потрясенно пробормотал Крэйг, оглядывая спину почти воздушной девушки – кожа вдоль позвоночника будто была содрана, оставляя один длинный кровавый след. Такер глянул на поверхность странного устройства – по центру тянулась линия синих огоньков с едва заметными острыми иглами, которые, судя по всему, входили в тело человека, а именно в позвоночник, устанавливая связь с мозгом².       – Что там, Крэйг? – Тихо спросил Твик, удерживая в руках девушку.       Стараясь не думать ни о чем постороннем, Такер залез в нагрудный карман, вытащил бинт и принялся его разматывать.       – Не нужно, это не поможет, – не видя, Бебе словно предугадала действия незнакомого молодого человека.       Дрожа все телом, Стивенс вывернулась из рук Твика и, пошатываясь, встала на ноги и тут же рухнула на колени, обхватывая голову руками и взвыв от незримой боли, терзающей её.       – Вот ты тварь! – Закричала она, закинув голову к высокому потолку. – Обманщик!       – Бебе, – Твик, присев, бережно обхватил руками тонкие плечи девушки, – ну же, пора уходить отсюда.       – Нет, – Барбара замотала головой, подползая к задней панели на тумбе контроля.       "Ты же все уничтожишь! Что ты творишь?!" – Противно верещал в её голове голос Кормильца, пока Бебе, ломая ногти, пыталась вытащить что-то вроде блока питания из конструкции контроля разума Верховного.       – Вот, здесь вся информация обо всем, – девушка пихнула устройство в руки обескураженного Крэйга.       – Погоди, но... Барбара, как же... как ты вдруг оказалась здесь? И Верховная? – Пребывая не то в недоумении, не то в настоящем ужасе, вопрошал Твик.       – Спросишь Кайла об этом, – едва слышно хмыкнула Бебе, медленно приближаясь к нему.       – Что вообще происходит? – Прошептал парень, не ощущая физического присутствия Стивенс, которая была уже буквально в сантиметрах от него.       – Всё просто: мне нужна была помощь, и я позвала тебя, – девушка слабо улыбнулась сухими губами.       – Ты звала меня? Но я не...       – Череда случайных событий, подстроенная мной, привела тебя сюда. А я была вашим проводником. На какое-то время мне удавалось взять контроль над Программой, но Кормилец оказывался сильнее. Он во мне, вот здесь, понимаешь? – Бебе указала на свою голову.       Все пространство замигало агрессивным красным цветом опасности в сопровождении звукового сигнала.       "Критическая неисправность! Критическая неисправность! Запущен алгоритм самоуничтожения!"       – Не понимаю, – прошептал Твик, ловя на себе нечитаемый взгляд Крэйга.       Вдруг девушка с судорожным вздохом рухнула на колени, крепко сжимая ладонями голову, стараясь справиться с невыносимой болью внутри.       – Идем, Бебе, – Твик, подняв её на ноги, потянул девушку за руку, однако она даже не сдвинулась с места.       – Я не смогу уйти, – грустно отозвалась Стивенс, высвобождаясь из хватки парня. – Меня осталось процентов двадцать, не больше, я просто не смогу существовать, как человек, вне этого пространства.       – Но... как же...       – Твик, послушай, – Барбара приблизилась к нему и приложила свои лёгкие, почти воздушные, ладони на его перепачканные пылью и гарью щёки. Странно, Твик не почувствовал прикосновения, будто его и нет вовсе, будто нет самой Бебе, а вместо неё полая оболочка, – я сделала все, что хотела, я смогла изменить этот мир, пусть и не своими руками на прямую – мне помогли вы. Ответы на все вопросы там, – девушка указала на блок памяти в руках Такера. – Послушай, я правда очень-очень тебя люблю, – девушка переместила правую руку парню на лоб, – я рада, что теперь и ты знаешь, каково это, – она глянула на растерянно замершего в нескольких шагах от них Крэйга с какой-то материнской теплотой. – Вы все сможете продолжить запущенный процесс и жить в том мире, который создадите сами – новому человечеству даётся ещё один шанс. Твик, – Стивенс попыталась стереть холодные слезы на его щеках, но пальцы будто проводились сквозь крохотные капельки, – ах, черт, времени мало. Твик, я хочу, чтобы ты был счастлив в новом мире и пообещай, пообещай снова, что будешь меня помнить, – Бебе, слегка приподнявшись на носочки, прижалась к губам парня невесомым поцелуем.       Ничего Твик не почувствовал, ни тепла, ни текстуры кожи, ни дыхания, только едва ощутимое покалывание. Зажмурившись, Барбара отступила на несколько шагов.       – А теперь уходите, быстрее.       "До взрыва осталось три минуты" – проговорил искаженный помехами электронный голос.       Только тогда Крэйг очнулся от ступора, подбежал к Твику и потянул в сторону выхода, однако тот будто врос в пол, даже не шелохнувшись.       – Твик, ну же, идем, – настойчиво проговорил Такер, обхватив напряженные плечи парня, немигающий взгляд которого вцепился в статичную фигуру девушки. – Сделай же что-нибудь! – Крикнул он ей в каком-то отчаянном порыве.       Такой знакомый голос, наконец, отрезвил юношу и он сам, схватив холодной ладонью пальцы Крэйга, молча потащил его к выходу. Почему-то ступни саднило, как будто он шагал по раскаленным углям. В дверях, протолкнув Такера вперёд, Твик в последний раз обернулся – тоненький полупрозрачный силуэт Бебе замер посреди помещения, окутанный, как защитной капсулой, мелкими синими огоньками, на фоне яростного красного цветового сигнала тревоги. Лицо девушки с застывшей безмятежной полуулыбкой расплывалось из-за пелены слез в глазах. До крови прикусив щеку изнутри, Твик выбежал наружу – тяжёлая дверь захлопнулась.       "До взрыва осталось десять секунд"       Барбара вздрогнула, оказывается, она глубоко задумалась, голос Кормльца, истерично орущий в её голове, она уверенно игнорировала, боль во всем теле уже казалась привычной. Девушка подошла к панорамному окну.       "ПЯТЬ"       – Ненавистный город. Ты изначально был обречен, – прошептала Бебе.       "ЧЕТЫРЕ"       Пальцы прижались к толстому стеклу.       "ТРИ"       "Прекрати это, Барбара! Ты ещё можешь это остановить" – надрывный голос Кормильца в голове.       "ДВА"       – Нет, – зажмурившись, шепчет Верховная.       "ОДИН"       – Прощай. ***       Услышав далекий оглушительный взрыв, сотрясший округу, Лаура Такер подняла заплаканное лицо, отведя взгляд от тяжело раненого мужа – осколок снаряда лишил Томаса левого глаза. Повязка уже насквозь пропиталась кровью, а мужчина никак не приходил в сознание.       Что ж, Чистильщики здорово постарались, выкашивая их поселение, но и сами не избежали урона. Никто не собирался просто так им сдаваться.       – Миссис Такер! – Подбежал мистер Кингстон, он весь был в крови (и в своей, и в чужой), гари и грязи. – В Секторе что-то произошло! – Он указал на темно-серый столб тяжелого дыма, который уходил высоко в небо. – Смотрите, купола нет!       В этот момент мистер Такер с глухим стоном пошевелился, и Лаура, облегченно улыбнувшись, снова глянула в направлении Сектора, где один за другим стали раздеваться чёткие взрывы.       – Кажется, у них получилось, – прошептала женщина, завороженно наблюдая, как в воздух поднимаются клубы плотной белой пыли – звенья Великой Стены рушились.