🌅
У каждого в жизни есть такой период, когда у него много поцелуев. Слишком много поцелуев, а губы постоянно кажутся припухшими и лучший друг посылает крайне осуждающие взгляды раз в пару часов. Вот у Эрика наконец настал этот самый период. И это он совсем не жалуется. — Ну и? — спрашивает он, когда Джуён возвращается к нему в комнату после того, как Санён уходит. — Он мне не нравится, — высказывает Джуён совершенно противоположное Санёну впечатление. Эрик со всей душой лягает его ногой по бедру. — Ну что? Да, ладно, я был не прав, они не встречаются, хотя мне не нравится, что они живут вместе, но это ещё не значит что они не странные. — И в чём это выражается? — Я не знаю, я... — Джуён замолкает, растерянно уставившись в окно. Эрик видит, как щёки лучшего друга розовеют, — Во многих вещах. — О-о, да, — тянет Эрик, а затем присаживается на кровати и доверительным шёпотом сообщает Джуёну, — Санён сказал, что ты понравился Хёнджэ. Эрик с дьявольским удовольствием наблюдает, как глаза Джуёна расширяются на секунду, а затем он моргает и сглатывает, пытаясь вернуть себе самообладание. Когда он открывает рот, Эрик понимает, что сплоховал: — Кто такой Санён? — Сону, — быстро говорит Эрик, — Я сказал Сону. — Ты сказал... — Тебе послышалось, — шлёпает Эрик того по ноге и подскакивает с кровати, начиная рыться в вещах на столе, — Порубимся в приставку? Джуён позволяет ему соскользнуть с крючка, что значительно облегчает Эрику жизнь – вот почему тот был его лучшим другом. Он всегда слушал и знал слишком много, но позволял Эрику плыть по течению. Пока в один момент не захлопывал свою ловушку. — Ты расскажешь мне, как вы познакомились? — спрашивает он позже, когда Джуён выбирает себе игрового персонажа на консоли. Лучший друг кажется застывает на целую секунду, собираясь с силами. — Он работает в здании напротив и иногда обедает в кофейне, — Эрик приподнимает брови. — И, возможно, я флиртовал с ним раз или два, не зная, что это тот самый Хёнджэ, на которого ты постоянно жаловался, — Эрик выгибает правую бровь, — Мы познакомились с ним до того, как я узнал про твоих новых соседей и я не знал его имени до сегодняшнего дня, так что... Честно говоря, я не додумался вначале сопоставить факты, но сейчас всё встало на свои места. — Ты флиртовал с ним, — резюмирует Эрик крайне насмешливо, — и при этом пытался заверить меня, что они с Са... Сону встречаются. — Я не знал, что это один и тот же человек! — защищается Джуён чуть срывающимся голосом, пока его скулы приобретают насыщенный розовый оттенок. Эрик лишь злорадно смеётся. — Он отказывался называть своё имя и вообще молчал большую часть времени. — Ага, просто кого-то впервые отшили, — ангельски поёт Эрик, за что тут же получает. В следующую встречу с Санёном в библиотеке, Эрик зажимает его у стеллажей с классической литературой девятнадцатого века, и они самозабвенно целуются, пока не слышат глухой стук входной двери, оповещающий о новом посетителе. Эрик оставляет поцелуй на чужом подбородке, чувствуя, как чужие большие пальцы поглаживают его талию сквозь футболку, а затем спешит вернуться в своё излюбленное место в углу. Вечером Эрик вновь возится с велосипедом во дворе, поэтому возвращающийся с работы Санён застаёт его всего в чёрной масляной смазке. Он осторожно подушечкой большого пальца стирает небольшую кляксу на щеке младшего и оставляет на ней поцелуй, прежде чем исчезнуть в своём доме, и Эрик несколько минут пытается успокоить своё сердцебиение и спрятать глупую улыбку. Они идут на свидание, обычный пикник на пляже, после которого Эрик ведёт Санёна на Тайд Пулс и они сидят на больших известняковых камнях, наблюдая, как о них разбиваются волны. А затем ещё на одно, в кинотеатр на вечерний сеанс, и ещё на одно, в которое они катаются на роликах по городу, и Санён просто ужасен в этом, а Эрик пытается не смеяться слишком громко. Эрик много болтает, рассказывает буквально всё о себе и своей жизни и даже не придаёт значения тому, что вновь говорит лишь о себе, но внимание Санёна к Ньюпорт Бич и его жизни здесь кажется приятным. Каждый раз, когда Эрик рассказывает о праздниках, которые объединяют весь город, когда жители выходят на ночные гуляния, пускают фейерверки на четвёртое июля, устраивают шествие по главной улице в День города, или заплывы на досках, он буквально весь светится гордостью и любовью, не замечая странное выражение эмоций в глазах Санёна. — Ты бы хотел жить в большом городе? Где тебя никто не знает? — спрашивает Санён как-то после того, как очередной прохожий, кивнувший им на улице во время вечерней прогулки, оказывается одним из друзей отца Эрика. Эрик задумывается над этим, а затем просто пожимает плечами. — Я не думал об этом, — они идут немного по дороге вдоль пляжа, прежде чем Эрик признаётся, — у меня осталось немного времени, чтобы написать эссе и разослать заявления. Думаешь стоит попытать счастье в большом городе? Санён молча раздумывает над этим. Эрик переплетает их пальцы, они переходят улицу, проходят ограждения и спускаются к воде. — Ты решил куда хочешь поступать? — Я не знаю. Разумеется, я буду подавать везде, у меня есть приличные шансы попасть на экономический, но куда я хочу отправиться?.. Возможно, дальше от дома. — Но ты ведь любишь этот город и Калифорнию. По тебе это видно. Я думал, ты останешься ближе к дому, — медленно, словно раздумывая над каждым словом, говорит Санён. Эрик на это хмыкает. Они останавливаются на берегу, вода омывает их ноги в сандалиях, почти по щиколотку, а затем оттекает обратно. — Я хочу бросить себе вызов, — говорит он в итоге, — Возможно уехать далеко от дома. Я не покидал Калифорнию ни разу за все двадцать лет. Может быть, пора что-то менять? — а затем словно в шутку, прислоняется своим плечом к чужому и чуть толкает его, — Может быть поступить в Аризонский университет, а? Санён мимолётно меняется в лице, но это быстро исчезает, Эрик даже не успевает понять. — Я верю, что ты поступишь куда захочешь. В конце концов, не зря ты так усердно посещаешь библиотеку в последние месяцы, — Эрик аж покрывается красными пятнами от смущения и демонстративно отворачивается: — Да мой средний балл один из лучших в колледже... Санён только целует его в висок, шкодливо улыбаясь, и тянет глубже в воду. Эрик действительно пишет несколько эссе, собирает портфолио и отправляет его в разные концы страны, даже на Аляску. В отличие от Джуёна, чья дорога в Колумбийский по стопам отца уже заказана, Эрик понятия не имел куда он хотел поступать, даже приблизительный штат назвать не мог. Западный Чикаго? Холодная Аляска? Солнечные Гавайи? Родители на него не давили, наоборот, давали им с сестрой слишком много свободы – сестра уже уехала из штата и училась где-то на Гавайях, теперь Эрик тоже мог покинуть отчий дом, увидеть страну, большие города. Санён узнаёт его промежуточные оценки и подсовывает брошюры Нью-Йоркского и Чикагского университетов, лежащих в библиотеке, уверяя, что Эрик имеет все шансы поступить, а сам Эрик не сопротивляется и подписывает каждое заявление. На несколько дней они с Джуёном запираются в доме последнего, готовятся к экзамену, а следующим утром встречают своих вернувшихся в город друзей лишь на пару минут прежде чем разойтись по соседним аудиториям под пристальным взглядом преподавательского состава колледжа. Всего пара часов, и Эрик выходит на улицу свободным человеком, чувствуя, как закончился ещё один этап в его жизни и зная, что сделал всё, что мог и что его результаты будут более чем просто удовлетворительными. Санён взволнован и поздравляет его с успешным окончанием, затягивая в нежный поцелуй, когда Эрик приходит к нему домой. Даже Хёнджэ интересуется как всё прошло, желая узнать больше, чем Эрик успел рассказать Санёну, и младший находит эту заботу милой. Он переписывается с друзьями, гуляет с Джуёном по вечерам и ходит с Санёном на свидания. Даже Хёнджэ, кажется, оттаял по отношению к нему, или просто начал воспринимать всё не так категорично, как раньше, что безусловно является плюсом, ведь в какой-то момент до Эрика доходит, что получить от него своеобразное благословение на отношения с Санёном необходимо важно, ведь тот являлся не последним человеком в жизни его... бойфренда? соседа? Мистер Красавчика? В общем, игнорировать его или вечно спихивать на Джуёна Эрик не мог. Они не часто пересекаются, потому что Эрик не рискует проводить много времени в их с Санёном доме, но в те редкие моменты, когда они видятся, Хёнджэ вполне доброжелательно приветствует его и даже улыбается, а иногда, прямо совсем редко, подшучивает над ним. Сравнивая это с пристальными взглядами, которыми Хёнджэ награждал его с момента знакомства, Эрик посчитал, что возможно он наконец начал нравиться и другому своему соседу. Жизнь казалась сказкой. Он заканчивает дела в городе ближе к вечеру, заходит в кофейню перекусить и в одиночестве сидит за столиком у окошка – у Джуёна сегодня не было смены. Эрик расплачивается на кассе, возвращается собрать свои вещи и, подняв голову, замечает знакомое лицо на другой стороне улицы. Эрик не уверен, в каком из зданий и кем работает Хёнджэ, хотя знает почти все компании, располагающиеся в центре, но вот он, сосед, в свободной клетчатой рубашке и светлых слаксах, ничем теперь и не отличишь от местного жителя. Эрик улыбается, смотря на напряжённое лицо Хёнджэ – этот парень просто не может быть расслабленным, – и спешит на выход. Он останавливается на тротуаре и машет рукой, окликивая того, надеясь, что Хёнджэ его заметит, но тот смотрит в совершенно противоположную сторону, нервно поглядывает на часы, а затем возвращает взгляд на дорогу. Они на центральной улице и движение здесь более оживлённое, чем в спальных кварталах города, так что Эрик не спешит перебегать дорогу, чтобы его заметили, он останавливается на светофоре и наблюдает за своим соседом, ожидая, когда сигнал сменится на зелёный. Внезапно перед Хёнджэ останавливается серебристый форд, и он склоняется к приоткрытому окну, что-то говорит. Эрик щурится, пытаясь разглядеть водителя, но у него не получается. Зелёный на светофоре загорается ровно в тот момент, когда Хёнджэ скользит на заднее сидение автомобиля, и Эрику больше нет смысла пытаться нагнать соседа, когда форд трогается, отдаляясь всё дальше и дальше, так что он резко разворачивается и идёт в противоположную сторону. Когда позже он спускается по Айрис-авеню до своего дома, то не ожидает, что увидит Хёнджэ снова. Эрик как раз подходит к чужой подъездной дорожке, когда сосед его замечает, резко прекращая свой разговор с кем-то. Его собеседник тоже замолкает и оборачивается, Эрик признаёт в нём короткостриженого парня, которого он видел пару месяцев назад, но в компании ещё одного. Кажется они были знакомыми Хёнджэ, хотя в тот раз он определённо выглядел крайне испуганным, увидев их. — Привет, — машет Эрик рукой, и Хёнджэ вполне дружелюбно ему улыбается. Прогресс. — Привет, Эрик, — Эрик кивает незнакомцу, продолжая его рассматривать, и тот кивает в ответ, поглядывая на Хёнджэ. — Кевин, тебе пора, — говорит Хёнджэ тихо, но Эрику удаётся расслышать. — Не вздумай высовываться, понял? — мрачно, даже как-то угрожающе бросает Кевин на прощание, раздражённо поправляет ворот своей кожанки, словно знойная жара ему ни по чём, а затем слетает с лестницы и залезает в свой форд. — Друзья? — спрашивает Эрик безмятежно, улыбаясь соседу, когда автомобиль отъезжает от дома. Хёнджэ быстро кивает: — Давний знакомый, — Эрик в ответ неловко кивает и отворачивается, продолжая идти к входной двери. Когда он оказывается в безопасности родных стен, то видит через плечо, как Хёнджэ наблюдает за ним, и это странно. Супер странно. Но кто Эрик такой, чтобы осуждать. В выходные его отец и мистер Кросби через забор обсуждают новый фильтр для очистки бассейна, пока Эрик, развалившись на шезлонге рядом, через солнцезащитные очки наблюдает за Санёном, который окунается в воду с головой прямо посреди разговора с Джуёном, а затем всплывает и трясет волосами, и капельки воды стекают по его торсу вниз, задерживаясь на резинке шорт, и если Эрик и испытывает некоторые трудности, слишком заглядевшись, то сидящий рядом Хёнджэ мудро это не комментирует. В следующий раз он видит знакомый форд у библиотеки через неделю. Эрик слегка притормаживает перед входом, думая о том, что это странно и не зная зайти ли ему внутрь, но в итоге всё-таки толкает дверь внутрь, собравшись. Тот парень, Кевин, не один, вместе с ним тот самый, кого Эрик тоже видел когда-то мельком. Эрик останавливается у пустой стойки администратора и оглядывается в поисках Санёна, чтобы обнаружить его в углу среди стеллажей, двое незнакомцев стоят по разные стороны от Санёна, скрестив руки и хмурясь, выглядя совершенно недружелюбно. Эрик идёт к своему привычному месту, оттуда, к счастью, открывался лучший обзор, и присев за стол, чуть склоняется, замечая сквозь полки книжного шкафа лицо Кевина. Кажется разговор о чём-то важном, потому что все они напряжены, Эрик видит, как Кевин делает в сторону Санёна шаг, но шатен рядом останавливает его за предплечье, будто пытается успокоить. Кевин что-то резко бросает библиотекарю напоследок и они со вторым типом быстро уходят. Эрика никто не замечает. Когда Санён возвращается на своё рабочее место, выглядя обеспокоенным, Эрик, намеренно громко шумя, подходит к нему со стороны. Парень вздрагивает, поднимая на него свой взгляд. — Хэй, привет, — улыбается Санён, — не слышал, как ты вошёл. — Да, был очень занят, — Эрик намекающе кивает на выход, — Кто это? — Ничего такого, посетители из Анахайма, — Эрик недоумённо приподнимает брови на такую очевидную ложь. — Не нашли нужную книгу? Санён спешит объясниться. — Ты ведь знаешь, мы не только библиотека, но ещё и архив военных записей. Они ищут кое-какую информацию по некоторым погибшим и нервничают из-за бюрократизма процедуры. Не можем выдать исторические рукописи на руки. — Они приезжают сюда из другого города ради рукописей? — спрашивает Эрик, будто пытаясь понять, и Санён утвердительно кивает. — Записей военных лет. Что-то вроде общества реконструкции или типа того. Часто бывают здесь. — Оу, — выдыхает Эрик, неуверенный что ещё сказать, — звучит здорово. — Да, — кивает Санён, — Итак, до закрытия осталось недолго, подождёшь? — Конечно, — улыбается Эрик, пытаясь избавиться от странного липкого чувства, поселившегося внутри. Санён ему солгал.🌅
Эрику кажется, что за ним следят. То есть, это странно, конечно же, ведь кому он был нужен, но факт остаётся фактом. Впервые это происходит, когда они с Санёном на свидании в местном парке. Вокруг них много мамочек с детьми, подростки катаются на роликах, кто-то кричит, когда его обливают водой из водного пистолета, пока они вдвоём сидят на лавочке, разделяя огромную сладкую вату из лавки вниз по улице на двоих. Санён рассказывает о том, как мистер Рудольф, глава администрации Ньюпорт Бич, решил устроить общественные чтения, так что теперь им нужно сделать срочную инвентаризацию книг, а Эрик впервые молчаливо слушает, прислонившись к его плечу грудью. Он бесцельно бродит взглядом по парку, позволяя голосу шатена окутать его, когда замечает смешного мужчину вдалеке, скрытого снующими прохожими. Явно неместного, на нём брюки и какая-то ковбойская куртка, под которой аляпистая рубашка в цветочек. Ради всего святого, Эрику хочется закатить глаза, никто так не одевается, это же Калифорния. Мужчина отрывается от журнала в своих руках и оглядывается, задерживаясь в направлении Эрика, а затем также быстро опускает голову и возвращается к журналу. Эрик находит это забавным и возвращает своё внимание к Санёну, кладёт подбородок ему на плечо и смотрит большими умоляющими глазами: — Пойдём на пляж? Затем это происходит в выходные, Эрик выходит с матерью на веранду и ждёт, пока та закроет входную дверь. Он пытается сдержать улыбку, когда видит, как с другой стороны улицы бежит Санён, на нём спортивные шорты и майка, открывающая вид на отличную мускулатуру, а в руках небольшая запечатанная коробка с почты. Они обмениваются понимающими улыбками, прежде чем Санён здоровается с мамой Сон. — Сону, родной, — миссис Сон машет соседу рукой. — Собрались куда-то? — невинно интересуется Санён, словно Эрик не забросал его предыдущей ночью сообщениями о том, что ему придётся высидеть весь вечер в компании вездесущей миссис Смит и местных сплетниц-домохозяек, когда он мог бы посвятить это время чему-то или кому-то более интересному. — Стэфани с Четвертой авеню пригласила нас на крестины своей малышки, — в доказательство мама Сон приподнимает ярко украшенный бабочками и сердечками пакет, — Эрик любезно согласился меня сопровождать. Эрик любезно корчит рожицы за спиной матери, отчего Санён поджимает губы, чтобы не засмеяться. — Нам пора, — важно говорит мама Сон и тянет сына за руку, — Пойдём, Эрик. Чем быстрее придём, тем быстрее избавимся от этого проклятия. Эрик согласно мычит, задерживая последний взгляд на Санёне, который посылает ему прощальную улыбку вместе с воздушным поцелуем, который Эрик эфемерно ловит ладонью, слишком слащаво прижимая кулак к сердцу, и скрывается за дверью своего дома. Они с матерью выходят на улицу, и Эрик готов идти, когда женщина охает, хлопает себя по карманам брючного костюма и сетует на то, что забыла телефон. Эрик порывается сбегать в дом, но мама оставляет его и возвращается сама, так что он отходит в тень пальмы с жаркого солнца и опирается спиной о каменную стену забора. Когда мать вновь хлопает входной дверью и возится с ключами, Эрик выпрямляется, бросает мимолетный взгляд вдоль улицы и застывает, потому что замечает в одном из старых мерседесов чуть дальше по улице знакомое лицо. Вернее, он не уверен, солнце светит в глаза, а ещё он не видит дурацкой цветастой рубашки, как и ковбойской куртки, ему кажется, что он видит огромные солнцезащитные очки, но это ощущение... — Всё в порядке? — спрашивает мама, заставляя Эрика вздрогнуть. — Ага, да, — растеряно говорит он, опуская взгляд, и трясет головой. Наверняка показалось. Это больше не повторяется, поэтому Эрик считает, что у него развилась паранойя, и он совсем не знает, что с этим делать. Когда он упоминает об этом Джуёну, они сидят за столиком в кофейне, и лучший друг скептично дёргает бровью. — И сейчас наблюдают? — Сейчас нет, — признаётся Эрик и понимает, что это звучит ужасно глупо. — Тебе просто нужно поменьше смотреть страшилок перед сном, — со знанием дела заявляет Джуён, на что Эрик угрожающе щурится. — Это было один раз в средней школе. — Всё равно считается, — пожимает плечами Джуён. Эрик едва слышно стонет. За что ему такой друг? Они немного обсуждают результаты экзаменов, присланных накануне, а затем новую серию фотографий Марка, вернувшегося в Лос-Анджелес, кажется тот умудрился попасть в тусовку богатого тайца, и Сону из Кореи, кажется тот решил остаться там насовсем, заявив, что диплом можно выслать по почте. Когда речь заходит о Сону, Эрик вспоминает. — Ты должен сходить с нами на Ночь Кино. — С нами это?.. — Со мной и Сону, — запинается Эрик и морщится. Он совсем отвык от этого имени. — И быть третьим колесом? Увольте. — Хёнджэ тоже пойдет, — небрежно замечает Эрик, сверля лучшего друга взглядом, и видит микроскопические изменения его выражения лица. — Что там будут показывать? — спрашивает Джуён осторожно, и Эрик улыбается, уже зная, что победил. — Там будут крутить «Парк юрского периода» и «День независимости». — Не очень романтично, — замечает Джуён насмешливо, на что Эрик показывает ему язык: — Мне все равно под что целоваться. Они встречаются уже у кинотеатра. Хёнджэ неловко топчется на месте, когда Эрик и Санён переплетают руки и вместе идут вперёд, воркуя друг с другом. Эрик оглядывается и видит, как Джуён вежливо раскрывает перед парнем входную дверь. Хёнджэ несколько секунд пристально на него смотрит, а затем всё-таки проскальзывает внутрь. — Да что с ними не так? — почти жалобно шепчет Эрик в плечо Санёну, на что тот усмехается, но не отвечает. Фильмы оказываются увлекательными (Эрику действительно плевать под что целоваться), а губы сладкими от попкорна. Они вчетвером медленно идут по ночному городу в сторону Айрис-авеню, и Эрик насильно удерживает руку Санёна, замедляя их шаг, чтобы остаться наедине. Он не говорит вслух, но знает, что Джуёну нужно в совершенно противоположную сторону города, но тот всё равно провожает их – Хёнджэ – до дома. Эрик находит это милым. Санён рассказывает что-то незначительное про работу, вечно меняющиеся приказы городской администрации и нервную Эллисон, когда Эрик начинает незаметно оглядываться, сканируя местность вокруг и пытаясь выхватить силуэт в темноте. — Всё в порядке? — заботливо спрашивает Санён, на что Эрик рассеяно кивает. — Да, ничего такого. Просто устал. Странное чувство не покидает его до самой входной двери, но, наверное, показалось. А затем происходит то, что происходит. На следующий день по пути домой он заходит в химчистку за костюмом отца, мило болтает с миссис Шелли, а затем выходит через Третью авеню на свою улицу. Возле дома мистера Хуанга Эрик оглядывает дорогу и перебегает на свою сторону, проходит еще несколько шагов и едва ли преодолевает пару ступеней, когда слышит оклик. — Молодой человек? Эрик поворачивается и замирает. Это он, это он, это он, панически бьётся в его голове. Вместо цветной рубашки и ковбойской куртки стандартный синий жилет службы доставки, половину лица закрывает кепка, а над губами густые тёмные усы, которых определённо раньше не было. Он всего в паре футов от его дома, на подъездной дорожке Санёна, но это точно тот мужчина, которого Эрик уже видел издалека и не раз. Эрик растягивает губы в улыбке. — Вам помочь? — слышит он собственный голос и против своей воли поворачивается к мужчине всем телом, сжимая ладони в кулаки под мешком с отцовским костюмом. Мужчина вежливо улыбается и кивает на его дом: — Вы живёте здесь? — Да, — Эрик кивает, — У вас для нас посылка? — Нет, — басит мужчина, — Случайно не знаете, ваши соседи дома? Не могу до них достучаться уже около получаса. — Действительно? — искренне удивляется Эрик, при этом чувствуя какую-то смутную волну из облегчения и паники, и кидает взгляд на чужую дверь. Рабочий день был окончен, так где, чёрт возьми, Санёна и Хёнджэ носило? — Понятия не имею, честно говоря, — говорит он и хочет было ляпнуть, что не следит за соседями, но секундой спустя понимает – этот мужчина следит, он знает, что Эрик не просто сосед, он видел их с Санёном и не один раз, и вряд ли это можно назвать случайностью. Он тут же распознает любую его ложь. Крепко сцепив руки в замок, Эрик приторно улыбается, смотря на курьера, — А для кого именно посылка? — Пак Сону, — с небольшой заминкой грузно произносит мужчина, даже не опуская взгляд на папку в руках, чтобы проверить. Эрик выдохнуть не может от внезапно сковавшего его испуга. — О. Знаете, скорее всего он задержался на работе. Скоро ведь общественные чтения в национальном парке, помните? — ведь только в таких маленьких городах, как их, все в курсе любого общественного мероприятия... — У него наверняка много работы, ну, чтобы всё прошло идеально. Столько книг нужно зарегистрировать... — ему кажется, что лицо скоро сведёт судорогой от неестественной улыбки, но он продолжает смотреть на курьера так, словно всё нормально, словно Эрик видит его впервые в жизни, что было откровенной ложью. По чистой случайности, но Эрик уже видел его несколько раз. Курьер рассматривает его ещё несколько секунд, и Эрик вновь чувствует, как его мутит, это тот же взгляд, те же ощущения, словно за каждым его действием наблюдают. — Может быть, вы оставите посылку у нас? Кто его за язык тянул?! — Спасибо, но доставка осуществляется лично в руки, — наконец говорит мужчина и слегка трёт козырек синей кепки, — Ещё раз благодарю. — Ага, ну, всего хорошего? — неловко выдавливает он и, развернувшись, взлетает по лестнице, спешит к входной двери, слишком нервно дёргая чёртову ручку, внезапно неподдающуюся его вспотевшим пальцам. Эрик наконец расправляется с замком и на ватных ногах заходит в дом, старается спокойно закрыть дверь, просто зная, что курьер всё ещё стоит на чужом газоне и наблюдает – серьёзно, какого чёрта – когда чужая рука ложится на его талию, а дверь перед ним резко закрывается. Эрик едва ли не орёт от испуга, тут же оборачиваясь и застывая, когда видит обеспокоенное лицо Санёна. — Эрик, всё в порядке? Ты как будто приведение увидел, — вопросительный взгляд Санёна перемещается на закрытую дверь. — Что ты здесь делаешь? — тупо спрашивает Эрик. На лице Санёна проступает недоумение. — Твоя мама пригласила на чай. Что-то не так?.. — Нет, — резко прерывает Эрик и вновь пытается улыбнуться. Санён всё ещё озабоченно смотрит на него, когда Эрик наклоняется и едва заметно клюёт его в губы, — Чай, да? Звучит отлично, пошли. А на ужин ты не хочешь остаться? Подальше от чёртовой двери. Эрик не знает, стоит ли сказать Санёну о том, что его беспокоит и несколько дней напролёт изводит себя постоянным выглядыванием из окна, будто он действительно мог кого-то увидеть. Курьер больше не появлялся и спрашивать о возможной посылке было как-то навязчиво... Ну и что он может сказать в таком случае? В конце концов, он сам не до конца понимает что происходит, но единственное в чём он убежден точно – это не паранойя. Что-то не так. Эрик успокаивается к концу недели, когда странный курьер даже не думает появляться. За завтраком мама сообщает, что тетя Сон, папина сестра, живущая в Лос-Анджелесе, приглашает их на выходные к себе, поэтому они с отцом согласились, логично предположив, что Эрик не захочет ехать к родственникам. — Ты, как всегда, самая умная женщина из всех, кого я знаю, — абсолютно честно отвечает он, за что зарабатывает ухмылку отца. — Льстец, — довольно говорит мать, убирая посуду со стола, — Я точно не уверена, когда мы вернёмся, так что не смей разрушать дом. А если ты вдруг решишь пригласить к себе в гости друзей с ночёвкой... — Мам... — начинает Эрик, а затем давится, когда мать заканчивает. — ...то будь добр, используй защиту. — Мам! — И Сону я скажу то же самое, — безапелляционно говорит мать, наблюдая, как Эрик за секунду краснеет: — Пап, скажи ей! — он смотрит на отца, как на последнее спасение, но тот только пожимает плечами, даже не отрываясь от газеты. — Ты сам сказал, что она самая умная. Эрик в ответ стонет, стыдливо пряча лицо в ладонях. Это ужасно. Нет, на самом деле, это было волнительно, невероятно интригующе, у Эрика все внутренности скручивались от одной только мысли и с кем, с Санёном, который, чтоб его, ещё и Сону, но слышать намёки об этом и получать от матери советы прямым текстом было ужасно. Эрик не... Они не... Было очевиднейшей вещью, что Эрик был девственником. Чёрт, он даже с девчонками-то не встречался, не то, чтобы в их маленьком городке был богатый выбор или, в принципе, он хотел, поэтому опыта у него не было никакого. Всего пару месяцев назад, когда в его жизни внезапно появился новый сосед, Эрик действовал на чистом энтузиазме, он, конечно, рассчитывал, но не ожидал... В его голове это всё было где-то в далеком будущем: в университете, далеко от дома, в большом городе – да, но точно не здесь, где все знают его с пелёнок. Такими были его мысли. Так что, даже его первый взрослый поцелуй произошёл всего едва ли месяц назад, с Санёном (если не вспоминать то, что случилось с Кэти). И большего, кроме поцелуев, между ними не было, как бы они оба не хотели. Никто не спешил, хотя Эрик бы и сказал, что на самом деле не было возможности. У него дома были родители, а у Санёна, ну... пристальные взгляды Хёнджэ. Конечно, были моменты в их отношениях, когда поцелуи становились слишком настойчивыми, жаркими, распаляли, и Эрик испытывал определённые трудности, и он чувствовал, что Санён был с ним в одной лодке, но их руки никогда не опускались ниже экватора, и Эрику... Эрику это чертовски надоело. Всё вокруг так долго было против него. В конце концов, Эрик ведь живой человек! И теперь... Если никого не будет рядом, значит ли это, что он может надеяться... Он может пригласить Санёна к себе домой, сказав, что его родители уехали к родственникам и не вернутся, и чёрт, все будут знать, что это значит. И если Санён согласится, значит это буквально красная сигнальная лампочка, открывающая перед ним двери. Эрик собирался перейти на следующую базу в их отношениях. Когда он пишет об этом Джуёну, то получает аудиосообщение с шумным вздохом, а затем короткое пожелание удачи и это звучит как благословение. Он провожает родителей утром в субботу и, едва их машина скрывается за поворотом на Третью авеню, со всех ног летит в дом, ищет свой телефон и долго думает, прежде чем написать: родители уехали на выходные к тёте. не хочешь прийти на марафон кино? Эрик нажимает отправить и смотрит на галочку, оповещающую о получении сообщения. Несколько минут он гипнотизирует сообщение взглядом, только статус не меняется, Санён его не прочитал, слишком мало времени прошло, а Эрику чертовски необходимо было знать ответ. Он вновь смотрит на настенные часы, решив, что уже не так нагло заявиться к соседям, поэтому со спокойной душой спускается вниз и идёт в сторону соседского дома, желая пригласить Санёна к себе прямо в это же мгновение. Он готов. Он стучится и ждёт, слегка подпрыгивая на месте, однако никто ему не открывает. Это странно, ведь он абсолютно уверен, что ни Санён, ни Хёнджэ никуда не собирались в такое раннее утро, поэтому должны быть дома, но ответа нет и после ещё одной барабанной дроби по двери. Несчастный, Эрик возвращается домой и наворачивает нервные круги по гостиной, продолжая гипнотизировать взглядом телефон. Возможно, ему стоит приготовить что-нибудь к вечеру, раз он приглашает Санёна к себе? Конечно, тот уже бывал у него дома, но теперь это подразумевало нечто совсем иное, чем приглашение на барбекю, или игры у бассейна в компании друзей, или вечер в компании семьи. Вроде как... Ужин? Эрик мог бы приготовить что-нибудь лёгкое, чтобы не спалить дом, поискать в интернете рецепт пасты или вроде того. Мило украсить стол, может быть ароматические свечи? Они бы поужинали, устроились в обнимку за фильмом и, возможно, Эрику бы хватило смелости утянуть того в поцелуй и они... Эрик застывает посреди очередного круга рядом с диваном и смотрит куда-то сквозь стеклянную дверь, ведущую во двор. Не будет ли он выглядеть слишком навязчиво? У него ведь совершенно не было в этом опыта, а Санён был взрослее. Не то, чтобы он хотел, чтобы всё пришло к этому, его бы устроили и объятия с парочкой другой поцелуев, просто он был бы не против и... Ох, он достаточно ясно выразился в сообщении? А Санён, он ведь не подумает, что Эрик просто хочет с ним переспать? Эрик тихо стонет, зажмуриваясь. Ему нельзя было оставаться наедине с самим собой, его начинали одолевать навязчивые мысли. Почему Санён ещё не ответил на сообщение? Эрик хочет было отвернуться, но замечает движение где-то на периферии. Он подходит к стеклянным дверям, ведущим на веранду, и вглядывается сквозь стекло в соседний забор, а затем улыбается, отмечая за ним движение теней в щелях между досками, и выходит наружу, тут же слыша знакомые приглушенные голоса. Санён и Хёнджэ всё это время были во дворе и просто его не услышали. Эрик хитро улыбается, пытаясь бесшумно прокрасться к забору, желая испугать парней. — Кевин сказал дела обстоят не очень, — слышит Эрик глухой голос Хёнджэ и неловко замирает прямо перед забором. Он невовремя? Стоит ли им мешать? Он подходит ближе, не решаясь заявить о своём присутствии и раздумывая над тем, чтобы вернуться в дом. Он снова подслушивает и это ужасно нетактично с его стороны. — Мы будем ждать столько сколько потребуется, — отвечает Санён. — Даже если это займёт всю жизнь? — Санён не отвечает, и Эрик слышит, как Хёнджэ хмыкает, — Ну конечно, тебя не очень волнует возвращение, у тебя ведь здесь появился маленький бойфренд. Эрик открывает рот, но тут же его закрывает. В голосе Хёнджэ нет насмешки или злости, когда он говорит о нём, скорее печаль. — Ты знаешь, что это не так, — жестко припечатывает Санён, — Не смей обвинять меня в этом. Мы ничего не можем с этим поделать, нам следует просто... Довериться ситуации. — Люди умирают там, Санён, — снова говорит Хёнджэ, — Умирают из-за нас. Из-за меня. Эрик выгибает брови. Санён не говорил, что кто-то из его семьи болеет. И вообще, разве его родители не где-то в Европе? — Не драматизируй. — Но это действительно так. Помнишь, что нам обещали? Как в каком-то дрянном фильме про мафиози. Они убьют всех, кто нас окружает. А мы так слабы, что даже постоять за себя не можем и просто прячемся здесь. Надолго ли хватит этой защиты? Сколько нам удастся скрываться? Эрик застывает, уставившись на деревянные доски забора. Он правильно всё расслышал? — Почему мы не можем просто вернуться и положить всему этому конец? — продолжает вопрошать Хёнджэ, как заведённый. — Чтобы разрушить всё, чего они добились за последний год? Брат, мы в трёх тысячах миль от дома... — Эрик сглатывает через силу, чувствуя, будто его сейчас стошнит. Аризона не была так далеко от Калифорнии в последний раз, когда он проверял... — мы в безопасности здесь. Смотри, всего месяц с последней связи, а они добились такого прогресса. Нам нужно всего лишь ещё немного потерпеть и всё будет кончено. — Это моя вина. — Не говори так. — Но это правда. Вся наша жизнь – ложь. Мы просто погрязли в этом, а наши семьи... Боже, мне так жаль. Это всё моя вина, — голос Хёнджэ звучит убитым. Эрик не понимает. Это впервые, когда он слышит от Хёнджэ так много слов за раз и всё это время он обвиняет себя в чём-то. Что вообще происходит? Количество вопросов в его голове увеличивается в геометрической прогрессии, но у него нет ни одного ответа. — Послушай меня, — голос у Санёна твёрдый, спокойный, ему хочется всегда верить. Эрик открывает рот, чтобы сделать вдох, но не может, впервые не может, — Сейчас ты успокоишься, отдохнёшь и придёшь в себя, понял меня? Ты теперь Чхве Хёнджэ, ты приехал в Калифорнию из Аризоны, чтобы быть ближе к океану, завести новые знакомства, начать жизнь с чистого листа. В понедельник ты пойдёшь на работу как Чхве Хёнджэ, в обед ты перекусишь в своей любимой кофейне, а вечером вернёшься домой. Сюда. И я буду здесь. А затем во вторник и в среду ты сделаешь то же самое и ничего не изменится. Всё будет хорошо, понятно тебе? Секундная тишина. — Понятно, — шепчет Хёнджэ. Эрик качает головой, пытаясь встряхнуться, отступает на шаг назад и разворачивается, стремясь быстрее убраться в дом. Нет, он не может больше это слушать, не может, не имеет права, ему нужно, ему просто необходимо подумать и во всём разобраться. Какого чёрта, какого чёрта, какого... Эрик окунает лицо в холодную воду, а затем глубоко дышит, уткнувшись лбом в холодную керамику раковины. Спустя время он наконец возвращается в гостиную, чувствуя себя опустошённым и потерянным и вздрагивает, когда наконец вибрирует телефон на столе, но даже не шевелится, чтобы взять его, вместо этого падает в кресло рядом с собой и бессмысленно пялится куда-то в стык между панелями ламината. Как вообще поддаётся логике всё, что он услышал? Кто-то умирает, кого-то убивают, жизнь Санёна и Хёнджэ в опасности... Да что всё это вообще значит? Эрик усиленно раздумывает, но мысли буквально разлетаются в разные стороны и не могут оформиться в единую логическую цепочку. Джуён. Как в такие моменты ему нужен Джуён, который слушает и знает больше, чем Эрик, видит всю картину полностью и может сложить кусочки головоломки вместе, пока глупый беспомощный Эрик просто полагается на него, не в силах заглянуть так далеко в будущее. Все пришедшие в его голову мысли были одна страшнее другой. Могли ли Санён и Хёнджэ задолжать кому-то крупную сумму? Эрик представляет, как в лучшем жанре боевиков двое молодых парней бегут от мафиози, у которых заняли миллионы долларов. Но... Кто тогда умирает? И не то, чтобы Санён был похож на того, кто мог так оказаться в долгах. Или же они могли быть... Кем? Беглыми преступниками? Эрик не мог представить лицо Санёна на бланке ФБР с надписью «особо разыскиваемые», настолько абсурдно это звучало в его голове, но... Ты видел его улыбку? Как человек с такой улыбкой может быть плохим?! Брошенная Джуёну фраза всплывает в его голове воспоминанием, и Эрик понимает, что противоречит сам себе, отвергая слова Джуёна о своих соседях, хотя он всегда доверял мнению лучшего друга. Джуён ведь с самого начала сказал, что Санён ему не понравился. Эрик мог бы сказать лучшему другу, что, кажется, тот мог быть прав. Но Эрик не может рассказать ему всё сейчас, понимает он внезапно испуганно. Если кто-то в опасности, он не может подвергнуть лучшего друга такому риску. Джуён был ему как брат, Эрик никогда бы так с ним не поступил. А вот для него уже поздно, понимает он, не чувствуя при этом за себя никакого страха. Просто... Он чертовски влюблён в Санёна, или в Пак Сону, или как его вообще зовут по-настоящему и кем он теперь является. И это просто ужасно глупо. Эрик – чёртова Патти Хёрст. Он тянется к телефону, набирает пароль и бессмысленным взглядом смотрит на сообщение от контакта Санён: с удовольствием! во сколько ты хочешь, чтобы я пришёл? в 6?, пишет Эрик и выключает гаджет, когда получает согласие. Эрик не переходит на следующую базу. На самом деле они даже не целуются особо, просто смотрят фильмы, а его планы на ужин проваливаются, потому что он не может сосредоточиться ни на чём серьёзном, особенно, если это включает в себя открытый огонь, так что они просто заказывают пиццу. Эрик слишком погружен в свои мысли, нервничает и большую часть вечера молчит, так что логично, что Санён иногда посматривает на него обеспокоенно, но Эрик делает вид, что ничего не замечает. Они включают оригинальный «Бриолин», и он позволяет своей голове соскользнуть на плечо Санёна, а их пальцам переплестись. Вместо того, чтобы слушать голос Джона Траволты, Эрик сосредотачивается на звуке дыхания шатена рядом, на том, какая его рука тёплая. Санён несколько раз целует его в волосы, но не говорит ни слова, и Эрик ощущает ложное чувство умиротворения. Они смотрят ещё одну бессмысленную комедию восьмидесятых, когда Санён отстраняется, чем вырывает его из дрёмы, и заботливо говорит о том, что пора заканчивать. Эрик провожает его до веранды, получает ещё один обеспокоенный взгляд и нежный поцелуй в щёку и, прислонившись к колонне, наблюдает, как Санён преодолевает лестничный пролёт, лужайку и скрывается в своём доме. Эрик переводит взгляд на дорогу и медленно осматривает каждую из видимых ему машин, будучи уверенный, что где-то там кто-то есть. Пак Сону. Теперь, когда он думал над этим, всё начинало обретать смысл. Санён сменил имя, все знали его как Пак Сону, а его объяснение было крайне странным, но тогда Эрик не нашел в этом ничего такого. В конце концов, одна из его бывших одноклассниц требовала, чтобы к ней обращались тремя идущими подряд именами. Одновременно. Кто Эрик такой, чтобы осуждать людей и их выбор в двадцать первом веке? Но сейчас, после подслушанного разговора, это не выглядело таким уж случайным, удивительным или странным, а, скорее, закономерным. Они рассказывали всем, что переехали из Аризоны, что теперь тоже выглядело сомнительным, если вспомнить слова Санёна о том, что они в трёх тысячах миль от дома... Да это же буквально противоположная часть страны! Нью-Йорк? Флорида? Мэн? Санён не мог назвать где учился, всегда избегал разговоров о своём доме и семье, а Хёнджэ однажды случайно обмолвился, что никогда не видел Большой каньон. Типа серьёзно? Ни черта эти двое не из Аризоны. Санён сказал, что они далеко от дома, где происходит... Определённо происходит что-то нехорошее и чьи-то жизни находятся в опасности, Эрик всё ещё не мог выкинуть из головы чужие слова о том, что кто-то умер. Итак, что же он в итоге имеет? Санён и Хёнджэ сбежали на другой конец страны и создали себе новые личности, опасаясь за свою жизнь. Как-то Эрик с Джуёном и Марком смотрели документальный фильм про мафиози из Нью-Джерси, которые были вынуждены скрываться из-за разборок между разными группировками. Может ли это... Быть чем-то подобным? Хотя опять, Санён не то, чтобы очень походил на мафиози, если честно, но и Эрик не был знатоком «Клана Сопрано». Но Хёнджэ назвал всю их спокойную размеренную жизнь большой ложью. А теперь их кто-то преследует, понимает Эрик, вспоминая странного курьера и двух типов бандитской наружности из библиотеки, зажавших Санёна в углу и крутившихся рядом с Хёнджэ, который большую часть времени выглядел так, словно готов спрятаться в собственном доме и ни с кем не контактировать. И это не за ним следили, это следили за Санёном, с которым Эрик постоянно был рядом, и тот наверняка солгал ему про тех чужаков в библиотеке, чтобы защитить Эрика, и это... Это в корне меняло дело. Джуён всегда говорил ему думать сначала о себе, и Эрик должен был, просто обязан был остановиться на секунду, чтобы понять, что это значило для него. По-хорошему, он должен был, в целях собственной безопасности, прекратить всё это, независимо от того, что на самом деле творилось в жизни его соседа, и держаться от него подальше, но Эрик никогда особо не отличался рациональностью действий. Поэтому, разумеется, он полностью игнорирует этот вариант и решает предупредить Санёна о том, что знает, не взирая на то был ли он на самом деле бандитом, скрывающимся от мафиози, или от полиции, или неважно от кого ещё. Но прежде он решает окончательно удостовериться в собственных умозаключениях и внимательно понаблюдать за своими резко ставшими подозрительными соседями, так что следующее утро он проводит в их доме. Хёнджэ даже бровью не ведёт, когда застаёт их утром на кухне, Санён делает блинчики, а Эрик болтает ногами в воздухе, когда парень присаживается рядом, уже готовый отправиться на работу. — Сону решил побаловать тебя после бурной ночи? — спрашивает Хёнджэ насмешливо, и Эрик неопределенно мычит в ответ, краснея. Хёнджэ был в курсе, что старший вчера вернулся домой раньше, чем планировалось, но явно решил посмеяться над ними. — Идиот, — добродушно замечает Санён, бросая на Хёнджэ взгляд, пока тот, самодовольно улыбаясь, пытается выкрасть с тарелки Эрика блинчик, — Тебе не положены блинчики за твои слова. — Эй, — обижается Хёнджэ и фыркает, тут же поворачиваясь к Эрику всем телом. — Это ничего, ведь у меня есть твой маленький бойфренд. Эрик поделится со мной. Правда, Эрик? Эрик замирает с вилкой у рта. Он видит теплоту во взгляде Хёнджэ, когда тот говорит это, слышит, как Санён тихо возмущается, что Эрик вообще-то на его стороне и поворачивается к нему в надежде найти поддержку. Эрик только виновато пожимает плечами в ответ на его взгляд – глупо, но он не хотел предавать расположение Хёнджэ к себе особенно в такой мелочи, ведь тот был важной частью жизни Санёна. Вспоминая о том, какой путь они преодолели от мрачных взглядов до вполне дружелюбного разговора этим утром на кухне, Эрик рисковать не хотел. Он всё еще боялся, что Хёнджэ считает его помехой чему-то... Чего Эрик пока не понимал, но о чём уже знал. — Вокруг меня заговор! — жалуется Санён, отправляя очередной блинчик на общую тарелку, пока Хёнджэ самодовольно хмыкает. Эрик выпрямляется, чувствуя бегущий вдоль позвоночника холодок. Ещё какой заговор, думает он, медленно переводя внимательный взгляд со спины своего бойфренда на уплетающего блинчики Хёнджэ. Теперь он начинает замечать то, чему раньше не придавал большого значения. Эрик громкий и резкий, а ещё неуклюжий, Хёнджэ бы уже и привыкнуть к шуму от него, но каждый раз, когда тот что-то ронял или случайно бился своими конечностями о предметы вокруг, парень вздрагивал, мечась обеспокоенным взглядом от окон в комнате до дверного проёма в коридор и обратно, словно пытаясь найти источник шума, пока не замирал на секунду, успокаиваясь. И Санён всегда первым делом осматривал любое помещение, в которое они направлялись – будь то кафе или его рабочее место в библиотеке, даже если он покидал комнату всего на минуту. Выходя из дома, они оба закрывали замок тремя поворотами ключа и несколько раз дёргали дверь, проверяя. Странные рефлексы для обычного человека, будто бы они в любой момент поджидали... Подвоха. Это заставляет Эрика беспокоиться ещё сильнее. — Ну что, — шутит Джуён, когда видит Эрика в кофейне, — Как твоя паранойя? Эрик делает вид, будто его не мутит от одного только упоминания об этом. — Прошла, — лжёт он, выжидающе уставившись на лучшего друга, быстро разбиравшегося с его стандартным заказом. — Так я тебе и поверил, — хмыкает Джуён, включая кофе-машину, но тему не развивает. Поток клиентов после обеда стихает, поэтому Джуён оставляет своего напарника за стойкой ненадолго и плюхается на соседнее с Эриком кресло, снимая свою униформу: длинный коричневый фартук и берет. — Итак, как твоё вчерашнее... свидание? Эрик тихо выдыхает, прикрывая глаза. Он игнорировал сообщения Джуёна всё утро, слишком занятый беспокойством за собственную жизнь, а не тем, о чём тот подумал, но не скажешь ведь ему об этом. — Ничего не было. — Что, совсем ничего? — Эрик утвердительно мычит, не поднимая на друга глаз, — И чья эта вина? — со знанием дела спрашивает его лучший друг, подпирая щёку кулаком. Эрик, крайне смущённый, поднимает брови: — Почему обязательно должна быть чья-то вина? — Значит твоя, — невинно улыбается Джуён. Эрик недовольно сминает салфетку и кидает её в парня. Тот недовольно цокает, — Не мусори тут. Ты расскажешь мне что произошло или я должен догадаться? — Я просто... Думал о других вещах? — не очень убедительно отвечает Эрик, и это звучит как вопрос. Никуда не годится. Джуён с ним согласен, — Это было просто очень милое свидание, и я понял, что был не готов в тот момент. Не хотел ничего портить. Вообще-то Эрик был более чем готов, но вдруг он переспал бы с криминальным авторитетом, за чью голову назначено вознаграждение? На секунду, абсолютно глупо, но Эрик представил сколько бы мог получить охотник за головами за такую возможность, если... Если Санён и правда бы мог оказаться каким-нибудь преступником. Забавно. Не то, чтобы это внезапно уменьшило его желание заняться с ним сексом, просто крайне... забавно. Да. Эрик почти до самого вечера прячется в кофейне, не желая возвращаться в пустой дом, и наблюдает за тем, как Джуён обслуживает клиентов. Ближе к семи колокольчик над входной дверью звенит и, подняв взгляд, Эрик замечает Хёнджэ, размеренно ступающего прямиком к баристе. На нём всё те же джинсы и синяя рубашка-поло, которые Эрик успел увидеть утром, а в руках небольшая кожаная сумка, и выглядит он спокойным, чуть уставшим и каким-то смущённым, однако Джуён всё равно, почти как в мелодраме, замирает со стаканчиком чужого латте в руках. Немигающим взглядом бариста следит за тем, как Хёнджэ поднимает на него взгляд, неловко машет рукой, приветствуя, и занимает место в очереди. Это приводит Джуёна в чувство и он наконец отдаёт напиток стоящей перед ним клиентке, извиняясь. Эрик устало закатывает глаза. Разве что глаза в сердечки не превратились. Когда очередь доходит до Хёнджэ, тот делает заказ, а затем говорит что-то ещё, очень тихо, Эрик со своего места не слышит, но, очевидно, что-то важное, потому что Джуён кидает на него почти панический взгляд, а затем кивает, и довольный Хёнджэ с застенчивой улыбкой выбирает один из столиков, решив остаться в кофейне. Ни следа от волнения, которое Эрик слышал в его голосе днём ранее. Эрик хочет было встать и подойти к соседу, но телефон на столе вибрирует. Ему приходит несколько сообщений подряд, Санён пишет, что освободился от дел в городе и собирается домой, спрашивает не хочет ли Эрик прийти к нему продолжить вчерашний киномарафон и присылает подмигивающий смайлик. Приглашает Эрика к себе. Эрик замирает, поднимает взгляд на Хёнджэ, сидящего в противоположном углу кофейни и наблюдающего за Джуёном, вновь смотрит на экран мобильного, а затем снова на Хёнджэ. Он чуть не сваливается, пытаясь встать, охает, когда врезается тазобедренной косточкой в угол стола, и одновременно строчит Санёну, что как раз возвращается домой. Хватает рюкзак и пытается как можно незаметнее выйти из кофейни, если это вообще возможно с его способностью крушить всё вокруг. На всех порах он мчится домой, пока одна мысль панически сменяет другую и они ни черта между собой не связаны. Вчера у них ничего не получилось, но сегодня? Не то, чтобы Хёнджэ собирался в ближайшее время вернуться домой (Эрик надеялся), и никто не угрожает их жизни (на это Эрик тоже надеялся), а все эти недомолвки... Эрик слишком много и усердно думал об этом весь день, но так ни к чему и не пришёл, за исключением мысли о том, что всё это чертовски сильно пугает и возбуждает, и чего из этого больше непонятно. Хотя, в конце концов, если бы Санён был плохим, разве Эрик не понял бы это раньше? Любовь, конечно, слепа, но не настолько же. К тому же такое количество головорезов на простого библиотекаря наводило на мысли. Так что Эрик решил оставить всё как есть. И в этот раз его не остановят никакие лишние мысли и даже если его жизни и угрожает опасность, в конце концов, он не должен умереть девственником, имея такого горячего бойфренда, разве нет? Пусть так и запишут, Эрик Сон заслужил секс, даже если и с гипотетически возможным криминальным авторитетом. Он определённо не собирался становиться Бонни, но романтическую составляющую истории ему задолжали. Эрик всего в паре особняков от своего, когда Санён вновь спрашивает где он и Эрик строчит буду скоро!!!!, высунув кончик языка от усердия. Он решает забежать домой, чтобы освежиться, потому что ему просто крайне необходимо сменить потную футболку, а ещё его волосы за день стали похожи на гнездо, и он совсем не хочет предстать перед своим сексуальным бойфрендом в своём несексуальном виде. Он забирает пачку писем из ломившегося почтового ящика, мельком смотрит на адреса отправлений – Аляска, Ньюпорт Бич, Нью-Йорк, Лос-Анджелес, – а затем бросает их на комод в коридоре и взбегает вверх по лестнице. Напевает себе что-то неразборчивое под нос, пока небрежно расчесывает мокрые волосы, надевает новую белоснежную футболку на пару размеров больше, отчего вырез кажется глубже положенного, и открывает вид на его крайне выдающиеся ключицы, просто замечательно, в лёгком возбуждении носится по всему этажу, пытаясь надеть кроссовки и ответить на новое сообщение одновременно. Наконец ему удаётся почти всё и сразу. Он со второй попытки завязывает шнурки, в последний раз смотрит на себя в зеркало, хватает ключи от дома и наконец вылетает за дверь. Он как раз поворачивает ключ в замке, когда слышит шаги позади себя, оборачивается и замирает, увидев перед собой улыбающееся лицо Санёна. — Я уже подумал, что тебя похитили и пришёл спасать, — шутит парень, подходя почти вплотную, и кладёт ладонь на бедро Эрика, удерживая на месте, — Даже пиццу доставили раньше, Эрик. Эрик извиняюще тянется вперёд и улыбается в поцелуй. — Нужно было забросить вещи, — беспечно говорит он, цепляясь пальцами за ладонь Санёна и отстраняется, лопатками упираясь в деревянную дверь за собой. — Хёнджэ не вернётся сегодня домой, написал, что чем-то очень занят на работе, — рассказывает Санён беспечно, не замечая, как лицо Эрика вытягивается от удивления, — так что ты просто обязан составить мне компанию, иначе я умру от скуки. О, Эрик с удовольствием... — Правда? — выдыхает он, чуть склонив голову. Так, выходит, Хёнджэ может лгать и Санёну. Но также это значило, что они с Санёном вдвоём одни на всю ночь. — Разумеется, — Санён смотрит на него честным взглядом, а затем чуть хмурится, — Эрик, с тобой точно всё в порядке? Нет, хотя да, просто Эрику внезапно стало слишком душно, и это не имело ничего общего с погодой. — Всё хорошо, — говорит он, сглотнув. Всё просто замечательно. — Ты в последнее время странный, — продолжает Санён обеспокоенно, — Что-то случилось? — Нет, ничего, — Эрик качает головой. Ну вот ещё, почему Санён решил поговорить об этом именно сейчас? Эрик не позволит нарушить его планы одному и тому же вот уже второй день подряд. Он как-нибудь разберётся с этим потом, — Что ты там говорил про развлечения? Санён выдыхает, слегка качая головой, показывая, что не купился, но Эрик успевает взять себя в руки, наклоняется, игриво целуя того в уголок губ, быстро отстраняется и тянет к лестнице. Они как раз доходят до ступенек, когда Эрик поднимает взгляд и резко застывает, будто на невидимую стену налетает, когда видит знакомый цветочный рисунок под замшевой курткой. Нет. Ему кажется. Нет. Всё происходит слишком быстро, какая-то секунда или две. Он чувствует, как волосы на затылке встают дыбом, когда их глаза встречаются, и Эрик знает, и незнакомец тоже знает. Нет. Какого чёрта. Не сейчас. Ну почему сейчас. А затем Эрик видит, как подозрительный курьер, он же незнакомец в очках, он же странный сталкер достаёт из кармана своей ковбойской куртки пушку. — Эрик, что... — на осознание уходят доли секунды и вот Санён подает голос, по инерции врезаясь в его спину, что приводит Эрика в чувство. Он резко разворачивается и совершенно немужественно пищит, толкая Санёна в сторону: — Ложись! А затем раздаются выстрелы.🌅
Эрик не понимает что происходит. Он будто слышит выстрелы с разных сторон, их слишком много, и какие-то пули абсолютно точно пролетают прямо на том месте, где они с Санёном только что стояли, влетая в стену его дома и портя штукатурку. Его даже экшн фильмы к подобному не очень подготовили. Только спустя несколько секунд он всё-таки понимает, что не сошёл с ума, стреляют и правда с разных сторон. Он сидит на корточках, руками упираясь в плечи Санёна, морщившегося от столкновения спины с бетоном. Лучше бетонная плита за спиной, чем на надгробии, испуганно думает Эрик, чуть привставая, чтобы посмотреть назад, но Санён резко дёргает его на себя, привставая: — Эрик, нет! Он переворачивается и на коленях отползает чуть дальше за колонну, потянув Эрика за собой. Тот нащупывает в кармане ключи от дома и кидает взгляд в сторону входной двери, от которой их разделяет лишь изгородь с ярко-красными калифорнийскими маками и парапет веранды – по глупости Эрик толкнул Санёна в противоположную от двери сторону за колонны, прикрываемые лишь зеленью кустов мамы Сон. — Нам нужно зайти внутрь, — шипит Эрик, оглядываясь на Санёна, и замирает, когда видит, как тот слегка приподнимается и выглядывает из их укрытия. Эрик хмурится и тоже вытягивает шею, желая взглянуть. Чтобы в следующую секунду вновь нырнуть вниз – Эрик вскрикивает и инстинктивно падает, почти впечатываясь щекой в бетон, когда одна из пуль влетает в фасад дома лишь на пару дюймов выше их голов, — С-Санён? Секунду ничего не слышно, а затем раздается кряхтение: — Я здесь. — Т-там они, — выдаёт Эрик с широко раскрытыми от испуга глазами. Он видел, мельком, но видел, как мужчина в ковбойской куртке прятался за одной из машин, отстреливаясь, пока с противоположной стороны улицы, прямо мимо них, в него из двух глоков палили двое бандитов. Эрик узнал одного из них, он запугивал Хёнджэ в прошлый раз. А вместе со вторым Эрик видел их в библиотеке. Они угрожают не только Хёнджэ, но и Санёну. Эрик приподнимает голову, уставившись каким-то потерянным, стеклянным взглядом на своего бойфренда. Он должен спасти его. Но как? Эрик обводит взглядом видимый ему участок веранды. Чтобы добраться до двери им нужно немного привстать и пробежать всего несколько ярдов, но нет никаких поручней или бетонного парапета, способного защитить от пуль, лишь зелёная изгородь с вкраплениями маков, где они будут отличной мишенью... — Ты должен бежать, — севшим голосом хрипит Эрик, пытаясь, чтобы Санён услышал его, — А я попробую отвлечь их. — Что? Эрик, нет, это не... — Они преследуют тебя, — не слушает его Эрик, его голос на грани срыва от паники, — Со мной всё будет в порядке, я задержу их. Я смогу. Он что? Он точно не будет в порядке! Вновь слышатся выстрелы. Согнувшись, Эрик выглядывает из своего укрытия и почти тут же дёргается обратно – пуля от одной из колонн, державших навес крыльца, рикошетит в их сторону. Он видит, как короткостриженный парень, Кевин, вспоминает он его имя, прикрывает своего друга, который перебегает от тонкого ствола платаны, не скрывающего его от противника, до ближайшей припаркованной машины. Всё это сопровождается громкими хлопками пушек. — Эрик, сиди на месте! — шипит Санён и дёргает его назад на себя, Эрик не сдерживается и падает на задницу, перебирает руками по бетонной плитке, пытаясь забраться подальше от края, вот только дальше – тупик. Чужие руки сжимают его талию и тянут на себя, Эрик вновь присаживается на корточки, прижимаясь к крепкой груди Санёна и шумно дышит ему куда-то в шею. — Они пришли убить нас, — шепчет он на грани срыва, — Они нас пристрелят. — Меня, — поправляет Санён, — Они пришли убить меня. Но ты прав, пристрелят нас обоих. — Какого чёрта здесь творится? — решает спросить Эрик именно в этот самый момент, как будто до этого у него не было миллион более удачных возможностей для этого вопроса, но ответом ему служит красноречивый взгляд Санёна, мол, ты правда хочешь поговорить об этом сейчас? У него не получается больше ничего сказать, потому как Санён резко дёргает его на себя и они почти валятся, вжимаясь за колонну. За их спинами забор мистера Кросби, а впереди колонны и цветочная изгородь дома Сонов. Им действительно некуда больше бежать, поэтому Эрик успевает схватить мини-инфаркт, когда видит бандита, Кевина, скрывающегося от пуль в их убежище – он преодолевает пару ступеней вверх, спасаясь от очереди выстрелов и, не оглядываясь на них, оборачивается и стреляет в ответ, пряча голову за маками. Колокол паники в голове Эрика бьёт во всю. — Быстрее, — шепчет он, оглядываясь на Санёна, пока головорез занят, отстреливаясь, — Пока он нас не увидел, нужно отобрать у него... — Эрик, нет! — Санён пытается успокоить его хаотично размахивающие воздух руки, — Не надо! — Ты что пропустил ту часть, где я сказал, что он пристрелит нас? — шипит Эрик почти возмущённо, оглядываясь на бандита. — О Господи, нет, о чём ты? Кевин – федеральный маршал! — на грани шёпота выкрикивает Санён, снова наклоняясь вперед и наконец хватая Эрика за руку. Тот так и застывает в попытке вырваться, чтобы беспечно побыть чьим-то героем. Санён тяжело дышит и хмурится, как-то безысходно объясняя, — И Джейкоб. Они оба. Они здесь, чтобы защищать нас. — Федеральный маршал? — тупо переспрашивает Эрик, колёсики в его голове со скрипом крутятся, и он наконец понимает. Понимает всё, что точно дошло бы до Джуёна, будь тот в курсе, потому что Джуён умнее, Джуён зрит в корень, видит всё сразу и умеет сопоставить факты, в отличие от глупого влюблённого Эрика, который не может сложить два и два, предпочитая действовать импульсивно. Федеральные маршалы. Кевин и Джейкоб, те самые бандиты из библиотеки, запугивающие Хёнджэ, головорезы, как он называл их мысленно, были федеральными маршалами. Значит... — Значит ты... — В программе защиты свидетелей, — подсказывает Санён и устало кивает, — Да. О гребанный... Как же до него не дошло раньше?! Смена имени, сомнительная история прошлого с кучей несостыковок, странное поведение Хёнджэ, граничащее с манией преследования... Хёнджэ и Санён в программе защиты свидетелей! Вот к чему это было. И теперь всё действительно имело смысл. Но из того, что Эрик знал, разве в эту программу не попадали преступники, сотрудничающие с федералами? Значит его предположения до этого могли быть... Он окидывает Санёна странным взглядом. Эрик может и сказал бы, что это ужасно сексуально, но на самом деле он пугается до чёртиков. Он всё ещё в прострации, когда к ним впервые поворачивается Кевин, кидает беглый взгляд на Эрика, будто оценивает, а затем смотрит на Санёна и шипит: — Нам нужно вывезти вас отсюда на случай, если он здесь не один. Немедленно. Где Хёнджэ? — На работе. — В кафе Джуёна, — одновременно с Санёном говорит Эрик, отчего Санён хмурится, кидая на него вопросительный взгляд. Ах, ну да. Кевин грязно ругается сквозь зубы и оглядывается, на секунду выглядывая из укрытия. — У Джейкоба последняя обойма, а у этого типа больший объем патронов, мы не сможем долго его сдерживать. Убирайтесь отсюда. — Но как?.. — начинает было Эрик, ведь действительно. Они под обстрелом. Как этот парень хочет, чтобы они выбрались отсюда?! Кевин шарит руками по карманам своей куртки, – и в одной из них всё ещё пистолет – пока наконец не достаёт ключи, тут же кидая их в Эрика. Ему бы и удивиться, почему не Санён, но федеральный маршал уже смотрит на него абсолютно серьёзно и говорит: — Ты местный. Отвези их куда-нибудь подальше. Мы свяжемся, когда решим эту проблему. Эрик растеряно смотрит на ключи, поднимает взгляд на Кевина, федерального маршала, и кивает, чувствуя, как внутри всё дрожит от напряжения. — Форд на подъездной дорожке соседнего дома, — Эрик оборачивается, натыкаясь взглядом на забор мистера Кросби, — я прикрою вас, но вам надо бежать очень быстро, всё ясно? — Да, — уверенно говорит Санён, и Эрик что-то утвердительно мычит, но не чувствует и доли от уверенности Санёна. — По моей команде, — говорит Кевин и возвращается на исходную позицию. Эрик чувствует, как Санён подталкивает его ближе к Кевину, они буквально ползут на четвереньках, отпавшая штукатурка впивается в его ладони и колени. Они ждут. В какой-то момент Кевин машет рукой, а затем вылезает из своего укрытия и стреляет – в ту же секунду Санён одной рукой хватает его за ворот футболки, рывком поднимая на ноги, и они почти молниеносно преодолевают ступени, а затем и подъездную дорожку, буквально влетая внутрь криво припаркованного синего форда. Эрик не особо заботится о ремне безопасности, вставляет ключ зажигания и почти тут же трогается, сдавая назад. Он чувствует невероятный прилив адреналина, пока мозг лихорадочно соображает, как лучше ему добраться до кофейни Джуёна, и единственно верный вариант – выехать на центральную дорогу. Эрик крутит руль в противоположную от перестрелки сторону и слышит глухой скрежет – кажется он случайно поцарапал машину о почтовый ящик мистера Кросби. Бандит перекрыл им самый быстрый путь к центру, а слова Кевина о том, что тот может быть не один всё ещё отбивают в его голове тревожным молоточком, так что Эрик набирает скорость, в мимолётном приступе паники радуясь, что на их улице почти никогда не бывает движения, и начинает вилять по хорошо знакомым улочкам по выбранному маршруту. — Телефон? — спрашивает он напряженно, сворачивая на Четвёртую авеню, пролетает пару домов, а затем снова резко поворачивает уже на Третью. Ему всего лишь нужно проехать пару кварталов по шоссе и свернуть в центр города... Санён достаёт сотовый, и Эрик диктует номер лучшего друга, а затем забирает трубку и прижимает её к уху. Джуён не отвечает, о чём его оповещают гудки. Звонок сбрасывается, и Эрик раздражённо жмёт на кнопку повтора, во все глаза уставившись на дорогу перед собой – не хватало им ещё врезаться в пальму. — ...да что? — наконец раздаётся в трубке раздражённый голос. Джуён кажется запыхавшимся, шумно дышит, и Эрик не может понять он это от раздражения или по другой причине. — Это Эрик. — Эрик, сейчас не лучшее время... — Мне нужен Хёнджэ, — резко перебивает его он, наконец выезжая на шоссе. Он сбавляет скорость до максимально допустимой, опасаясь, что их могут тормознуть или, чего хуже, они попадут в аварию, и пристраивается за серым мерседесом, поворачивая в сторону центра. — Зачем? Эрик хочет придушить лучшего друга прямо сейчас. — Нужно! — гаркает он раздражённо, а затем резко затыкается и шумно вздыхает. Он не должен злиться, Джуён здесь не при чём. Разумеется, Эрик не хочет подвергать его опасности и рассказывать что случилось, но тот и не заслужил такого отношения к себе. — Оставайтесь в кофейне, я уже еду, — говорит он более спокойно. Эрик не видит, но чувствует на себе взгляд Санёна. — Что?.. Мы... Эрик... — Джуён замолкает и слышится какой-то странный глухой шум на фоне, — Эрик, мы не в кофейне. Эрик резко бьёт по тормозам, когда загорается красный свет. Он так давно не водил автомобиль, отец наверняка осудил бы его за подобное отношение к машине. — А где вы? — рычит он, впиваясь пальцами в обивку руля. Мягко, кстати. — Что происходит? — голос Джуёна кажется подозрительным. — Чёрт возьми, Ли Джуён, если ты сейчас же не скажешь мне... — Мы у меня дома, — говорит Джуён спустя секунду. Эрик готов застонать. Это ведь другой конец города! Совсем в противоположной стороне! — Отлично, — безрадостно жалуется Эрик и включает поворотник, — Я еду. Передай Хёнджэ, что Кевин просил меня позаботиться о нём, понял? Слово в слово. Джуён начинает что-то говорить, но Эрик сбрасывает, а затем возвращает трубку Санёну. Тот наблюдает за ним с пассажирского сидения, но не говорит ни слова, и так они и добираются до нужного места в полном молчании, каждый погружённый в свои мысли. Эрик снова резко тормозит, так, что форд жалобно скрипит. — Ты сотрёшь Кевину резину, — тихо констатирует Санён, но не звучит обвиняюще. Эрик пожимает плечами, неловко уставившись на него в ответ. Он не успевает ничего сказать, когда пассажирская дверь открывается. Через секунду на сидении показывается Хёнджэ, крепко прижимая свою сумку к себе и настороженно оглядываясь по сторонам, и конечно, теперь для Эрика имеет смысл его поведение, теперь для Эрика вообще всё имеет смысл, а затем парень двигается за водительское сидение и в салон залезает Джуён, – Эрик не видит его лица, но он знает эту дурацкую эмблему на чёрной кепке – резко хлопая дверью. Лучший друг выжидающе смотрит на него из-под козырька, приподняв брови. Эрик открывает рот, готовый возмутиться: — Ты не... — Езжай, — настойчиво говорит Джуён, награждая его тебя никто не спрашивает взглядом. Эрик бросает нервный взгляд на Санёна рядом, снова на лучшего друга, а затем смотрит на Хёнджэ. Он кажется смущённым, хмурится и шумно выдыхает, фыркая, отчего его длинная челка взлетает в воздухе. Со вздохом Эрик отворачивается и давит на газ. Некоторое время они едут по шоссе на выезд из города в тишине, Санён и Хёнджэ молчат, потому что не знают пути, Джуён, кажется, усердно о чем-то думает, а Эрик просто слишком взвинчен, поэтому старается следовать всем правилам дорожного движения, чтобы не привлекать внимание. Когда Эрик преодолевает знак, оповещающий, что они покинули пределы Ньюпорт Бич, Джуён впервые открывает рот и спустя минуту они ведут ожесточённый спор о том куда им лучше ехать – Эрик настаивает свернуть на шоссе и доехать до соседнего города, Джуён предпочитает остаться в одном из пригородных мотелей. В какой-то момент Эрик показывает лучшему другу язык в зеркало заднего вида, ведь он за рулём, однако спустя минуту он видит стрелку на приборной панели, извещающую о полупустом баке и всё-таки спрашивает в каком из мотелей лучше остановиться. Джуён раздражающе довольно хмыкает. Они съезжают в один из поворотов, не так далеко от города, как Эрику бы хотелось, но он вынужден признать, что выбора у них особо не было. Средних размеров угловой двухэтажный мотель с главным зданием в центре, обшарпанной штукатуркой и стандартной парковкой перед входом стоял в ряд с несколькими барами и круглосуточным магазином. Эрик знал о нём и раньше, обычно там останавливались туристы, ещё чаще местные неверные мужья. Он медленно въезжает на стоянку, паркуется и глушит двигатель. Их накрывает тишина. — Мы снимем комнату, — говорит Хёнджэ, слегка тряся своей сумкой, как бы намекая, что у него единственного есть деньги, когда молчание становится затяжным. Он толкает коленку Джуёна своей и тот поспешно открывает дверь, вылезая наружу. Эрик в молчаливом недоверии наблюдает, как холодный, вечно хмурый Хёнджэ берёт его лучшего друга за руку, переплетая пальцы, и, обходя форд, тянет в сторону административного здания. Они с Санёном остаются одни. Эрик опускает голову, уставившись на свои руки, пальцы вновь нервно вцепились в колени. И ждёт, ждёт, ждёт... — Эрик? — зовёт Санён, заставляя его вздрогнуть. Он поднимает глаза, пересекаясь взглядом с Санёном, и на его лице он видит беспокойство, — Ты в порядке? — Да, — говорит Эрик и слышит, как его голос чуть дрожит. Санён хмурится. — Извини меня, — говорит он, и в его голосе Эрик слышит искреннее раскаяние и это то, что заставляет его буквально подорваться с места. — Нет! Ты не... Я всё понимаю, типа я смотрел HBO и знаю, как это работает. Весь смысл программы защиты свидетелей в том, чтобы защищать свидетелей, так? И ты не мог рассказать кто ты на самом деле, ведь это бы поставило твою жизнь под угрозу и это круто, в смысле, я хотел сказать, это абсолютно точно не круто, то, что твоя жизнь в опасности, но у меня нет с этим проблем, я в порядке и не злюсь или типа того, просто... — Эрик резко затыкается, теряя всю уверенность. Он вновь опускает голову, нервно кусая нижнюю губу, и замирает, когда видит, как чужая рука тянется к его, размыкая хватку на колене, и сжимает его пальцы. Глаза начинает щипать и он всё-таки говорит, — Я не знаю, чему теперь верить. Санён медленно выдыхает, поднимает свободную руку и осторожно проводит кончиками пальцев по его скуле и Эрик абсолютно точно не льнёт к нему в поисках ласки, лишь слегка склоняет голову. Они тянутся друг к другу одновременно, встречаясь где-то посередине, Эрик с рвением прижимается к тёплым губам, ощущая острую необходимость физического контакта, необходимость услышать от Санёна хоть что-то, что позволит ему успокоиться. Когда Санён начинает говорить, он задыхается, но не отрывает от старшего взгляда. — Меньше всего я хотел подвергнуть тебя опасности из-за всего этого, — Санён медленно выдыхает, — История моей жизни может быть неправдой, но я всегда был искренен с тобой во всём остальном, я хочу, чтобы ты верил мне. И я не хочу, чтобы ты думал обратное, Эрик. Ты невероятно важен для меня. За все эти месяцы... Не думаю, что я смогу отпустить тебя теперь, когда ты значишь для меня так много. Наивно, но Эрик верит ему. Конечно, он знал, что тот говорил правду, в конце концов, он всё ещё бестактно подслушал несколько их с Хёнджэ разговоров, но слышать это от самого Санёна напрямую заставляло его внутренности делать те самые сальто, даже в подобной ситуации. Поэтому он говорит: — Я знаю это, — Эрик робко улыбается и ответом ему служит признательный взгляд, — Но... Сону... Санён? Как мне теперь тебя называть? Санён отстраняется, но недалеко, и говорит: — Моё настоящее имя – Ли Санён. Это была моя ошибка, ты не должен был знать об этом имени, но затем ты спросил и я решил рассказать тебе. — Почему? — спрашивает Эрик. Санён пожимает плечами. — Потому что это ты. Сейчас Эрику этого достаточно. — А Хёнджэ? — Его настоящее имя – Ли Джэхён, — медленно говорит Санён, будто решая как наиболее безопасно преподнести информацию. Эрик же внезапно хмурится. — Ладно, Санён и Сону, но Хёнджэ? — секундочку... Хёнджэ. Джэхён. Хён... Глаза Эрика расширяются, и он едва слышно стонет. — У кого-то действительно нет фантазии, да? — и он ещё удивлялся почему фейсбук не нашёл ему ничего? Санён смеётся. — Один белый парень в министерстве юстиции, — говорит он так, словно это всё объясняло, и Эрик закатывает глаза. Белые. — И как долго вы?.. — Эрик всё ещё не может произнести это вслух, но Санён понимает и морщится. — Почти полтора года, думаю? Это шокирует. Значит они в программе уже второй год. Второй год вдалеке от дома и семьи... — Но вы ведь точно не из Аризоны, да? — спрашивает Эрик просто на всякий случай, и Санён слабо хмыкает, качая головой: — Мы жили на границе Флориды с того момента, как попали в программу. Не так далеко от дома, но прилично. А потом случилась угроза раскрытия и нас тут же перевезли в Калифорнию. — На другой конец страны, — выдыхает Эрик, на что получает кивок в ответ. Больше Санён не успевает ничего рассказать, потому что они видят, как Хёнджэ с Джуёном выходят из здания и машут им рукой, зовя за собой. Они вылезают из старенького форда, Эрик немного думает, но всё-таки закрывает его, а затем медленно плетётся чуть позади Санёна в сторону лестницы, ведущей на второй этаж здания. Друзей они догоняют, когда те останавливаются между дверьми в комнаты мотеля. — Двести восьмая ваша, — говорит Хёнджэ, протягивая Санёну ключи. Эрик бросает удивлённый взгляд на ключ-карту, а затем смотрит на Хёнджэ: — Разве вы не?.. Почему Эрик предполагал, что Хёнджэ захочет быть в одной комнате с Санёном? Это выглядело логично, что они захотели бы ночевать вместе, оставив Эрика с Джуёном и... — Нас ведь должен кто-то защищать, верно? Будь это маршалы, я бы выбрал Джейкоба. — Хёнджэ даже бровью не ведёт на брошенный недовопрос. Эрик ему ни разу не верит. Он обменивается красноречивыми взглядами с Джуёном, а затем переводит взгляд на Джэхёна как раз когда тот разворачивается и уходит, бросая напоследок: — Мы будем через дверь, в двести шестом. И только когда он входит в номер вслед за Санёном, Эрик понимает. Разумеется большая двуспальная кровать у западной стены занимает большую часть пространства. Над кроватью какой-то обшарпанный выцветший пейзаж леса, а по бокам две скромно стоящие тумбочки с электронными часами и стационарным телефоном. У противоположной стены Эрик видит доисторический телевизор, примостившийся на небольшом ящике и кресло. Окно, прикрытое жалюзи, расположилось слева от двери, едва ли давая естественному свету проникать внутрь. У дальней стены напротив входной двери Эрик видит приоткрытую дверь в ванную. Мотель. Ну разумеется. Внезапно Эрик начинает нервничать, сглатывая вязкую слюну и ощущая холодок, бегущий по позвоночнику. Он закрывает дверь, запираясь, и неловко замирает, наблюдая, как Санён плотно закрывает жалюзи на окне, а затем проходит вглубь комнаты, оставляя ключ-карту на тумбочке рядом с телевизором, и наконец поворачивается к младшему. Эрику кажется, что его снова мутит. — Думаю, нам нужно немного отдохнуть, — говорит Санён медленно и смотрит на Эрика абсолютно открытым взглядом. Эрику кажется или правда стало жарко? Здесь вообще предусмотрен кондиционер? — Да уж, — выдыхает он, просто чтобы не оставаться в неловком молчании. Это... Это ведь что-то значит, верно? Нет? Они в комнате какого-то захудалого мотеля за чертой города и похоже им предстоит провести ночь в одной кровати, а ещё пару минут назад они вроде как почти признались друг другу в любви под угрозой жизни и смерти. За ними гонятся какие-то бандиты, желая прикончить, дом Эрика обстреляли едва ли не час назад, а сам Эрик только открыл для себя, что совершенно ничего не знает о своём бойфренде, так что даже несмотря на то, что ещё парой часов ранее он думал о том, что готов потерять девственность с ним, независимо от его статуса в мире криминальных авторитетов, сейчас это будет... — Тебе стоит принять душ. — Что? — полностью потерявшись в своих мыслях, спрашивает Эрик и растерянно смотрит на Санёна. — Тебе стоит принять душ, — повторяет тот, и Эрик хочет сказать, что нет необходимости, но Санён подходит ближе, настойчиво повторяя, – В твоих волосах штукатурка и одежда в пыли, Эрик. — Но я не могу просто оставить тебя... — протестует тот, рефлекторно запуская пальцы в волосы и действительно ощущая в прядях кусочки штукатурки. Он ведь буквально обтирал бетон на веранде собственного дома. Но Эрик не мог просто оставить Санёна даже на пару минут. Что если пока он будет в душе, кто-то ворвётся внутрь и перережет ему глотку, что если кто-то притворится обслугой номеров и похитит Санёна, едва тот откроет дверь, ничего пошлого, просто Эрик видел достаточно сериалов и это возможно, что если Эрик не услышит крик и тогда... — Я пойду с тобой, — закатывает глаза Санён, будто не видит в этом проблемы, и мысленный процесс Эрика резко замыкает, так что у него хватает сил лишь на то, чтобы кивнуть. Замечательно. Просто отлично.🌅