Гарри Поттер и наконец-то Хогвартс

      Развитыми чувствами опытного боевого мага Сириус отметил, что человеческий ураган, прижимающий его к женщине в чёрном, состоит исключительно из знакомых лиц. К сожалению, это знание совершенно не помогало поддерживать хотя бы минимально приличное расстояние между ним и незнакомкой. Его руки как-то непроизвольно легли на плоские бёдра, обтянутые шёлковой тканью, а взгляд зафиксировался на алебастровом лице. Сириус почувствовал, как лёгкие кисти рук коснулись его плеч. Женщина подалась вперёд, их взгляды встретились. Легкая улыбка открыла излишне острые, сверкающе белоснежные зубы, она придвинулась ещё ближе к лицу. Сириус тоже инстинктивно потянулся к её губам. Незнакомка в ответ, чуть склонив голову, мощно и резко впилась клыками куда-то ниже уха. Сириус стал терять сознание. Последнее, что он помнил, — ощущение куска мяса, оторванного от его родной и любимой шеи.       Он очнулся в такой привычной палате больницы святого Мунго. Сириус регулярно провожал сюда крестника, поэтому помещение узнал безошибочно. Гарри нашёлся в непосредственной близости. Он менял пациенту нашейную повязку. Сириус чётко осознавал, кто является организатором всего произошедшего безобразия, и ему впервые в жизни захотелось от всей души надавать крестнику по заднице. Прямо сейчас.       Останавливало его несколько вещей. Во-первых, он не был уверен, что сможет подняться. Во-вторых, пациенту делать что-то подобное с персоналом больницы строго не рекомендовалось. Во избежание более серьезных проблем со здоровьем. Ну и, в-третьих, напротив него на стуле с высокой жёсткой спинкой сидело чудовище в человеческом обличии, которое только что (по крайней мере, по его воспоминаниям) отгрызло у него кусок плоти. Чудовище безразлично его рассматривало.       — Ты вкусный, — поздоровалась незнакомка.       Стоило только Сириусу придумать ответ, более-менее выражающий его мысли и переживания, она продолжила так же бесстрастно:       — Давай будем жить вместе, ходить в кино на ужастики, устраивать разнузданные оргии, а когда узнаем друг друга получше, отошлём этих детей и заведём своих.       Сириус чувствовал, как рядом замер крестник. Сам он, повернувшись на бок, пристально рассматривал это чудо. Или всё-таки чудовище? В глубине его души просыпалось… что-то… непонятное… тёмное… семейное?.. Что-то очень блэковское. Сириус махнул рукой, накладывая на Гарри чары, которые не позволяли мальчику слышать.       — Сначала я изнасилую тебя на могиле моей матушки, — спокойно произнёс он, зафиксировав её взгляд.       Так и не представившаяся женщина величественно кивнула. Она медленно встала и пошла в сторону выхода.       — Буду на кладбище сегодня в полночь, — бросила она, не поворачиваясь. Алебастровая рука взлохматила волосы онемевшему крестнику, снимая чары. — Я возьму лопату.       Дверь палаты закрылась с ужасающим скрипом. Это был первый случай в истории больницы святого Мунго, когда дверь этого заведения издала подобный звук.       Оскар Ретсби прикрыл глаза, чтобы больше сосредоточиться на ощущениях левой руки, на которую он натягивал перчатку… Он всё ещё вёл секцию бокса, но это стало уже скорее хобби, чем работой. Основной доход у него шёл из магического мира. Каждый божий день вместо кофе он принимал эликсир, который позволял сутки игнорировать магглоотталкивающие и скрывающие чары, поэтому повидать магии успел много и всякой. Но эти перчатки всё ещё оставались вне конкуренции. Подушечками указательного и среднего пальцев правой руки он провёл по чешуйчатой поверхности. Нечто глубинно-мальчишеское просто замирало от счастья каждый раз, когда он надевал драконьи перчатки. Подумать только: обычные рабочие перчатки из огромной гордой бронированной огнедышащей твари! Сравнительно недорогие. Довольно распространённые. Обязательный инструмент любого мастера, имеющего дело с агрессивными веществами или предметами. Из настоящего живого дракона!       Драконов, не считая уже дохлого Итильгора и анимированных картинок в книгах, Оскар никогда не видел, но мощь их мог вполне живо представить. А тут перчатки… Он надел вторую на правую руку, ещё немного посмаковал ощущение и открыл глаза. Пора было вернуться к работе.       Его ждала вторая (или какая она там по счёту?) страсть его жизни — холодное оружие. На этот раз из специально зачарованной коробки он извлёк довольно просто выглядящий мизерикорд. Узкое лезвие, треугольное в сечении. У основания на каждой грани отчеканено по одинаковой руне. Надо будет потом узнать у Риты, что она значит. Сам Оскар руны потихоньку изучал, но в языках он оказался не силён, так что двигалось дело туго. Тем более разобраться в этой области без наставника было проблематично.       Гарда кинжала была минимальной, рукоятка сделана скорее под детскую или женскую руку. Хотя такое оружие обычно украшалось, здесь же не было ни единого декоративного элемента. Оружие было сделано в основном из стали, закалённой в крови, но с небольшим дополнением в виде орихалковой пыли. По задумке мизерикорд мог блокировать всю магию, кроме магии хозяина, в радиусе двух метров от себя. Оскар взял клинок, поднёс его поближе к глазам и сосредоточился, вслушиваясь в песнь металла. Чтобы стать хозяином, нужно было капнуть своей крови на любую из трёх рун (вот и не потребовалось узнавать значение у Риты). Но в последние годы что-то разладилось, и привязка перестала работать. Оружие перестало блокировать магию. Точнее, в какой-то момент оно стало блокировать только магию хозяина, что ещё хуже. Хотя и могло бы найти своё применение. Понимания стихии у Оскара было недостаточно, чтобы сказать, почему и когда так произошло, но его вполне хватало, чтобы исправить ситуацию. Этим, собственно, он последнее время и зарабатывал.       Медленно и сосредоточенно он провёл рукой над лезвием, восстанавливая изначальный механизм работы оружия. Десять минут — и можно рассчитывать на десять галлеонов чистой прибыли. Он убрал мизерикорд обратно в контейнер, а контейнер — в стопку на стуле у выхода. Из другой стопки была извлечена следующая коробка.       Где-то год назад на ниве любви к холодному оружию Оскар познакомился с хогвардским лесничим — Хагридом. У полувеликана были обширнейшие связи в Лютном переулке (насколько понял Ретсби, Хагрид толкал на сторону различные дары Запретного леса), которые и позволили найти свою нишу. За годы и годы существования в магическом мире скопилось просто невероятное количество проклятого, сломанного или просто запущенного оружия. И какую-то его часть хозяева хотели бы красиво повесить на стену или даже использовать по прямому предназначению. Реставрацией всего этого добра Оскар сейчас и занимался. Работа прибыльная, непыльная и глубоко любимая.       Иногда особо зловредные проклятия его дару не поддавались, и тогда он собирал целый консилиум. Он достал из следующей коробки богато украшенную саблю. Вот например. Тут он один явно не справится. Несмотря на парадный вид рукояти, от лезвия так и тянуло застарелой жаждой крови. Ножны стальная красавица явно не любила, зато погрузиться в чьё-нибудь нутро она хотела изо всех сил. И чувствовалось это желание без всякого дара. Жажда крови была явлением для оружия нормальным и более чем естественным, но конкретно эта сабля реализовать свою не могла, отчего страдала. Обильно декорированная позолоченными амурчиками рукоять была основательно проклята и грозила сильнейшими ожогами любому, кто попытается за неё схватиться.       Для решения проблемы собственных сил их с Ритой семьи бы не хватило, поэтому Оскар вызвал по осколку мелкого Полкисса. Было бы прекрасно вызвать обоих братьев, но Боб буквально пару месяцев как съехал от родителей и устроил тату-салон на самой окраине города. Очередь на запись к нему была на полгода вперёд. Вся лондонская тусовка хиппи хотела записаться к настоящему шаману. Да и очень приличная часть магической молодёжи тоже. И не только молодёжи, особенно среди тех, кто знал, что Боб был настоящим шаманом. К тому же, будучи профессионалом, молодой человек умел не только наносить татуировки, но и дополнять, включать их в другой контекст и модифицировать.       Дом и мастерскую парня они зачаровывали всем сообществом, прилагая максимум усилий, так как его талант уже позволил немного модифицировать стильные татуировки черепа со змеёй лордам Крэббу и Гойлу. Получившиеся пиратский флаг и натюрморт в стиле ванитас (как объяснил старший из братьев Полкиссов, это такой особый вид натюрморта с черепом) по функционалу не имели ничего общего с предыдущей версией. Слухи распространялись, и заказами Боб был обеспечен надолго.       Приходилось довольствоваться помощью Пирса. Что тоже было неплохо. За последние годы мальчик достиг вполне серьезных высот в артефакторике, ставшей для него основным источником карманных денег. Не то чтобы он часто мастерил какие-нибудь артефакты или мог сделать что-то сложное, но ему хватало и того, что умел. Вот и для очищения рукояти от всего лишнего был призван Пирс. Детвора явилась в полном составе: Пирс, Деннис, Дадли, Гарри и Роджер. Они ловили каждое мгновение летних каникул, потому что с сентября в Литтл-Уингинге оставался только Деннис, а остальные разъезжались кто куда. Проблема оказалась решена за пять минут, безопасная теперь сабля облапана со всех сторон, а Пирсу выдано положенное вознаграждение. Исчезли дети тоже в мгновения ока, утащив куда-то лечить порезавшегося и истекающего кровью Роджера.