Вечное "люблю"-2

Ясное дело, я не могла не ответить на такой поцелуй. В груди у меня, точно лава, медленно расползалось счастье. Хвала небесам, на этот раз, мы помирились! Никогда больше не буду сомневаться в своем парне! Конечно, он не станет потакать своему приятелю в стремлении насолить мне. Правда, я все равно жутко злилась на Эрнесто и по-прежнему не понимала, что на него нашло. Однако моему возлюбленному знать это было совсем не обязательно. Наверняка, он тут же начнет защищать своего друга. А я-то знала теперь, что Эрнесто всего лишь хотел насолить мне. Поэтому втерся в доверие и даже позволил к нему привязаться. Но Касимиро был прав. Рано или поздно мне придется поставить возлюбленного перед выбором: его дружок или я. Так что теперь моя задача — дать Федерико понять, что он без меня не мог. Мне нужно быть с ним ласковой, нежной, понимающей и так далее. В общем, я должна была сделать все ради того, чтобы мой парень рвался ко мне, а не к своему двуличному дружку. Но пока мы просто стояли в подъезде и страстно целовались, словно не виделись месяц, а то и дольше. Вернуло нас к действительности только чье-то ехидное покашливание. Мы отскочили друг от друга, но в дверях стоял всего лишь Касимиро, который, похоже, с трудом сдерживал смех. — Так, — насмешливо пропел он. — Кажется, голубки помирились. Может, и Вы, молодой человек, перестанете смотреть на меня волком. Я всего лишь помог Виолетте, когда увидел ее в Сан-Базилио. Вы же знаете, порядочным девушкам туда лучше не соваться. Особенно, после заката. — Ну, во0первых, мне незачем «выкать», — прохладно заявил Федерико. — Во0вторых, я вынужден поблагодарить Вас, юноша. — Касимиро, — представился тот. — И ко мне тоже можно обращаться на «ты». — Прекрасно. Итак, спасибо тебе, Касимиро, за то, что помог моей девушке. Фактически, ты спас и мою жизнь. Если бы с ней что-то случилось… Не закончив своей мысли, он содрогнулся и крепче прижал меня к себе, как будто опасаясь, что я исчезну. — Пустяки, — улыбнулся наш сосед. — Обращайтесь, если что. Кстати, Виолетта, ты ведь не итальянка, правда? — Нет, аргентинка, — отвечала я. — А что, у меня заметен акцент? — Абсолютно не заметен, — покачал головой Касимиро. Почему я и удивился. Ведь любой итальянец с детства знает, что в таких местах нормальным людям показываться нельзя. Особенно, красивым девушкам, и… — Но-но-но! — возмутился Федерико. — Даже смотреть в ее сторону не смей, понял?! — Феде, прекрати, это же просто комплимент, — успокоила я возлюбленного. — Ты и в самом деле такой ревнивец, или, действительно, увидел во мне серьезного соперника? — поинтересовался Касимиро. — Не обращай внимания, — ответила я за возлюбленного. — Он со всеми так себя ведет. За исключением, пожалуй, своего друга. Но тебе все-таки лучше уйти. — Ладно-ладно, — хмыкнул наш сосед, направляясь к лифту. — Еще увидимся. Было приятно познакомиться. Я чуть, было, не ответила «взаимно». Благо, вовремя сообразила, что Федерико это взбесит, и прикусила язык. Тем более, что до лифта мой парень Касимиро и так провожал гневным взглядом. И лишь тогда, когда створки закрылись, возлюбленный повернулся ко мне и строго спросил: — Ну, и что это было?! — Ты о чем? — не поняла я. — Тебе прекрасно известно, о чем я! — отмахнулся Федерико. — Ты понимаешь, что сейчас откровенно флиртовала с этим парнем?! — Я?! Флиртовала?! Да ты в своем уме?! — Да, флиртовала! Это так и называется! Да еще и в моем присутствии! — Феде, что за бред ты несешь?! Конечно, я ни с кем не флиртовала! Это называется банальной вежливостью! Только и всего! — А вот твой приятель, похоже, воспринял это несколько иначе! Видела, как он на тебя посмотрел? — Ты преувеличиваешь. Касимиро просто помог мне, надеясь с моей помощью наладить отношения с соседями. — Я вовсе не преувеличиваю! Он за тобой увивается! — Не говори глупостей. Касимиро всего лишь налаживает контакт с теми людьми, у которых ему, возможно, придется просить помощи в будущем. — Ну, пока ему удалось наладить его только с тобой. Лично я ему даже руки не пожму. Так что у твоего Касимиро весьма странные методы. — По-моему, он искренне хотел с тобой подружиться. Это уже ты его оттолкнул. — Интересно! Какое-то чучело подбивает клинья к моей девушке, а я должен пытаться наладить с ним отношения?! Он пускает по тебе слюни! Неужели непонятно?! — Феде, прекрати! Касимиро мне кажется абсолютно безобидным. А даже если у него и есть на меня какие-то виды, это неважно. Я ведь с тобой. Мне глубоко наплевать, кто там за мной увивается. У меня есть человек, которого я люблю больше собственной жизни. Веришь? Федерико помолчал немного, а затем, обнял меня, привлек к себе и выдохнул: — Прости, Вилу! Я не должен был тебя упрекать! Конечно, ты не станешь ни с кем заигрывать! Просто, пожалуйста, больше не убегай от меня! Я чуть с ума не сошел! А уж когда ты мне сказала, в какие края тебя занесло… Содрогнувшись всем телом, мой парень все же отпустил меня и нажал кнопку вызова лифта. Но затем, я сама подошла к нему и горячо заговорила: — Феде, ты должен мне доверять. Если я говорю, что Касимиро не представляет для тебя никакой угрозы, значит, так и есть. И у тебя не может быть соперников по определению. Ты — единственный парень, которому есть место в моей жизни. Только тебе принадлежит мое сердце, моя душа и мое тело! Ты в любой момент можешь заявить права на все это! Одного упоминания о сексе было достаточно для того, чтобы разжечь в наших телах огонь сумасшедшей страсти. Я поняла, что хотела своего ревнивца. Невыносимо хотела! И он тоже меня хотел. Я чувствовала это. Волна возбуждения накрыла нас с головой, и мы потянулись друг к другу. Нам было все равно, что мы находились в общественном месте. Неважно, что сюда в любой момент могли зайти люди и даже дети. Плевать, что вокруг был один лишь кафель. Да и не было у нас намерения заниматься любовью прямо там. Нет. Главное — добраться до квартиры. Точнее, до постели. Когда мы вошли в лифт, Федерико нажал кнопку нужного этажа и яростно набросился на мои губы. В этом поцелуе не было романтики — только животная страсть. Но это было именно тем, что мы хотели. Мой парень прижал меня к задней стенке лифа, целуя, лаская зыком и даже слегка покусывая. — Ты — моя! — шептал он, когда наши губы ненадолго разъединялись. — Моя! — Да, твоя! — стонала я в ответ. — Только твоя!