Stay with us

Ты всегда думала о том, как он одинок.

Поющий бард, гуляющий по улочкам Мондштадта, стихи, таверна, сладкий голос — и как не обратить внимание на этот юношеский возраст, и как не проявить заботу в отношении к нему? Венти смеётся: "Ты так мила ко мне, т/и!" Но ты не понимаешь, злишься и лишь выдыхаешь: а как быть с тем, что требует он алкоголь? Ведь кажется совсем ребёнком, его манеры, речь, та беззаботность, лёгкость — словно ветер, нежный бриз. Сегодня вновь вылавливаешь барда из таверны, весел и ловок, как всегда, поёт замысловатые стихи — ему уже изрядно заплатили, но не деньгами, вовсе нет. С переживанием ты смотришь на него, идя вдоль стен и улочек Мондштадта. — Венти, нельзя так, — в который раз твердишь ему. Он лишь смеётся — искренне, воздушно, будто короткий взрыв семян от одуванчика, готовых разлететься по окрестностям Мондштадта. — Нельзя так, неужели ты не понимаешь? Темно. Он останавливается столь внезапно, что ты всерьёз тому удивлена. Смотрит так пристально, словно одним лишь взглядом может мысли все твои прочесть. Ты, кажется... неужто смущена? — Т/и, — казалось, его голос больше алкоголем не сквозит — он такой тихий, вкрадчивый и, словно шёпот, проникает в сердце глубоко. В какой момент ты поняла, что позади тебя лишь жёсткая стена, а ночью вокруг ни души? Что ж, вероятно, слишком поздно — ведь юный бард уже перед тобой, во взгляде его больше не ребячество. — Ты так усердно заботишься обо мне, думая, что я совсем ещё юн, ха-ха! Это безумно мило. Но, т/и, ты, вероятно, сейчас забываешь... Он приближается почти вплотную, ты замираешь — от него почти не пахнет алкоголем. Глаза его смотрят чрезвычайно ясно, а это детское лицо... Действительно ли..? — ...что внутри я давно уж не ребёнок. Ветер пронзает ваши лица, от близости бросает в дрожь, ты чувствуешь... Теперь ты чувствуешь, кто он сейчас. Эти руки, сжимающие твои запястья. Этот взгляд, наивно-весёлый и по-настоящему серьёзный. Это лёгкое дуновение, заставляющее вздрогнуть. Казалось, сейчас был лишь нежный бриз, а не короткий поцелуй. — Жди меня, т/и, я приду завтра, ха-ха! — и вновь тот смех, что поражает своей беззаботностью, но ты почти привыкла. Он вдруг перестаёт смеяться на секунду. — И тогда я развею все твои сомнения. Ты возмущённо хочешь что-то возразить, но бард уже свободной тенью ускользает прочь от взора. Лишь нежный звук его золотой лиры доносит слова песни до тебя. — До завтра, милая! ♪