Апокалипсис уже наступил

Этот вопрос об Илье застает меня врасплох. Ответить как есть? Или озвучить только половину правды? А может быть вообще уйти от ответа, сказав, что я не готов ворошить прошлое?    — Илья... Это…   Я выдыхаю его имя и чувствую, как сердце болезненно сжимается, но я заставляю себя сесть, облокачиваясь спиной о кухонные шкафы, и продолжаю говорить.    — Это мой друг, — я вижу, что Арсений, который тоже принял вертикальное положение, слушает внимательно и обеспокоено, но слова все равно даются так тяжело. — Мы дружили еще со школы, в Воронеже. Даже когда я переехал, мы продолжали общаться и виделись всегда, когда я приезжал…   Я не знаю, что говорить дальше и Арсений подталкивает меня вопросом:    — Он остался там, когда все началось?   Знакомые образы наполняют голову: квартира Ильи, его смех, наш последний день. После паузы и флешбеков, я понимаю, что теперь мне все же хочется выговориться, что бы сбросить эту годами копившуюся боль, горечь и страх.    — Нет. Помнишь, я говорил, что мы собрались с Димой и Сережей посмотреть футбол? За пару часов до начала зомбификации мне позвонил Илья, он сказал, что скоро будет в Москве. Решил сделать сюрприз, — я горестно улыбаюсь, чувствуя, как глаза начинают слезиться. — Он наотрез отказался говорить, во сколько приедет и попросил меня не встречать его. Я все равно собирался поехать и просто подождать на вокзале, но он взял с меня обещание не делать этого. Судя по интонации, он приготовил еще какую-то приятную неожиданность и мое появление испортило бы его задумку…   Арсений сидит напротив и слушает внимательно, я чувствую на себе его участливый взгляд. Я же смотрю в одну точку, и перед внутренним взором только тот вечер. Вздохнув, я продолжаю рассказывать:    — Интуиция тоже была против задумки сорваться на вокзал, и я ее послушал… А дальше ты знаешь… — я чувствую, как в уголках глаз копятся слезы, но упрямо тру глаза, чтобы не дать им пролиться. — Ты винишь себя? — спрашивает Арсений с максимальным пониманием и осторожностью, и в жесте поддержки укладывает мне на плечо ладонь.   Ну да, кому как не ему знать о чувстве вины, хоть потерял он и не любовь всей своей жизни. Но я уверен, терять друзей не менее больно, да и обесценивать чужую боль просто не стоит.    — Да, — я выдыхаю, подбирая слова. — Я до сих пор спрашиваю себя: если бы я приехал, мы бы успели встретиться? Или он был бы еще в пути? Или я сам бы не успел доехать? И знаешь, я еще долгое время ненавидел свою чертову интуицию. Про ненависть к себе, наверное, стоит промолчать.   Мне кажется, что Арсений нахмурился, услышав эти слова, но я продолжаю смотреть куда-то перед собой и говорить:    — Я ненавидел себя еще больше каждый гребанный раз, когда эта самая интуиция помогала мне выжить. Но потом, когда благодаря ей, мне впервые удалось спасти Диму и Сережу, и я стал лояльнее.   Я замолкаю. Сдерживать слезы получается плохо и я чувствую мокрые дорожки на щеках, но мне действительно становится легче. Я никому не рассказывал о событиях того дня. Дима и Сережа знали и так, они были свидетелями этого, как раз тогда я и признался им о наших реальных отношениях с Ильей. И сейчас, проговорив все, что терзало меня два года, я словно смог по-другому посмотреть на это все. Я наконец-то смог осознать, что глупо надеяться на встречу с Ильей, даже если он жив. Нужно отпустить его, теперь по-настоящему. Надеюсь, что у меня получится это сделать.    — Прости, что спросил, — вдруг шепчет Арсений, вырывая меня из потока мыслей, и, придвинувшись ко мне, обнимает за плечи.  — Ничего, — отвечаю я, на пару секунд положив голову на его плечо. — Мне стало легче, знаешь.   Я откидываю голову, упираясь головой в шкафчик сзади, и закрываю глаза. Арсений осторожно убирает руки, но остается сидеть рядом, плечом к плечу. Что ж, я рассказал все как есть, и хорошо, что Арсений не стал уточнять детали. Наверное, хватит каминг-аутов на сегодня, хватит Сережи с Димой.    — А почему ты вообще спросил? — интересуясь я, когда все переживания улеглись. — Слышал, как я говорю во сне?  — Да, и слышал, как ты проснулся, — он замялся. — Извини, наверное, стоило тебя поддержать, но я побоялся сделать хуже, что ли.   Я вспомнил последний кошмар и ту ночь, значит, Арсений не спал. Отчего-то мне стало очень неловко и немного грустно.    — Да ты и не должен был…  — В любом случае, извини. И за то, что полез с расспросами, тоже.   Мы сидим в тишине еще несколько долгих минут и решаем, что все-таки стоит поспать. Странно, но не смотря на растревоженные чувства, засыпаю я быстро.    ***   Утро начинается с того, что на меня кто-то наступает. Я просыпаюсь и мгновенно подскакиваю, рука сама тянется к пистолету, который лежит на полу рядом.    — Эй, эй, спокойно! — слышу я оклик Сережи. — Я просто споткнулся!   Со стороны слышен смех Димы и Арсения, они сидят за столом, и пьют чай. Видимо, я перепуганный и сонный, в кухне на полу, смотрюсь весьма комично.    — Придурки, — бурчу я беззлобно. — Могли бы и разбудить.  — Сережа с этим отлично справился, — парирует Дима.   Я продолжая бурчать под нос недовольства, присаживаюсь и потягиваюсь. Приятно было проспать всю ночь без кошмаров и тревог, видимо, этим я обязан разговору накануне.    — Серег, ты как вообще? — уточняю я у Матвиенко.  — Нормально, — бодро кивает он.  — Ага, нормально. Антон, ты еще не слышал, как он матерится, стоит ему пошевелить рукой, — добавляет Арсений.   Теперь время недовольного бурчания наступает и для Сереги. А я неосознанно засматриваюсь на улыбку Арсения, мне определенно нравилось видеть его таким, веселым, здорово, что он быстро вливается в наш коллектив.    — И поэтому кое-кто никуда не идет, — учительским тоном говорит Дима.  — Да не гони, Позов! — сразу же вскидывается Матвиенко, даже на месте подпрыгивает. — Я тут один должен куковать?! Да я с ума сойду!   — Но так, действительно, будет лучше, — аккуратно ввинчивает Арсений, — и безопаснее для всех.  — Это точно, — кивает Поз. — Вон, поднимешься в квартиру на пятом, о которой говорил Арс и посидишь там. И всем будет спокойнее. И только, сука, попробуй куда-то вляпаться пока нас нет!  — Если сюда заберутся зомби и съедят меня? — драматично спрашивает Серега, — ты будешь жалеть!   Он выходит из кухни, всем своим видом показывая, что недоволен с таким решением команды, разве что ножкой на выходе не топает.    — Да ты сам всех зомбаков съешь! — кричит ему вслед Дима, и добавляет уже тихо: — Уж мозги выесть точно сможешь… Чайной ложечкой…