Месяц спустя, Поместье Бабочки
С тех пор, как Демонические Луны атаковали Бесконечный Поезд, прошел месяц. Рана Танджиро постепенно затянулась, позволяя тому вновь приступать к тяжелым тренировкам Дыхания Солнца. Танец Бога Огня был очень эффективен, но после его использования Камадо-старший чувствовал себя выжатым, будто лимон. Зеницу, вызубрив всю теорию, приступил к изучению остальных стилей Дыхания Грома, желая превзойти свое мастерство и стать еще сильнее, чтобы защитить своих друзей. Иноске же изо всех сил пытался отточить свой Двенадцатый клык: Вгрызться в Горло и Оторвать. Его упорство не знало границ, он даже про еду и сон забывал, сбивая свой режим к чертям и заставляя Аой возмущаться. Кёджуро тоже шел на поправку. У него были сломаны ребра и имелись многочисленные раны на теле. Из-за этого Ренгоку потерял много крови, из-за чего сильно ослаб. С глазом же Столпу Пламени буквально фантастически повезло — несмотря на слова Аказы, что его глаз был раздавлен, тот шел на поправку, и, согласно прогнозам, Кёджуро снова сможет видеть поврежденным глазом. До тех пор Ренгоку придется носить глазную повязку, но мечник не унывал — наоборот, он шутил, что теперь он будет пиратом и даже иногда шутливо отдавал приказы, будто он не мечник, а насквозь просоленный морской волк, который всю жизнь проплавал на пиратском фрегате, грабя испанцев. Танджиро и компания искренне старались подыгрывать веселому Столпу. И все было бы хорошо, если бы не одно большое «но». Ханзо так и не очнулся. Демона устроили в общей палате для больных, в угле, где солнце до него не дотягивалось. С него пришлось снять его сапоги, куртку, маску и прочую одежду, переодев его в одежду пациента. Когда же с него сняли рубашку, то Суми, Киё и Нахо застыли в удивлении и восхищении, а Аой же слегка покраснела. Тем самым они привлекли внимание и остальных четырех пациентов, которые тоже замерли в удивлении и шоке. Тело Ханзо было настолько мускулистым, что рядом с ним остальные чувствовали себя откровенно некомфортно. Не то, чтобы он был прямо гипертрофированно перекаченным мужиком, просто он был очень мускулист. В глазах Иноске и Зеницу читалась явная зависть, а в глазах Танджиро было восхищение. Кёджуро же тоже смотрел на Ханзо с удивлением — таких мышц он даже у Тенгена Узуя не видел. На теле демона были видны старые, оставленные еще при человеческой жизни, боевые шрамы. Через грудь, на боку, на руке… Тем не менее, переодев Митарая, девушки с трудом уложили тяжелого мужчину на кровать, и стали периодически за ним приглядывать. Танджиро рассказал им, как все было. Как Ханзо примчался буквально в последние секунды им на помощь, спасая Столпа Пламени, про его поединок с Третьей Высшей Луной, про то, как противник Митарая сбежал, и как самого демона вырубил полумертвый Энму. И как они потом держали демона в тени, укрывая его тело, как тащили его обратно в Поместье, как уговаривали Шинобу дать место для демона, который, фактически, погрузился в глубокую, беспробудную кому… Аой много раз пыталась вернуть Митарая в сознание различными способами. Бесполезно — Ханзо продолжал лежать, словно поваленное и очень тяжелое бревно. Единственное время, когда он двигался — это ночь. По ночам Ханзо едва шевелился, постанывая, словно от боли. В такие моменты его тело горело огнем. Влажные повязки на тело не помогали — они очень быстро нагревались. Канзаки как-то попробовала измерить температуру Ханзо в такое время — результат был от тридцати девяти до сорока градусов. Но что удивительно — такая вакханалия происходила только в ночной период суток. — Я не знаю, что еще можно сделать! — пожаловалась как-то раз Аой ребятам. — Шинобу-сан отказывается помогать ему, а все, что я знаю, не приносит результата! — Ты делаешь все, что можешь, Аой. Успокойся. — устало выдохнул Танджиро, массируя виски. Сейчас вся компания сидела возле койки Ханзо, пытаясь решить, что же делать. Кёджуро так же сидел вместе с ребятами, думая над сложившейся ситуацией, а Незуко сидела на кровати, держа демона за руку. — Черт, черт, черт! Ну не может же быть такого, чтобы Бинзо нельзя было помочь?! — взорвался Иноске. — Его зовут Ханзо, кабанья башка! Имей к нему уважение — называй его по имени, он наши жизни спас! — зашипел Зеницу на Хашибиру. — Заткнись, Моницу! И без тебя тошно! Агацума скрипнул зубами, но не стал отвечать на реплику Иноске. Он решил быть умнее, как частенько советовал ему Ханзо. «Просто не поддавайся на провокации Иноске, Зеницу. Он очень неуклюжий провокатор, ведь сам частенько попадается на подобные удочки. Будь умнее и игнорируй подобное.» Именно в такой форме Ханзо дал совет Зеницу относительно Иноске. И это действительно сработало! — Слышь, Гонпачиро! — неожиданно встрял дикий Истребитель. — Помнишь, ты упоминал некого демона, которая обещала помочь твоей сестре стать человеком? Может, она и Ханзо поможет? Как ее… Фумиё? Камадо-старший хлопнул себя по лбу. Как же он раньше не догадался?! — Тамаё! Точно, Иноске! Ты прав! — обрадованно воскликнул юноша. Иноске был прав — Ханзо человеком не был, а та, кто разбирается в демонической природе, была знакома и с Ханзо, и с Танджиро. Но тут Камадо-старший поник. — А позволят ли демону войти на территорию поместья Столпа?.. — Вот тут я могу помочь! Все перевели взгляд на Ренгоку, что приободрился от новостей. — Юный Камадо, скажи, ты ручаешься за то, что демоница-доктор никому не навредит? — спросил Кёджуро, внимательно глядя на Танджиро. — Конечно ручаюсь, Ренгоку-сан! Только в том случае, если на нее нападут! — Тогда идем. Мы отправляемся в Поместье Оякаты-сама!Несколько часов спустя, поместье семьи Убуяшики
Танджиро и Кёджуро стояли возле поместья семьи Убуяшики, одетые в форму Истребителей. Они дожидались того момента, когда их пустят в дом для разговора с Главой. Танджиро слегка волновался — все-таки просьба у него была нешуточная. Кёджуро же был спокоен, как удав. К Истребителям вышла одна из старших дочерей Убуяшики. — Достопочтенный Глава просит вас пройти внутрь. Он готов принять вас. — Премного благодарим! — бодро ответил Кёджуро. Он и Танджиро прошли в дом, сняв обувь. Кагая сидел на веранде поместья. Он наблюдал за тем, как его младшие дочери резвятся на солнце. На губах Главы Корпуса Истребителей была грустная улыбка — Убуяшики прекрасно осознавал, что из-за проклятия их рода он не доживёт до тех дней, когда его дети окончательно станут взрослыми, и пусть он с этим смирился, но глубоко внутри он все же хотел увидеть их жизнь, подержать своих внуков на руках… Войдя на веранду, Кёджуро и Танджиро моментально склонились. Кагая посмотрел на них и улыбнулся. — Добрый день, мои дорогие ребятишки, — мягко сказал он, с трудом вставая на ноги. Его жена, Амане, поддержала своего мужа, держа за руку. — Чудесная сегодня погодка, не правда ли? — Мы рады видеть вас в добром здравии, Ояката-сама! — радостно сказал Кёджуро. — Искренне надеемся, что боги даруют вам долгие годы жизни! — Спасибо, Кёджуро. Ничика, можешь идти, — улыбнулся Кагая. Его дочь слегка поклонилась и ушла в дом. — Итак, чем же вызван ваши приход в мой дом? — Господин Глава, пожалуйста, помогите нам спасти господина Ханзо! — вскричал Танджиро. Кагая слегка посерьёзнел. — Я знаю о том, что он в состоянии комы. Ты знаешь кого-то, кто способен помочь ему? — спросил Убуяшики. Танджиро энергично закивал. — Ее зовут Тамаё. Хоть она и демон, но она врач и людей не ест, наоборот — она спасает человеческие жизни! И еще она ищет способ обратить Незуко в человека! Пожалуйста, позвольте ей прийти в Поместье Бабочки и помочь господину Ханзо! Если уж она не сможет ему помочь, то уже никто не сможет… — Я даю разрешение. — А? — Танджиро шокированно уставился на мягко улыбающегося Кагаю. — Я знаю Тамаё. Она уже несколько веков поставляет моей семье обезболивающие лекарства. Я даю разрешение на то, чтобы демоница Тамаё пришла в Поместье Бабочки и помогла Столпу Теней. — Кагая мягко улыбнулся, заметив удивленный взгляд Камадо. — Да, Танджиро, я восстанавливаю Ханзо Митарая в его старой должности. Но только за ним остается право решать, принимать ли эту должность или нет. — СПАСИБО ВАМ ОГРОМНОЕ, ГОСПОДИН ГЛАВА!!! — Танджиро вновь глубоко поклонился. В его сердце тлеющий уголёк надежды дал искры, разгораясь в бушующий пожар.***
Несколько часов спустя, убежище Тамаё и Юширо.
— Аране, передай, пожалуйста, склянку с кровью Незуко, мне нужно кое-что проверить, — мягко попросила Тамаё у своей новой помощницы, которая когда-то была Матерью Демоном-Пауком. Когда она пришла к ней, то сначала беглянка подумала, что это ловушка Музана. Она даже спросила про того, кто послал эту демоницу к ней. Однако, услышав описание Хайкиоши, Тамаё поверила девушке. Они избавила ее от проклятия Кибуцуджи и оставила вместе с собой и Юширо. Тот сначала был… мягко говоря, не особо рад такому повороту, но, впоследствии, даже слегка сблизился с паучихой. Хоть и в своей манере, но сблизился. Даже имя ей дал, оправдываясь тем, что у каждого живого существа должно быть имя. Сперва это было «Аранео»*, но потом Тамаё слегка поправила имя девушки, убрав букву «о». — Конечно, госпожа Тамаё, — спокойно сказала девушка, передавая демонице необходимую склянку. За два месяца ее дёрганность и страх всего на свете стали постепенно сходить на ноль. — Госпожа Тамаё, вам письмо! — в комнату вошёл Юширо с письмом в руках. На его плече сидел черный ворон Уз, и такому соседству Юширо точно был не рад, предпочитая свою кошку Чачамару. Тамаё взяла письмо в руки, поблагодарила Юширо, достала бумагу из конверта и стала читать вслух. «Добрый день, госпожа Тамаё. Пишет вам Танджиро Камадо. Прошу вас, помогите господину Ханзо Митараю выйти из состояния комы, ибо никто не знает, как ему помочь. Он уже месяц лежит в постели, не открывая глаз, а по ночам ему особенно плохо — его температура достигает сорока градусов, а пульс достигает двухсот ударов в минуту. Прошу вас, помогите ему! Если вы согласны помочь, то отправляйтесь в Поместье Бабочки, господин Глава распорядился, чтобы вас и Юширо не трогали. Танджиро Камадо.» Закончив читать, Тамаё посмотрела на Юширо и Аране. Юноша с трудом скрывал свое беспокойство, а паучиха смотрела на врача со страхом. Да и самой Тамаё стало страшно — за сто лет демон стал ей хорошим другом, который с другого конца света примчится на помощь, если в нем будет нужда. — Юширо, собирайся. Мы немедленно отправляемся. — отдала приказ Тамаё. — Аране, оставайся здесь. Приглядывай за препаратами, будешь готовить смеси, если потребуется. — Да, госпожа Тамаё!***
Следующая ночь, Поместье Бабочки.
Танджиро, Зеницу и Иноске сидели возле кровати Ханзо. Тому явно было плохо — он стонал и шевелился, сжимая руку Незуко, словно это была последняя соломинка, которая может его спасти. Девочка держала широкую ладонь Митарая в своих хрупких ладошках, а в ее глазах было видно искреннее сопереживание и сострадание. В комнату постучалась и вошла Аой. Черноволосая синеглазка имела усталый вид. — Танджиро, тут к тебе пришли. Кажется, это те самые Тамаё и Юширо. Услышав это, парень буквально вылетел под ночное небо. Тамаё и Юширо стояли на веранде, и в руках у обоих было по чемоданчику. — Где Ханзо? — сразу перешла к делу Тамаё. Ее взгляд был тверд и спокоен, и это приободрило Танджиро. — Идёмте, он в этой комнате. Он провел демонов в палату, где были только его друзья — Кёджуро уже ушел на задание. Тамаё быстро подошла к бессознательному Ханзо и коснулась его лба. — Юширо, жаропонижающее, живо! Демон моментально протянул врачу шприц, и та ввела его в кровь Митарая, с трудом проткнув плотную кожу иглой. — Почему ты сразу не позвал меня, Танджиро? — сердито спросила Тамаё у Камадо-старшего, что с интересом и волнением следил за манипуляциями врача. — Я уже сталкивалась с подобным. Это техника демона Энму, называется «Посмертный Сон». Она вводит жертву в очень глубокую кому, и заставляет ее заново пережить самые страшные кошмары ночью, а днём — самые счастливые воспоминания. Постепенно эта техника изводит организм жертвы до критического состояния, и тогда организм начинает умирать. Обычно длительность этой способности — от пяти до семи дней, затем — смерть. Ханзо повезло — он от природы награждён на редкость железным организмом, кроме того, его иммунитет укреплён демонической кровью Музана Кибуцуджи. Как бы это иронично не звучало, но Прародитель демонов спас Ханзо жизнь, однако сейчас ему поможет только одно средство. Необходим родственник, который согласится на подобную авантюру. — Шинобу-сан… — прошептал Танджиро, вставая со стула. — Я сейчас вернусь! Парень развернулся и помчался искать мечницу-отравительницу, параллельно размышляя над тем, как уговорить ее помочь своему прадеду. Упрямством она в Ханзо пошла.***
Комната Шинобу.
Девушка закрыла очередной отчёт и сонно протёрла глаза. В последнее время больных мечников к ней поступало немного — только вот показатель смертности среди Истребителей серьезно увеличился. Недавно вон, чуть Ренгоку не потеряли. Так что можно было навести порядок в картотеке. Девушка встала и чуть покачнулась. Несмотря на то, что для людей глициния для людей не является ядом, употребление оной все же не рекомендуется. Однако перед глазами Шинобу вновь встал образ раненой старшей сестрёнки, которая прохрипела всего четыре слова: демон с радужными глазами. После этого она покинула младшую сестрёнку навечно. Шинобу ощутила, как из глубин ее души поднимается темная ярость, которую она старалась подавить. Девушка глубоко вдохнула живительный кислород, стремясь успокоиться. Она сняла свою заколку, распустив волосы, и посмотрела на свое отражение. Если как следует присмотреться, то сквозь едва заметную фасетчатую оболочку можно было заметить не очень заметный зрачок. И то, он появлялся только тогда, когда Шинобу сама этого хотела. Девушка скрипнула зубами. Ее глаза действительно были слишком похожи на глаза ее прадеда, которого она еще с детства невзлюбила. Когда, будучи еще малюткой, она вместе с родителями приходила к своей прабабушке, то Шинобу вместе с сестрой слушала фантастические рассказы о последнем обладателе Дыхания Теней. И если Канаэ слушала их с восторгом, то Шинобу относилась к этим рассказам с большим скептицизмом. Например, когда она осталась с прабабушкой наедине, то она спросила: — Бабушка Ами, скажи, почему дедушка Ханзо так и не вернулся? Он же обещал! Старая Истребительница тогда лишь грустно улыбнулась и погладила края черного хаори-плаща с языками красного огня на подоле, что когда-то принадлежал ее любимому мужу. — Не все обещания можно выполнить, Шинобу. Просто он не смог вернуться с того задания. — Но тогда зачем он дал обещание вернуться, если в итоге не смог его выполнить?! — возмутилась маленькая девочка. Ами Кочо лишь тихо рассмеялась, видя пыл рассерженной Шинобу. — Это не объяснить словами, девочка моя. Чтобы понять это, тебе надо подрасти. Однако ты очень на него похожа. — Чем это я на него похожа?! — еще сильнее завелась девочка. — У вас одинаковые фиолетовые глаза. Таких больше ни у кого в нашей семье нет. И характер такой же — упрямый. — ласково улыбнулась бывший Столп Цветка. Женщина чуть поправила черные волосики Шинобу. — Вот, возьми подарочек от меня. Она сняла со своего затылка заколку в форме бабочки и нацепила ее на Шинобу. Девочка засмеялась, трогая обновку. Старая женщина чуть улыбнулась и прижала к себе правнучку. А через две недели ее не стало. Канаэ тихо плакала, глядя вслед гробу, в котором лежала любимая всеми бабушка Ами. Шинобу же сдерживала слезы, пряча под черным кимоно последний подарок своей прабабушки. Эту заколку девушка носила и по сей день. В комнату неожиданно ворвался Танджиро. Шинобу вздрогнула и посмотрела на него, отвлекаясь от своих мыслей. — Шинобу-сан, пожалуйста, помогите господину Ханзо! Только вы можете ему сейчас помочь, иначе он умрет! Шинобу нахмурилась и отвернулась к окну. — Нет. — отрезала она. — Что?! Но почему?! — недоуменно вскричал Танджиро. — У меня есть свои причины не помогать этому демону. — Шинобу-сан, прошу вас, пожалуйста! — Я сказала — нет! Парень уставился на Шинобу удивленным взглядом, будто увидел вместо нее совсем другого человека. Танджиро нахмурился. — А ведь он очень хотел с вами поладить. Говорил мне, что очень хочет воссоединиться со своей семьей, просил меня помочь… но теперь я вижу — хоть вы внешне и похожи, но господин Ханзо внутри — добрый человек, способный сострадать даже демонам! А вы… вы черствая, словно бездушный демон! Ваша мечта и ваши слова — это все ложь! Шинобу вздрогнула, а Танджиро хлопнул дверью, выходя в коридор. Пару минут девушка молча смотрела на улицу, после чего подошла к своему креслу и села в него, закрыв глаза. Она помнила, как Канаэ просила ее быть терпимее к их якобы мертвому прадеду. Шинобу помнила, как она старалась подавить обиду, но не могла. А сейчас перед не лежал выбор — или она оставляет Ханзо умирать, или же помочь ему, чтобы самой понять, почему он так и не вернулся. — Канаэ… сестренка, пожалуйста, подскажи мне… как быть… — тихо взмолилась девушка. Неизвестно, был ли то ветер, или же Канаэ действительно каким-то образом связалась с Шинобу, но Столп Насекомого услышала в вое ветра тихий шепот: «Помоги ему…»***
Комната больных.
— Она отказалась? — спросила Тамаё. — Да. — уныло отозвался Танджиро. — Неужели нет других способов помочь Учителю? — спросил Иноске. Врач вздохнула, покачала головой и посмотрела на своего старого друга, который медленно умирал. Тамаё закрыла глаза, готовясь прощаться. Как вдруг… — Что надо делать? В комнату зашла сосредоточенная Шинобу. Она посмотрела на Тамаё, которая облегченно выдохнула. — Я соединю ваши организмы через специальную трубочку, в которой будет смешиваться ваша кровь. В данном случае тебе необходимо отправиться в сознание Ханзо и помочь выбраться ему из ловушки Энму. Смешанная кровь потечет в организм Ханзо, как и твое сознание. — Я поняла. Можно мне кровать? Иноске и Зеницу встали и моментально придвинули еще одну кровать к больному демону. Девушка легла на нее и посмотрела на Тамаё, которая готовила соединительную трубочку с иглами о двух сторонах. — Прошу, не дайте мне умереть. — Вам это ничем не грозит, Шинобу-сан. — ответила врач, улыбаясь. Она осторожно воткнула иглу в нежную кожу девушки, и в трубку потекла красная кровь. Затем Тамаё воткнула вторую иглу в руку Ханзо, и в трубке стали смешиваться черная кровь демона и красная человеческая. Шинобу закрыла, неожиданно вспоминая, что ее кровь полна глицинии. Однако сказать она об этом не успела — девушка потеряла сознание.***
Неизвестно время, неизвестное место.
Шинобу приоткрыла свои глаза, пытаясь понять, где она находится. Вокруг был не слишком густой лес, и рядом протекала речка. Девушка встала на ноги, замечая, что на ней был полный комплект Истребителя — ее хаори, одежда, обувь, ее меч с ядами… Шинобу услышала детские голоса — один мальчишеский, другой девчачий. Она пошла на звук и вышла к небольшому домику на полянке. Возле него резвились мальчик лет двенадцати и девочка лет десяти. Причем у обоих были темные волосы и черные глаза. Неожиданно мячик полетел прямо в Шинобу. Она попыталась увернуться, но мячик пролетел сквозь нее. Девушка замерла, а дети промчались мимо нее. — Чт… это… это я в сознании Ханзо?.. Девушка пошла в сторону домика. Там, на футоне, лежала черноволосая девушка с фиолетовыми глазами, а возле нее лежал черноволосый мальчик лет четырех с точно такими же глазками. Судя по его виду, он явно был болен. — Мама, скажи, я ведь смогу снова встать и поиграть с братиком и сестричкой? — спросил он, периодически кашляя. — Конечно, Ханзо, это всего лишь простуда. Ты легко ее преодолеешь, мой мальчик. Шинобу замерла, смотря на мальчика, который оказался ее прадедом. В отличие от взрослого себя, этот Ханзо выглядел очень слабеньким. — Мама, а почему папы днем не видно? — Потому что твой папа целыми днями работает, чтобы прокормить нас. Знаешь, ему это не в тягость, — ласково ответила женщина. — Пусть у него тяжелая работа, но ему она нравится. — Мама, мама! Госпожа Кочо пришла! В комнату вошла невысокая женщина с розовыми глазами и черными волосами. Она чуть застенчиво улыбалась и просила ребятишек поумерить пыл. Мама Ханзо моментально вскочила и поклонилась посетительнице, которая окончательно засмущалась. — Госпожа Кочо, спасибо, что пришли! — Не стоит, Азуми. Когда я узнала, что малыш Ханзо болен, я сразу пошла сюда. — улыбнулась женщина, помогая матери будущего Столпа Теней встать. У Азуми был уставший, изможденный вид. Было видно, что женщина целыми днями работает по дому, а теперь еще и болезнь младшего сына навалилась. Сам же Ханзо смотрел на женщину, словно на волшебницу из сказок. В потухших фиолетовых глазах светилось явное восхищение и надежда. Шинобу узнала этот взгляд — так они с сетрой когда-то смотрели на Гёмея Химеджиму. — Так, давайте осмотрим вашего младшего сына. — засуетилась пра-прабабушка Кочо, доставая необходимые медицинские инструменты. Через некоторое время Кочо-старшая закончила осмотр больного. — Да, это обычная простуда. Ханзо ничего не угрожает. — Слава богам, — облегченно выдохнула мама Ханзо. — Но лучше ему для профилактики заглянуть к нам в Поместье Тени. Там мы сможем исключить вероятность любой другой болезни, да и полезно будет ему со сверстницей пообщаться. Шинобу даже для себя неожиданно моргнула. Картина сменилась. Теперь семилетний Ханзо сидел на веранде большого поместья и с искренним интересом и детским восторгом смотрел, как высокий мужчина с наполовину седыми волосами и черными глазами профессионально махал полностью черным клинком. Шинобу сразу узнала этот меч — это был клинок Ничирин. Через пару минут наблюдения мальчик взял в руки палку, смахивающую на меч, и начал махать ею, пытаясь повторить движения мужчины. Не слишком удачно, надо сказать. — Фух! Давно я так не разминался! — низким, но красивым басом сказал мужчина, после чего перевел взгляд на юного Митарая. — Нравится? — Очень, Сабуро-сан! — воскликнул мальчик. Мужчина рассмеялся и присел возле Ханзо. — Это искусство владения телом и мечом, которое передается в моей семье из поколения в поколение. Кто знает, может, однажды и мои потомки будут владеть этой техникой… — А я могу овладеть ею? — Кто знает? А ты хочешь? — Очень! Ваши движения такие изящные, словно вы дух, а не человек! Сабуро Кочо рассмеялся и потрепал мальчугана по голове. — Тогда я помогу тебе овладеть искусством Дыхания Теней, мой мальчик. С этого дня, Ханзо Митарай, ты мой ученик. Глядя на пыл юного Ханзо, Шинобу немного умилилась. Таких прытких и пылающих мальчуганов она не знала, и где-то в глубине ее души ненависть и обида стали заменяться симпатией. Снова сменилось воспоминание. Шинобу моргнула, привыкая к изменению картинки. Сейчас девятилетний Ханзо сидел перед четырьмя могилами. Изможденный мальчик смотрел на надписи — «Ирука Митарай», «Азуми Митарай», «Тошиджо Митарай» и «Инко Митарай». Шинобу ощутила внутри холод, понимая, что ее прадед тоже потерял родителей в юном возрасте, как и сама Кочо. Только она осталась со старшей сестрой Канаэ, а Ханзо — один. — Ханзо, вот ты где! Шинобу и Митарай развернулись. Черты лица Ханзо моментально разгладились, скрывая усталость и горе, а Кочо приподняла брови, рассматривая пришедшую. — Ами? Что ты здесь делаешь? — спросил парень, глядя на прабабушку Шинобу. — Тебя ищу, дурачок! Ты только выздоровел, тебя нельзя еще надолго на улицу выходить! — возмущенно пропыхтела Ами, держа в руках плед. — Ну-ка укройся живо, и пошли домой! — Домой? Да… сейчас. Парень укрылся пледом и пошел следом за щебечущей девчушкой, которая уже обучалась у Столпа Воды. Ами болтала обо всем, а Ханзо внимательно слушал. — Ами, скажи, а ты скучаешь по своей маме? — неожиданно спросил парень. Девочка чуть погрустнела. — Конечно, скучаю, — ответила Ами. — Но… знаешь, хоть она теперь и не с нами, но все же мне легче думать, что она просто уехала далеко-далеко, где она будет ждать нас, пока не придет моя очередь. И ты так думай, а то завянешь, как цветочек на морозе. Парень посмотрел на Кочо, подумал, и неожиданно укрыл ее пледом, прижимая девочку к себе. — Замерзнешь еще, а мне перед Сабуро-сэнсэем отчитываться. Девочка чуть улыбнулась и продолжила щебетать. Глядя этой парочке вслед, Шинобу чуть улыбнулась, понимая, за что ее прадед влюбился в такую девушку. Воспоминание снова сменилось. Высокий шестнадцатилетний юноша с фиолетовыми глазами дрался на боккенах со своим учителем, у которого уже все волосы были седыми. Ханзо напирал на мужчину, нанося быстрые хлесткие удары деревянным мечом, а Сабуро старался перейти в контратаку и ответить на удары своего ученика. Шинобу завороженно наблюдала за мастерством обоих мечников. Нанеся последний удар, Ханзо выбил из рук старого мечника боккен и приставил его к лицу Сабуро. Мужчина улыбнулся и поднял руки. — Поздравляю, Ханзо. Теперь ты настоящий мастер, и ты можешь пройти испытания на горе Фуджикасанэ. В твоем теле живет на редкость сильная душа, и я не удивлюсь, если однажды ты займешь мое место. Поскольку мой сын Ёринобу не смог овладеть моим дыханием, а моя дочь Ами создала своё, то ты — единственный, кто способен пронести мое наследие в будущее. — Благодарю, Сабуро-сэнсэй. — ответил Ханзо, мягко улыбаясь. Шинобу вновь поймала себя на сходстве со своим прадедом. Их улыбки действительно были одинаковыми, но если Шинобу использовала эту улыбку как ежедневную маску, чтобы скрывать свои гнев и боль, то Ханзо улыбался искренне, показывая свои чувства. — Благодаря вашему упорному труду и терпению я смог выучить все техники Дыхания Теней и развить свой хилый организм. Спасибо вам за все. Учитель и ученик поклонились друг другу. Воспоминание снова сменилось. Восемнадцатилетний Ханзо взмахом клинка отсек голову очередному демону. На нем были только штаны и обувь, а на теле были многочисленные, но неглубокие раны. Юноша был весь в крови и стоял посреди страшного пейзажа, окруженный демоническими и людскими трупами. Город вокруг него пылал в огне. Рубашка догорала в кучке пепла. На лице Ханзо была написана ярость и жуткая ненависть. — СЁГУН! ВЫХОДИ, ЧЕРТОВ ТРУС! Я УБЬЮ ТЕБЯ, ЧЕГО БЫ ЭТО НЕ СТОИЛО! — Не кричи, у меня превосходный слух. Из огня вышел демон в черных доспехах самурая. В руках был меч. Ханзо оскалился и повернулся к демону с черным лицом, у которого на глазах была надпись: Низший Первый. — Ну что, Ёринобу, готовься! Я тебя убью прямо здесь и сейчас! — зарычал парень. Демон усмехнулся и встал в боевую стойку. — Будешь мстить за своего учителя, Ханзо Митарай? — Не просто за своего учителя, но еще и за своего приемного отца! Ты задушил моего учителя, и я тебя за это убью! Ты больше не человек, Ёринобу Кочо, значит, я тебя убью прямо здесь и сейчас! Ханзо рванул вперед, взмахивая клинком. — Дыхание Теней, Шестой стиль: Теневой Смерч! Сёгун быстро уклонился от атаки юного мечника, взмахивая своим клинком. Мечи бойцов скрестились, высекая искры. Шинобу следила за этой битвой с замиранием сердца. По сравнению с этим сражением бой Ханзо против Санеми — просто разминка. Через час смертоносного сражения, когда оба противника изрядно поранили друг друга, Сёгуну надоела эта игра. — Искусство Демонической Крови: Затмение! Ханзо окружила непроглядная тьма. Юноша заозирался, вновь вскрикивая от боли — взмах меча демона рассек его кожу на спине. — Дыхание Теней, Десятый стиль: Теневой Сонар! На лицо Ханзо наползла улыбка. Он занес свой клинок для удара. — Дыхание Теней, Девятый стиль: Теневой Свисток! Раздался громкий свист, и тьма рассеялась. Ханзо развернулся налево, где стоял шокированный демон. У того подогнулись колени, а из-под тонкого разреза на шее потекла темно-бордовая кровь. Голова Сёгуна отвалилась и рухнула на землю. — Гори в аду, Ёринобу Кочо. Шинобу посмотрела на своего израненного прадеда с восхищением. В восемнадцать лет Ханзо был непревзойденным мастером меча — и он доказал это в бою с Первой Низшей Луной. И пусть противником его был Ёринобу Кочо — сын учителя Ханзо и старший брат его будущей жены — его меч был так же остер, как его чутье, и так же смертоносен, как его мастерство. Ханзо попытался сделать пару шагов но от потери крови и сил он рухнул на землю и вырубился. Здесь воспоминание вновь сменилось. Перебинтованный Митарай лежал в Поместье Бабочки, в той же комнате, что и сейчас. Его глаза были закрыты, а могучее тело сотрясала мелкая дрожь. — Я ненавижу свои слабости… — прошептал парень. В этот момент открылась дверь и в палату вошел мальчик лет тринадцати, с черными волосами и темно-фиолетовыми глазами. — Я войду? — Ояката-сама?! Входите конечно! — сказал Ханзо. Мальчик улыбнулся и зашел в палату, закрыв дверь. Он сел на стул рядом с кроватью мечника. — Как ты себя чувствуешь, Ханзо? — мягко спросил он. Ханзо усмехнулся. — Ну… если честно — паршиво. Нет, доктора здесь превосходные, я не жалуюсь. Скорее уж я злюсь на свое тело, что медленно восстанавливается. Ведь пока я восстанавливаюсь, мои товарищи по оружию отдают свои жизни. В такие моменты волей-неволей начинаешь завидовать демонам. У них ведь очень мощная регенерация. Однако… когда вспоминаешь цену таких сил — превращение из доброго человека в кровожадного монстра-людоеда — то зависть волей неволей отступает. — Ты не просто отличный мечник, Ханзо, — улыбнулся Кенджи Убуяшики. — Ты еще и очень мудр для своих лет. — Вы мне льстите, Ояката-сама. — улыбнулся Митарай. — Нет, не льщу. Я чего, собственно, пришел-то. Ханзо, поскольку ты убил Первую Низшую Луну, то ты автоматически становишься Столпом. — Автоматически? Стоп, то есть… — парень запнулся и посмотрел на мальчика, что по прежнему смотрел на раненного мечника с мягкой улыбкой. — Да. Поздравляю с повышением, Столп Теней. — сказал Кенджи, вставая со стула. — Ояката-сама… я, конечно же, польщён такой честью, но… — Ханзо запнулся, пытаясь правильно подобрать слова. — Вы уверены, что я подхожу на это звание? — Абсолютно. В Столпы тебя еще рекомендовал Сабуро Кочо, бывший Столп Теней и отец Столпа Цветка, Ами Кочо. — Учитель… — губы Ханзо тронула грустная улыбка. Кенджи сочувствующе посмотрел на юношу. — Я знаю, что твой учитель заменил тебе семью, Ханзо, — мягко сказал Убуяшики. — Я понимаю всю глубину твоей боли и утраты. Но… тебе стоит двигаться вперед. Заведи свою семью. Например, с той, на кого ты так часто бросаешь недвусмысленные взгляды. Удивлённая Шинобу увидела редкую картину — ее прадед покраснел, как варёный рак. — Что, так заметно? — прошептал он. Кенджи усмехнулся. — Нет, не очень. Только для особо внимательных. — Вот как… Кенджи Убуяшики встал и пошел на выход. На пороге он остановился и посмотрел на Ханзо. — Поправляйся, Столп Теней. Воспоминание вновь сменилось. Теперь Ханзо сидел на улице возле речки, глядя на небо, наполовину скрытое лепестками сакуры, под которой Столп Теней сидел. — Сегодня прекрасная луна, не правда ли? — раздался красивый, женственный голос. Ханзо посмотрел на его обладательницу и улыбнулся. — Да, Ами, луна сегодня действительно прекрасна. Присядешь? — С удовольствием. Девушка присела на землю рядом с Ханзо, который смотрел на звезды. — Ханзо, скажи, а каковы были последние слова Сёгуна? — неожиданно спросила Ами. Ханзо вздрогнул. — Никакие. Он ничего не сказал перед смертью. — Туда и дорога. Ханзо кивнул и вновь посмотрел на звёзды. Ами слегка придвинулась к юноше. Столп Теней, заметив это, улыбнулся и обнял ее, прижимая хрупкую девушку к себе.** — Я люблю тебя, Ханзо, — прошептала девушка, уткнувшись носом в черное хаори-плащ с огненно-красными волнами огня на полах. Ханзо улыбнулся и прижал девушку к себе. — Я тоже люблю тебя, Ами. Я не представляю свою жизнь без тебя, — горячо прошептал Митарай. Воспоминание вновь сменилось, и на этот раз у Шинобу сжалось сердце — израненный двадцативосьмилетний мужчина стоял перед двумя демонами, причем у одного из них были радужные глаза. В глубине души Кочо стала подниматься темная ярость — перед ее прадедом стоял убийца ее сестры. — Сдавайся уже, мечник! Тебе все равно не победить! Только потратишь силы! — весело сказал Доума. Ханзо только сплюнул кровь изо рта и поднялся, с трудом удерживая меч. — Иди в жопу, Доума! Чертов лжец, ты ведь даже себе лжешь! — Возможно. И что? Это все равно лучше, чем смотреть правде в глаза! — Заткнись, Доума, — неожиданно встрял Аказа, смотря на прадеда Столпа Насекомого с явным уважением. — Имей уважение к достойному противнику. — Аказа, друг мой… — Я тебе не друг! — перебил Аказа Доуму, смотря на того с явной неприязнью. — Он приказал нам покончить со Столпом Теней, и нам стоит завершить нашу задачу как можно скорее. — Доума совершенно не обратил внимания на слова Аказы, лишь раскрыв свои веера. Ханзо лишь выдохнул и рванул в бой. Следующие пятнадцать минут Шинобу наблюдала за самой страшной бойней в своей жизни. Ее прадеду сперва оторвали правую руку, затем заморозили ноги и оторвали их, а потом Аказа и Доума совместно оторвали Ханзо все ниже ребер. Так же удар веера Доумы лишил Митарая глаза. Высшие Луны и дальше продолжали бы свою бойню, если бы не раздался властный голос: — Довольно! Идите отсюда, дальше я сам разберусь. — Как скажете, господин. Оба демона исчезли, а к растерзанному телу полумертвого мечника подошел высокий молодой мужчина с красными глазами. Шинобу пробрала дрожь при виде этого демона. Это был сам Музан Кибуцуджи, Прародитель всех демонов. — Ну что, Ханзо Митарай, наделал ты мне проблем. Из тебя вышел бы действительно уникальный демон, — насмешливо сказал мужчина, глядя на хрипящего Ханзо. Сев на корточки, он вонзил палец прямо в лоб Столпу Теней, вводя огромную дозу своей крови прямо в мозг Ханзо. — Но навряд ли ты справишься с таким количеством моей крови. Ты же отброс, низший организм… Шинобу прорвала дрожь при виде таких мучений. На глаза неожиданно навернулись слезы — она успела проникнуться большой симпатией к своему прадеду за несколько часов нахождения в разуме Ханзо. Да только вот не учел Прародитель Демонов, что рядом с левой рукой Ханзо лежал его второй меч — сёто. Митарай схватил клинок. «ДЫХАНИЕ ТЕНЕЙ, ПЯТЫЙ СТИЛЬ: КИНЖАЛ ТЕНЕЙ!» Моментальным взмахом смазанного в глицинии сёто Ханзо отрезал руку Музану. Тот схватился за потерянную конечность, а Митарай, не теряя времени, сбросил остатки своего туловища с обрыва, на котором его и постигла страшная участь, в реку, бурлящую внизу. Воспоминание вновь сменилось. Теперь ослабевший Ханзо лежал на койке, а рядом с ним сидела Тамаё. — Ты точно уверен, что хочешь уйти, Ханзо? — спросила женщина, с печалью смотря на своего друга. — Да, Тамаё. Я должен идти дальше, не смотря ни на что. Даже если я стал демоном, это не значит, что я отказался от своего долга. — Но ведь Истребители тебя больше не примут. А твоя семья? Ханзо скрипнул зубами. — Ей знать об этом нельзя. Ами будет в огромной опасности, даже если будет знать о том, что я жив. Мне нельзя возвращаться домой… я теперь изгой для всех. Тамаё вздохнула и погладила демона по руке. — Ну что ж… тогда иди по своему пути, Хайкиоша. Все воспоминания исчезли. Шинобу коснулась своих щек. Они были мокрыми от слез. Теперь она понимала, почему Ханзо не вернулся домой — он просто напросто боялся навредить своей жене. Жизнь Ханзо была полна боли и страданий, просто удивительно, как он вообще мог улыбаться! Теперь Шинобу искренне сожалела, что так отвратительно встретила своего прадеда. А ведь он и слова поперек не сказал! Неожиданно девушка услышала горький плач ребенка. Вновь моргнув, она увидела маленького мальчика лет семи, что сидел на полу небольшой темной комнатки и плакал. Он был одет в старое детское кимоно, а босые ножки были синими от холода на улице. Из глаз мальчика катились горькие слезы, которые он старался вытереть, но только размазывал грязь по щекам. А еще глаза. Фиолетовые, но такие знакомые, которые девушка видела в зеркале каждый день. Шинобу вдохнула воздух, успокаивая разбушевавшееся от волнения сердце, и вошла в комнату. — П… почему ты плачешь? — тихо спросила она, присаживаясь перед мальчиком на корточки. Маленький Ханзо грустно посмотрел на нее. — П… потому что… потому что я… — Мальчик всхлипнул. Из глаз снова полились горькие слезы. — Потому что я остался совсем один! Ни мамы, ни папы, ни братика с сестричкой… даже Ами ушла из жизни! А я остался совсем один! Да еще и сам демоном стал! Почему?! За что?! — он снова разревелся. Шинобу ощутила, как ее сердце сжалось, а душа заныла от боли. Из ее глаз тоже полились слезы, но это были слезы вины и жалости к мальчику. Она крепко прижала парнишку к себе. — Прости! Прости меня, прошу! Я такая дура! Прошу, Ханзо, прости меня! Мальчик прижался к Шинобу, горько плача. Его пальцы вцепились в хаори Истребительницы. — Прошу, Шинобу, не бросай меня! Я сделаю все, что ты хочешь, только не оставляй меня одного! — Я не брошу тебя! Я не повторю своих ошибок, клянусь! — Шинобу стала гладить мальчика по спине, стараясь успокоить его. Из ее глаз беспрерывно текли слезы боли и раскаяния. Так прадед и правнучка просидели минут пятнадцать. Затем Шинобу погладила его по спине и встала на ноги, держа мальчика за руку. — Пошли, Ханзо. Нам пора вернуться в реальный мир. Нас заждались. — С тобой я пойду куда угодно, Шинобу! — воскликнул мальчик. Они побежали вперед, мчась прямо на свет…***
Наше время, Поместье Бабочки
Ханзо приоткрыл глаза, щурясь от света свечи. — Какого… черта? Почему мне так хреново?.. — ГОСПОДИН ХАНЗО! На демона налетели четверо — Танджиро, Зеницу, Иноске и Незуко. Ханзо вскрикнул — вместе ребята весили очень даже немало. Тамаё и Юширо с улыбкой наблюдали за этой милой сценой — во время их операции Ханзо несколько раз едва не погиб. Временами его температура достигала сорока двух градусов, а пульс превышал значение трехсот ударов в минуту. Фактически, Ханзо заново родился. Уже во второй раз. Демон все же отцепился от детей и посмотрел на соседнюю кровать. На ней сидела Шинобу, что застенчиво улыбалась. Ханзо пересел к ней и обнял свою правнучку. — Спасибо, что помогла мне выбраться из этого ада, Шинобу. — прошептал мужчина. Девушка улыбнулась и обняла прадеда в ответ. — Ты цел и невредим, Ханзо, а это главное, — ответила Столп Насекомого. — Кстати, насчёт цел и невредим… Ханзо, ты давно в зеркало смотрел? — спросил Юширо. Демон недоуменно посмотрел на парня. Помощник Тамаё кивнул в сторону принесённого зеркала. Ханзо подошёл к нему… и приподнял бровь в шоке. — Фью… это кто мне такую стильную татушку набил, пока я спал? На левой половине лба и частично на щеке Ханзо красовалась новоприобретённая метка, напоминающее пламя. Точно такая же, только чуть поменьше и без щеки, была на лбу Танджиро.