— В курсе, что Фуджико сбежала? — начал разговор Дайсуке.
Разговор происходил в третьем часу дня один на один в забегаловке
Deep Sea crab. Джиген специально вызвонил Мика, чтобы поговорить с ним без посторонних ушей.
— Да.
— И что мы намерены делать?
— Ты — ничего, — Мик отпил чай, — ты у нас сейчас женатый мужчина. За твоей спиной — твоя жена и твои дети.
— Вот поэтому я и должен что-нибудь сделать, чтобы эта блядь не смогла приблизиться к моему дому! — воскликнул стрелок.
— Ты будешь защищать дом, — невозмутимо продолжил Мик, — а я со своей стороны буду делать так, чтобы эта тварь вообще на горизонте не маячила.
— Под удар может попасть Сашуля!
— Может, но не думаю, что Фуджико будет подставляться именно сейчас. Украсть то, что неизвестно, как выглядит, сам понимаешь, нереальная задача. Если она и захочет с вас поиметь, то может попробовать украсть ваше свалившееся богатство. Что ты, кстати, собираешься с ним делать?
— Это нереальные цифры, Мик, — вздохнул Дайсуке, — даже если мы продадим весь антиквариат, цена на квартиры и дома никуда не денется. Мы, в бытность свою, с Люпеном брали больше и меньше, но… это всё утекало из рук. А сейчас я не представляю, что мне делать!!!
— Антиквариат сбагри в Галактическую Библиотеку, — ответил на это Меллоун, — у них там есть ушлые люди, которые могут забрать ваш антиквариат и заменить искусно сделанной подделкой. То же самое с мозаиками и барельефами. Все будет выглядеть, как настоящее, но если кто украдет — так хоть не жалко будет. А с недвижимостью — реши с семьей. Вы всегда сможете сдавать в аренду или продать, или подарить…
— Да. Ты прав. Но вернемся к мисс Мине.
— Чтобы начать деятельность, ей нужен спонсор. Богатый спонсор, — Мик вновь наполнил кружку чаем и потянулся за печением, — она у вас…
— Не у нас… — поправил его стрелок.
— …женщина блядовитая, тело свое продает исключительно тем, кто может её хотелки оплачивать. Поэтому стоит подождать её первых шагов, а потом уже нанести удар.
— А почему она Мердока с собой не забрала?
— Видимо, не устроил её. Ни как мужчина, ни как мститель… Я так считаю, — Меллоун открыл портал, достал оттуда блюдо с пирожками, поставил на стол, — мстить она мне будет. Чтоб наверняка. А когда меня уберет, опять к Саше полезет. Впрочем, я могу и ошибаться.
— А тебя-то за что?
— В тюрьму отправил. Аж три раза…
— Если только за это, — Джиген взял один пирожок, — Люпен хоть эту скотину из головы выбросил. Увивается сейчас за какой-то девчонкой…
— Ну тут хоть прогресс есть, — усмехнулся Мик, — Фуджико может лыжи и к нему навострить. Что, мол, соскучилась, жить не могу и тому подобное…
— Сейчас уже не прокатит, — возразил стрелок, — партнер стал добропорядочным гражданином, хоть портрет в Белом Доме вывешивай.
—
Гармония мира не стоит слезинки замученного ребёнка, — Мик посмотрел на друга.
— Это ты к чему?
— Да к тому, что я просто не позволю больше Саше плакать. Она мучается, — полицейский вздохнул, — вешая всю вину на себя. Не важно, чья это вина, надуманная или нет, но Сашенька всё на себя примеряет. Может быть, что у неё чувство вины, которое крепло с годами… Макс мне рассказал, что под Рождество она ходила по магазинам и там какая-то сука в неё плюнула?
— Мы с этой тварью разобрались… — сердито засопел стрелок, — мы с сыном со всеми разберемся, кто на Сашу и Эмму руку поднимет.
— Ага. Макс мне сказал, что Саша восприняла это, как наказание от бога, что, мол, под Рождество бог все видит и наказывает непослушных…
— Угу.
— Богу насрать на всех, ибо ему без разницы — кто ты и как себя ведешь! Почему-то те, кто устилают свою дорогу слезами и кровью, живут припеваючи. Они жрут, срут, ебут, пьют… У них куча денег, они спят, как младенцы. С барского плеча кидают пару миллиончиков на сраную благотворительность, неважно на какую — спасение мадагаскарских тараканов или покупка хлеба для племени Мумба-Юмба где-нибудь в Новой Зимбабве. И тут наша Саша, которая никому ничего никогда не сделала плохого. Плачет кровавыми слезами за нас всех, — Меллоун разошелся, — я бы все отдал, чтобы силы Звездного Друида у Саши никогда не проявились, но уже поздно… Сейчас уже невозможно ничего повернуть, потому что с Сашей связаны судьбы многих людей. Я виноват, что случайным образом запустил цепочку этих событий, когда вместе с Логаном спас детишек от Джокера…
— Ты не виноват, — остановил его Дайсуке, — благодаря тебе я обрел счастье и семью. Я тебе так благодарен, что остаюсь в неоплатном долгу перед тобой.
— Ты все уже выплатил, Дай, — улыбнулся полицейский, — только благодаря тебе, я еще жив.
— Нет, нет… Я в долгу…
— Мы с тобой можем обмениваться любезностями день-деньской , но это не отменяет тот факт, что Фуджико Мине сбежала из тюрьмы и угрожает нашему спокойствию.
— Я буду смотреть в оба, — подвел итог Джиген.
— Я тоже, — согласился Мик.
— Саша хотела с тобой поговорить, — вспомнил стрелок, — ты сам к нам придешь?
— Посмотрю, как у нас дела будут идти, — Меллоун пожал плечами, — если все пойдет нормально, то вечером заеду.
***
— Ох, только бы он пришёл, папа, — шумно выдохнула Сашенька.
— Я тоже на это надеюсь, — вздохнул стрелок.
— Хорошо, что вы с ним встретились, дорогой, — Эмма, что вытирала руки об передник, тоже выглядела обеспокоенной, — только вот, может, сейчас позвонить ему?
— Не думаю, что это хорошая идея…
Но тут открылась дверь и появились оба доблестных копа.
— Пап! Мам! — с порога завопил Макс, — смотрите, кого я вам привел!
— Слава небесам! — миссис Джиген крепко обняла несостоявшегося сына, — ран, повреждений нет?
— Бог миловал, — Мик обнял Эмму, — на редкость спокойные дни выдались.
— Поужинаешь с нами? — спросил Дайсуке.
— Конечно, Снежана и Шарлотта у меня отсутствуют. Опять в космосе.
— Саша сейчас на кухне, — ответила Эмма, — снимай куртку, обувь, да пошли.
— Мик, — прошептала Саша, — ты пришёл наказать меня?
— С какой это радости? — спросил Меллоун, садясь за стол, — и зачем?
— Но… ведь я тебя укусила… отравила негативом… вечно попадала в страшные истории! Я причинила тебе столько зла! Я…
— Глупости говоришь, Саш. Никого зла ты мне не причинила.
— Видишь ли, — химера утерла глаза, — я знаю, что жалость — это плохо… но мне больно за тебя! За то, что не могу помочь тебе спастись от пуль и ножей!
— Хм, — Мик посмотрел на Сашу, — послушай. Жалость тоже разная бывает. Положим, ты собачку нашла побитую. Ты, естественно, её жалеешь, но либо сдашь её в приют, чтобы её там вылечили, либо берешь её себе. А меня жалеть нечего…
— Да, ты говорил, что сам выбирал этот путь. Но всё равно, какая-то часть моей души никак не может это принять! Будто что-то разорвано у меня внутри! И я не могу смириться… Не могу, не получается!
— Это хорошо, что ты такая отзывчивая и чуткая, но примирять на себя чужую боль ты не должна. Всё хорошо в меру. Я не могу пройти мимо чужого горя, а ты — мимо чужой вины. Но я — полицейский. Мне по должности положено, а ты зачем себя изводишь, солнце мое?
— Д-д-да, — вновь заструились алые слёзы.
— Сашенька, — старшая химера трясущимися руками обняла дочь.
— Ну вот, — расстроился Джиген, начиная собирать на стол, — что с ней такое?
— Не надо плакать, — Мик протянул девочке платок, — я понимаю, что больно, но у тебя теперь новая жизнь…
***
— Несколько лет назад, — всхлипывала мисс Джиген, — прямо на… моих глазах… умерло дорогое мне… существо… Прости, мам! И теперь… когда я… вижу… тебя… папу… и других… в крови… раненых и неподвижных… будто я… снова переживаю… тот кошмарный день… снова и снова… и снова и снова… и моя душа… рвётся на миллион кусков… а я ничего… не могу поделать…
— Да. Смерть Хью сильно её травмировала, мальчики, — судорожно вздонула Эмма, — даже чересчур. Ей было всего-то 12.
— Самый нестабильный возраст, — вздохнул стрелок.
— Угу, — поддакнул Макс, — самый травмоопасный.
— Папа… я боюсь… что вдруг… смерть всё-таки возьмёт… и больше не отдаст мне вас… и я не знаю, во что я тогда обращусь… что будет с моей душой…
— Смерть нам не грозит, — ответил на это Меллоун, — сейчас можно жить вечно… Поэтому мы с тобой будем всегда и защитим твою душу от всяких посягательств.
— Тише, тише, — только и могла бормотать Эмма.
— Мик правильно говорит, — отозвался Дайсуке, — с нынешней ситуацией в области излечения — мы практически бессмертны.
— Умоляю! Вызовите ещё кого-нибудь! Свяжитесь с другими героями! С Интерполом, Скотланд-Ярдом! Не ходите к ней одни! Я не хочу снова видеть… как вас убивают… не хочу потерять душу… остаться с пустой дырой вместо сердца… и забыть, что такое любовь и милосердие… Прошу… Мик… папа…
— О чем ты? — Мик насторожился, — к кому мы не должны ходить?
— Ф-Ф-Фуджико… Я знаю, она не из тех, кто пощадит… не хочу, чтоб она причинила вам боль… хоть бы кто-нибудь помог вам… защитил… прошу…
— Фуджико — не твоя проблема, — отрезал Мик, — она и пальцем до вас не дотронется! Дайсуке, ты проговорился?
— Я Эмме только…
— Не хочу снова видеть, как ты умираешь, папа! Я ведь… видела… как ты мучился… как страдал… не хочу, чтобы это… снова повторялось… — химера в слезах протянула руки к отчиму, чтобы обнять его, — а если… твоя душа… больше не вернётся?!
— Тихо, лисенок, — Джиген обнял дочку, — мы с Максом защитим тебя ото всех напастей. Я — как глава семьи — ответственно заявляю, что мы все разрулим… и никто из нас не умрет.
— А я, — Мик улыбнулся, — прослежу, что бы никто из вас не пострадал.
— Всё будет хорошо, дорогая, — сказала на это Эмма, — просто надо надеяться на лучшее, а не сразу думать о плохом. Так никаких нервов не хватит. Я доверяю и тебе, Мик, и Максу, и тебе тоже, милый. А ты, Сашенька, просто научись верить, что всё сложится как нельзя лучше.
— Слушай маму, Саша, — подытожил Меллоун, — а теперь… может мы немножко поужинаем, а?
