***
Под стук дождя и ветра шум, под теплым одеялом, на большой кровати, за толстыми крепкими стенами супруги Джиген пребывали в приятной полудреме. Эмма лежала головой на груди у Дайсуке, а он её нежно обнимал. — Почему Мик настойчиво хочет всучить нам Макса? — внезапно пробормотала Эмма, — я не понимаю… — Мик умеет расставлять приоритеты, дорогая, — ответил Джиген, выныривая из блаженной дремы, — Макс — парень хороший, но с истерзанной душой и оголодавший по семейному уюту и теплу… — Так ты не против? — Нет. И я понимаю, почему Мик пытается нас держать на расстоянии. — Почему? — Уровень защиты другой. Когда мы являемся его друзьями, то это одно, а когда семья — это уже совершенно другое. — Объясни, — потребовала Эмма. — Правила семьи предполагают, что каждый член её неустанно трудится над благосостоянием и защитой семейного очага, но если семье угрожает опасность, то все родственники приходят на помощь вне того, какие либо проблемы у них сейчас назревают. Двадцать четыре часа на страже — сломит кого угодно. И, — Дайсуке вздохнул, погладил белокурый шелк волос любимой жены, — поразмышляв на досуге, я понял одно — Мик прав. — В чём? — В том, что и я, и ты, и Саша относимся к нему весьма потребительски… — Да как же ты можешь об этом говорить?! — возмутилась Эмма, привстав и оскалив зубы. — Вот, вот, — Дайсуке поцеловал своего лисенка в нос, — значит, я прав. Ведь, если ты подумаешь, то вспомнишь, что из вас никто никогда не поинтересовался, как он там, что с ним, в состоянии ли спасать Сашу из очередной передряги? — Хм, — Эмма задумалась и через некоторое время поняла, что в словах мужа есть истина, — похоже, ты прав, мой котище. — А еще у Мика есть интуиция… И поэтому он чувствует, что от тебя и Саши идет четкое неприятие, некое недовольство… — В смысле? — Конечно, здорово, что Мик в Детройте спас Сашу, потому что не случись бы этого, я бы с тобой не познакомился, но если бы его не оказалось там, ведь у вас могла быть совершенно другая жизнь… Саша могла совершенно не знать, что у неё есть дар или бы она сама активировала свою звезду… Вот подумай, ты могла сейчас спокойно жить в Детройте или еще где-нибудь и не знать всех этих проблем… — Ну… — Эмма ткнулась мужу в грудь, — я не знаю. Возможно, ты и прав, но как быть с ним? — Ничего. Мы просто должны его отпустить. Только надо очень мягко поговорить с Сашенькой по данному делу. Я знаю, что ты и Саша любите его за помощь, но любите ли вы его? За его улыбку, за его тепло, которое он дарит всем, вне зависимости от степени привязанности, за его милые и дурацкие привычки… Думаю, что щас я тебя спрошу, какое у Мика любимое хобби, так ты мне не ответишь… — Не отвечу, — скорбно заявила Эмма, — не знаю. Я его не расспрашивала… — Ага. Я тоже много о нем не знаю, так что это у нас общее, — хохотнул стрелок, — но тоже придется его отпустить, а то Саше в последнее время снятся сны о том, что я за ней гоняюсь и пытаюсь убить… — С какой стати? — полюбопытствовала Эмма. — Типа, что она мне мешает быть с Миком. Понимаю, что глупости ей снятся, но она мне не верит, идет отторжение. Не знаю даже, что и делать? — тяжело вздохнул брюнет, — скорее всего, придется просто отказать Мику от дома… — Как-то это не очень правильно, — химера посмотрела на мужа, — Мик же обидится. — Нет. Этого не будет. Он вздохнет свободно; Снежана и Шарлотта будут нас навещать, как и прежде, если ты не против? — А почему я должна быть против? — удивилась Эмма, — они обе очень оживляют нашу уютную жизнь. Снежана помогает мне по хозяйству, а Шарлотта меня и тебя обожает. А Мик может запретить эти посещения? — Нет. Он просто у нас бывать не будет или появляться крайне редко. — А если опять что-нибудь случится? — Если мы просто откажем Мику от дома, то просто станем друзьями, а друзей он выручает без проблем. Ему даже благодарностей не надо, его счастье — когда мы все живы, здоровы и довольны. — А его кто защитит? — вдруг всхлипнула миссис Джиген. — Снежана и Шарлотта, — ответил невозмутимо мистер Джиген, — Снежану готовили к миссии. Она — совершенная боевая единица. У Шарлотты есть сила матери, только она еще контролировать её толком не умеет. Его любимые девочки — Снежинка и Жемчужинка. — Ясно, — но Эмма опять всхлипнула, — я даже не знаю. В твоих словах есть правда и логика. Чтобы не потерять дочь, надо отречься от приемного сына и заменить его другим… Как мне это принять, дорогой? — Дилемма, — брюнет чмокнул супругу в макушку, — могу тебе сказать лишь одно — Мик вас двоих любит, но Макс — это просто чистый лист. Он нам ничего не должен, мы, по факту, ничего о нем не знаем, верим лишь словам Мика, поэтому сможем построить нормальные доверительные отношения… — Давай завтра еще раз обсудим это, — подвела итог Эмма, — с самого утра и решим, что же нам делать? Как поступить, чтобы все остались довольны… Спокойной ночи, любимый. — Спокойной ночи, мое солнышко.***
Над Калифорнией бушевал ветер и капли холодного дождя окропляли надежные стены маленького двухэтажного домика, в котором крепко спала семья из одного человека и четырех химер.