***
Часом ранее. — Вот что, дорогой, — сказала Эмма, приводя в порядок парную коляску, — сходи с ней сегодня в город и никуда не спешите. Я как раз прогуляюсь тут недалеко на свежем воздухе, с маленькими. Помощи мне особой не нужно, я сама справлюсь. Всё-таки миссис Холмс права: ты ей очень нужен сейчас, ей так плохо без отца, — это было сказано без приказного тона, а с мягким напутствием. — Да я и так собирался её в город свозить, чтобы она от своего грустного настроения избавилась… — Это не так просто, милый, — погрустнела Эмма, — она привыкла молча переносить боль. Так и будет молчать, пока всё не выльется в кошмарные сны или ещё что похуже. Порой мне кажется… что она совсем саму же себя не любит. Ох, надеюсь, это мне только кажется. — Мы с тобой справимся! — патетически воскликнул стрелок, — и я справлюсь! — Если бы мы знали, за что она себя так невзлюбила, — жена лишь тяжко вздохнула, — если бы мы знали… Причём при её-то ранимости… В общем, поговори с ней, купи ей что-нибудь. И не спешите. Вопрос об усыновлении Макса мы обязательно обсудим вечерком, все вместе. А пока ей нужна твоя помощь. Ладно? — химера чмокнула мужа в колючую щёку. — Хорошо, дорогая, — поцеловав Эмму в губы, Дайсуке отправился на свою ответственную миссию — свозить Сашу в город.***
Саше было ужасно неудобно перед папой. Особенно когда на реальный образ накладывался облик чудовища, пришедшего к ней в кошмарном сне. Вместо зубов во рту острые шипы… он проводит по ним своим чёрным, как смоль, языком… ледяные руки смыкаются на её горле… кожа чернеет, и вот он обращается в полусгнивший труп, но его хватка лишь усиливается… лучи света выходят из пустых глазниц, направленные прямо ей в лицо… Вздрогнув, химера обратила взор к отчиму. Глаза его… излучали дружескую теплоту и волнение. — Не надо меня бояться, солнышко, — Джиген положил руку ей на плечо, — я тебе ничего плохого не сделаю. — Всё в порядке, пап. Всё хорошо, — ответила Саша, видимо, пытаясь убедить в первую очередь себя. Так, надо сосредоточится на создании портала. Родители на сей раз дали добро, поскольку Город Ангелов был не за тридевять земель от их места жительства. — Как ты себя чувствуешь? — встревоженно спросил Дайсуке, — голова не кружится? — Всё просто замечательно, пап! — натянула улыбку химера, — я даже не запыхалась! — Не утруждай себя, — отчим приобнял дочь, — лучше, если обратно нас Люпен отвезет. Одного портала в день — вполне достаточно. — Но ведь ничего не поделаешь. Жизнь волшебника или супергероя нелегка, — горько усмехнулась дочка, — папочка, как же тебе повезло, что ты родился магглом. — Не магглом, как ты выразилась, а обычным человеком, — рассмеялся стрелок, — полагаю, что и меня найдет что-нибудь еще… Прекрати! Прекрати сейчас же об этом думать! Видишь, какой он милый и добрый. А это всё всего лишь сон, глупый, дурацкий сон, и ничего более! И он прошёл…***
Во всей рождественской красе поприветствовал Лос-Анджелес отчима и падчерицу. Дома и витрины магазинов переливались светом миллионов разноцветных лампочек. На широких экранах то там, то тут сияло радостное MERRY CHRISTMAS EVERYONE! А народу-то было… Саша очень старалась не потерять отчима из виду. Шум, суета, беготня… В воздухе так и витал дух предстоящего праздника, самого долгожданного для каждого из ныне живущих на земле. — Так вот ты какой, Город Ангелов, — вырвался у юной химеры восхищённый и одновременно робкий выдох. — Может быть свернем в переулки? — предложил отчим дочери, — ты так обеспокоена. — Нет, что ты! Лондон был не менее шумный. Просто я, — Сашин хвостик задёргался, а ушки под вязаной шапочкой прижались к голове, — я и подумать не могла, что рано или поздно таки его увижу! Ну да не только увижу, но и буду жить здесь! Ох, Божечки… — Я тоже не думал и не гадал, что Город Ангелов станет моим домом, — улыбнулся Джиген, — но вот я тут, мои друзья тут, и моя семья тоже тут. — Божечки, Боже, как же мне хочется столько всего увидеть! — голубые глаза радостно сияли, — и… здесь в Америке ведь живёт основная часть супергероев! Неужели я с ними встречусь?! Хотя… что-то я губу раскатала… — В городе Ангелов живут лишь американские Сейлоры, — объяснил Дайсуке, — а остальные — в Вашингтоне и Нью-Йорке! — Ох, неужели, неужели у меня будет автограф Дианы*? — химера в восторге стиснула порозовевшие от волнения щёки ладонями в перчатках, — с детства ей восхищаюсь! Только… если она, конечно… не будет против… — Не факт, что она сюда приедет, но я постараюсь по своим каналам тебе автограф достать… — Спасибо, папуля, — мисс Джиген в порыве эмоций хотела было по-родственному чмокнуть небритую щёку отца, но тут…***
— ЭЙ, ТЫ, УРОДИНА ХВОСТАТАЯ!!! ДЕРЖИ ПОДАРОЧЕК! Едва Саша обернулась на крик — прямо ей в лицо прилетел увесистый комок грязи. От неожиданности химера не устояла на ногах и повалилась навзничь. — АХАХАХАХА!!! — зашлась в хохоте компашка крепких, широкоплечих ребят, числом в трёх человек, в ярких спортивных костюмах. Стояли они практически у самого входа в небольшой маркет, куда люди обычно заходят за всякой мелочью — сигареты, баночки пива и т.д. — Ну?! Чё как тебе, шавка?! Ещё хочешь?! — заржал самый рослый из них (по-видимому, атаман шайки), обнажив во всеувидение щербатые зубы. — Быстро извинился и заткнулся! — рявкнул стрелок, шагнув к ним. — А твоё какое собачье дело? — огрызнулся парень. Для него, видимо, так было далеко не в первой общаться со старшими, — иди ты в пень, старый! — Ага! Иди в пень, старый пень! — радостно подхватили его товарищи. — Как бы ты сам в пень не превратился, недокормыш сучий! — стрелок сделал еще один шаг к ним. — Да я те щас как дам, гондон ты бородатый! — не унимался молодой нахал. — Прямо страшно стало, — и в руке Джигена появился, блеснувший сталью, Магнум. Ой, что стало с потерянным поколением при виде Магнума. Наглые ухмылки мигом слетели, уступив место чуть ли не животному страху. — Не надо, пожалуйста, не надо, — внезапно тоненько-тоненько, жалобно-жалобно пропищал главарь. Остальные двое только тряслись, как щенячьи хвосты, не сводя расширенных глаз с холодного ствола. — Вали отсюда, сученыш, а то понаделаю в тебе дырок, будешь вместо елки у родственников. — Дяденька, не надо, ну не надо, — продолжал пищать молодой нахал. — Надо. Извинился перед моей дочерью и съебался домой, — щелкнул курком. — Не надо, дяденька, не надо, миленький… у меня бабушка болеет, — скуля, паренёк рухнул на колени, прямо в грязь, и обнял ноги стрелка. — Еще раз увижу… дырки будете считать до следующего года, — Джиген спрятал оружие, — брысь отсель. Это предложение здоровые лбы, несмотря на явные ограничения в интеллекте, прекрасно поняли. И сиюминутно его исполнили.***
Саша уже была на ногах, отряхивая пыль с куртки, джинсов и хвоста. И сейчас словно просветление происходило в её душе. Вот он, настоящий. Он не бросил её в беде, заступился за её, не стал смеяться вместе с ними. Вот он, настоящий Дайсуке Джиген — её защитник, её отец, с такими добрыми и тёплыми карими глазами, а вовсе не безумный монстр, рвущий острыми зубами её плоть. Кошмары лгут. Или тот, кто насылает их, просто морочит ей голову. Но ему больше не удастся её обмануть. Никогда. — Как ты, детка? — Дайсуке повернулся к ней и начал вытирать запачканное личико, — жива? — Папа, — химера крепко обняла отчима за шею, — большое тебе спасибо! Ты… ТАКОЙ ДОБРЫЙ! — Конечно, а ты как думала, — расчувствовался тот, — ты — моя любимая дочка и тебя всегда буду защищать. — Пожалуйста, прости меня, что поверила какому-то дурацкому сну! Больше я им не позволю себя обманывать! Никогда! — Сны — глупости, — пожурил её отчим, — и правильно сделаешь, что в них больше не будешь верить. И тут с неба посыпался мелкий, нежданный и от этого волшебный, снег. Первый в этом году. Люди останавливались и задирали вверх головы, а на них слетали сперва мелкие, а потом и крупные залипухи снега. И Город Ангелов к концу прогулки преобразился в нечто сказочное и волшебное. Данное происшествие не омрачило дальнейшую прогулку. Джиген хотел всё же показать Сашеньке Лос-Анджелес во всей красе, и они продолжили бродить по проспектам, полными народу. И ближе к вечеру, немного уставшие, но счастливые, вернулись в свой тёплый и уютный дом.***
— Ты у меня настоящий герой! — улыбнулась Эмма мужу за вечерним чаепитием. Саша была наверху, играла с братиком и сестрёнкой, — просто рыцарь! — Я выполнял свой долг, — ответил тот, — но Сашу нужно научить постоять за себя… — Да, я знаю, — погрустнела жена, — бедная Сашенька, хлебнула она горя химерьей жизни сполна. Но даже я порой удивляюсь, как она осталась такой… — Доброй и ласковой… — Такой… нежной, любящей, такой хрупкой феечкой… Ох, наверное, много кто на её месте бы озлобился да пошёл во все тяжкие! — вздохнув, химера отпила свой остывший чай. — А когда ты была с Хью, всякая нечисть к вам лезла? — К нам с Хью? Пфф… Ну как тебе сказать, разве что мерзость всякая с поганых языков в спину летела. А лезть боялись видать. И впрямь, Эмма, при своей красоте, всё же производила впечатление грозной дамы, которая обидчикам спуску не даст. А вот дочь, маленькая и хрупкая, как фарфоровая статуэтка, как куколка, как едва распустившийся цветочек. — Да, — с грустью продолжила миссис Джиген, — как увидят, что теоретически сдачи дать может, так всё, тут же, как страусы, голову в песок. А если маленький, нежненький, робкий — вот тут-то раздолье, налетай да грызи, хоть до последней косточки сожри. А если всем скопом, так ещё веселее! Увы… Паскудство, старое как мир. — Да уж… мир не любит робких… — Уж я бы им, гадам, так бы кинула! — Эмма оскалилась, — небось сразу поумнели бы! — Я буду защищать вас от всех неприятностей, это я тебе обещаю… — И я заодно, спуску не дам! — воодушевилась Эмма, — хочешь, поднимемся к детишкам, герой ты мой бесстрашный? Спать ещё рано. — Пошли, потискаем всех троих и подурачимся, — улыбнулся Дайсуке.