***
Морозное утро следующего дня. Ну как морозное, +5; для коренных калифорнийцев — холодно. Супруги Джиген вместе с двойняшками отправились на рождественскую распродажу, возглавляемые миссис Холмс, а Мик пришел к Саше. Александра выставила на стол чашки и лимонный пирог. — Послушай, — Мик сглотнул и продолжил, — а давай мы вместе с чаем и пирогом перейдем к тебе в комнату. Не возражаешь? — Нет, конечно, — заулыбалась химера. Саша была в желтой майке и зеленых бриджах, а Мик, так, как пришел через портал, в серых джинсах, клетчатой серо-синей рубашке с коротким рукавом и в носках разного цвета. — Всё никак не мог собраться с тобой поговорить, сестренка, — нарочито бодрым голосом заявил Меллоун, нарезая пирог и заваривая чай, — но все-таки решил наверстать упущенное. Ты меня прости, что я так себя веду в последнее время, но в эти игры с усыновлением меня — я не играю. — Ох… Что-то не так? — Дело не в тебе, а только во мне, — успокоил брат, — я слишком долго был без контроля, поэтому я сейчас не смогу. Может позже. — Но как? — А так, — Мик вновь вздохнул, отпил чай, — понимаешь, то, что я на себя взвалил — страшно неблагодарная работа. Спасение мира — вещь бессмысленная и беспощадная. Никто не скажет спасибо и никто не оценит усилий, наоборот все предъявляют претензии. Поэтому у меня бывают страшные приступы депрессии и меланхолии. И, когда они у меня появляются, ко мне не стоит лезть. В этот момент я опасен… Для самого себя… в первую очередь. И ты не должна брать вину на себя, потому что это не твоя вина. — Но я же не смогу так просто стоять в стороне, — заволновалась Саша. — Нет, нет, — Мик покачал головой, — когда со мной такое, как правило, меня можно привести в порядок только обнимашками, да и то не со всеми. Лучше, если это будут мои друзья — твой отец, Шерл или Бен. — Вот как, — сразу погрустнела мисс Джиген. — Ты не обижайся, солнышко, — испуганно сказал Мик, — это просто немного другое. Даже мне иногда хочется иметь надежное плечо для нытья. А ты — нежная, хрупкая и ранимая! Ну как я буду на твоем плече ныть? Это же неправильно. — Ты знаешь, — был ответ, — я лично не вижу в этом ничего неправильного. Абсолютно. Каждый мужчина имеет право высказать свои чувства, а не изображать из себя Терминатора бесконечно. В этом нет ничего позорного. Тем более, может, и меланхолия будет меньше мучить тебя. — Ладно, я об этом подумаю, — ответил на это полицейский, — а ведь ты обо мне, в сущности, ничего не знаешь… У меня на планете Веселые Острова живет моя семья — мама, бабушка, сестра с мужем, племянница. Но я в этот аспект никого не пускаю, поэтому, прости, распространяться об этом не намерен. Также я являюсь Хранителем Космоса в организации, которая называется Сейлор воины. Громко сказано, конечно, организация.... так, сообщество людей, которое владеет некими силами, которые применяет в случае глобальных и не очень пиздецов. Кроме меня, Хранителями еще являются Джо и Гала. Джо — Хранитель Времени, а Гала — Хранитель Галактики. — Ух ты, — у Саши аж засияли глаза, — вот бы узнать поближе — Потом я тебя со всеми познакомлю, по-крайней мере, с калифорнийскими, а еще есть японские. — А сколько всего их? — Двадцать шесть человек, — Мик улыбнулся, — десять, включая меня, калифорнийские, а шестнадцать — японские. Ну, мы тут выяснили, что я Хранитель Сапфировой Звезды. — Ты знаешь, а ведь я уже гораздо лучше чувствую мою Звездочку… — Если что, ты можешь положиться на нас… На меня, на Бена и Шерлока. Все же хранители должны помогать друг другу. — Ну прямо как Братство кольца, — рассмеялась химера. — Кольцо бросать в огнедышащую гору мы пока не собираемся, да и роль Звезд Вечности мне пока непонятна. Единственное существо, которое что-то знало, рассыпалось в космическую пыль. Древний он был, — извиняющее улыбнулся Мик, — слишком древний… — Может, как-нибудь мы свяжемся с его духом, — задумчиво протянула Саша. — Что еще мне тебе рассказать? Снежану я нашел в космосе, как потом оказалось, я был знаком с её матерью, которая собирался меня отправить на тот свет. У неё не получилось. О всех перипетиях того путешествия можешь у отца спросить. Я люблю вкусный чай с начинками, шоколадки с фруктовым наполнителем, цукаты и вкусные фрукты. Терпеть не могу фиалки, причем это взаимно, и наручные часы, — Мик продемонстрировал черный браслет на правой руке, — это мой бронежилет, и часы, и мобильный и сигнальная станция. — Но как это может быть еще и бронежилетом? — мисс Джиген неудоуменно уставилась на браслет, — погоди-ка… Вроде такой я видела у папы. И у Холмсов тоже… — Это силовой бронежилет. Самое мощное поле — сотый уровень. С ним я даже прямое попадание сорокакилометрового астероида выдержу, а уж мелочь всякая будет от меня рикошетом отлетать… Тебе и Эмме тоже надо будет такое выдать, — задумчиво пробормотал брат, — на всякий случай. — Но как же мне быть с бабушкиным браслетом? — Носи на разных руках, а может попробовать их соединить… Они оба — продукты инопланетных технологий. Может, тебе и удаться сварганить нечто новое. Еще у меня есть говорящий ДОМ, машина, катер, вертолет и космический катер, которым я сейчас не пользуюсь по причине порталов. Я очень люблю мелких животин — от ежей до улиток. Дома бродят два ежа, две морских свинки и улитка. Ну вроде все, — Мик глотнул чай, — все остальное — спрашивай у отца, а потом переспрашивай у меня. Хочется всё-таки знать, что Дайсуке обо мне думает… — Надо же, сколько всего интересного, — думалось Саше. — И хорошо, что упомянул про ненависть к наручным часам, иначе получилась бы крайне неловкая ситуация. А подумать насчет подарка время еще есть. Мик пил чай и ел пирог, изредка поглядывая на задумчивую сестру. Так прошло полчаса. — Я, — Мик вновь нарушил молчание, — от своих братских обязанностей не отказываюсь, но рыдать на твоем плече я пока тоже не буду. Как там твоя бабушка сказала, так пока и будет. Но… — тут он скорчил очень задумчивую физиономию, отчего Саша засмеялась — уж больно это смешно выглядело. Посидев так некоторое время, Меллоун пересел с компьютерного кресла, где он собственно и сидел с начала разговора, к сестре на кровать. — Я хочу кое-что тебе показать, только ты не бойся, — сразу же предупредил он сестру, — подобное видел только один человек, которому я очень доверяю.*** — А что это? — Дай мне свою руку. Саша протянула правую руку и Мик провел над ней ладонью. Вся её ладонь покрылась золотистой дымкой. — Теперь я лягу, чтобы тебе было удобней, — Мик запрокинулся на спину, — наклонись надо мной и тяни правую руку к моей груди и ничего не бойся. Саша наклонилась над лежащим братом, всё еще недоумевая, и протянула руку до его груди, пока рука не ткнулась в его рубашку. Но что это? Рубашка разошлась, а вслед за ней — плоть… и взору Александры открылось сердце брата. — Ах, — выдохнула побледневшая химера. — Я показываю тебе свое сердце, — отозвался Мик, — потому что я тебя доверяю. Причем настолько, что могу доверить тебе свою жизнь. Ты можешь делать сейчас, что угодно… Я в тебя верю. — К… клянусь, — зашептала мисс Джиген, — любовь… поддержка… и верность навсегда…***
После этого они оба сидели молча, пили чай и доедали пирог. — Ладно, я пойду, — Мик устало улыбнулся сестре, — мысленно меня звать не надо, телепатия — мое слабое место. Лучше позвони. До встречи, лисенок. — Пока, — Саша на прощание обняла брата. Минут через пять, после ухода Мика, вернулись мама с папой и двойняшками. Они привезли кучу пакетов, подарков, игрушек на елку и гирлянд. — А что же он не остался? — расстроилась Эмма, когда дочь поведала о визите Мика. — Дела, — ответила Саша, — и тем более, именно я нужна была ему. Он столько рассказал мне о себе! — Ах, да! Он как раз собирался с тобой поговорить, с глазу на глаз. — Разговор был обстоятельный? — шепнул Дайсуке дочери, после обеда, когда они оба мыли посуду. — Ну так, по мелочи, — смутилась дочка. — Да ладно, — хохотнул отчим, — в курсе, что к тебе Мик приходил. Поболтать с тобой о карбюраторах решил, остолоп этакий. — Типа того. И обо всем, что я должна про него знать, — хитро улыбнулась Саша, — а узнать пришлось оооочень много.