***
И Саша увидела воочию. То был край Вселенной. Но не было в нём красоты и блаженства. Между могучих каменных скал в землю с оглушающим грохотом ударяли сотни, тысячи молний, словно змеи, жалящие с небес. Ураган, что носился из конца в конец, истошно завывал, ревел, трепал волосы, сметал с ног снова и снова, стоило лишь подняться. Но химера инстинктивно понимала, что Источник силы брата где-то здесь. Пускай стихия воет и вопит, но она не вернётся назад, пока… Нетвёрдой походкой, под ударами ветра, Саша двинулась к своей цели. Было страшно, ОЧЕНЬ страшно, она то и дело вздрагивала с каждым очередным ударом молнии в почву или скалу. Поскорей бы найти желаемое и уйти отсюда! Но погодите, что это там? Сузив глаза, мисс Джиген всмотрелась в полумрак, рискуя повалиться наземь из-за вконец взбесившегося ветра. Так и есть, совсем недалеко, сиял серебристый свет. Исходил он из маленького каменного строения, вроде часовенки. Вон оно! Химера устремилась к свету. Сейчас она обратится в лису и обрушит это заточение свободы Мика! Разнесёт вдребезги! Облик Меллоуна, окровавленного и лежащего ничком на мокром асфальте, вдруг явственно предстал перед глазами, стоило Саше сделать шаг по направлению к «часовенке». Встряхнув растрёпанной головой и отогнав наваждение, химера сделала ещё шажок — и вновь явственно увидела брата, всего в крови, бледного и, вероятно… мёртвого. И остановилась, как громом поражённая. А ведь, по словам Феникса, если она исполнит своё желание без ведома Мика — то тогда сможет потерять его навсегда! Они все потеряют его навсегда! Он просто погибнет в перестрелке или ударится о скалу и больше никогда не очнётся. И виновата в этом будет только она! Клеймо убийцы будет висеть на ней пожизненно. Химера остановилась и сморгнула слёзы. Нет, походу, Феникс прав, лучше уж послушаться его, чем сотворить непоправимое. И послушаться Джо, лично поговорить с Миком, без слёз и истерик. Если только она сумеет выполнить последний пункт… Над каменной «часовенкой» вдруг заклубился, поднялся ввысь, колеблемый ураганом, тёмный дым. Мгновение — и Саша с содроганием рассмотрела в клубах жуткую, злобно ухмыляющуюся рожу. — А-а-а ведь тебя-а-а предупрежда-а-а-али-и-и! — провыло чудовище сквозь ураган и гром. Опустившись на четвереньки, Саша в ужасе понеслась прочь. Позади раздавался насмешливый хохот и улюлюканье, и эта какофония была всё ближе и ближе. Как же тяжело было бежать, она успела уже несколько раз упасть, а молнии так и норовили грохнуть в опасной с ней близи. Надо делать портал, ну же! Ещё немножко! Прямо из почвы вырвался каменный сталагмит и… впился химере прямо в грудь. Волна нестерпимой боли прошла по телу, химера как сквозь туман услышала хруст собственного ломаемого позвоночника. Кончик сталагмита вышел из спины, а из земли вырастали всё новые и новые. Они пронзали ей руки, ноги, живот… Во рту Саша ощутила металлический привкус крови, взор заволокло пеленой. И не осталось ничего, кроме адской боли. «Вот и всё…» — было предпоследней мыслью Саши, окровавленной и обмякшей на острых камнях, как тряпичная кукла, прежде чем разум погрузился в сон. Вот откуда-то издалека такой знакомый, такой родной голос, умоляющий её очнуться. Это же папа… Неужели он плачет? «П-п-про… сти… па…»— Пульса нет… Нет пульса!
— Джордж! Реанимация!
***
— Проснись, моя дорогая! — А?.. Бабушка?! Картина была иной. Не грохотали молнии, не бесновался ветер — блаженная тишина. Химера лежала у подножия мраморной лестницы, увитой тимьяном, облачённая в белый балахон и с ромашковым венком в волосах. А на самой верхней ступеньке прабабушка с ласковой улыбкой протягивает ей руку. Не было также крови и ужасных ран, оставленных сталагмитами. — Ах, ты ж моя непослушная! Подойди же, не бойся. Мне нужно переговорить с тобой.— Сердцебиение прерывистое!
— Сэм, дефибриллятор! Моника, готовьте инъекцию!!!
— РАЗРЯД!!!
Бабушка с непослушной внучкой брели среди белых колонн, за которыми расстилалось бескрайнее море, тихое и мирное. — Я тебя прекрасно понимаю, — начала бабушка после недолгого молчания, — твоя любовь к Мику искренняя, тебе не нужно от него ни славы, ни денег. И ты любишь его именно за ту каплю жалости, за сострадание, проявленное к тебе и твоей маме. Как и Джо, Шерлок, твой отчим и все остальные. Саша лишь кивнула в ответ. Ком в горле мешал связать хоть пару слов. — Конечно, его тоже не назовёшь полностью правым в этой ситуации, — продолжала старушка, — однако здесь поможет лишь твоё понимание. — Но ведь я же… — Подожди, не перебивай. Уже хорошо, что ты всё же прислушалась к словам Феникса. Иначе то, что могла ты сотворить, стало бы настоящим предательством! — Предательством?! — Именно. Найди ты всё же способ избавить Мика от его сил, это стало бы для него тяжёлым потрясением. Он искренне хочет помогать людям и в особенности тем, кто ему дорог. Его силы неотделимы от него, как и твои от тебя. И представь только, что бы он испытал, получив такой удар в спину от тебя, названной сестры? Мисс Джиген не знала, что и сказать на это, она лишь со стыдом опустила голову.— РАЗРЯД!!!
— Ещё!
— РАЗРЯД!!!
— Ещё, чёрт возьми!!!
— Слушай меня внимательно, — бабушка опустилась на колени перед Сашей и приподняла её голову, — дай ему время осознать и принять произошедшие перемены. Всё наладится, нужно лишь подождать. Да, приступы печали у него никуда не денутся, но постарайся в эти тёмные времена выслушать и принять всё как должное. — Но… но если он попросит оставить его в покое? — Значит, надо оставить! Тебе нужно научиться выслушать и принять. Не навязывая свою помощь, когда это не нужно. Знаю, это будет нелегко, но нужно постараться. Как когда-то старалась Элиза, не жалея своих нежных ручек. — Д-да, да…— Ровная линия… Это конец!
— А теперь иди, — снова улыбнулась бабушка, указывая на яркое пятно света, сияющего за Сашиной спиной, — они все ждут тебя. Прощай!***
— Мистер Джиген! — в коридор ввалился весь красный и вспотевший доктор, — мистер Джиген, — просипел врач, обращаясь к заплаканному стрелку. — Что с дочкой? — пытаясь унять дрожь, пробормотал Дайсуке, — как она… — Остановка сердца… Сделали всё, что могли… Мне очень жаль, — горестно развёл руками доктор. Сердце пропустило удар и замерло. От ужаса и горя стрелок весь побелел и уставился остановившимся взглядом на доктора… — Мистер Томпсон! Девочка начала дышать!!! — в коридор выглянула взволнованная медсестра, — вы нужны в реанимации!!! Дайсуке медленно стек на кушетку. — Его девочка жива! Жива!!! О, Господи!!!***
Сашеньку перевели в отдельную палату. Отчим зашел к ней, чтобы убедиться, что она ни в чем не нуждается. Окинув взглядом ультрасовременную комнату, где было всё, что душе угодно, Джиген сел на стул, достал мобильник и набрал Эмму. — Дайсуке? Как доченька? — голос Эммы был надтреснутый и хриплый. — Всё в порядке, лисенок! — сглотнув ком в горле, ответил стрелок, — кризис пройден успешно, она крепко спит. — Никак не могу понять, что она делала в саду, да еще и поздней ночью, — расплакалась Эмма, — может, она тоже думает, что мы ей не будем уделять столько внимания, как раньше? — Полно, солнышко, — принялся успокаивать её Дайсуке, — ей, верно, что-то причудилось, вот она и выбежала. Ты же знаешь, Сашуля — импульсивная девочка. И я тоже хорош, не доглядел… — Это я виновата, — вздохнула с той стороны трубки миссис Джиген, — сбагрила её на учебу и даже не предупредила об… — Я в больнице останусь ненадолго, — сообщил Джиген, — чтобы знать, что Сашок ни в чем не нуждается. Как только она очнется, я тебе сообщу, лисенок. — Да, это ты хорошо придумал, — обрадовалась Эмма, — Снежинка приехала и Шарлотту привезла. Говорит, что поможет мне с малышами, пока Саша в больнице. — А этот остолоп не появлялся? — Хранит молчание, но с Снежаной переслал кучу приправ, травок, сушёных ягод… — Ясно. Ну ладно, одуванчик, целую. Когда Сашок очнется, перезвоню, — Дайсуке отключился, подсел к дочке и взял её за бледную ручку, — солнышко ты мое, прости меня, хрена старого, не доглядел, не помог в трудную минуту. Я постараюсь быть тебе впредь хорошим отцом, который всегда выручит и придет на помощь.