Академия вампиров. Взгляд Дмитрия

      Я стоял в дальнем конце комнаты по стойке «смирно». Многие из школьных стражей работали сегодня вечером, и большая часть была в этой комнате. Прибытие Королевы мороев всегда требовало небольшой дополнительной предосторожности. Охранные зоны, окружающие школу, были укреплены этим утром, и мы поставили двойную охрану по периметру, патрулирующую его. Поскольку все студенты должны были присутствовать, было очень мало патрулирующих фактическую территорию или здания кроме этого. Королевская гвардия королевы позаботилась бы о сопровождении королевы Татьяны, но школа также предлагала поддержку по мере необходимости. Я был назначен «дежурным» для этой работы, но так как я еще не получил приказов, относящихся к ней, я просто стоял на страже в кафетерии, превращенном в банкетный зал.       На самом деле я был довольно впечатлен тем, насколько хорошо они справились с этой конкретной трансформацией. Как правило, в кафетерии царила очень индустриальная атмосфера. Флуоресцентное освещение, длинные пластиковые столы, пустые стены с редкими произведениями бесхарактерного искусства. По крайней мере, в гостиной стражей, где большинство стражей ели, была какая-то индивидуальность.       Однако для такого мероприятия, как это, обеденный зал вряд ли был похож на ту же комнату. Столы были покрыты красной скатертью, а между ними стояли вазы с розами и лилиями, чередующиеся с горящими подсвечниками. Подносы с едой были заменены простыми белыми местами, к каждому из которых были прикреплены карточки с именами для назначенных мест.       Большая алая дорожка разделяла центральный проход и останавливалась у небольшой приподнятой платформы впереди. Главный стол стоял перпендикулярно рядам ученических столов, подготовленный для Королевы, избранного школьного персонала и нескольких королевских приглашенных. Общее освещение было достаточно темным, чтобы голые стены, казалось, сливались с фоном, и со стражами, стоящими, как статуи, через каждые несколько футов, мы обеспечили окончательную церемониальную детализацию.       Банкет, устроенный королевой, требовал соблюдения формальностей. Студенты и сотрудники были одеты намного лучше, чем обычно в обычный школьный день, и стражей попросили надеть нашу профессиональную черно-белую одежду. В то время как королева предпочитала, чтобы ее королевская гвардия каждый день одевалась профессионально, большинство стражей предпочитали что-то более повседневное, если только не посещали специальное мероприятие. Я вытаскивал свою черно-белую одежду, может быть, дюжину раз, пока учился в академии, в основном для самых формальных танцев и выпускных каждый год. С Иваном это было необходимо чаще из-за его социального графика, но в том факте, что он не любил наряжаться почти так же сильно, как и я, было что-то товарищеское. Обычно я приносил их в двор, когда отправлялся туда, но это был вопрос о том, действительно ли они были нужны.       Студенты начали заполнять зал вместе с некоторыми преподавателями и другими сотрудниками. Я увидел, как директриса Кирова заняла свое место за главным столом, и быстро заметил, что Василиса нашла свое место в передней части студенческой секции. В этом не было ничего необычного, учитывая, что передняя половина студенческих столов была зарезервирована для мороев, в то время как новички-дампиры сидели сзади. Расовое и классовое разделение глубоко укоренилось в нашем мире, и молодежь не избежала этого разделения также, как и все мы. Были даже признаки этого среди студентов-мороев; те, кто был королевского происхождения и на хорошем счету, всегда сидели ближе к передней части и центру комнаты. Все это было политической игрой, и, судя по занимаемой Лиссой должности, у нее все шло очень хорошо.       Роза вошла с последней волной студентов. Хотя я специально не искал ее, она всегда, казалось, каким-то образом привлекала мое внимание. Ее наряд вызвал легкую усмешку. Хотя это было не так официально, как платья, которые решило надеть большинство девушек, это был шаг вперед по сравнению с ее обычным нарядом. Она сменила свою типичную униформу из джинсов и футболки на оливково-зеленый свитер, который заканчивался чуть ниже бедер, и пары темных джинсов под ним. На ней не было никаких других украшений, кроме пояса, стягивающего талию, и пары простых туфель на плоской подошве. Ее волосы были распущены по плечам. Она была одета просто, но, похоже, ей не нужны были все дополнительные побрякушки, за которые некоторые девушки цепляются, чтобы привлечь внимание.       Она оглядела зал, широкая улыбка осветила ее лицо, когда она заметила Лиссу на ее почетном месте. Когда она снова обвела взглядом комнату, ее внимание привлек Мейсон.       Он помахал ей рукой, поднимая карточку с именем рядом с собой, чтобы показать ей, где ее место. Я бы сказал, что ему очень повезло, если бы я не видел, как он поменял ее карточку на другую, через несколько мест. Было странное смешение веселья и раздражения, когда я постоянно видел, как он соперничает за ее внимание. Это чувство немного улеглось, когда я напомнил себе о двух важных моментах: Во-первых, я бы предпочел ее общение с ним большинству молодых людей в этой школе, особенно таким, как Джесси Зеклос и… Во-вторых, она, казалось, совсем не замечала его заигрываний. Или, если и знала, то вежливо игнорировала их.       Усевшись, она снова рассеянно оглядела комнату. Мне потребовалось мгновение, чтобы заметить, что она сосредоточилась не на учениках, а на стражах, выстроившихся в коридоре. Я встал немного выше, понимая, что она ищет меня. Я смотрел прямо перед собой, чтобы не встречаться с ней взглядом. Однако я также не пропустил неловкую улыбку, которая появилась на ее лице, когда она наконец увидела меня. Мне не нужно было думать о том, что вдохновило меня на это. Я был совершенно уверен, что она обдумывала этот день так же часто, как и я. Она быстро отвернулась, чтобы продолжить разговор с Мейсоном и остальными вокруг нее.       Все встали, когда в комнате воцарилась тишина и вошли члены королевской семьи. Виктор Дашков был среди них, двигаясь медленно и мучительно. Как только группа расселась, четверо членов королевской стражи вошли и осмотрели комнату. Я почувствовал, как многие стражи вокруг меня напряглись в их присутствии. Не было никаких сомнений в том, что эти мужчины и женщины были одними из лучших в мире, и они без колебаний заслужили наше уважение. Один из охранников, мужчина лет тридцати с небольшим, с волосами цвета соли с перцем тот, кого я принял за капитана, встретился взглядом со Стражем Петровой, и они быстро кивнули, прежде чем он заговорил в почти невидимую рацию на своем воротнике.       Двое охранников позади него открыли двойные двери, когда комната на мгновение опустилась на колени в знак преданности. Только те из нас, кто стоял по стойке смирно у стен, остались стоять. Королева Татьяна вошла в сопровождении четырех других охранников, окружавших ее. Капитан и его напарник возглавляли процессию по главному проходу, достаточно медленно, чтобы не отставать от Королевы.       Она быстро прошла через секцию новичков, улыбаясь и кивая, чтобы поприветствовать всех собравшихся, а не какого-либо конкретного человека. В то время как они уважали ее, сопровождавшие ее королевские стражи, вероятно, испытывали к ней больше благоговения. Из-за своего рождения они никогда не занимали бы значительного места в политической власти в мире. Однако весьма почетная должность королевского стража была достижимой целью. Это было то, к чему я стремился в их возрасте и до сих пор рассматривал время от времени. Однако после реальной работы в качестве стража, возможно, просто достижение 35-летнего возраста было достойной целью жизни. Я знал, что многие из этих студентов не проживут так долго.       Роза проживет. По крайней мере, я могу помочь в этом убедиться. Я снова сосредоточился на ней на мгновение, когда непрошеная мысль пришла мне в голову. Мое внимание быстро переключилось, когда я услышал еще одно знакомое имя. — Василиса Драгомир. Василиса сделала небольшой реверанс, когда Королева обратилась к ней. Обращение Королевы напрямую всегда было большой честью. — Мы все слышали, что ты вернулась, — продолжила королева. — Мы рады, что Драгомиры вернулись, ведь осталась только ты. Мы глубоко сожалеем о потере твоих родителей и брата; они были одними из лучших мороев, их смерть стала настоящей трагедией. Я видел, как вежливая улыбка принцессы слегка померкла при упоминании о ее семье, но она быстро взяла себя в руки. Спустя еще мгновение королева Татьяна снова обратилась к ней. — У тебя интересное имя. Многих героинь русских сказок зовут Василиса. Я вкратце вспомнил некоторые истории, которые моя мама и бабушка рассказывали мне и моим сестрам по вечерам в детстве. — Василиса Храбрая, Василиса Премудрая, — Королева продолжила, — Все они разные молодые женщины, у всех одно и то же имя и одни и те же превосходные качества: сила, ум, дисциплина и добродетель. Все совершили великие дела, одержав победу над своими противниками. Я мог видеть, как Лисса немного выпрямилась от похвалы. Краем глаза я заметил, что Роза повторила ее позу, и поймал себя на том, что невольно делаю то же самое. — Точно так же имя Драгомир заслуживает собственного уважения. Короли и королевы Драгомиров правили мудро и справедливо в нашей истории. Они использовали свои силы в чудесных целях. Они убивали стригоев, сражаясь бок о бок со своими стражами. Они стали королевскими по какой-то причине. Пока комната гудела, я обдумывал ее слова о мороях, сражающихся бок о бок со стражами. Это казалось такой странной вещью — упоминать её как похвалу, когда сейчас это считается неприемлемым. — Да, — голос королевы Татьяны заглушил гул вокруг нее. — Ты вдвойне наделена властью. Твое имя олицетворяет лучшие качества, которые могут предложить люди, и возвращает нас в прошлое к великим и доблестным деяниям. Лисса теперь сияла, однако я слышала что-то такое в голосе Королевы, от чего у меня мурашки побежали по коже. — Но, как ты продемонстрировала, имена не делают человека человеком. И они не имеют никакого отношения к тому, каким окажется этот человек.       После этого королева отвернулась, как будто Василиса не стоила ее присутствия, и все, что могла сделать Лисса, это поклониться, уходя. После этого ее взгляд так и не оторвался от пола. Защитное побуждение во мне почувствовало небольшое притяжение к моей подопечной, но моя работа состояла в том, чтобы предотвратить физическую боль, а не эмоциональную боль. Я проигнорировал инстинкт, но знал, что я был не единственным, кто почувствовал необходимость броситься на сторону Лиссы.       Роза все еще была рядом со своим местом. Она слегка сдвинулась с места, но не настолько, чтобы привлечь чье-либо внимание. Я мог чувствовать огонь, который ее тело практически излучало. Ее мышцы были напряжены, и я знал, что она подумывает о том, чтобы отомстить за честь своей подруги. Я умолял ее посмотреть в мою сторону, чтобы я мог отбросить эти мысли. Она была сосредоточена на Василисе.       Я огляделся, слегка запаниковав. Я знал, что не смогу подойти к ней, не привлекая больше внимания к Розе. К счастью, я увидел, что не я один заметил, что Роза была на взводе. Мейсон стоял позади нее, слегка вытянув руку, чтобы он мог схватить ее, если она двинется дальше. Казалось, мы все трое затаили дыхание в ожидании. Роза наконец расслабилась, позволяя своим плечам опуститься в знак поражения. Она знала, что ничего не может поделать. Тем не менее, мы с Мейсоном оба были напряжены, пока все не заняли свои места и ужин официально не начался.       Как только она смогла, Василиса покинула приемную. Роза ушла прямо за ней. Я ждал последние семь минут, прежде чем мой сменщик сменит меня. Я знал, что для этого мероприятия в гостиной стражей был организован ужин, учитывая, что у нас не будет возможности принять участие в сегодняшнем ужине, но с этим придется подождать. Я почувствовал необходимость позаботиться о своей подопечной.       К тому времени, когда я наконец освободился, я знал, что Роза и Василиса могут быть практически в любом месте кампуса. Исходя из моей лучшей догадки, я начал двигаться в сторону студенческих общежитий мороев. Я услышал какие-то голоса, доносившиеся со двора, примыкающего к кафетерию. Подойдя ближе, я узнал один из голосов: очень взволнованная Роза.       Я последовал за ее громким голосом через лабиринт живых изгородей, пока не нашел группу девушек возле статуи Святого Владимира. Роза и Лисса были среди них, а также маленькая блондинка, которая не раз приставала к ним с момента возвращения. Ринальди, как я помню, Миа Ринальди. Они с Розой несколько раз обменялись парой слов, но, появившись во дворе, мне показалось, что нынешний спор действительно может перерасти в драку. К счастью, присутствия школьного стража было достаточно, чтобы снять нарастающее напряжение в воздухе. — Все в порядке? — Конечно, страж Беликов, — на лице Розы была приклеена фальшивая улыбка, не скрывающая ярость, которая в основном была направлена на девчонку Ринальди. Я был уверен, что часть этой ярости была направлена и на меня тоже, так как она знала, что я удержу ее, если она предпримет какие-либо физические действия. Обращение ко мне по моему профессиональному званию только подтвердило это. Я мог бы пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз она добровольно делала это, и это никогда не делалось из уважения. — Мы просто обменивались семейными историями. Ты когда-нибудь слышал историю Мии? Она очаровательна. Миниатюрная блондинка откинула волосы за плечи и закатила глаза. — Пошли. Ее команда повела большинство девушек ко входу во внутренний двор, оставив Роуз, Лиссу и меня стоять рядом со статуей.       Последний взгляд между Розой и Мией оставил одно несомненным. Это еще не конец. Выросший в доме, полном женщин, я легко мог определить поле битвы жестоких войн, в которых участвовали девочки. В детстве я участвовал в нескольких драках и мог от всего сердца сказать, что мне больше нравится, как мужчины и мальчики решают свои проблемы. Чаще всего это заканчивалось несколькими ушибами и царапинами. В худшем случае была сломана кость.       Однако женщины…они были порочны. Они использовали слова, чтобы медленно резать души друг друга, резать мучительно, пока их жертва не лежала кровавой кучей у их ног. Они не ломали кости, они ломали души. Наносимые женщинами раны оставляли шрамы, которые сохранятся гораздо дольше, чем те, что я оставил или получил во время школьных драк. — Я должен отвести тебя обратно в общежитие, — это было не совсем правдой, так как мне не приказывали этого делать, но я также знал, что ей могут сделать выговор за нарушение испытательного срока, если она не вернется в общежитие в ближайшее время. После инцидента, свидетелем которого я только что стал, я предпочел сам проводить ее туда. — Ты же не собиралась затевать драку, не так ли? — Конечно, нет. Я не затеваю драки, если люди могут их видеть, — ее голос был ровным, а глаза не отрывались от входа, через который несколько минут назад прошла компания Мии. Я слышал, как принцесса начала выговаривать ей, а я просто покачал головой. — Пойдем, — настаивал я, тщетно надеясь, что все это как-нибудь уляжется. Я один раз кивнул Василисе и пожелал ей спокойной ночи, прежде чем выйти со двора. — С тобой все будет в порядке, Лисс? — голос Розы был тихим и обеспокоенным, и я ждал в нескольких шагах впереди нее. — Я в порядке, — нежный голос был едва слышен даже для моего острого слуха, но этого было достаточно, чтобы я понял, что она лжет. Я повернулся к девушкам, Василиса делала все возможное, чтобы успокоить ее, в то время как Роза, казалось, была готова сделать все возможное, чтобы стереть боль с лица Лиссы. — Лисс… — Я же сказала тебе, я в порядке. Ты должна идти.       Она кивнула в мою сторону. Роза наконец вздохнула и последовала за мной, не желая оставлять свою подругу, но зная, что она ничего не может сделать, чтобы смягчить унизительные события этой ночи.       Когда она молча шла рядом со мной, ее взгляд был сосредоточен прямо перед ней, я хотел сказать что-нибудь, чтобы развеять ее угрюмое настроение. Я все еще искал что-то минуту или около того и в итоге сказал первое, что пришло в голову. — Возможно, нам потребуется добавить дополнительную тренировку по самоконтролю. Она одарила меня ехидной улыбкой. — У меня есть чувство собственного достоинства — эй! — ее глаза внезапно сфокусировались на темной фигуре, которая направлялась в ту сторону, откуда мы пришли. Я узнал Кристиана, к кому Роза теперь целенаправленно направилась. Казалось, его больше всего раздражало то, что его прогулка была прервана. — Ты собираешься увидеться с Лиссой? — ее прежний гнев внезапно был направлен на него. — Что, если это так? — Роза, сейчас не время. С таким же успехом я мог бы быть невидимым. Роза игнорировала меня, а Кристиан был на удивление апатичен под ее пристальным взглядом. — Почему бы тебе просто не оставить ее в покое? Неужели ты настолько запутался и отчаянно нуждаешься во внимании, что не можешь понять, когда ты кому-то не нравишься? Ты какой-то сумасшедший преследователь, и она это знает. Она рассказала мне все о твоей странной одержимости — как вы всегда тусуетесь на чердаке вместе, как ты поджег Ральфа, чтобы произвести на нее впечатление. Она думает, что ты урод, но она слишком мила, чтобы что-то сказать.       И Кристиан, и я были потрясены ее напыщенной речью и замолчали. Я слышал, как Роза раз или два упоминала на тренировках, что Лисса проводила время с кем-то, кого она не одобряла, но я не помню, чтобы она когда-либо называла имя. Кристиан Озера был бы моим последним предположением. Однако воспоминание о том, что он вступился за Лиссу, казалось, заполнило по крайней мере одну из недостающих частей. — А ты видимо нет? — его прежняя апатия быстро сменилась возбуждением. — Нет. Не тогда, когда мне кого-то жаль.       Они оба уставились друг на друга сверху вниз. Глаза Кристиана потемнели от отвращения, но он все равно слегка отклонился от дикой девушки, стоявшей перед ним. Я не винил его. Выросший в России, я слышал предостерегающие рассказы об охотниках или туристах, вставших между матерью-медведицей и ее детенышами. У меня было такое чувство, что Роза защищала бы Лиссу с такой же жестокой страстью, если бы почувствовала в этом необходимость. — Достаточно.       Очевидно, забытый в стороне, моего голоса было достаточно, чтобы заставить их обоих подпрыгнуть и выйти из транса. Я положил руку на плечо Роуз, чувствуя, как ее напряжение немного спадает под моей ладонью, когда я повел ее обратно в общежитие. — Тогда спасибо за помощь, — глаза Кристиана следили за нами, когда мы уходили. — Без проблем, — ответила Роза с последней ухмылкой, когда я завернула за угол, закрывая их вид друг на друга живой изгородью.       Остаток пути до общежития новичков мы проделали в тишине, моя рука все еще лежала на ее плече, чтобы направлять ее. Дыхание Розы становилось ровнее с каждым шагом, но я все еще видел ее разочарование. Часть меня хотела заверить ее, что Кристиан был порядочным мальчиком, но правда заключалась в том, что я не знал наверняка.       Я мог предположить это только потому, что знал Ташу и верил, что она воспитала в нем уважение, несмотря на невзгоды, с которыми он столкнулся. Даже если бы я мог успокоить Роуз насчет Кристиана, это была лишь малая часть общего стресса, от которого, как я знал, она страдала.       Я понятия не имел, что вызвало вражду с другой девушкой. Что касается очень резких и очень публичных слов королевы, осуждающих принцессу Василису? Просто не было никакого решения. Какой бы несправедливой или жестокой она ни была, королева имела привилегию поступать так, как ей заблагорассудится. Если бы не было так близко к студенческому комендантскому часу, я, возможно, повел бы Роуз в спортзал, а не в общежитие.       Я обнаружил, что некоторое время, проведенное у боксерской груши, часто отлично снимает стресс. Как бы то ни было, все, что я мог сделать, это побудить ее отоспаться и надеяться, что утром она почувствует себя лучше. Я ненадолго задумался о том, чтобы самому отправиться в спортзал, но решил быстро поужинать, прежде чем ложиться спать. Это был долгий день, и я был готов увидеть его конец.