Любовь всему покорна…

      Юрий уезжает рано. Ольга, раздражённая ночным происшествием, нервничает. Сдвинув у переносья тёмные брови, она мрачно смотрит на мир своими карими глазами, большими глазами и мысленно клянёт из себя «неизвестного человека», которая просила переночевать у сватов, ругает себя за ту ссору, сердится на мужа за то, что тот её вовсе не понимает, сердится на себя, что плохо стала есть. Но сейчас ей было не до этого… *** После того, как родилась их внучка Женя, прошло 5 лет. И Женька сейчас уже вертится около стола, чтобы схватить бутерброд и поскорей убежать гулять во двор. Обычно Ольга бывает не рада, когда Женька убегает гулять, но сегодня она даже не обратила на это внимание. Но Ольга обратила внимание, что Женёк хватанула бутерброд. —Стоять!! Положи пожалуйста обратно… Скоро будет завтрак… — сурово говорит женщина и прячет тарелку с бутербродами в буфет. Женя убегает в комнату и, присаживаясь на пол, сбрасывает с ног сандали: она всегда ходит по дому босиком, считая, что всякая обувь в доме тянет книзу. — Пока не позавтракаешь, никуда не пойдёшь. — строго говорит Ольга, входя в комнату и закрывая за собой дверь. — Почему не пойду? — Потому что ты только и делаешь, что хватаешь куски, а нормально поесть тебе видите ли сложно. И вообще, что это за беготня такая? Не успела приехать, уже все деревья во дворе облазила. — Женька никогда не видела Ольгу настолько строгой. *** Ольге за сорок. Она вместе с мужем сейчас воспитывает внучку. Она очень редко делала замечания Женьке, потому что та, послушная девочка. Из-за Женьки у Ольги часто возникают споры со сватьей по телефону. —«Боюсь, Ольга Николаевна, шо вы вообще придираетесь к ней по мелочам» — недовольно замечает Валентина. —«Ну конечно! — сердится Ольга— вы с Иваном Степановичем уезжаете на отдых и не видите, что Женька облазила все деревья во дворе, и я думаю, что это не конец! Вам всё кажется мелочью, а попробуйте угнаться и заставить поесть— тогда узнаете!» —«Да я и так усё знаю, но по тому, шо вы мне рассказываете, я часто слышу, шо, нарядУ с каким-нибудь серьёзным проступком, вы придираетесь к мелочам… Ну зачем это, Ольга Николаевна? Не дёргайте её по пустякам, лучше строго спрашивайте за какой-нибудь серьёзный поступок.» —«Оставьте, пожалуйста! Это очень легко говорить. Ведь она послушная, но когда ко мне приезжает, ведёт себя… Я прям не знаю. Нет уж, спрашивай сама! Мне надоели эти вечные пререкания! Она ещё бегает целый день где-то…» —«Где же она бегает?» —«По двору, по гаражам… Почём я знаю, где она бегает! Не могу же я всё бросить и бежать за ней! Вы просто бог знает чего требуете от меня, Валентина Петровна!» Брови Ольги хмуро сдвигаются, у губ появляется глубокая морщинка. И разговор продолжается. —«Я конечно понимаю, шо тебе тяжело. Но мало ли, шо может случиться? Ведь были же случаи, когда она приходила в синяках…» — глубоко вздыхая через телефон, говорит Валентина. —«Как будто она дома синяков не набьёт!» —«Конечно может… Она сказала тогда, шо о пень ударилась… А может она подралась с кем нибудь?» —«Не беспокойтесь, пожалуйста! Она себя в обиду не даст. И правды от неё не узнаешь, потому что она врёт на каждом шагу. Вам скажет одно, мне—другое, а родителям— третье.» —«Но шо же вынуждает её врать?» —«Ах, скажите пожалуйста, «вынуждает»! Вы просто всеми силами стараетесь её выгородить. А кто её вынуждает сочинять целые истории, выдавая их за правду?» —«Ну, это не враньё, а фантазия… Дитё часто любят что-нибудь сочинять…» Ольга безнадёжно машет рукой. Она всегда торопится закончить спор, когда чувствует, что щёки начинают розоветь от волнения. «К чему ещё заводить эти споры? — Думает с досадой Ольга. — Надо самой найти хоть какое-нибудьнаказание для девочки!» *** Сегодня она решила оставить Евгешу без прогулки и, глядя в упрямые глаза внучки, решительно повторила: — Ты никуда не пойдёшь, потому что не умеешь себя вести! И гулять, как приличные дети, ты тоже не умеешь! Тебя видели на гаражах, на мосту у реки, на пятой просеке… Женька молчит, ведь видит, как бледнеет лицо бабушки, и глаза делаются усталые. —Везде, везде тебя видели… — уже, как-то болезненно сказала Ольга. —Бабушка, тебе плохо? —Да, Евгеша, плохо. Во входной двери повернулся ключ. — О, как раз дедушка приехал. —Опа, женёк, привет— Это оказался голос Свата — Ивана. —Дедушка Ваня? Ой, ладно, там бабушке Оле плохо! —Ух ты ж господи! Скорей. *** Ольга берёт с полки тест и уходит в туалет. Спор окончен. Женя с Дедушкой Ваней. Теперь уже некому кричать, доказывать, не на кого смотреть исподлобья колючими, злыми глазами. И уйти тоже нельзя. Тест показывает… положительный результат. Две полоски. Ольга стоит посреди ванной комнаты и не знает, на что решиться. *** Ольга осторожно просовывает голову в комнату, где сидят Иван с Женей. Кудрявые рыжие волосы её рассыпаются по плечам, кари глаза смотрят и радостно и грустно. У Ольги нежный, и в это же время такой волевой голос и подвижный носик, которым она чувствует неприятности. Она входит бочком и старается не скрипеть дверью, чтобы не привлечь внимание внучки. Она присаживается на кровать рядом со сватом. —Иван…— шёпотом окликает Ольга— я… я… вообщем… беременна. —шо, правда? — вскакивает Иван. — Женёк, иди завтракай. — я рада. Иван целует сватью в щёку, а потом… в сладкие губы… Ольга не отталкивает свата и не убегает. Ольга вспоминает то бессонную ночь в Кучугурах. Она прижимается к Ивану. —Ваня, ты же знаешь, что это не правильно? —Знаю, но не смог удержаться, извини. *** На дороге лежит мягкая, тёплая пыль, так приятно шлёпать по ней босыми ногами. Ещё приятно бегать по густой и низкой траве, она стелется по земле, как пушистое одеяло, а на просеках стоят чёрные пни; там плохо бегать, но зато можно увидеть зелёных ящериц. Они такие хорошенькие и быстренькие. Только их нельзя ловить— они пугаются и бросают свои хвостики. Это, наверное, очень больно и неудобно.: кто привык жить с хвостом, тому тяжело его сбрасывать… И куда они убегают без хвостов? Может быть, к Москве (здесь я имею ввиду реку.) В воле лучше всего заживают всякие царапины. *** Женя тоскливо смотрит на кусты, на деревья, на убегающую вбок тропинку… Солнце поднялось уже высоко. Хорошо сейчас на Москве реке. Смотришь вниз на воду с моста, и как завораживает этот вид. Когда солнце сильно печёт, вода наверное становится тёплая. *** «Уйти бы погулять» — Думает Женя, но не уходит. —Женечка, иди завтракать!— Окликает девочку Валентина. На столе звенят чалки, тарелки. Но Женька не смотрит и не отвечает. Ей ничего не надо, ей только бы уйти… На Террасе слышен негромкий разговор. Завтрак кончается. Солнце начинает припекать сильнее, а Женя всё стоит, не желай возвращаться и не решаясь уйти. Она стоит так долго, что всем в доме делается не по себе. На кухне возятся женщины. Валентина шлёпает на доску тесто и, налегая на него сильными руками, взглядывает в окно. —Стоит… битый час стоит.— сокрушённо вздыхает проговаривает она. Круглое лицо её с ямочками на щеках омрачается. Ночной приезд сватьи и свата, о котором она боязливо думает всё утро, вылетает из головы. Сочувствие к Женьке всё сильней охватывает жалостливое сердце Валентины. —Ножки-то небось подгибаются… И головочку солнышко печёт.— расстроенно продолжает она, всё вообще взглядывая в окно. А вот Ольга не хочет поддаваться жалости. Хотя она и вынянчила Евгешу на своих руках, а тоже понимает, что девчонка растёт сорвиголова. *** Много времени прошло с того момента. Ольга с Юрием сходила на узи. Выяснилось, что будут близняшки девочки. Вся семья собралась в Кучугурах, и на семейном ужине Будь решили выведать, кто же родится у четы Ковалёвых. — И так, раз все хотят узнать, кто будет у Ольги, то… это близняшки девочки…