Пятая стихия

      В итоговом отчете, который Коннор Дойл вложил в дело по его окончанию, было указано, что после рождения мисс Софии Логиновой проявления феномена прекратились по неизвестной причине. Александр и Кристина согласились связаться с управлением, если знаки стихий будут снова обнаружены.       О том, что сделала Линдси, не было сказано ни слова.       И еще один факт не попал в отчет. Буквально через день после прекращения феномена из-за утечки газа в доме погиб заместитель Алекса Логинова вместе с женой. Коннор и Линдси считали, что это был удар "бумеранга", то есть обращенной вспять силы, но свое мнение благоразумно держали при себе. Доказательств не было, а предчувствия и совершенно непонятный до сих пор поступок Линдси к делу приложить было совершенно невозможно.       Снова полетели дни. Коннор пытался выяснить, что же все-таки произошло в доме Логиновых. Он предлагал Лин заняться исследованием ее способностей, но ее эта идея не привлекла. Она искренне считала произошедшее случайностью, хотя была уверена, что однажды это придется повторить. На чем основано такое странное для аналитика мнение, Дойл так и не понял, но жена была убеждена в собственной правоте, и он не настаивал. Пользуясь уровнем доступа, все же проверил базу данных управления, но не обнаружил ничего, даже отдаленно похожего. Коннор попросил о помощи знакомого из ФБР, и там информации не оказалось. Он волновался, не навредят ли Лин такие энергетические выбросы, но видя ее спокойствие, постепенно расслабился. Она прошла медицинское обследование и заверила, что с ней все в порядке, хотя при этом загадочно улыбалась. На прямой вопрос она не ответила, а врач, проводивший обследование, только развел руками — миссис Дойл официально здорова, а в подробности он не в праве посвящать никого, даже мужа пациентки.       В начале второй декады февраля Коннора вызвал к себе оперативный директор Управления Фрэнк Элсингер. Он показал видео, где группа русских ученых стояла на фоне туши обнаруженного доисторического животного и радовалась такому событию. Элсингер приказал собрать полную команду и отправиться в Россию. Дойл не совсем понял, зачем нужна полная группа, если хватило бы усилить обычный состав штатным зоологом, но спорить не стал. На сборы ушло некоторое время, но тринадцатого февраля группа вылетела в Архангельск, город на севере России.       Когда из аэропорта они ехали в крытом брезентом кузове грузовика на окраину города, где располагался газоперерабатывающий завод, Коннор, наклонившись к Линдси, тихо спросил:       — Что случилось? Ты так напряжена…       — Не знаю, — тряхнула головой Лин. — У меня странное ощущение. Как будто дежавю. Но я не могу его понять и объяснить.       — Я верю твоей интуиции, — Коннор накрыл ладонью руку жены. — Мы будем внимательны и осторожны. Если ты что-то поймешь или вспомнишь, говори сразу. Хорошо?       Лин кивнула. Ее интуиция действительно редко подводила хозяйку, особенно после аварии. А сейчас это шестое чувство бушевало внутри и вопило не своим голосом, но, к сожалению, нечленораздельно, поэтому оставалось только терпеть и стараться понять.       Грузовик остановился у ворот, и Линдси резко побледнела, хватая за руку мужа.       — Коннор! Это здесь! Это место я вижу в кошмарах, — прошептала она, пока остальные члены команды выгружались сами и разбирали оборудование.       — Ты уверена?       — Да, полностью. Это здесь.       — Хорошо. Держись рядом. Мы справимся, родная, — пообещал Коннор, внимательно отслеживая происходящее вокруг.       Команда, разобрав личные и рабочие чемоданы, дисциплинированно выстроилась у ворот. Кажется, только Клэр попыталась войти на территорию, но Рэй успел ее удержать и теперь стоял рядом, контролируя порывы штатного врача.       — Мне нужно вам кое-что сказать, — негромко начал Дойл, подойдя к коллегам. — Есть вероятность, что здесь опасно. Не расходимся далеко, идем все вместе. Нужно найти русских ученых, они введут нас в курс дела. Но, повторяю еще раз, сейчас от нас требуется повышенная осторожность.       — А кстати, никому не кажется странным, что нас не встречают? — поинтересовался в пространство Донахью.       — Поэтому я и говорю об осторожности, — кивнул Коннор, которому окружающая тишина и пустота категорически не нравились даже без предупреждения Линдси. * * *       Внутри завод казался вымершим, и именно это лучше любых слов настроило коллег на серьезный лад. Они продвигались плотной группой, шаря во все стороны лучами фонарей, а Рэй вытащил пистолет и возглавил отряд, часто озираясь. По словам Коннора, здесь должно было быть около десяти человек русских ученых, но, обойдя половину территории, они не встретили никого. Даже возле туши милодона не было ни души.       Выкрикивая приветствия на английском (а Коннор — даже на русском), они шли дальше и наконец добрались до большого зала, где было немного теплее и горел тусклый свет. Питер внезапно молча поднял руку, привлекая внимание, и указал на угол, где были свалены в кучу доски, коробки, мешки и другой крупногабаритный мусор. Все знали, что у Эксона очень острый слух, и Рэй с Коннором решили проверить, что там. Осторожно приблизившись, Дойл точным пинком отбросил коробку, а Донахью резко направил в открывшийся проем фонарь и пистолет, который, впрочем, почти сразу опустил. До остальных членов команды донесся дрожащий голос, что-то умоляюще говоривший по-русски.       Всего из импровизированного убежища в завалах извлекли четверых русских: троих мужчин и одну женщину. Сразу стало заметно, что один из ученых был в плохом состоянии: жар, слабость, спазмы и рези в брюшной полости, о которых он рассказал на ломаном английском, измучили его. Больным сразу занялись Клэр и Антон, а остальные члены команды вместе с русскими учеными расположились в наиболее светлом и теплом уголке зала, где было оборудовано что-то вроде кухни.       — Здесь самый настоящий кошмар, — стискивая пальцами кружку с горячим чаем, на довольно сносном английском говорила Анна Гусакова, палеонтолог. — Сначала мы были счастливы — почти неповрежденный экземпляр доисторического ленивца, можно обогатить науку ценнейшими сведениями. Мы начали изучать, отправив приглашение в ваше управление, у вас много хороших специалистов. Внезапно заболели двое из работников завода, они здесь снимали показания. Симптомы такие же, как у Олега сейчас. Через два дня мы их нашли мертвыми утром. Тела снаружи не повреждены, но вокруг губ была странная желтая слизь. А потом появились они. Огромные черви. Мы опомниться не успели, как они убили еще двоих. Как мы отбили первую атаку — я даже объяснить не могу. Такое впечатление, что они разумны! Наш врач был ранен, но неопасно, простая царапина. Мы приложили к ране лед, перевязали и уснули. А наутро она тоже была мертва. И с той же слизью возле рта… С тех пор мы прячемся здесь. Эти твари, кажется, опасаются света. Поэтому мы стараемся не покидать этот зал — он единственный, где есть хорошее освещение.       — Почему вы не уехали, как только поняли, что вам грозит опасность? — спросил Коннор. Он злился — сюда нужно было отправить не их группу ученых, а две или три команды безопасности для зачистки территории. Но кто знал, что здесь творится какой-то кошмар…       — Машина, на которой мы приехали, сломалась. А наш механик стал первой жертвой. И на помощь мы не могли позвать — связь отключена. Завод на отшибе, мимо никто не ездит. И до города слишком далеко. Но ведь сейчас все будет хорошо, правда? — в голосе Анны слышалась жгучая надежда. — Вы ведь спасете нас? Мы уедем отсюда на вашей машине?       — К сожалению, нет, — отозвался Коннор. Линдси видела состояние мужа. Он был взбешен, хоть и держал себя в руках. На ее памяти такое случалось два или три раза, и в такие моменты Коннор мог себе позволить выругаться по-русски: чтобы спустить пар и не шокировать окружающих. Но сейчас он был лишен даже этого — рядом сидели трое носителей языка. Поэтому приходилось справляться с нервами молча.       — Почему?       — Нас сюда довезли военные. И обещали вернуться через неделю, — уточнил Дойл.       — Через неделю?! Да нас всех убьют за это время! — истерически выпалила Анна.       — Теперь и для нас уехать отсюда — приоритетная цель, — вступила в разговор Линдси, давая Коннору возможность выдохнуть и взять себя в руки.       — И придумать, как это сделать, у нас получится лучше, когда мы немного отдохнем, — продолжил Дойл, благодарно сжимая руку жены. — Дорога сюда заняла почти двое суток, моей команде необходим сон и отдых.       Питер и Купер непроизвольно закивали, а Коннор продолжил:       — Сейчас почти десять вечера, — он бросил взгляд на часы, уже выставленные на местное время. — Завтра соберемся утром и обсудим, как мы можем покинуть это место.       После короткой дискуссии было решено, что следует выставить дежурных — непонятные твари не пытались напасть на четверых, но теперь людей стало больше, и они могут попытаться, если сильно проголодались, и голод победит инстинкт самосохранения. Коннору и Лин досталось самое удобное время — утром, и они ушли в выделенную им крошечную комнатку, где стоял табурет и низкая узкая кушетка. Она была рассчитана на одного человека, но Дойлы не жаловались — им было все равно, как и где спать, лишь бы вместе. Линдси легла к стене, Коннор с краю, обнимая ее, и оба уснули почти мгновенно. Последняя связная мысль Коннора была о том, что привычного кошмара Лин сегодня можно не ждать — сон просто не пробьется сквозь броню утомления. И это не могло не радовать.