Пятая стихия

      Дойл не знал, сколько прошло времени. Он не решался пошевелиться, поддерживая Кристину и глядя на непонятно что вытворяющую жену. Теперь темнота окутывала ее руки до локтей, и на глазах уменьшалась. Линдси была очень бледной, на лбу выступила испарина, но руки не дрожали, и у мрака не было шансов вернуться.       Наконец, на ладонях Лин остался беспросветно черный шар размером с крупный апельсин. Линдси медленно, преодолевая сопротивление, обхватила его ладонями и сделала странное движение, как будто пыталась разорвать пополам. Раздался тугой хлопок, как от удара бича, шар на секунду стал нестерпимо белым, и мгновенно исчез. Линдси выдохнула, неловко опуская затекшие руки, и тут же оказалась в кольце объятий мужа.       — Что это, черт возьми, было? — прорычал Дойл срывающимся голосом.       — Я сделала переадресацию, — устало сказала Лин. — Теперь неиспользованная энергия ударит по тому человеку, кто направил ее против Кристины и ее ребенка.       — Но как?       — Я не знаю, Коннор, честно! Я просто почувствовала, что и как нужно сделать. Даже объяснить не могу. Но главное, что все закончилось.       — Боюсь, все только начинается, — дрожащим голосом прошептала Кристина, глядя на расползающуюся под ней лужу. — У меня отошли воды… * * *       Вернуться в гостиницу Коннор и Линдси смогли только поздним вечером, когда Кристина Логинова родила здоровую девочку. Спешно приехавший в роддом Алекс не мог отвести взгляд от жены и новорожденной дочери, но сообщение о том, что больше проблем с феноменом не будет, выслушал внимательно.       Линдси чувствовала себя уставшей и опустошенной, но на людях еще держалась, позволив себе расслабиться только после того, как закрылась дверь номера и они с Коннором остались наедине.       Дойл помог жене снять пальто, и провел ладонями по ее плечам, снимая напряжение. Лин благодарно улыбнулась, прикрывая глаза.       — Вот теперь точно все закончилось. И началось только хорошее, — ласково сказал Коннор. — Жаль только, что мы не узнаем, кто был виноват во всем.       — Думаю, что Алекс и Кристина узнают, — отозвалась Линдси. — Понимаешь, негативная энергия такой силы не может бесследно рассеяться. Она ударит по тому, кто пожелал зла Логиновым. Так что очень скоро в их окружении кто-то погибнет или очень сильно пострадает. Это и будет означать переадресацию.       — Так теперь я могу гордиться тем, что моя жена — сильная колдунья? — засмеялся Коннор.       — Коннор…       — Я шучу, родная. Но мне действительно было бы приятно узнать, что тот, кто пожелал зла беременной женщине и еще нерожденному ребенку, получил по заслугам.       — И тебе не страшно? — промурлыкала Линдси.       — Рядом с тобой мне ничего не страшно, — усмехнулся Коннор.       Он ласково погладил жену по щеке. Она накрыла его руку своей, чуть повернула голову, коснувшись губами середины его ладони, скользнула дальше и дотронулась кончиком языка до подушечки его большого пальца.       Коннор вздрогнул всем телом и посмотрел на жену вмиг потемневшими глазами. Она дразняще улыбнулась и коснулась губами внутренней стороны запястья, там, где под кожей билась жилка. Такого Коннор выдержать, разумеется, не мог, и с силой прижал жену к себе, целуя страстно и невероятно ласково. Ее руки проникли в щелку между их телами, и теперь сражались с мелкими пуговицами его рубашки. Ему в этом плане было проще, молния на блузке расстегнулась в долю секунды, и его руки ласкали ее спину, подбираясь к застежке бюстгальтера.       Коннор переключился на шею, прокладывая дорожку из поцелуев ниже. А Линдси, наконец, справилась с пуговицами и стащила с мужа рубашку вместе с галстуком, прижимаясь к обнаженной коже. Он что-то прорычал и буквально вытряхнул ее из блузки и юбки, и опустился на колени, мучительно медленно стягивая колготки вместе с трусиками. Он прижался лицом к животу, целуя любимую женщину и лаская ее.       — Коннор, — тихо простонала она.       Он никогда бы не смог сказать, что конкретно было в этом звуке, но интуитивно понял ее желание и проворно поднялся на ноги, попутно освобождаясь от мешающих брюк и белья. Прижал к себе Линдси очень крепко, не оставляя между ними ни миллиметра. Она, ласково улыбаясь, обняла его за шею, позволяя все, чего только он пожелает. На принятие решения ушло всего мгновение.       Он опустил руку, поглаживая бедро, и поднял ее коленку, так, что она оказалась почти на его талии. Лин для равновесия обхватила его торс ногой, чуть прогнувшись. Коннор погладил ее по щеке, чуть задержав подушечку большого пальца на уголке губ, и, глядя прямо в широко распахнутые глаза жены, вошел в нее одним движением. Она глухо охнула, закусив губу, и двинулась бедрами ему навстречу, начиная поцелуй.       Коннор, легко удерживая ее, двигался в любимом ею темпе и не прерывал ласки. Наконец Линдси, застонав, уткнулась лицом в изгиб его шеи и крепко вцепилась в плечи. Оргазм накрыл ее с сокрушающей силой, весь мир сузился до ласкающего ее любимого мужчины, действия которого сводили с ума.       Коннор довольно улыбнулся, обнимая жену. Такая реакция была бальзамом для мужчины, и заводила его невероятно. Он дождался, когда она откроет сияющие глаза, вышел из нее и потянул за руку.       — Идем, родная, у нас еще много времени.       В комнате он уложил жену на кровать, пару секунд полюбовался открывшимся великолепным зрелищем, и накрыл ее тело своим.       Покрыв поцелуями любимое лицо, он выпрямился и приподнял ее бедра, входя точным движением и глядя прямо в ее глаза. Лин улыбнулась ласково и поощряюще, протянула руки, и теплые ладони заскользили по его телу, лаская грудь и живот. Коннор едва слышно зарычал. Он не мог понять, чего больше хочет: видеть ее сверху или сжимать в своих объятиях, поэтому то прижимал к себе, то отстранялся на расстояние вытянутых рук, ни на секунду не прерывая движения. Лин, отвечая на ласки, в какой-то момент снова забыла обо всем, вздрагивая всем телом и вскрикивая в такт толчкам. Коннор накрыл губами сосок, помогая жене получить максимум от их действий.       Он крепче прижал к себе дрожащую Линдси. Ему невероятно сильно хотелось доставить ей еще больше удовольствия. Для него всегда в приоритете было удовлетворение жены, а после аварии он стал еще больше заботиться о ней. В начале их отношений, понимая, что она ничего не помнит, он старался снова научить ее тому, что любил сам, и прислушивался к ее реакциям, всегда выясняя что-то новое. И по незаметным мелочам определял, чего она хочет в данный момент.       Он легонько потянул ее за руку, помогая лечь на бок, и обнял сзади, целуя шею. Лин чуть прогнулась, касаясь своими бедрами его, и он снова вошел в нее, сорвав с губ тихий стон.       Он был уже на грани, понимал, что долго сдерживаться не сможет, но это и не понадобилось. Буквально за секунду до того, как потерять соединение с реальностью, он услышал приглушенный стон, означавший, что их снова накрыло вместе.       Он пришел в себя из-за движения рядом. Лин осторожно развернулась в его объятиях к нему лицом и прошептала:       — Люблю тебя…       — А я тебя, — эхом отозвался Коннор, меняя позу и позволяя жене положить голову на свое плечо. Она поцеловала его куда-то чуть ниже ключицы и мгновенно провалилась в сон, который впервые не смогли пробить никакие кошмары.       Коннор улыбнулся в темноту. Такие признания кружили ему голову и убеждали, что его смелый поступок — сделать Линдси предложение — был самым правильным в его жизни. И теперь у них всё на двоих... Если верить какому-то исследованию, однажды случайно попавшемуся Дойлу на глаза, одновременный оргазм — это невероятная редкость. Но у них с Лин с самого начала часто получалось довести друг друга до пика одновременно. И Коннор про себя считал это еще одним доказательством их любви.       Он погладил жену по спине и тоже закрыл глаза. Последней стала мысль о маленькой Софии Логиновой и о том, что Линдси прекрасно смотрелась бы с их ребенком на руках.