Ловушка судьбы

Мы долго стояли посреди темной комнаты, крепко прижавшись друг к другу. Я не знаю, что было в голове у темного, но мне точно не хотелось разжимать руки, чтобы остаться снова одной. Наверное, он думал о чём-то похожем, и наша обоюдная минута слабости все длилась и длилась. В какой-то момент мы переместились на диван у камина. Сидя перед горящим пламенем и возвращая вновь способность ощущать пальцы на озябших руках, я как-то безразлично приняла от Тьера бокал с вином и сделала глоток. Не сказать, что я была до безумия правильной девочкой в школе: в моей жизни случалось пару раз посетить вечеринки друзей, где я впервые попробовала алкоголь, — но это вино было совсем другим. Первый глоток показался тяжелым настолько, что закралась трусливая мысль попросить лорда принести мне воды. Но спустя несколько мгновений я сделала еще несколько осторожных глотков и поняла, что теперь в моем бокале лишь насыщенный виноградный сок. Наши руки лежали рядом, но мы не касались ими. Почему-то это было похоже на быструю подзарядку: мы получили друг от друга энергию, и сейчас, словно довольные коты, сидели в тишине, слегка прикрыв глаза. Я слабо улыбнулась. Однако глядя на Тьера, который в данный момент вовсе не был похож на мужчину, которого я встретила месяц назад на площади, я чувствовала, что между нами висит некий немой вопрос. И этот вопрос абсолютно точно был не моим. Но темный не озвучивал его, и сейчас я была ему за это благодарна: казалось, начни мы разговаривать, и этот тихий уголок спокойствия расколется на части. Но все оказалось куда прозаичнее или, как любила говорить моя мама, «без нас нас же и женили»: уют и вечер решили разрушить извне, не учитывая наших желаний. Из глубины дома послышался нарастающий гул огня, а затем пространство огласил разъяренный крик, который взывал к совести темного лорда. Он никак не отреагировал, и громкий перестук каблучков с каждым мгновением слышался все четче и четче. Когда крайне недовольная и ослепительная леди появилась на пороге комнаты, Тьер все еще продолжал всматриваться в огонь, будто бы пытаясь найти в нем силы сдержаться. И только я чуть повернула голову, чтобы рассмотреть гостью. Она была великолепна. Черные густые волны волос спускались по ее плечам, обрамляя властное и красивое лицо. Темные брови нахмурены, а взгляд глубоких карих глаз, казалось, должен был прожечь во мне дыру. Элегантное черное платье женщины подчеркивало стройную, подтянутую фигуру, но делалось это очень ненавязчиво, так, что никто бы не смог заикнуться даже о намеке на вульгарность. На секунду сбитая с толку моим присутствием леди Тангирра Тьер быстро вернулась к изначальному плану: какими бы то ни было силами взять неприступную крепость в виде собственного же сына. — Риан, где Дэя? Лорд промолчал. И делал он это так, как если бы мы все еще были в комнате одни, а тишину нарушал бы только тихий треск дров в камине. — Она в Хаосе, Риан! — не стерпев такого отношения, Тангирра подлетела к сыну, схватив его за плечо: — Этот чертов эльфийский выродок забрал ее к себе! — Я знаю. Леди отшатнулась, попутно скинув что-то со стола. Ошарашенно глядя на темного, она то размыкала губы, силясь что-то произнести, то резко сжимала их, но никак не могла найти, что сказать. — Но у вас же свадьба через месяц… — Твоими стараниями свадьба была отменена еще год назад. Подобное я сегодня уже видела у таверны: вмиг гордая осанка сломилась, открывая вид на просто разбитую женщину. В темноте глаза матери сверкнули, хоть она продолжала гордо сдерживать невольные слезы. Слова сына задели еще свежую рану. — Сын… — она перевела дыхание, и я видела, с каким трудом ей дались следующие слова: — Я готова на коленях просить у тебя прощения, и ты это знаешь… Но то, что произошло, — это полностью моя вина, и Дэя здесь не при чем. — Тангирра горько улыбнулась и почти прошептала: — Она ведь твоя истинная пара. Мне казалось, мы обе замерли в ожидании ответа. Я буквально все своим естеством ощущала сейчас эту женщину, чуть ли не кожей могла почувствовать ту душевную боль, которую она таила в себе. И я вместе с ней хотела услышать слова утешения от могучего лорда Тьера, который отнюдь не спешил. Понимая, что леди не собирается оставлять нас, он безразличным тоном сообщил: — Тебя наверняка заждался император. Будь добра, закрой дверь с той стороны. Она дрогнула, осознавая суть сказанного. И за секунду до того, как открылся портал, я увидела, что она уже не сдерживает слез. Махом опустошив свой бокал, темный наполнил его вновь, заодно налив вина и мне. А я смотрела в темно-рубиновую искрящуюся жидкость и понимала, что больше не смогу сделать и глотка. Отставив бокал, потянулась и полностью развернулась к лорду. Оказалось, что он наблюдал за мной и, перехватив мой взгляд, он жестко произнес: — Я не хочу слышать твое мнение. — Я хочу спать.

***

Мне выделили спальню на втором этаже. Но добравшись до душа, а затем и мягкой кровати, я поняла, что сон меня полностью покинул. Перед глазами постоянно были леди Тьер, не сдерживающая слез, и Дэя, в помятой спортивной форме академии и с садинами на лице. И безучастный, абсолютно апатичный Тьер. Что же произошло между ними тремя? Промаявшись в постели около часа, я поднялась и решила исследовать спальню. Вскоре в шкафу обнаружился свежий выстиранный халат, и набросив его на легкую рубашку, которую лорд предоставил мне в качестве одежды для сна, я вышла из комнаты. Не знаю, зачем и куда я шла. Просто почему-то казалось, что так я сделаю хоть что-то, нежели чем просто буду лежать в кровати, строя теории заговоров в своей голове. Метрах в трех от моего спальни дверь какого-то помещения была приоткрыта, и я решила начать с нее. В комнате было темно, лишь лунный свет из окна слегка подсвечивал предметы. У дальней стены стояла большая тяжелая еще заправленная кровать, а вот у окна примостилась маленькая люлька. Я тихо прошла к ней. Казалось, что она до сих пор ждет своего владельца или владелицу. На бережно застеленном матрасике лежала свежая детская рубашонка, а около — большой плюшевый медведь. На тумбочке рядом стояла банка с белой пудрой, что очень напоминала детскую присыпку, а в углу была стопка свежих аккуртно сложенных пеленок. Глядя на все это, хотелось улыбнуться, но ровно до того момента, пока я вспомнила, по сути, детский смех так и не огласил этот дом. Постояв немного у люльки, которая стойко ассоциировалась с мемориалом несбывшихся надежд, я сделала шаг назад, собираясь вернуться в свою комнату. Но неожиданно за спиной не оказалось привычной пустоты, а меня обхватили крепкие руки и развернули. Злой, слегка безумный взгляд и тихие, с привкусом вина, слова: — Это мой Ад, Аня. — и усмехнувшись: — И тут ты тоже будешь рядом?