Испытание

      Впрочем, мужчина решает отличиться наглостью. Он не уходит, и Катрин поправляет полотенце на теле, чтобы то не слетело, ступает голыми ногами по грязному полу, на который падают капельки воды с её волос, находит второе и наматывает его на голову. На кровати лежит сверток с одеждой, небольшой сундук располагается у ног Гейзенберга.       Карл окидывает её взглядом и опускается на стул. Она подмечает, что одет в другое пальто, а то, что он отдал ей, лежит на прежнем месте и, по всей видимости, дожидается нового хозяина.       — Герцог выбрал на своё усмотрение, — как будто невзначай говорит мужчина, откидываясь на спинку стула, размещаясь поудобнее.       Плотная ткань, собранная веревкой, распустилась, открывая её новый гардероб. В основном всё в черных тонах: платья, белая рубашка, штаны… Опять же проверив на прочность нательный рушник, Катрин открывает сундук. Там она находит гребень, несколько баночек с непонятным содержимым.       — Что это? — спрашивает мужчина, когда видит несколько вещей в его руках.       — Нижнее белье, — тихо отвечает девушка.       Также находится пара туфель. И, смутившись, даже обозлившись на него, она быстро сгребает нужные ей вещи, уходит в ванную.       — Ну и ну… — вслед говорит Карл, саркастично, даже позволяет себе ухмыльнуться.       Её это выводит из себя. С одной стороны Катрин чувствует, что ей стыдно, неловко и, впрочем, хочется провалиться под землю, а с другой… Внутри просыпается что-то неведомое, родное, то, что сдерживалось годами, подавлялось из-за образа жизни её, судьбоносных перипетий, жестокости. Эта сторона девушки вызывает злость, ей хочется утереть наглецу нос. Именно поэтому она не закрывает дверь в ванную комнату, встаёт специально, чтобы тень её была хорошо видна, подбирает удачный ракурс. Влажное полотенце летит на грязный пол. Жест демонстративный, вещь оказывается напротив дверного проема.       — Что вы собираетесь со мной делать?! — спрашивает громко и становится боком.       Честно говоря, она благодарит Герцога за то, что у него нашлось более-менее современное и удобное белье, которое тут же оказывается на ней, и, разумеется, тень повторяет каждое её движение.       — Я ещё не решил, — начал он, но, по всей видимости, прервался, судя по тому, что прочистил горло, несколько раз кашлянул. Катрин как раз надевает верх, специально становится боком, на несколько секунд застывает в этой позе и оборачивается спиной.       «А он нехило так раскошелился, — думает она, когда замечает ткань платья. — Черный бархат… Это совпадение или добрый жест?»       Мозг, будучи коварной заразой, на пару с истрёпанной психикой подкидывают воспоминания: дорогие подарки от Виктора, цветы, брендовая одежда, украшения, всё дорого-богато, но чем закончилось? Смелость девушки меркнет от мыслей, она замечает, что в ванне вода не спущенная, и не подумав, что ей снова следовало бы прикрыться полотенчиком, подходит к ней и наклоняется, чтобы вытащить пробку. Боковым зрением Катрин замечает Гейзенберга. Очки его сняты, лежат на коленях, подбородок подпёрт рукой, и сам он немного наклонён вперёд. Замечает его задумчивость, в то же время коварство, ехидность, эмоции его тяжело разобрать. Но сказать одно можно точно: Карл улыбается. Слегка, и улыбка эта пугает её. Кажется, заворожённый, тот не сводит с неё глаз.       Тут же она осознает свою ошибку. Быстро, едва не вскрикивая, отходит в сторону, старается бесшумно выдохнуть. Сознание подсказывает: пора заканчивать эту игру. Но Катрин решает, если идти, то до конца.       — Я не услышала вашего ответа! — вновь отзывается она.       Дрожащими руками девушка, щупает приятную ткань платья, через несколько секунд начинает его надевать. Оно просторное, как раз по фигуре, длинное, едва чуть ли не до самого пола, закрытое, с рукавами. Полотенце на голове распутывается, слетает, влажные волосы падают на плечи. Не обращает внимания на это, пытается застегнуть молнию сзади. Тщетно. Тогда Катрин снова идет к медной купели, чтобы помыть ноги и обуться. Вновь замечает его и вспоминает, что слова её он проигнорировал. Гейзенберг смотрел в пол, но, когда заметил движение, уставился на неё безмолвной статуей.       Девушка чувствует, как по коже мурашки идут.       «Что же это я творю, — проскакивает мысль в голове, — куда подевался здравый рассудок?»       В смятении чувств, Катрин выходит к нему. Тот словно ожидал этого, уставился с выражением на лице, которое она трактовала: «Ну, давай, удиви меня».       — Гузенбург, вы не хотите мне помочь? — она оборачивается к нему спиной. — Я до молнии дотянуться не могу.       Тишина. Его гостья начинает чувствовать себя полной дурой, а хозяин комнат не соизволит и шевелится. И в тот момент, когда, девушка начинает кипеть от злости он все же встает и помогает ей. После проделанной работы, он кладет ей ладони на плечи, подходит почти вплотную. Катрин замирает, не знает, чего ожидать.       — Какой нахрен Гузенбург? — недовольно начинает мужчина, наклоняется ближе к её уху. — Гейзенберг я, — голос становится тише. — Гейзенберг Карл. Запомни. Запиши на гребаном листе бумаги или на руке.       Он отходит от неё быстро, вновь присаживается на стул. Катрин нервно шумно сглатывает.       «Да запомню я твою фамилию, павлин ты в пальто гузеровочный, — думает она, — нечего меня пугать так».       Она вновь возвращается к сундуку, где находит еще небольшое зеркало. Смотрит в него и едва не ругается вслух от вида своих волос. Их нужно срочно расчесать, распутать, привести в людской вид.       — Карл, скажите, а где-нибудь в этом поселении есть уходовые средства для волос? — спрашивает она, смотря в его глаза. — Ну там, маска, кондиционер, все же живем в современном мире…       — Нет, — он морщит лоб. — Но, если хочешь, могу дать тебе машинного масла.       Катрин ничего не отвечает. Просто изучает содержимое баночек из сундука.       «И зачем я сбегала тогда? — коварная мысль крадется в её голове, — у себя в дома у меня было бы всё… Так! — здравый рассудок, проснулся. — Стоп! Женщина, остановись и вспомни, что ещё в той жизни было…»       В одной из емкостей находится крем, приходится наносить его на волосы, чтобы тот помог распутать их. Девушка прочесывает их гребнем, сидит на кровати.       — Искренне благодарю за одежду и остальные принадлежности… Гу… Гейзенберг, — она делает паузу, смотрит на него внимательно, не видит опасности. — Так зачем вам я? Что вы решили?       — Тебе не выбраться из нашей деревни. Пока поживешь тут, а дальше увидим. Ты интересная, забавная.       Карл приближается к ней. Поднимает юбку платья, где видны шрамы и синяки на ногах.       — Ты ведь тоже терпела, как и я сейчас?       Гейзенберг шокировал её, а после гостья его вошла в ступор.       — Мы с тобой похожи, — говорит он тихо. — Можем вместе отомстить, за…       Его взгляд опускается на ноги девушки, потом резко поднимается.       — За то, что сделали с нами. Катрин бросает гребень в сторону, вырывает юбку платья из его рук.       — Я вас не понимаю, о чем вы? — говорит она, видит, как по его лицу ползет тень разочарования. — Что имеете в виду?       Молчит. Он направляется к молоту, стоящему возле выхода из комнаты, берёт его в руки, делает жест ладонью, как будто смахивает пыль, и произносит:       — Забей!       По всей видимости, собирается уходить, вновь оставить её одной. Девушка набирается смелости.       — Ей, куда же вы? Мы не договорили!       Это на него не действует. Медленным шагом тот уходит.       — Я есть хочу! Куда вы уходите?       Карл игнорирует. Она идет за ним следом.