Верховный Канцлер

… смятые простыни лежат живописными волнами, отблески диодов панели управления тонут в полумраке каюты. Звездолет на автопилоте летит на Корусант — немилосердно быстро. Изгиб бледного тела Падме в этой темноте напоминает какой-то изысканно-прекрасный музыкальный инструмент. Она перекатывается на край просторной выдвижной койки и устраивается на животе, подперев руками подбородок. — Так ты действительно считаешь, что он собирается взять под контроль всю Республику? — задумчиво произнесла она. — Ты действительно хочешь говорить об этом сейчас? — вздохнул Органа. Убрав с ее плеча разметавшиеся волосы, прикоснулся к нему губами. — Что не так? Неужели ты утомился? — в ее голосе слышна улыбка. — Мне так не показалось… — Мне странно, что в такой момент тебя посещают мысли о канцлере Палпатине, — промурлыкал он ей в шею. Падме легонько оттолкнула его. — Я думаю о твоих словах. Об утренних новостях. Канцлер теперь контролирует Совет джедаев… Назначил — назначил! — губернаторов. И ведь он был старейшим из моих советников, он был моим послом, я доверяла ему! Я… Мне страшно. Мне… не хочется верить в худшее. — Иди ко мне. Вот так, — он помолчал, легонько поглаживая ее руку. Потом добавил тихо. — Мне тоже страшно. Тысячи лет демократии — просто перечеркнуты. А мы лишь беспомощно наблюдаем. — Нет! — вскинулась Падме. — Мы не можем сдаться без боя! Мы — те, кто взял на себя ответственность за благополучие Галактической республики! — Так, так… Ты сейчас не на заседании сената, — он поцеловал ее, ласково, нежно. — Пытаешься меня отвлечь? — вздохнула она. — И в мыслях не было. Но что ты предлагаешь? — он вдруг мягко опрокинул ее на спину, и, удерживая тонкие запястья, провел по груди кончиком языка. — Я… ах… не знаю, — она запрокинула голову, прикрыла глаза. — То, что я могу предложить, может быть… ммм… небезопасно… — То есть? — ему пришлось ее освободить, чтобы притянуть к себе поближе. Она тут же воспользовалась этой свободой — прильнула к нему, обняла, шепнула на ухо: — Ты сочтешь мои идеи сепаратистскими, — она чуть прикусила кожу на шее. Он рвано вздохнул. — Почему из твоих уст это звучит так соблазнительно? — провел ладонью по внутренней стороне бедра, заставив вздрогнуть и податься к нему. — Ты мой мятежный сепаратист… — Нет… то есть да, продолжай… нет, я лоялист. Я хочу… да, вот так… я хочу сохранить… ах… демократию… в Республике… — Я в тебе не сомневался, — он обжег жарким шепотом ее шею, не переставая ласкать. Падме стиснула простыню между пальцами, изогнулась, но вдруг уперлась коленом ему в грудь, мягко удерживая. — Погоди, — рассмеялась она. — Я должна договорить. Ты не даешь мне сосредоточиться. — Хорошо, — он улыбнулся, поцеловал ее коленку. — Я возлагаю большие надежды на петицию Двух Тысяч, — она сглотнула. — Но этого может быть недостаточно. Нам нужна поддержка. — Джедаи? — Бейл нахмурился. — Это весомый козырь. Если они встанут на его сторону… боюсь, мы окажемся бессильны. — Они так не поступят, — Падме замотала головой. Прядь волос упала на ее щеку. — Я уверена, что они ценят свою свободу не меньше нас. — Это все предполагает проведение большой, трудной и секретной работы, — задумчиво произнес он. — Я думаю, мне есть с кем переговорить на этот счет. — Мне тоже, — кивнула она. — Но пожалуйста, будь предельно осторожен. Он усмехнулся. — Да. — А теперь иди ко мне, — она протянула к нему руки. — У нас осталось мало времени…

***

Целый месяц она ждала этого заседания: когда стало известно о трагедии на Альдераане, повсюду началась паника. Проверки космопортов, досмотры делегаций, любой шорох был поводом для отмены, переноса, пересмотра… Вот, наконец, сегодня оно состоялось. Лучше бы его не было! Падме почти бежала по коридору Здания Сената, едва не натыкаясь на встречных. Самообладания уже не хватало, не хватало! Хотелось упасть на колени и обессиленно, яростно кричать: в ушах все еще звенели восторженные вопли сенаторов. Идиоты! Слепые идиоты, неужели вы не видите, как на ваших шеях (если они у вас есть) застегивают строгие ошейники? Неужели вам нравится быть дрессированными зверюшками этого старика? Вы забыли о свободе, о демократии? От чего еще вы хотите отказаться? Может быть, сразу воткнете в свои пустые головы передатчики со взрывчаткой, как у рабов Татуина? Глаза застили вскипевшие слезы, и она, заворачивая за угол, с размаху налетела на внезапно возникшего перед ней Бейла Органу. — Стой, тише, — забормотал он, обхватив ее. — Тише, иди ко мне. Нам надо кое-что обсудить. Падме порывисто обняла, его, всхлипнула, прижалась щекой к груди… и тут заметила стоявшую позади него сенатора Мон Мотму. Резко отшатнувшись от Органы, смахнула слезы и попыталась навесить на лицо невозмутимость. Получилось плохо. Впрочем, Мон Мотма сделала вид, что ничего не заметила. — Позвольте пригласить вас в мой кабинет, сенаторы, — понизив голос, произнесла она. — Нам есть о чем поговорить. Падме выпрямилась, с достоинством кивнула. Когда за ними закрылась дверь, Мон Мотма обернулась, не скрывая беспокойства. — Все гораздо хуже, чем мы предполагали, сенатор Органа. Мы потеряли большую часть наших сторонников. Не знаю… из страха ли, или по другим причинам, они предпочли принять сторону канцлера Палпатина. Падме упала в кресло, уронив голову на руки. — Что же теперь делать? Сдаться? — ее голос прозвучал глухо. — Они ведь сами этого хотят… Может, мы неправы, и наши попытки вернуть Сенату прежние полномочия — ошибка? Следует оставить все, как есть? В ее голосе прорезались слезы. Бейл опустился перед ней на колени, взял ее за руку. — Сдаваться рано, — мягко проговорил он. — И — посмотри на меня — ты ведь не веришь в то, что говоришь? Падме подняла голову. Слеза скатилась по ее щеке, Органа осторожно отер ее. Падме помотала головой, не сводя с него глаз. — Не верю… — шепнула она. — Вот и хорошо, — произнес он негромко. — Ты с нами. Ты со мной, — он выделил голосом последнее слово. — Мы считаем, что нельзя останавливаться, несмотря ни на что. Власть должна вернуться к Сенату… — Хочет он этого или нет, — закончила Мон Мотма. Падме перевела дух. Поднялась на ноги. — Итак, что мы имеем на сегодняшний день, — она уже говорила ровнее и жестче. — Петиция Двух Тысяч — наше требование к канцлеру сложить чрезвычайные полномочия — отклонена. — Проигнорирована, — поправила Мон Мотма. — Проигнорирована. Ряд сенаторов отозвал свои подписи под ней: значит ли это, что они потеряны для нас и мы не можем рассчитывать на их поддержку? — Вероятнее всего, не можем, — спокойно произнес Органа. — Особенно после тех заявлений, что сенатор Альдераана выступает против канцлера только по причине того, что его лишат доступа к распределению расходов Республики. Ведь тогда Дом Органа потеряет возможность выделять огромные средства на свое содержание из республиканского бюджета. — Какая мерзость, — передернулась Падме. — Канцлеру сыграли на руку гибель Валорума и покушение на вас на Альдераане, — добавила Мон Мотма. — Выдвигая законопроект об усилении и укреплении мер безопасности, он был очень красноречив и эмоционален. Я даже прониклась. — Тем беспомощнее звучал протест сенатора Органы, — Падме сжала губы. Бейл кивнул. — Итак, этот закон еще не принят, но по заявлениям большинства можно понять, что этот вопрос уже почти решен. И не в нашу пользу. — закончил Органа. — На кого мы все-таки можем рассчитывать? — голос Падме тверд — она ли только что сидела здесь чуть ли не в слезах? — Альдераан и Набу — весомые фигуры, — задумчиво произнесла Мон Мотма. — Но их недостаточно, — отрезала Падме. — Что насчет Ордена? Мон Мотма и Падме Амидала разом посмотрели на сказавшего это Органу. Джедаи. — Согласно новому закону, Орден джедаев переходит под личный контроль Канцлера, — задумчиво повторила Падме. — Что то мне подсказывает, что им это не понравится. Я возьму на себя этот вопрос. Мон Мотма кивнула. — Хорошо. А если они не поддержат нас? Рассмотрим такой вариант. — Тогда будем рассчитывать только на свои силы, — Бейл сложил руки на груди, отвел взгляд. — Это самоубийство, — ровно произнесла Мон Мотма. Падме задумалась. — Будем плотно работать с теми, кто есть… Кто нас поддержал. Каждый представляет огромную ценность. И с теми, кто сомневается, — отрезала она решительно. — Начнем действовать немедленно. У нас нет форы, и мало времени. Бейл кивнул, пряча улыбку. Мон Мотма удивленно подняла брови. Падме резко развернулась. — Вопросы? — Нет… Нет, сенатор Амидала, — проговорила Мон Мотма. — Мы готовы действовать.