***
Горы Скайпии, что гордо расстилались на тысячу миль, никогда не переставали удивлять Минхо своей красотой и загадочностью. Жители Милдграфа и Фортемора благословлены каждый день лицезреть это чудо природы, но навряд ли обычный человек, не вкусивший вкус природы, никогда не бывший с ней единым целым, сможет понять чувства мальчика, который возвращался домой, любуясь родной землёй, будто видел её в первый раз. Да, юный маг восхищался простолюдинами, которые несмотря на то, что не могут позволить себе всё по щелчку пальца, как маги, живут счастливо, находя разные источники радости. В то время как даже самый слабый взрослый маг мог созидать огонь и воду, люди, которым эта роскошь неподвластна, выскабливали огонь с помощью дерева, копали колодцы, открывали ручьи, чтобы достать воду. Они сеяли семена и получали урожай, придумывали и мастерили принадлежности для этого. Минхо всегда восхищался именно этой изобретательностью людей, которой его народ, за счет своих даров от природы, был обделён. Но несмотря на всю любовь к людям, которая и побудила в нём желание учиться людскому, или же, как принято говорить официально, английскому языку, получить знания об их культуре, каждый раз, возвращаясь к себе домой, юноша, который никогда не хотел выделяться, чувствовал особую гордость и трепет в душе, непостижимый никому, кроме уроженцев Скайпии. Лёгкой походкой и редкими прыжками поднимаясь вверх, Ли чувствовал, что его предвкушение только подогревается пением птиц, лёгким ветром и шумом ручья, который протекал по владениям всех правящих кланов Скайпии. Начиная с клана Ли, минуя земли семьи Бан и Хван, ручей заканчивался во владениях клана Ким. Ближе всего к Милдграфу, где он обучался грамоте английского языка, были земли Кимов, в то время, как клан Хван граничил с землями королевства Фортемор. Здороваясь со всеми из клана Ким, кто встречался ему по пути и в ответ получая поклон с вежливыми улыбками и расспросами об учебе, юный маг ступил на земли клана Хван, второго по величине в королевстве, который по власти, что держал в своих руках, мало чем уступал верховному клану, чьим представителем был сам Минхо. Ему всегда казалось, что именно на землях лорда Хвана было холоднее всего, птицы пели тише и даже вода, будто боялась потревожить покой этой семьи, и протекала бесшумно. Встречавшиеся на пути мальчишки и девчонки лишь приветственно кланялись, узнав его по глазам, но на их устах не было лёгкой свободной улыбки, какой его одаривали до этого. В итоге ему и самому оставалось лишь вежливо кивать в ответ, не решаясь познакомиться с детьми и предложить как-то вместе поиграть или потренироваться. Но была особая часть в этих землях тоже. Они, как и клан Ким, граничили с простолюдинами. Вообще-то Минхо мысленно называл их чудесными людьми, а вот название, к которому привыкли все, он был уверен, придумал никто иной, как лорд Хван. Минхо никогда не видел Фортемор и детское любопытство всё-таки заставило мальчишку немного свернуть с намеченного пути, чтобы хоть одним глазком взглянуть на прекрасные земли, что были созданы человеческим трудом. Чем ближе он становился с склону, где виднелось королевство, тем ярче светило солнце, ветки и листья под ногами приятно хрустели и он даже смог услышать детский смех. Неужели это дети Фортемора? Они так близко? Нет, это невозможно… — Ну, чего стоишь? — послышались издевательские смешки и поддразнивания со стороны склона. — Ну, давай же! — нетерпеливо говорит капризный мальчишеский голос. — Хочешь, я буду просто стоять и ничего не делать? Спорим, ты и тогда не сможешь победить, а, полукровка? — раздвинув пальцами ветки густых кустов, Минхо увидел перед собой группу мальчишек своего возраста, может на пару лет младше. Пятеро рослых мальчика, скорее всего из клана Хван, окружили темноволосого мальчишку, выглядевшего гораздо ниже и худее их, что не мог даже с места подняться на своих тоненьких ножках, которые подкашивали. Слёзы катились по его щекам, покрытыми ссадинами, но мальчик шмыгая носом, не хотел показывать их и быстро вытирал рукавом своей когда-то белой рубахи. — Ну же, — задиристый мальчик был самым высоким в этой компании, и он продолжал толкать плечом бедного ребёнка, как только он вставал на ноги, приказывая тому подняться с места и нападать, но не давая этого сделать сам же, — ну хоть воду созидать умеешь? — спрашивал он, продолжая смеяться. — Показать, как это делается? — усмехнувшись, он грациозно провёл обеими руками по воздуху, складывая их вместе и, прикрыв глаза, принялся созидать, шепча знакомые Минхо письмена. В итоге, когда он раскрыл ладони, на худенького мальчика обрушилось огромное количество воды. «А этот светловолосый не прост, — оценил Минхо, не скрывая удивления, ведь в таком возрасте не каждый владеет магией созидания столь искусно. — Интересно, он из правящей семьи?» Вот только в правящей семье Хван не было мальчиков. Тем более настолько светлый и блестящий цвет он видит впервые. Шелковистые пряди закрывали уши и чуть-чуть не доходили до плеч, при свете солнца они так сверкали, что казалось будто платина блестит, ослепляя своей драгоценностью. — Платиновые волосы? — ошарашенно спросил Ли самого себя, не веря в собственные догадки. — Неужели? — встав на носочки, мальчик высунул шею, чтобы разглядеть глаза нахального юнца. — Почему ты не колдуешь? — продолжал он смеяться. — Ах, да, ты ведь не умеешь, — расхохотавшись, мальчик развернулся к своим друзьям, дразня ребенка и больше чем его слова о том, что избитый не владеет магией, Минхо удивили только ярко-синие глаза, которые настолько красиво сверкали, что могли затмить насыщенность цвета любого цветка василька в округе. Никогда в жизни Минхо не видел человека красивее и понял, что легенды не преувеличивают, когда описывают «их» красоту. — Ты ведь из изгнанной семьи, полукровка! Ты — позор всего нашего вида и как ты только посмел ступить на священные земли клана Хван, а? Эй, неродивый Хан, я тебя спрашиваю! — да, речи его были не столь красивы, так что Ли сию же секунду взял обратно слова о том, что он прекрасен и почувствовав, что прятался достаточно, решил явить себя миру, шурша ветками, что цеплялись за одежду и даже местами порвали его голубую атласовую рубашку. — Веселитесь, ребята? — улыбнулся он, оглядев сначала обидчиков, потом уже жертву, что смогла наконец подняться на худые ножки, которые еле держали его. Хрупкое худое тело ребенка подрагивало от холода, ведь он промок до нитки. Малышня хотела что-то съязвить в ответ мальчику, который был как минимум на пол головы ниже их всех и лишь немного превышал рост слабака-полукровки, но тут же замерли с открытыми ртами, когда поймали на себе взгляд янтарно-красных глаз, которые светились точно не любовью к ним. — Можно, присоединиться? — ухмыльнулся он и этого хватило, чтобы от них и след простыл. Сбежали все. Все, кроме того самого светловолосого чуда, который тоже был не прочь присоединиться к друзьям, только вот тело совсем не слушалось, будто его пригвоздили к земле. — Ну, здравствуй, — здоровается он, подходя к мальчику чуть ли не впритык, не боясь разницы в росте, ведь его могущественный взгляд и статная осанка сразу давала понять кто тут в выигрыше, — хранитель, я полагаю? — вопросительно изогнул он бровь. — Так точно, милорд, — выдохнул мальчик, чувствуя, что воздуха катастрофически не хватает и земля постепенно уходит из-под ног. Но поклон сделать у него воли хватило. — Хван Хёнджин. Я хранитель леди Хван Йеджи. — Ну, это и ежу ясно, что ты её хранитель. Не мой же, — Минхо сомневался, что ему удавалось повторить ехидный тон Хёнджина, но испуганные глаза последнего, который хоть и пытался сохранять лицо, не мог прекратить дрожь в коленках, говорили что звучит он внушительно. — И чего мы тут слабых обижаем, Хёнджини? М? — спросил он, вспомнив о мальчишке, который стоял за ним, судя по лицу, побаиваясь юного мага больше, чем своего обидчика. — Ты в порядке? — спросил он, и не дождавшись ответа, принялся разглядывать мальца с ног до головы и ощупывать всё его тело на предмет ушибов. — Нигде не болит? — спросил он, на что получил отрицательный кивок. Расчесав пальцами его чёрные мокрые волосы, Минхо увидел большие чёрные глаза, что смотрели на его янтарные блестящие глаза как на что-то волшебное. Хотя, это так и было. Но в этих глазах было столько восторга, что когда пересохшие и местами треснувшие губы приподнялись в улыбке, Минхо нашёл это зрелище невероятно очаровательным. — Подожди, — невольно улыбнулся он, прикрыв глаза и перебирая в голове нужные письмена. Яркий свет появился на ладонях юноши, и когда он провёл ими по телу парня, влага, что впиталась в его одежду тут же испарилась, возвращая его одеяние в чистый и опрятный вид. — С-Спасибо… — только и смог пробормотать мальчик, никогда в жизни и не мечтавший увидеть избранного вживую. — Эй, полукровка, твой предатель-отец тебя манерам не учил?! Как ты можешь прямо смотреть в глаза своему лорду? — возмущённо прочитал Хёнджин, который до сих пор не мог двинуться с места, но даже при таком состоянии умудрялся делать замечания. Избитый мальчик тут же спохватился и поклонился Ли, но тут же был схвачен за плечи и подняв глаза, увидел, как Минхо покачал головой. — Не нужно, — улыбнулся он. — А ты заткнись, павлин, и не зли меня! — рявкнул он на Хвана. — Но как он смеет даже стоять с вами, милорд! Это непозволительно. Он — оборванец из семьи предателей, что смешала нашу священную кровь с людской! Он — полукровка, что даже колдовать не может! — Тебе ещё хватает воздуха на крики? — сверкнул злобными глазами Минхо. — Я это исправлю, — процедил он, концентрируя в кулаках силу, что текла по его венам, чтобы как следует проучить капризного зазнавшегося хранителя такой же несносной девчонки. И хотя он никогда не хотел применять свою священную магию для таких целей, Хван не оставил ему выбора. Только увидев грань между жизнью и смертью, люди понимают ценность своей жизни и могут прекратить обесценивать чужие. — Ми… Милорд… — прохрипел юный хранитель, чувствуя, будто жизнь его постепенно покидает, не давая даже попрощаться. — Милорд, прос… Прости-те…***
— Милорд! — донесся до него крик уже взрослого человека, когда Минхо открыл сонные глаза. — Ми… Лорд… — этот голос тоже охрип, тут же прогоняя сонливость старшего и заставив сорваться с места. — Хёнджин! — опомнившись, парень тут же присел рядом с товарищем, который лежал на полу покоев, пытаясь привести дыхание в норму, уже не чувствуя давление в горле. Его грудь то вздымалась, то опускалась из-за глубоких вздохов, длинные платиновые волосы переливались в более тёмные оттенки под светом свечи, который видимо зажёг Хёнджин перед тем, как начать его будить. — Что же я наделал? — ругал себя Ли, проводя пальцами по бархатной коже Хвана и убирая с лица прилипшие к нему мокрые волосы. — Прости меня, Хёнджини… — Всё… Всё в порядке, милорд, — парню, что только что был на волоске от смерти, почему-то хотелось смеяться. Да так звонко и счастливо, что Ли начал бояться, не запустил ли он в него во сне чем-то тяжёлым, прежде чем начать душить. — Эй… Эй, Хёнджин, ты в порядке?.. — с беспокойством спросил Минхо. — Да, просто я даже позабыл каким вы можете быть в гневе, — наконец закончив смеяться, парень приподнял туловище, раскрывая глаза, которые светились ярким синим. — Давно вы не колдовали. — Твои глаза и волосы… — Минхо, который уже не боялся за жизнь младшего, только позволил себе это заметить. Вместо ответного вопроса, Хёнджин взял одну прядь своих волос и поднёс её к глазам. — Ваши глаза тоже, — улыбнулся он, сомневаясь, невольно заглядываясь в янтарные глаза напротив, которые буквально горели в темноте. — Что же вам такого снилось, милорд, что вы так разозлились? — уже с серьёзным голосом спросил Хван. — Наша первая встреча, — хмыкнул он, будучи честным как никогда. — Ну, тогда понятно, — опять же улыбнулся младший, удивляя Минхо с каждой секундой все больше. Наверное, за последние полчаса он увидел больше счастливых улыбок Хвана, чем за последние пять лет. К тому же, эта искренность в синих глазах для него тоже почти забылась. — Как думаете, это ваша магия повлияла или же просто наши маскирующие чары слабеют? — задумчиво спрашивает младший, снова и снова приглаживая свои светлые волосы. — Без понятия, — отвечает Ли, качая головой и только когда Хван заговорил о его чарах, парень позволил себе взглянуть на вазу, где были цветы, которые придворные дамы недавно принесли в их покои. Проследив за его взглядом, Хван поспешил закрыть собой увядшие цветы. Да, они умерли в тот момент, когда их сорвали для того, чтобы их покои благоухали, но частичка жизни в них всё же оставалась, а он своей «избранной» магией высосал и эту малость. — Вы не виноваты, — Хёнджин не умел успокаивать, он всегда был прямолинейным, так что эти слова из его уст очень даже подбодрили парня. — По крайней мере, мы ведь должны быть рады, что я не на месте этих цветов, нет? — бездумно говорит, но недовольно закативший глаза Ли, всё-же позволяет себе цокнуть и улыбнуться. — Мы с вами оба сейчас эмоционально нестабильны, уже пять лет прошло с пор, как я в последний раз видел своего избранного мага, а вы хранителя. Это нормально, что мы не в порядке, милорд. — А мне казалось, что мы оба видели их совсем недавно, нет? — ухмыльнулся Минхо, своими янтарными глазами вглядываясь в васильковые напротив. — Я до сих пор пытаюсь смириться с тем, что Чон Дживон это на самом деле Хан Джисон! — воскликнул Хёнджин. — Мне казалось, ты мне не верил, — обиженно хмыкнул Минхо, вспомнив реакцию друга, у которого на деле даже времени переварить эту новость не было, ведь его позвали на поединок с Уёном. — Поверил, когда встретился с ним в финальном поединке, — говорит Хван. — Только во время поединка я понял, насколько мне знаком этот стиль боя и эта аура, — раздумывает он и щёлкает пальцами. — Ещё одно доказательство — он проиграл! — воскликнул Хёнджин и Минхо опять закатил глаза. — Ещё раз поздравляю со второй победой, — хмыкнул он. — Напомни при встрече сообщить Йеджи о том, что её хранитель снова победил моего. Она будет тобой гордиться! — Да не об этом я! — возмутился Хёнджин, вспыхнув то ли от злости, то ли от смущения. — Джисон очень сильный, понимаете? Он тоже много раз меня побеждал, но то, как он вчера сражался против вас и как сражался после вас очень отличалось! — пытался донести до лорда свою мысль Хван и уловивший суть Минхо прислушался внимательнее. — Ты прав, мне тоже показалось, что ему нездоровилось, когда он вышел против тебя, хотя несколько минут назад был в порядке. — Вы ещё не поняли что может быть причиной этого недомогания? — выжидающе смотрел на него Хван, будто ответ был очевиден, но Ли его всё еще не видел. — Легенды про избранных и хранителей, мы же читали! — Я не читал, — виновато поднимает руки избранный, и на этот раз очередь Хёнджина закатить глаза. — Ах да, Вы ведь даже читать древнескайпийские письмена не умеете, — пробубнил себе под нос парень. — Вы же вместо этого учили человеческий язык и их обычаи, — с некой обидой и досадой говорит хранитель. — Английский, Хёнджин, — хмыкнул в ответ Минхо. — Это английский язык, и на нем мы разговариваем большую часть нашего времени последние пять лет. — Лично я говорю на нем не от большой любви, в отличие от вас, — говорит парень, хмыкнув. — И надеюсь, вы не забыли, что среди людей мы сейчас именно потому, что они могут быть замешаны в исчезновении всего нашего вида! — Ладно, я понял, люди — зло, — тяжело вздыхает Минхо, не желая проходить этот спор в тысячный раз. — Что ты там хотел сказать про древние письмена? — Придание от наших предшественников, которое мы с Джисоном читали. — От предыдущих хранителей? — уточняет Минхо и Хёнджин кивает. — Там говорится: «Он — твой создатель, что дал тебе имя и вдохнул в тебя жизнь. Ты никогда руку на него не поднимай, не предавай! Ибо жизнь, что он вымолил у небес для тебя, за неверность они легко отберут», — процитировал строки из древнего гримуара Хван. — Стой-стой! — замахал руками Минхо, молясь, чтобы это оказалось бредом чокнутого старика, который помешался на «священной» связи. — Ты хочешь сказать, что из-за того, что Хани, не зная, что я это я, поднял на меня меч на этом людском соревновании, небеса могут отобрать его жизнь? Я правильно понял? — Вы сказали людском? — неверяще уточняет Хёнджин, который никогда не слышал, чтобы Ли пренебрежительно говорил о своих обожаемых чудесных людях. Правильно он думал, когда речь идёт о Хани, отношение Минхо к вещам тоже меняется. — Не переводи тему! — шикнул избранный. — Ты правда в это веришь? — Я не думаю, что он умрёт от того, что просто поднял на вас меч. Полагаю, там говорилось о гораздо большем предательстве, но то, как он резко ослаб, говорит о том, что бой с вами не очень благоприятно на нём отразился. — И что я могу сделать, чтобы ему стало легче? Чтобы он понял, что я не злюсь? — спрашивает Минхо, ненавидя себя за то, что когда-то не интересовался всей доступной информацией о своей силе, стремясь ко всему инородному, людскому, думая, что для освоения тонкостей магического мира, в котором он живёт, у него впереди вся жизнь. — Не знаю, то же самое это или нет, — задумчиво говорит Хван, — но мне кажется, именно часть этого наказания я недавно и испытал. — Ты?! — прищурился Минхо. — Да ты ведь даже под угрозой смерти против Йеджи не пойдёшь! — Я не узнал её, — перебивает Хёнджин. — Я уверен, что и сейчас, если она предстанет передо мной без янтарных глаз, я её не узнаю. — Что ты несёшь? — Помните, я говорил, что когда мы переступили границы Фортемора, мне показалось, что я забыл что-то важное? — Минхо кивнул и он продолжил. — Я забыл её лицо, я не помню как Йеджи выглядит, и даже из нашей недавней встречи в памяти остался лишь смутный расплывчатый образ с янтарными глазами. Природа наказывала меня за это, то лишая сил, то переполняя ими, в итоге заставив мучиться с лихорадкой также, как пять лет назад, когда она пропала вместе с остальными. — Хочешь сказать, что когда она пришла недавно, хотела сказать, что не злится, что всё хорошо и поэтому тебе чудом стало лучше? — По правде говоря, у меня нет другого логического объяснения, — устало развёл руками Хёнджин, который хоть и отличался просто великолепной интуицией, сейчас даже сам сомневался в верности своего предположения. — Других вариантов у нас нет, так что мне нужно попробовать с ним поговорить, — тяжело вздыхает Минхо, прикрыв глаза ладонью и опустившись на кровать. — Только вот остаётся один вопрос: почему абсолютно все в королевстве думают, что он племянник Чонов? И почему он вас не узнал хотя бы по имени? Я помню, придворные дамы даже вспоминали его совместное с принцессами детство. — Это наводит на не очень хорошие мысли, — с болью на сердце говорит Ли, не представляя, как может помочь своему хранителю и вернуть его. — О чём вы? — непонимающе сгибает бровь Хван. — Он может быть под заклятием, Хёнджин…***
Не сомкнув глаза за ночь в раздумьях о своём юном хранителе, утром Минхо первым делом искупался, чтобы остудить голову и сейчас, несмотря на холодное осеннее утро, бродил по заднему двору дворца с мокрыми волосами. Его предположение насчёт заклятия над Хани казались всё более реальными из-за того, что он прокручивал эту мысль в голове до утра. Он бы мог проверить действительно ли Хан его забыл или же приворяется лордом по своей воле для каких-либо целей, явив ему свою истинную сущность. Хранитель просто обязан почувствовать своего избранного, когда он не будет подавлять и маскировать свою личность мага, и предстанет перед ним с янтарными глазами. Но сделать этого ему не давало предположение о том, что Джисон и вправду ничего не помнит и если он увидит его янтарные глаза, первым же делом закроет «злого колдуна» в темнице. Не зная, как иначе проверить правдивость своих мыслей, Минхо присел на беседку в саду и ушел глубоко в свои мысли. И именно поэтому, когда его плечо накрыла чья-то тёплая ладонь, парень невольно вздрогнул, устремив недобрый взгляд на нарушителя его покоя. И, судя по испуганным карим глазам, которыми сейчас снова и снова хлопала девушка напротив, взгляд его был внушительным. — П-Простите… — переведя дыхание и сняв капюшон теплого бархатного плаща, девушка стыдливо опустила глаза. — Я звала вас пару раз, но вы не ответили, поэтому… — Чэрён снова и снова сминала свои тонкие пальчики, явно ругая себя за то, что позволила себе фамильярность, коснувшись рыцаря. — Нет, это вы меня простите, — тут же спохватился Минхо, который ничего зазорного в жесте принцессы не увидел. — Я не хотел вас напугать. Мне правда жаль, — поклонился парень. — Не извиняйтесь, — когда на губах принцессы зацвела её привычная тёплая улыбка, у Ли на сердце отлегло и стало спокойнее. — Вы, верно, не ожидали меня увидеть с утра пораньше, я понимаю, что застала вас врасплох. — Если честно, вы правы, — признался Минхо, который за пару секунд успел предположить, что у принцессы появилась новая привычка гулять ранним утром. — Я пришла к вам, — тихий и застенчивый голос вмиг выветрил все другие мысли из головы рыцаря и он поднял на девушку потерянный взгляд. — То есть… — тут же замялась дочь короля, поняв, как резко и прямо выразилась. Но отступать было поздно. — Мне показалось, что во время битвы с Дживоном вам стало плохо. Я хотела спросить всё ли в порядке, но после турнира вы так быстро исчезли, а потом вся суматоха во дворце… — Вы беспокоились за меня? — Минхо и сам не заметил, как уголки губ поднялись в его излюбленной сдержанной и скромной улыбке. — Конечно, я за вас беспокоилась, — уже более уверенно ответила девушка, на этот раз не пряча взгляд. И эта уверенность в голосе, будто она спросила его о погоде, смутила уже самого парня. — Ну так, вы в порядке? Вы уже ходили к лекарю? — снова уточнила принцесса. — Благодарю за беспокойство, Ваше Высочество, я правда польщен, — поспешил ответить рыцарь. — Я в полном порядке, помощь лекаря не требуется. Просто вчера буквально на мгновение разболелась голова и я потерял концентрацию, думаю, это было лишь из-за переутомления перед турниром. Мы так усердно готовились, что даже забывали об отдыхе, — приврал он, после чего принцесса понимающе закивала. — Да, я заметила, что ваши тренировки не прошли бесследно. Вы и сир Хёнджин были просто великолепны в обоих турах! — восторженно заметила девушка. — Хёнджин постарался, — с улыбкой кивает Минхо, — думаю, несмотря на исход сегодняшнего боя на копьях, победа уже за ним, — говорит парень и внезапно появившаяся досада в голосе застаёт врасплох его самого. С каких это пор ему не всё равно на то, кто первый? — Сложно было не заметить, как сира Хёнджина переполняет страсть, когда дело доходит до соревнований. Он очень хорошо себя показал, — улыбается Чэрён, вспоминая, как блестяще молодой человек одержал победу в первые два дня, хотя на второй день всеобщим фаворитом успел стать старший рыцарь из Милдграфа. На сердце парня почему-то стало тоскливо от этой улыбки, которая появилась на устах принцессы, когда та говорила о его друге и его собственная улыбка медленно померкла. — Но и за вашими боями я наблюдала с удовольствием! — еще более оживлённо говорит Ли, застав Минхо врасплох. — Ваш стиль боя, ваше спокойствие, изящное и грациозное ведение боя не оставило равнодушным даже лорда Хосока! Он охотно согласился со мной, когда я сказала, что вы похожи на благородного принца из далёких земель.Вы были очень очаровательны, — то, с какой искренностью в светящихся глазах девушка сказала эти слова, навсегда отпечаталось на сердце лорда Скайпии и он впервые допустил мысль, что если бы в его родных землях существовали такие же титулы, что и у простолюдин, то он как раз и был бы принцем. Умение принцессы читать его насквозь завораживало и пугало мага одновременно. — С-Спасибо… — не нашёлся что еще сказать рыцарь. — Но вы преувеличиваете, мне достаточно быть простым рыцарем, что защищает покой этого государства. — Уверена, у вас получится, — кивнула принцесса и, не желая смущать воина еще больше, решила, что ей уже пора. — Я рада, что вы в порядке, но всё же рекомендую вам посетить королевского лекаря, он может дать вам настойки из трав. Они помогают при усталости. — Благодарю, моя принцесса, я обязательно схожу, — сказал парень, хотя прекрасно знал, что людские лекарства на него не подействуют, ведь недомоганий у избранного никогда не бывает. А если и бывают, только хранитель способен унять его боль. — Тогда, с вашего позволения, сир, — спохватилась девушка, — если придворная дама Шиа увидит, что меня нет с утра, точно поднимет тревогу! — смеётся девушка. — Конечно, — уже более спокойно реагирующий на нестандартное поведение леди, Минхо поклонился. — Еще раз огромное спасибо за беспокойство, я глубоко ценю вашу заботу. — Желаю удачи на сегодняшнем финальном соревновании. Уверена, вы снова всех поразите, — уже разворачиваясь, чтобы уйти, девушка снова обернулась, будто вспомнила что-то важное. — И сиру Хёнджину передайте, что он отлично постарался, мы будем за него болеть тоже! — с улыбкой обещав передать её слова другу, Минхо тоже внезапно спохватился, вспомнив, что хотел еще кое-что сказать юной принцессе. — Я хотел вас отблагодарить, — начал он под непонимающим взглядом девушки. — От имени Хёнджина, — уточнил он, но Чэрён всё еще не понимала, что рыцарь хочет ей сказать, и продолжала на него вопросительно смотреть, в ожидании конкретики. — Недавно, когда он приболел, придворная дама принесла ему суп. А Хёнджин очень любит грибной суп и говорил, что обязательно отблагодарит вас при встрече. Ему после этого стало значительно лучше, — объяснил он, но принцессе от этого стало не легче. — Я очень рада, что сиру стало лучше, но тут, скорее всего, произошла ошибка, — начала Чэрён, прочистив горло, пытаясь не звучать слишком виновато, — я не отправляла никого к вам, — говорит девушка, после чего Минхо шокированно смотрит на неё, думая, что ослышался. — Мне правдо неловко, ведь если бы я знала, что он приболел, обязательно бы отправила даму Шию с супом и фруктами, но, видимо, я не настолько внимательна, — смущённо говорит Ли, почесав затылок и теперь у Минхо не осталось сомнений в том, что он не ослышался, она не знает о супе. — Это вы простите, что поставил вас в неловкое положение, не уточнив ничего, — тут же спохватился Ли. — Ничего, — кивает с улыбкой Чэрён, — уверена, что любая придворная дама, заметившая, что сиру Хёнджину плохо, по своей инициативе отнесла бы ему суп. — Конечно, — неловко смеётся парень, — вы правы. Уверен, так и есть. — Увидимся на турнире сегодня, — во второй раз попрощалась девушка. — До встречи, Ваше Высочество, — поклонился Минхо, провожая взглядом удаляющуюся фигуру принцессы, не в силах выбросить из головы услышанное только что и пару дней назад. » — А как ты узнал, что именно принцесса передала тебе суп? — спросил Минхо, пока мыл пустую миску из-под супа. — Придворная дама сказала, что Её Высочество передала мне суп и посоветовала побольше отдыхать. Я готов поклясться, она милейшая девушка в мире, милорд, — отвечает с постели Хёнджин, из-за своего состояния даже не заметив, как старший раздражённо сжал в руках миску после его слов.»***
Как Минхо и предполагал, Хёнджин стал победителем турнира, несмотря на то, что в боях на копьях уступил самому Ли и Ким Чону. В свою очередь, племянник главнокомандующего Дживон не уступил никому своё второе место, хотя на копьях не смог блеснуть из-за недомогания. Занявший третье место и ничуть этому не удивлённый Минхо снова и снова бросал взгляды на худощавого, но крепкого молодого человека, который не подавал виду и прямо стоял перед королём при оглашении результатов. Невооружённым взглядом невозможно было заметить, как тяжело поднимается и опускается его грудь и как испарина выступила на лбу парня, но Минхо прекрасно чувствовал состояние своего хранителя. Главнокомандующий Чон Хосок огласил имена всех пятнадцати победителей, которым был дал ранг рыцаря, среди которых Хван Хёнджин, Чон Дживон, Ли Минхо, Чон Уён, Чхве Сан и Ким Чону стали частью отряда самых приближенных к королю рыцарей, которые именовали себя королевской гвардией. — В первую очередь я хочу поблагодарить каждого из вас, молодые люди, что собрались на этом турнире и испытали свои силы, чтобы встать на защиту Фортемора. Это был один из самых красочных турниров на моей памяти, вы все отлично себя показали, я был приятно поражён, — говорит король, с гордостью смотря на своих новых воинов. — Отдельно поздравляю наших пятнадцати новых рыцарей, которые показали себя лучшими среди семидесяти пяти отважных юнош! И я хотел бы пригласить вас на торжественный бал в честь вашей победы, где вы присягнете своему королю и народу в верности и получите звание рыцаря Фортемора! — все новые рыцари опустились на одно колено и выказали честь своему правителю, под аплодисментами советников и зрителей. — Сир Хёнджин, верно, счастлив, — шепчет старшей сестре Чэрён, продолжая хлопать вместе со зрителями, даже не пытаясь скрыть как рада сложившемуся исходу соревнований. — Не каждый день становятся победителями рыцарского турнира, конечно, он счастлив, — со слабой улыбкой кивает Сэён, хлопая менее активно чем младшая и пытаясь не заострять внимание на определённом рыцаре. — Ну, я полагаю, у него есть ещё одна причина для радости, — загадочно ухмыляется девушка и да, старшей принцессе знакома эта ухмылка и обычно она ничего хорошего не предвещает. — Ты ведь продолжишь говорить загадками, пока я не спрошу, да? — склонила голову набок Сэён. — Давай, рассказывай, какова вторая причина его счастья? — Неужели, ты забыла какая награда полагается победителю турнира? — вопросительно изогнула бровь Чэрён, но увидев, что старшая всё ещё в замешательстве, она закатила глаза. — На балу в честь принесения клятвы рыцарей, принцесса должна подарить победителю турнира танец, — сообщила она, явно издеваясь над реакцией сестры, которая так и осталась стоять с открытым ртом и расширенными глазами, всё-таки не осмелившись взглянуть на Хвана.