***
Ступая босыми ногами по шершавой и немного сырой земле, Хёнджин не чувствовал холода. Даже не зная где он, парень продолжал уверенно идти вперед по маленькой роще с низкими деревьями, будто подсознательно зная пункт назначения. Казалось, что тут только недавно прошёлся дождь, и довольно сильный ветер нещадно проходился по его коже, но тело юноши по прежнему отказывалось чувствовать этот холод. Он пытался идти дальше по назначенному маршруту, но ветер уж слишком сильно разогнался, качая деревья так, что ветки чуть не ломались под таким натиском. Листья деревьев, которые ветер безжалостно срывал, били его по лицу, заставляя прикрыться руками. Природа будто была настроена против него, ведь он чувствовал, как этот порыв ветра был направлен только на него, желая опустить парня на колени. Хван не понимал в чём дело. Он не понимал, чем так сильно разозлил небеса, которые будто пытались донести ему что-то своими выходками. Ничем иным, как издевательство он это не назовёт, ведь сильный ветер вдруг успокоился так же быстро, как и разбушевался. Но не успел Хван поправить спутавшиеся длинные волосы и подняться с места, сердце вмиг замерло, не смея спокойно стучать как раньше, после увиденного его глазами. Хёнджин продолжал стоять на одном колене, даже забыв о том, как сильно обычно раздражался, когда его длинные пряди падают на лицо и мешаются. Он не смел двинуться с места, он мог только с упоением смотреть на совсем юную рыжеволосую девочку перед собой, молясь всем богам, чтобы это было реальностью. Девочка без доли страха подошла к нему и присела перед ним на корточки, улыбаясь так, чтобы её сверкающие глазки превратились в маленькие щелочки. Это были самые красивые глаза, что он когда-либо видел. — Ты такой красивый, — прошептала девочка, заправив за ухо Хвану мешающую прядь волос. Задержавший дыхание, не смея нарушать тишину, образовавшуюся после слов девочки, Хёнджин молился, чтобы она прикоснулась к нему, чтобы накрыла его щеку своей маленькой ладошкой. В следующую же секунду именно это она и сделала, сразу получив отклик от парня, который потерся щекой о детскую ладошку, блаженно прикрыв глаза. — Как ты можешь быть таким красивым, Джинни? — опять же заговорила девочка, но на этот раз голос звучал отдалённее, а прикосновения её с каждой секундой ощущались всё менее тёплыми, будто… Будто она исчезала. Опять.***
— Хёнджин… — потряс друга по плечу Минхо. Всё тело парня горело, он покрылся холодным потом и болезненно скулил в подушку уже несколько минут, что не на шутку напугало Ли. — Хёнджин! — позвал он громче, чувствуя, что пальцы, которыми он дёргал его, буквально немеют, когда перед глазами повторяется случай многолетней давности, когда он впервые стал свидетелем болей друга. — Хёнджин, просыпайся, — уже тише говорит он, присев на корточки рядом с кроватью Хвана и снова проводя сухим полотенцем по его коже, вытирая холодный пот, — это просто сон, — тихо говорит он, мягко похлопывая по плечу парня, желая успокоить. Болезненные всхлипы Хвана медленно стихали и он, окончательно проснувшись, поднес к лицу ладонь, чтобы спрятать от друга капельки слез, которые скатывались по его лицу. — У тебя что-то болит? — осторожно спрашивает Ли, убирая с лица друга прилипшие мокрые волосы. — Нет, всё хорошо, — качает головой Хван, пытаясь принять сидячее положение, но ослабшее тело было с ним не согласно, и парень в ту же секунду рухнул обратно на кровать. — Ты весь горишь, — констатирует Минхо, чувствуя как сердце больно сжимается от безвыходности при виде такого состояния единственного близкого человека. — Может, позвать лекаря? — всё-таки решил он спросить, заранее зная ответ. Хван в ответ болезненно усмехнулся. — Вы же знаете, что они не могут помочь, — тихо говорит он. — А что, если?.. — вдруг снова срывается с места Хёнджин, чувствуя как страх распространяется по всему телу, остужая кровь. — А что, если с ней что-то случилось?! — Ли читает в глазах друга панику, но понимает, что навряд ли словами сможет его успокоить. — Такое уже было, помнишь? — говорит Минхо, чувствуя, что только так сможет убедить друга что с ней всё в порядке. — Но ты еще здесь, значит и с ней всё хорошо, — говорит он и в глазах Хвана он видит долю сомнения, но попыток сорваться с кровати он больше не делает. — Я не знаю, чем это вызвано, но я обязательно это выясню. А ты пока полежи и наберись сил, хорошо? Я не позволю тебе умереть, Хёнджин, слышишь? — похлопав парня по щеке, Ли заставил его взглянуть в свои глаза. — Я не позволю, чтобы с вами что-то случилось, — по правде он не знал как выполнить это обещание, но сердце подсказывало ему, что слово он сдержит. Эти слова на удивление Минхо подействовали на Хвана и он обещал попытаться заснуть и отдохнуть.***
— Отец, позволите сегодня съездить в город с лордом Чонгуком? — спросила за завтраком младшая принцесса, после чего старшая подняла на неё удивлённый взгляд. Да, стоило бы уже привыкнуть к внезапным приступам любопытства младшей, которая могла выкинуть что-то новое в любое время. Король, который ожидал этого меньше всего, повторил выражение лица Сэён. — Я хочу увидеть, как обстоят дела на рынках после снижения налогов на торговлю, — продолжила девушка, ничуть не растерявшись под выжидающими взглядами старших. — Я не думаю, что в этом есть необходимость, — король хотел как можно вежливо отказать дочери. — Уверен, лорд Чонгук справится с поставленной задачей и обязательно уведомит нас, если в городе всё ещё есть недобросовестные торговцы. — Я и не сомневаюсь в Гуке… — осеклась девушка, опять же неформально назвав друга детства. — То есть, я уверена, что лорд Чонгук с особой внимательностью отнесётся к этой работе, но я тоже, как ваш советник, хотела бы увидеть изнутри, что происходит вне дворца, — не думала сдаваться Чэрён. — Дочка, ты ведь знаешь, что вне дворца не всегда безопасно… — сдался король, озвучивая истинную причину, по которой он не одобряет поход принцесс в незащищённые стражей внешние города. Чэрён всегда была любопытной и никогда не упускала возможности увязаться во внешний город вместе с советниками. Только вот в последний раз, когда она пошла с главнокомандующим Чон Хосоком для оценки уровня жизни населения, они наткнулись на разбойников, из-за чего она чуть не умерла. Если бы не мгновенная реакция Хосока, он бы лишился её. После этого, он думал, пыл молодой принцессы поутихнет, но он недооценил её чувство ответственности и справедливости. После того случая, девушка ещё больше стала рваться к простому люду, чтобы понять что за обстоятельства вынуждают их становиться ворами и разбойниками. — Тебе не стоит подвергать себя опасности. — Папа, неужели нам следует бояться собственного народа? — негодовала она, не видя причин для страха родителя, ведь они все: король, принцессы, чиновники и рыцари, работали для процветания королевства, для того, чтобы простой народ жил хорошо. Она верила, что это и есть главная обязанность правящей семьи. А король, которому эти слова дочери были до боли знакомы, ведь он слышал их ранее из других уст, тяжело вздохнул. — Если люди идут на преступления, мы должны знать, что их вынуждает делать это. — Я понимаю и очень ценю твои истинные побуждения, дитя моё. Но есть много других советников, которые могут позаботиться об этом, — покачал головой монарх, который хоть и ценил качество истинного правителя, которые развивались внутри его дочери, не желал подвергать её опасности, не хотел, чтобы она была в гуще всего плохого в королевстве. Но именно это она каждый раз и делала. — Папа, я не могу из страха за свою жизнь запереть себя во дворце, — не унималась девушка. — Я знаю, что Вы волнуетесь, но прятаться не выход. Только мы можем сделать внешний город безопасным, я хочу добиться именно этого. Если Вам так будет спокойнее, скажите Чонгуку взять несколько рыцарей. Я буду очень осторожна и буду слушаться его, честно, — обещала принцесса, состроив щенячьи глазки, перед которыми повелитель не мог устоять. — Хорошо, — услышав долгожданное согласие, Ли тут же сорвалась с места и поцеловала отца в щёку. — Сестра, не хочешь с нами? — спросила она старшую, не выпуская из объятий отца. Сэён в ответ улыбнулась и покачала головой. — Тогда я пойду и скажу об этому Чонгуку! Он, должно быть, уже прибыл во дворец, — быстро попрощавшись с отцом и сестрой, девушка упорхнула прочь из покоев короля, пропустив замечание отца об уважении к лорду мимо ушей. — Она вся в неё, — процокал Джечи, грустно выдохнув, как только двери за Чэрен закрылись. — Вы имеете в виду тётю? — спрашивает его старшая дочь и мужчина в ответ кивает, вспоминая свою младшую сестру, которая всё время рвалась ко всему новому, ко всему опасному и интересному. — Она тоже никогда не умела спокойно сидеть во дворце. Вечно рвалась во внешний город с Хосоком, уверяя отца, что тот её защитит. Только вот наткнулась она на того, от кого защищаться не хотела сама, — цокнул Ли, чётко помня полные восторга глаза сестры, когда та рассказала ему о первой встрече с магами в горах Скайпии. — Но сейчас в Фортеморе ведь нет магов, — говорит Сэён, не понимая причину паранойи короля, несмотря на то, что колдунов королевство не видело как минимум лет двадцать. — Очень на это надеюсь, — натянуто улыбнулся король, в глубине души чувствуя не совсем то, что озвучил дочери.***
До турнира рыцарей оставалось пять дней и во дворце успели собраться все желающие воины со всех концов Фортемора. Около восьмидесяти юнош, которые едва переступили порог минимального возраста для рыцарей, собрались в королевском дворе, чтобы стать бравыми воинами, хранящие покой государства. Инструкторы, которым было поручено наблюдать за подготовкой к турниру, заметили значительную разницу между прошлыми турнирами и этим. Раньше, на турнир приглашались только сыновья статных воинов из благородных родов. Простолюдинам во дворец вход был заказан, и благодаря этому ежегодно на турнир собиралось не больше сорока воинов, захотевших испытать удачу. А сейчас, благодаря закону о рыцарях, вступившему в силу не больше двух лет назад, каждый житель королевства, который может держать меч, сражаться и которому есть полные двадцать лет, имел право стать участником турнира и получить возможность присоединиться к королевской страже. Но слово короля не могло с корнем устранить социальное неравенство, и инструктор наблюдал, как несколько сыновей бывших чиновников во всём параде, в дорогих рубахах и блестящих доспехах, воротили нос от воинов в пыльных сапогах и мятых выцветевших рубахах. Даже делясь на пары для спарринга, они выбирали в партнёры только себе подобных. — Здравствуйте, — к Минхо и Хёнджину, которым было велено попробовать поработать и с остальными ребятами, подошли двое парней, которые явно были представителями тех самых низших слоёв общества. Но улыбка, появившаяся на лице говорившего внушала больше доверия, чем высокомерные взгляды «аристократов», которые до этого предлагали позаниматься вместе, услышав, что эти двое уже проходили через подобный турнир. Но Минхо вежливо отказал, обосновав это тем, что они не хотят запачкать их чуть ли не блестящие одеяния. — Меня зовут Чон Уён, — звонко представился он, протянув руку. Рядом стоял парень чуть выше, но владевший меньшей уверенностью в себе, чем этот улыбчивый. — Это мой друг Чхве Сан, — представил он и второго, заставив того тоже протянуть руку. — Ли Минхо, — кивает старший с улыбкой пожав сначала руку Уёна, потом уже Сана. — Моего товарища зовут Хван Хёнджин, — представил он молчавшего парня. Вопреки просьбам Ли, тот не желал отлеживаться в кровати, пока подготовка идет полным ходом. Не для этого они столько стремились сюда. — Рад знакомству, — вежливо улыбнувшись, Хван тоже ответил на приветствия, пытаясь не выдать слабость, охватывающую всё его тело. — Мы это… Мы слышали, что вам нужно поменять партнёров, как впрочем и нам, — пытаясь звучать как можно более непринуждённо, Чон почесывал затылок пока говорил. — И мы были бы очень признательны, если вы согласитесь, — закончил за него высокий брюнет, уже чувствуя себя более уверенно рядом с рыцарями. — Но если нет… — Почему нет? — пожимает плечами Ли, перед этим обменявшись взглядами с Хёнджином, будто спрашивая стоит ли это делать. Получив уверенный кивок, говоривший, что он будет в порядке, Минхо улыбнулся новым знакомым. — Было бы очень хорошо, — отвечает он, обрадовав двух молодых людей. Разбившись на пары, они направились к полю для спаррингов, чтобы испытать свои способности.***
— Это лорд Чонгук? —перешептывались будущие рыцари, пока к ним направлялся младший сын семьи Чон, одетый в голубую льняную рубаху, поверх которой был накинут кожаный жилет, чёрные штаны и отполированные до блеска сапоги. Его идеальные длинные ноги грациозно ступали по тренировочной площади так, будто это была красная дорожка в центре зала заседаний, что все мимо проходящие служанки невольно засматривались на молодого господина. Все поочерёдно начали кланяться лорду и самому молодому советнику короля, а тот неловко кивал в ответ, прося не отвлекаться из-за него и продолжить подготовку к самому грандиозному дню в году. Найдя глазами тех, о ком говорил король в своей недавней просьбе, Чон уверенно направился к ребятам, которые уже готовились осделать коней для битвы на копьях. — Сир Минхо! — в самый последний момент воскликнул он парня, который уже в полной экипировке был готов по приказу мчаться вперед на своего соперника. Вместе с ним обернулся и его товарищ, который ещё не успел оседлать коня. — Милорд, — поклонился Хван, волосы которого на этот раз были собраны в хвост у затылка, но несколько прядей всё равно падали на лицо, заставляя снова и снова сдувать их. — Здравствуйте, — последовал примеру друга и Ли, спустившись с коня и снимая шлем. — Вижу, подготовка идёт полным ходом? — расплылся в улыбке парень, смотря на взлохмоченные из-за шлема светло-русые волосы Минхо, которые совсем не сочетались с его серьезным лицом, впрочем как и его большие сверкающие глаза. Парень внутренне усмехнулся от осознания того, что даже он понимает, почему эти двое стали объектом обсуждений абсолютно всех служанок и придворных дам во дворце. «Вблизи они даже красивее», — невольно подумалось ему. — Мы не имеем права провалиться, когда нам позволили участвовать в турнире по личному приказу его величества, — уверенно отвечает Хёнджин, идеально маскируя свое состояние. — Жду не дождусь турнира, чтобы увидеть ваши навыки своими глазами, — с искренним предвкушением говорит Чон, у которого также, как и у остальных, белоснежные тонкие пальцы Хвана никак не ассоциировались с крепкими пальцами воинов. — Надеюсь, мы не разочаруем вас, — а вот Ли звучал более скромнее, но его смазливая мордашка без единого изъяна тоже делали его мало похожим на того, кто уже прошёл подобный турнир в Милдгрфе и является рыцарем почти с двухлетним стажем. — Я очень не хочу отвлекать вас от подготовок, но его величество поручил мне провести для вас экскурсию по улицам Ридмура, — наконец переходит к делу Гук. — Ридмур? — переспрашивает Минхо, вспоминая город наполненный жизнью, через который они проходили по пути во дворец. — Да, внешний город, — подтверждает его мысли советник короля, кивая. — Сегодня я иду туда, чтобы увидеть как обстоят дела на рынках и кузницах после последних изменений в законе о торговле. И если вы не против, мне хотелось бы взять вас с собой, чтобы выполнить сразу два поручения? — Как мы можем быть против, милорд, — качает головой Хёнджин, увидев, что старший не спешил отвечать именно из-за него, боясь за его состояние. — Это большая честь, что его величество проявляет такую заботу к нам. — Тогда жду вас через час у главных ворот. Надеюсь, ваши тренировки уже подходят к концу? — уточняет он, не желая отрывать их от дела, да и лишнего внимания к ним из-за расположения короля привлекать тоже не хотелось. — Да, — кивнул Ли, — битва на копьях — это последняя часть, так что мы успеем, — улыбнулся он. Получив то, за чем пришёл, Чонгук кивнул на поклон рыцарей и поспешил откланиться.***
По просьбе молодого лорда оба рыцаря оставили доспехи и длинные мечи в покоях, и облачились в повседневное льняные рубахи с широкими штанами, взяв с собой лишь несколько маленьких клинков для самозащиты. Только подойдя к главным воротам королевского двора, Минхо и Хёнджин заметили, что лорд Чонгук ждёт их не один. Рядом с парнем виднелся более низкий силуэт, принадлежавший худенькой женщине в длинном тёмном плаще. — Милорд, — приблизившись достаточно близко, Ли заявил об их прибытии, кивнув господину. Вместе с парнем обернулась и его спутница, в ком Хёнджин, всё еще чувствовавший себя неважно, не сразу признал младшую принцессу. И если бы не друг, который ущипнул его за бок, он бы точно не поклонился, как он подумал, незнакомке. — Ваше высочество, — произнес Минхо, медленно подняв голову. — Здравствуйте, сир Минхо, — ярко улыбнулась младшая наследница короля, что парню на секунду показалось, что в следующую секунду она помашет ему ладошкой. — Сир Хёнджин, — отдельно кивнула она длинноволосому рыцарю, который сегодня выглядел каким-то отстраненным. Но польщенный вниманием девушки, Хван улыбнулся ей в ответ и кивнул. Стоит заметить, без искусственного румянца на щеках и тяжёлой диадемы на голове, в этом простом платье и длинном плаще, Чэрён выглядела словно совсем маленькая девочка. — Как проходит подготовка к турниру? — не растерявшись от возникшей тишины, девушка решила сама же её разбавить, продолжая с горящими интересом глазами смотреть на новых обитателей дворца. По правде, Ли-младшая и сама не знала причину столь большого интереса к этим двум, но что-то внутри подсказывало, что они особенные, что они откроют совсем новый для нее мир. А предчувствиям девушка доверяла с раннего детства, и не собиралась менять этого. — Всё идет очень хорошо, спасибо, — ответил Минхо, стараясь привыкнуть к такому свободному поведению принцессы, но в то же время не перейти черту самому. — Надеюсь, мы сможем показать хороший результат в день турнира. — Мне не терпится взглянуть на вас! — восторженно говорит Ли, что заставляет Хёнджина впервые за день искренне улыбнуться, ведь слова принцессы были полны искренности. — Вы не представляете как много это значит для нас, — польщенно кивает Хёнджин, не переставая поражаться этой «не королевской» черте королевской дочери. Но с каждым разом способность смотреть дальше своей короны и умение проявлять заинтересованность, не скрывая её, вызывали в нём интерес к личности младшей принцессы. Уже через несколько минут оседлав лошадей, королевская свита отправилась в Ридмур. — А вы часто так едете во внешние города? — поинтересовался Минхо у Чонгука, через пару минут молчаливой езды. — С тех пор, как я на этой должности, каждый месяц, — кивает Чон-младший и встречается с удивлением в глазах молодых людей. — Помимо лорда Чонгука и Тэхёна, каждые два месяца в город с проверкой ездят главные советники и главнокомандующий, — добавляет Чэрён, судя по выражению лица не понимая причину озадаченности рыцарей. — И что вы именно проверяете? — осмелился уточнить Ли, который за столько лет в Милдграфе ни разу не видел, как принц Ёнхун или же другие советники ездили во внешние города так часто. — Обычно, это благосостояние народа, — отвечает Гук. — Ежемесячно я, лорд Тэхён и еще несколько младших советников предоставляем его величеству отчет о состоянии города. У какого количества населения есть работа: кто занимается крестьянским хозяйством, кто промышляет торговлей, а кто сидит и попрошайничает на рынках и причину этого. Сколько в городе стариков и детей, о которых нужно позаботиться, — объясняет он, перечисляя всё в голове, чтобы не забыть ничего. — После получения отчёта от нескольких советников, король их тщательно анализирует вместе с главными советниками. Обычно наши с Тэхёном отчёты сходятся, в отличие от некоторых советников, которые имеют привычку немного приукрашивать факты, — парень решил пояснить, почему несколько советников отправляются на проверку по отдельности. — Но, его величество иногда считает, что Ким делает это тщательнее меня! — возмутился он, чем вызвал смех Чэрён. — Это потому что он печётся даже о собаках и кошках, и в его отчёте всегда найдется место и для их состояния тоже, — говорит девушка, вспоминая наивные и грустные глаза еще одного друга детства после его первой вылазки в город. — Нет, вы представляете, — опять же по-детски возмущается Чон, вспоминая лучшего друга, вызвав смех даже у Минхо с Хёнджином, — я, значит, ломаю голову, не зная как правильно распределить деньги, чтобы их хватило на постройку ещё одного дома для защиты осиротевших детей, а он не унимается со своими собаками! И не смейте смеяться, это не смешно! — возмутился он, но в итоге рассмеялся и сам. — Вместе эти двое ещё более смешные, — замечает принцесса и рыцари кивают, говоря, что охотно верят её словам. — А сейчас, это ведь не ежемесячная проверка? — вдруг решил уточнить Хван, который успел пожалеть, что не остался отлеживаться, как советовал Минхо. — Мы ведь не будем никого считать? — Нет, вы что, — замахал руками Чонгук, вспоминая какая подготовка ему обычно нужна для проверки. — Для этого мне нужны, как минимум, человек двадцать и несколько дней. Сейчас мы едем, чтобы проверить состояние цен на дальних рынках Ридмура, ведь недавно в силу вступил закон о ценах на некоторые товары. Вдобавок, мы снизили налоги. И теперь должны проверить, работают ли торговцы по этому закону или же есть те, кто нарушает его ради личной выгоды, — максимально доступно объяснил он, еще больше заинтересовав рыцарей из соседнего королевства, заставляя тех невольно сравнивать чиновников двух государств.***
Спустя полчаса советник короля, принцесса и будущие рыцари, которые тщательно скрывали свои личности, оказались на шумных улицах Ридмура, которые уже были хорошо знакомы Хёнджину и Минхо. Но Чонгук и Чэрён ориентировались гораздо лучше, буквально левитируя между торговцами, которые неслись по улице кто с тележкой, кто с корзинами, кто с тяжёлыми мешками. Во всей этой суматохе рыцари успели даже потерять из виду лорда и леди, найдя их уже у лавки торговца крестьянскими принадлежностями. — Уважаемый, сколько просишь за эту лопату? — спрашивал Чонгук, со знанием дела рассматривая вышеупомянутый инструмент, когда парни их догнали. — Пятнадцать медных монет, — ответил мужчина, лишь краем глаза взглянув на свой товар. Чэрён тем временем, не снимая капюшона плаща рассматривала серпы, не брезгуя проводить тонкими изящными пальцами по ржавчине на лезвии инструмента. — Не слишком ли дороговато? — заинтересованно уточняет Гук, взяв в руки лопату и рассматривая её со всех сторон, будто пытаясь увидеть ценность, за которую просят такую возвышенную цену. — Найди продавца, который продаёт лопату хоть чуточку дешевле и я отдам тебе её даром, — причитал мужчина, грубо отобрав лопату у парня и положив на место. — Не устраивает, я тебя не умоляю покупать. Сейчас сезон посева урожая, скоро ты не найдёшь на рынке лопату даже за серебряную монету. — Сезон посева урожая позволяет вам продавать за немыслимо высокие цены уже использованные инструменты, которым даже самую тонкую траву не разрезать? — подала голос Чэрён и Минхо готов был поклясться, что эти слова выходили не из уст улыбчивый и милой принцессы. За эти несколько дней, что они знают Ли, оба рыцаря ни разу не видели девушку хмурой и голос её никогда не звучал так низко и холодно. — Что эта девка только что сказала? — возмутился торговец, вмиг покраснев от злости, когда услышал замечание девушки на счет его товаров. — Вы слышали, — твёрже и громче повторяет Ли, глядя мужчине прямо в глаза. — Острие этих серпов уже отупели и покрылись ржавчиной, они использовались как минимум для двух сезонов, а вы продаёте их за цену больше, чем стоили бы новые инструменты, — отчеканила принцесса, не зная что в ней сейчас преобладает: злость или же желание понять, почему её народ вынужден обманывать друг друга, чтобы выжить. — Ты своими глазами видела, как их уже использовали?! — повысил голос мужчина, выйдя из-за своей лавки. — Думаешь, если девкой уродилась, тебе всё с рук спустят с таким длинным языком?! — кричал торговец, сделав шаг к Чэрён, но в следующую же секунду Хёнджин инстинктивно схватил того за руку и завёл ему за спину, обездвижия, в то время как Минхо встал перед принцессой, закрывая её собой. — Отпусти меня, щенок! — пытался вырваться торговец. — Вы кто вообще такие?! — возмутился он и Хван уже хотел приложить его лицом к тем самым ржавым инструментам, когда тяжёлая мужская рука накрыла его плечо. — Господа, вы что, — весело пропел Чонгук, но его крепкие длинные пальцы с силой сжимали плечо рыцаря, отдавая немой приказ, — рукоприкладства тут неуместны, — улыбается советник короля, когда Хенджин наконец отпускает торговца. — Думаю, юная леди просто хотела спросить, почему вы не работаете по последнему закону о непривышении цен на уже использованный товар, — всё так же сладко улыбаясь говорит Чон, стряхивая невидимую пыль с рубахи мужчины. — Я повторяю, они не использованные! — не унимался торговец, но и на лице Чонгука не было даже намёка на раздражение. — Но, даже если предположить, что они всё-таки новые и успели покрыться ржавчиной пока кузнец ковал их, разве его величество не сказал, что стоимость товара не может превышать себестоимость более чем в полтора раза? А себестоимость этой лопаты, даже если предположить, что это высокопрочная сталь, не будет больше семи медных монет. — Король сказал, говоришь? — усмехнулся мужчина. — Знаешь, что еще сказал король? Что мешок муки не должен превышать в цене шесть медных. Но оглядись, кто продаёт продукты по установленным ценам? — оборачиватсья даже не было необходимости, со всех сторон рынка были слышны цены, которые никак не соответствовали законным. — У каждого из нас жены и дети, которых нужно кормить, мы не из лучшей жизни так работаем, уважаемые. Если не будете ничего покупать, не занимайте моё время, — уже спокойнее сказал мужчина и вернулся за свою лавку, когда заприметил заинтересованных клиентов. — Но!.. — не успела Чэрён выглянуть из-за спины Минхо, чтобы возразить что-то, Чонгук резко схватил её за руку и потащил подальше от лавок. Ошеломленные подобным поведением советника, рыцари молча переглянулись и последовали за ними. — Отпусти! — возмутилась принцесса, вырвав свою руку, когда Чон наконец притормозил и ослабил хватку. — Мы не можем это так оставить! — А что ты хочешь предпринять прямо сейчас? — ровным голосом спрашивает Чонгук, скрестив руки на груди. Со стороны принцессы не последовало возмущения из-за неформального обращения, и Минхо и Хенджин сделали для себя вывод, что они довольно близки. — Что ты можешь сделать? Заявить на них в королевскую инспекцию? На каждого продавца, который просто хочет выжить? — Но разве последние изменения были внесены не для того, чтобы они могли жить, а не выживать?! — спрашивает Ли, стянув душный капюшон и глядя ему прямо в глаза. — Разве мы не учли всё это?! — повышает голос девушка, проявляя властные нотки, которые приковали к ней две пары удивленных глаз. — Простите, ваше высочество! — Чонгук тоже не остался в долгу и впервые повысил голос, сделав ироничный поклон. — Простите, что мы были не в силах учесть человеческую жадность и сейчас не можем начать всех поголовно наказывать, не установив корень проблемы! Люди делают это не просто так, ты знаешь! Не так-то легко сделать великое уравнение, о котором мы мечтаем. Я не говорю, что мы оставим все как есть, я лишь предлагаю сейчас вернуться во дворец и после турнира рыцарей созвать совет, чтобы решить эту проблему. Это очень щепетильное дело, младшие советники, как мы, не могут принимать своевольные решения. Нужно отнестись к этому с большой осторожностью, понимаешь? — смягчился парень, увидев, как поникло лицо принцессы. — Да, понимаю, я сглупила, — тяжело вздыхает девушка, опустив голову. — Прости меня. — Это ты меня прости, я не должен был кричать, — улыбается Чонгук, накрыв плечо девушки ладонью, но тут же убирает её, будто только вспомнив, что они тут не одни. — Как на счет того, чтобы сегодня просто провести экскурсию для наших рыцарей? — откашлялся парень, обратив внимание на своих сегодняшних спутников. — Думаю, это хорошая идея, — кивает Чэрён, решив довериться другу и оставить это дело за старшими советниками с большим опытом. Прогулка по городу прошла незаметно быстро, ведь Чон-младший, идеально ориентировавшийся в городе, показывал только самые важные точки как: кузницы, водохранилище, философские школы и лавки с оружием, пообещав, что в будущем они еще много раз будут здесь и успеют выучить каждую точку. Сойдясь на том, что достаточно устали, королевская свита решила вернуться обратно во дворец, вот только на пути к коням, которых они привязали у входа в рынок, всеобщее внимание привлек мужчина средних лет, вокруг которого столпились немало народу, пока он показывал что-то вроде кулона с дешёвым жёлтым камнем. — Вы уверены, что этот амулет поможет? — чуть ли не со слезами на глазах спрашивала женщина, прижимая к груди дрожащие руки. — Да, я уверен, что этот амулет, созданный при поддержке наших благородных предков, поможет очистить ваш дом ото всякой нечисти. Если поместите его дома, туда не будет входа этим колдунам и чародеям, которые пользуются проклятый силой. Я уверен, что ваш сын успешно сдаст экзамен для службы у короля благодаря ему, — Чонгук и Чэрён, которые слышали подобную презентацию амулетов и оберегов каждый раз, когда выходили в город, лишь устало покачали головой, а вот Минхо и Хёнджин, которые подобное впервые видят, заинтересованно слушали, пытаясь понять, какую нечистую силу торговец имеет ввиду. — Они защитят вас даже от этих красноглазых демонов и их беловолосых приспешников, которые служат Сатане! — Их глаза янтарные, а не красные, — с неким недовольством прошептала принцесса, злобно смотря на торгоша, который всеми правдами и неправдами пытался продать свои безделушки. — И они не демоны, — она говорила очень тихо, но будущие рыцари из Милдграфа успели расслышать её слова. — Идёмте, — поторопила Ли мужчин, не желая больше слушать этот бред, ведь с каждым новым словом мужчины всё больше хочется выйти вперед и отчитать его за распространение такой сказки и желания заработать на страхах людей, которые по правде говоря никогда даже не встречали ни одного мага. В принципе, как и она сама. Но она упорно не желала верить, что герои её детства оказались злыми колдунами и приспешниками дьявола. С того самого утра, когда дедушка рассказал ей первую историю о детях природы, которые могли чувствовать всю энергию земли, созидать огонь и воду, Чэрён мечтала хотя бы раз увидеть их. Увидеть счастливейших людей, которые, по словам дедушки, обладали еще и неземной красотой и яркой аурой, которую невозможно не почувствовать. И даже когда она узнала о трагическом событии, произошедшим еще до ее рождения, что и послужило причиной ненависти отца и запрета на магию, Чэрён не переставала верить, что Фортемор что-то упускает. — Уверен, в Милдграфе такие шарлатаны тоже проходу не дают на рынках, — весело говорит Чонгук, обращаясь к юным рыцарям. — Вообще-то, нет, — несмело отвечает Хёнджин. — Я никогда не слышал, чтобы кто-то продавал амулеты от колдунов. — А про красноглазых демонов и вовсе, — как бы невзначай вставляет Минхо, внимательно следя за каждым мускулом на лице младшей принцессы. — Ну, вы это время точно не застали, но когда я был ребенком, мне читали и рассказывали сказочки про неких добрых избранных магах, — напрягает память Гук. Не говоря уже о том, что он никогда не увлекался этими историями, как другие дети, на его глазах же эти самые избранные в устах народа превратились в демонов. — И у них вроде были красные глаза. Но насколько я помню, моя бабушка описывала их красивыми. — Невероятная красота их янтарных глаз пленила даже самых искусных художников, — вдруг слышится тихий голос Ли-младшей, — ведь их воображению впервые было нечего добавить, им не хватало цветов, чтобы передать этот невероятный цвет, настолько они были прекрасны. Примерно так их описывал мой дедушка, — улыбнулась девушка, а сердца рыцарей одновременно пропустили удар от искреннего восхищения в голосе принцессы, который она даже не пыталась скрывать. — Я успел забыть, что покойный король рассказывал тебе эти сказки даже после произошедшего, — задумчиво тянет Чон. — Лично я никогда ими не интересовался и в отличие от некоторых, не мечтал встретить этих самых «избранных» с их хранителями. — Дедушка никогда не считал их за сказки, — на удивление резко отвечает Чэрен, и юношам не составило труда понять, что не в первый раз эти двое спорят на этой почве. — Для меня версия про злые силы с глазами кровавого цвета звучит более реалистично, — хмыкнул советник короля, всем своим видом показывая, что не собирается слушать её «сказки», в ответ же Ли, еле сдерживаясь, чтобы не показать ему язык, как часто делала в детстве, лишь одарила его взглядом, где чётко читалось: «ты безнадёжен». Поняв, что расспросить их про магов поподробнее не получится, Минхо и Хёнджин не стали вмешиваться в разговоры и молча следовали за ними.***
— Принцесса меня сегодня удивила, — первое, что сказал Хёнджин, когда они оказались в своих покоях, прокручивая в голове всё, что успело произойти сегодня. — Будет глупо, если я скажу, что готов поверить каждому её слову? — с опаской говорит Минхо, чувствуя, что искренность и простота Чэрён заставляет его всё меньше подозревать её в лишних знаниях. — Тогда нас тут два глупца, — ухмыльнулся Хван, которую девушка за один день не раз заставляла улыбаться. — Ей ведь нет смысла разглашать свою осведомлённость о магическом мире, если она что-то скрывает. — Но сегодня мы узнали, что даже лорд Чонгук вырос на сказках о добрых магах. — Которых в итоге назвали приспешниками демона! — хмыкнул Хёнджин. — Но почему тогда Чэрён так трепетно отзывается о магах, будто сама была среди них? — Быть может, она настолько увлеклась этой историей, что в итоге не могла поверить в новую версию и до сих пор ждёт встречи с истинными магами. — Тогда откуда у неё книга на скайпийском и откуда она, черт возьми, знает этот язык? — итак гудящая весь день от боли голова длинноволосого рыцаря не выдерживала этих противоречащих мыслей, ведь после того, какой милой она была с ними, он меньше всего хотел подозревать принцессу в страшных тайнах. — Давай постараемся именно это выяснить завтра, — отрезал Минхо, доставая из шкафа сменную рубаху и брюки. По нему было видно, что он просто хочет задать девушке вопрос в лоб, чтобы не подозревать её в дальнейшем. — Думаю, она не будет против рассказать сказочки о добрых магах после того, что мы сегодня увидели на рынке. Наш интерес очевиден и это вполне нормально. Врага ведь нужно знать в лицо. — Думаю, это лучшее решение, — кивает Хёнджин, которому тоже было интересно, что же скажет девушка. — Идите завтра без меня. Умойтесь, побрейтесь и похлопайте большими глазками перед ней для большего эффекта, — улыбается парень, но Минхо его веселья не разделяет и причина заключается вовсе не в неудачной шутке Хвана. — Тебе ещё плохо? — спрашивает с искренним беспокойством Ли, зная, что это может быть единственной причиной, по которой друг хочет пропустить этот разговор. Ответом служат поджатые губы и молчаливый кивок головой. — Совсем лучше не стало? — Только хуже, я еле держался сегодня, не выдавая, что готов упасть в любую минуту, — меньше всего он хотел беспокоить Ли, но он бы всё равно узнал, даже соври он, так что Хван решил быть честным. — Что же мне с тобой делать?.. — шепчет Ли, обращаясь то ли к другу, то ли к самому себе, то ли и вовсе ко вселенной. — Со мной, ничего, — попытался отмахнуться Хёнджин. — А вот самому вам нужно идти туда, куда собирались: привести себя в порядок, — положив чистое полотенце поверх одежды друга, которую тот прижимал к груди, длинноволосый попытался вытолкнуть его из покоев. — Я не хочу оставлять тебя одного, — не желал уходить Ли. — За пять лет не сдох, ещё полчаса точно проживу, не бойтесь, — смеётся он, не зная кого он успокаивает: Минхо или же самого себя. В итоге убедив того пойти в купальню, Хван обессиленно рухнул на кровать, погружаясь в тяжёлый сон в надежде, что снова увидит там её.