***
— Мне кажется, что мясо совсем сырое, — пожаловался темноволосый юноша, накладывая завтрак собственного приготовления сначала товарищу, потом уже себе. Отросшие ниже плеч чёрные как смоль волосы мешались во время готовки, так что он решил завязать небрежный хвост на затылке, но более короткие волосы всё равно лезли в глаза, заставляя снова и снова сдувать их. — Мне не удалось развести нормальный огонь, не знаю что со мной сегодня не так, — добавил он, когда старший нарезал кусочек мяса и тут же отправил в рот. Опустив голову, гудевшую от непривычных ощущений, которым он пока не мог дать разумного объяснения, длинноволосый юноша продолжил из-под ресниц смотреть на товарища, чтобы увидеть его реакцию. — Всё очень вкусно, Хёнджини, — ободряюще улыбнулся парень с волосами, цвета карамели, которые в отличие от шевелюры его товарища, даже уши полностью не закрывали и только у затылка были чуть длиннее. Только получив его одобрительную улыбку, Хёнджин вернулся к трапезе, всё ещё недовольный тем, что огонь был очень слабым и ему не удалось приготовить еду как следует. В этом он тоже винил своё состояние овоща, которое настигло его, как только они с Минхо переступили границы Милдграфа, и оказались в соседнем государстве вместе со свитой короля. — Вы ничего не почувствовали после того, как мы пересекли границу? — спросил он спустя пару минут, запивая съеденное водой, но старший, оленьи глазки которого сверлили одну точку на маленьком деревянном столе уже вторую минуту, никак не выходил из своих мыслей. — Вы меня слышите? — громче спросил Хёнджин и только тогда молодой человек вышел из оцепенения и виновато взглянул на младшего, думая, что пропустил что-то важное. — О чём так глубоко задумались? — Есть много чего, о чём мы можем думать часами, ты так не считаешь? — без насмешек, просто улыбнулся Минхо, после чего Хёнджин поджал губы, опять же отводя взгляд и делая всё, чтобы не впасть в такой же водоворот мыслей. — Единственное о чём я хочу думать сейчас — это то, насколько дворец огромен и сколько там красивых девушек, — решительно заявил он, не намеренный портить день, к которому они стремились не один год. Это первый шаг к их цели. Наконец, они смогли сделать его. — Я был уверен, что ты прочитал кодекс чести королевской стражи, — закатил глаза темноволосый. — Там чётко указано, что интрижки внутри дворца запрещены. — А я был уверен, что Вы не читали, — ответил тем же Хёнджин, не скрывая насмешливый тон. — Вы ведь ненавидите тратить энергию попусту на чтение и всегда предпочитали мой пересказ. — Если ты скажешь это во дворце, все решат, что я какой-то дурачок, который в жизни книг не открывал, — недовольно пробубнил Минхо, закатив свои блестящие глазки. — А это разве не так? — Хёнджин рискнул продолжить шутить. — Хёнджина, — мягкий голос, который ни у кого не мог ассоциироваться с храбрым воином мог вызвать мурашки по коже только у людей, которые слишком хорошо знали их обладателя и длинноволосый был одним из них, — у меня в руках два прибора, — продолжил он, всё так же обворожительно улыбаясь. Хёнджин сглотнул, — а у тебя как раз два глаза. О чём же это говорит? — Перестаньте говорить такие страшные вещи с такой улыбкой, — нервно захихикал Хёнджин, поднявшись с места и принявшись убирать со стола. Закатив глаза, Минхо тут же встал вслед за младшим, чтобы помочь, но угрожающую и в то же время обиженную мину не спрятал. Хёнджин налил в железную миску воду с фляги, которую вчера Минхо принёс из источника, и опустил туда грязную посуду. Что что, а выживать в непонятных условиях эти двое умели. — Так что ты говорил про перемены? — первым молчание не выдержал Минхо. — Не знаю, как это объяснить, но мной овладело странное чувство, как только мы переступили границу вчера. Мы тут не впервые, но ощущения были слишком чужими, холодными, будто… Не знаю, в голове резко всё перемешалось, и я до сих чувствую, что время от времени теряю связь с реальностью, но когда всё же беру себя в руки, чувствую будто забыл что-то важное. Вот я и хотел спросить, не было ли с вами ничего странного? — Нет, я чувствую себя отлично, — покачал головой Минхо, искренне озадаченный состоянием друга. Хёнджин не из тех, кто жалуется на недомогания или на болезни, потому что их у него просто не бывает. На памяти Ли, парень болел лишь раз и этот самый страшный период в их жизни до сих пор кажется молодому рыцарю кошмаром, от которого хочется проснуться. — Ты ведь не умираешь, да? — Ли и сам не заметил, как схватил за локоть длинноволосого, чуть не разлив по полу воду с миски, где Хван мыл грязную посуду. Парень еле сдержался от того, чтобы закатить глаза, ведь большие глазки старшего не переставали моргать от искреннего беспокойства, пока он ждал ответ. — Нет, я не умираю, — улыбнулся он, похлопав по руке парня, которой он всё ещё сжимал его руку, но Минхо отпускать не спешил. — По крайней мере, я не думаю, что умираю, — поправил себя он, задумавшись и будто вспомнив что-то, — кто знает, что может случиться, но я не хотел бы умереть без ответов, когда мы наконец сдвинулись с мёртвой точки, — говорит парень. — И вообще, я вас конечно очень уважаю и ценю, но вы не тот человек, с которым я желал бы провести последние минуты жизни. — Значит, с тобой всё в порядке, — хмыкнул Ли, наконец отпустив парня. — Сегодня приём у короля Джечи, уверен, он созовет совет, — переключился на другую тему он. Пройдя вглубь маленькой хижины, где они временно заселились, отказавшись от предложения короля заночевать при дворе, Минхо достал несколько пергаментных листов из-под деревянной кровати и вернулся к другу. — Вам удалось узнать кто входит в совет? — спросил Хенджин, который уже разобравшись с посудой, сел за пустой стол, где старший разложил листы с добытой информацией. — Да, — кивает Минхо, который тщательно собирал эту информацию и надеялся на достоверность. — Главные советники и представители двух из трёх самых уважаемых кланов знати Фортемора — лорды Ким Намджун и Мин Юнги. Заслуженные деятели этого королевства. Обоим чуть больше пятидесяти. Мин Юнги славится своим длинным и острым языком, да и смекалкой старик не обделён, очень умён и хитер. Говорят, ложь и предателей за версту чует, никому ещё не удавалось обвести его вокруг пальца. Не жалует иностранцев. — Значит, он будет главной помехой? — сообразил Хёнджин, снова и снова массируя гудящие виски. Минхо в ответ кивнул. — Ким Намджун более известен среди рыцарей и имеет колоссальное влияние на них, так как сам когда-то возглавлял армию и не раз приносил стране победу в самых сложных боях. Немногословен, но это не значит, что его интересуют только воины. Они с Мин Юнги хорошие друзья с юности и оба славятся отличными дипломатическими способностями. — Думаю, он будет на нашей стороне, когда увидит нас в бою и услышит нашу историю, — говорит Хван. — А как на счет клана Чон? — Чон Хосок — советник второго ранга. Как и Ким Намджун имеет поддержку среди рыцарей и по сей день принимает активное участие в военной жизни страны. Клан Чон в принципе очень известен среди простолюдин из-за постоянных пожертвований в образование талантливых детей из простых семей. Под его крылом чин рыцарей получили уже больше десятка простолюдин, что раньше было редкостью. — Жест доброты или же сбор личной армии? — задумался Хёнджин. — Надеюсь, он не станет копать под нас? — Напротив, если он заинтересован в воинах из простолюдин, уже через короткое время он постарается переманить нас на свою сторону, — предположил Минхо. — Большие опасения у меня вызывают Ким Тэхён и Чон Чонгук. — Самые молодые советники, — прочитал вслух надпись на пожелтевших страницах свитка младший. — Серьезно? Им по двадцать восемь лет? — Чон Чонгуку только исполнится двадцать семь, — ещё больше поразил Минхо. — Они оба сменили своих отцов, которые отошли от дел, но сразу же заслужили уважение во дворе. Оба славятся интеллигентностью, так как обучались у лучших философов королевства. Успели показать себя отличными дипломатами, всегда пытаются избегать конфликтов, выступают против воин и насилия. Народ верит, что молодая кровь многое изменит. — Интересно, — задумался Хёнджин. — Так это правда, что знать Фортемора работает только на королевство, не пытаясь укреплять личную власть своего клана? — Кажется, что так, — подтвердил Ли. — Ни разу не было инцидента с враждующими кланами, все работают сообща. — Люди на это способны? — усмехнулся Хёнджин, всем своим видом показывая, что не верит в это. — А что у тебя? — перевел стрелку Минхо. — Надеюсь, за все время общения с этим отвратительным принцем Ёнхуном ты что-то узнал о принцессе Фортемора, — при одном упоминании принца Милдграфа, с которым у него не завязалось общение с первой встречи, Ли скривился. — Вы хотели сказать о принцессах, — поправил Хёнджин с улыбкой, в ответ на что Минхо вопросительно приподнял бровь. — У короля Джечи ведь две дочери, — уточнил он, но поймал на себе ещё более удивлённый взгляд. — Погоди, я был уверен, что у него только… — напряг память Минхо, но Хёнджин решил продолжить рассказ и он замолчал, чтобы выслушать данные, добытые парнем с помощью тяжёлого труда, который он приложил, чтобы притворяться другом противного принца. — Фортемор очень отличается от остальных королевств тем, что тут слова женщин имеют вес, — поясняет он. — Как вы знаете, у короля нет сына, так что он обучил всему, что должен знать принц, своих дочерей, которые получили глубокие знания в области математики, философии и политики. — Исходя из этого, осмелюсь предположить, что они участвуют и в заседаниях совета? — Точно, — кивнул Хван. — Двадцатилетняя Ли Сэён и девятнадцатилетняя Ли Чэрён с шестнадцати лет принимают активное участие во всех собраниях короля и его советников, и имеют возможность внести свою лепту на уровне советника третьего ранга. — И что известно про их личности? — Как вы уже знаете, король Милдграфа планируют породниться с королём Джечи, свадьба Ёнхуна и одной из принцесс вопрос времени, — поясняет Хёнджин. — Сначала, он был уверен, что убедит отца выбрать старшую, которая известна своей красотой даже в Милдграфе, но недавно передумал и решил закрыть глаза на то, что принцесса Чэрён внешностью не вышла, — пересказывал он, на что Минхо закатил глаза. Нарциссизм принца Ёнхуна стал основной причиной почему он не смог изображать из себя его друга. — По его словам, старшая принцесса больно острая на язык и может заморозить своим высокомерным взглядом кого угодно. А вот с младшей все наоборот, и он даже сомневается, что в ней течет королевская кровь. Слишком улыбчивая, слишком добрая Ли Чэрён доказывает, что принадлежит к королевской семье только своими знаниями. В отличие от Ли Сэён, которая относится безразлично ко многим решениям совета, младшая принцесса принимала активное участие в принятии решений о постройке водохранилищ в деревнях, о философских школах для детей крестьян и о допуске простолюдин к рыцарскому турниру. — Надеюсь, у неё так же хватит мозгов отказать Ёнхуну. — Фортемор не перестаёт удивлять, скажите, — улыбается Хёнджин, предвкушая долгожданную встречу с представителями этого королевства. — Каждый из перечисленных людей может знать ответы на наши вопросы. — Да, мы должны тщательно следить за ними всеми. Если совет одобрит решение короля, у нас будет ещё пятнадцать дней на подготовку к турниру. — Не если, а когда, — ухмыльнулся Хёнджин. — Нам нельзя терять попусту эти пятнадцать дней, мы должны завоевать доверие дворян еще до турнира, — решительно говорит Минхо, ведь они не имеют права на ошибку.***
Покинув совет, который король Фортемора созвал специально для них, будущие рыцари позволили себе облегчённо выдохнуть только когда оказались в одном из покоев, выделенных специально для участников рыцарского турнира. — Непростые люди у них в совете, — заметил Хёнджин, тут же повалившись на одну из деревянных кроватей, на что Минхо согласно кивнул. — Этот старик Мин нам не доверяет. — Больно он подозрительный, нужно побольше узнать о нём, — задумчиво говорит старший, сев на вторую кровать, расположенную прямо напротив кровати его друга. — И про Чон Хосока тоже. — Да, — соглашается Хван, приподняв туловище. — Уж очень я хотел увидеть этого добродетеля. — Судя по тому, что он на военных переговорах без короля, Чон Хосок, как главнокомандующий, имеет абсолютное доверие. Его величество сказал, что он обязательно вернётся до начала турнира. Ведь он чуть ли не главный судья этого соревнования. — Я слышал, будто его племянник тоже участвует в турнире, — вдруг вспомнил Хёнджин предмет обсуждения советников после собрания. — Несмотря на то, что ему только на следующем месяце исполнится двадцать лет — минимальный возраст для чина рыцаря, паренёк, по словам стариков, всегда при дворе и все практически уверены, что он станет победителем тридцать пятого турнира рыцарей. — Нам нельзя слишком выделяться, забыл? — закатил глаза Минхо, увидев азарт в глазах младшего. — Пусть себе побеждает, нам достаточно просто попасть во дворец. В королевскую стражу возьмут лучших шестерых, так что не нужно беспокоиться о пустяках. — Я слышал, как придворные дамы обсуждали этого парня. Говорят, он лучший друг принцессы Сэён. — Думаешь, если победишь у него, то заменишь его? — Что вы такое говорите? — закатил глаза Хёнджин. — Она, конечно, красивая, но не настолько, — хмыкнул он. — Я никогда не забывал о нашей цели, и думаю, принцессы тоже могут что-то знать. — Они нашего возраста, тогда им было по пятнадцать лет, так что я сомневаюсь. Мы должны сосредоточиться на советниках и самом короле, — отрезал Ли. — Я вас понял, — натянуто улыбнулся Хван, кивнув, хоть и не мог согласиться с другом. Было в обеих принцессах что-то такое, что заставляет его думать об этом больше положенного. А предчувствия Хвана раньше никогда не обманывали. — Не хочешь потренироваться на мечах? — спросил Минхо, накрыв плечо друга ладонью, почувствовав, что немного переборщил. Хёнджин, даже не думавший обижаться на товарища, сразу же кивнул.***
Звон деревянных мечей, бьющихся друг о друга нарушал тишину поля, которое пустовало долгое время из-за того, что король велел рыцарям пока пользоваться другим местом для тренировок, чтобы освободить главный двор для предстоящего турнира. Два дня прошло с тех пор, как Минхо и Хёнджин заселились в покоях участников, но пополнения к ним пока не было. — Как думаете, остальные скоро начнут съезжаться сюда? — спрашивает Хёнджин, прерывисто дыша, пока сжимал пальцами, покрывшимися мозолями, рукоятку деревянного меча, который сейчас был скрещен с мечом Минхо. На лбу последнего даже вздулась вена, настолько сильно они давили друг на друга, чтобы одержать победу. — Пора бы уже, — кивает парень, — тринадцать дней только осталось, — выдохнул он, чувствуя, что устоять на ногах всё труднее, а младшему хоть бы хны, он продолжал давить и в итоге сбил Минхо с ног, повалив на лопатки и коснувшись острым концом деревяшки его шеи, тем самым говоря, что тот умер. Второй раз за три дня. Второй раз за всю жизнь младший его победил. — Впечатляет, Хёнджин, очень впечатляет, — одобрительно кивает парень, хватаясь за предложенную руку друга, который помог ему подняться на ноги. — Вижу, уже не умираешь. Дворцовый воздух хорошо подействовал? — Как бы абсурдно это не звучало, я тоже склоняюсь к этой мысли всё больше, — неожиданно согласился Хван, который ощущает невероятный прилив энергии с того момента, как они впервые переступили порог замка. — Меня переполняют силы, я чувствую себя ловче, быстрее и… — И? — заинтересованно смотрел на него Ли. — Не знаю насколько это важно, но я чувствую себя счастливым, — красный, будто признается в чем-то постыдном выдал парень. Вот только Минхо так не считал, ведь не слышал это слово из уст младшего никогда, а так называемого счастья в его глазах не видел уже почти пять лет. Сейчас Хван Хёнджин, что стоял перед ним выглядел максимально полноценным. — Знакомые ощущения? — спросил Минхо. — Это было моё привычное состояние тогда, — признается парень, невольно погружаясь в глубокие воспоминания, пока собирал мокрые от пота волосы в высокий хвост, — когда всё было по-другому, — этими словами он подтвердил мысли Ли, который осмелился предположить, что состоянию Хвана есть только одно разумное объяснение. Но озвучить его он не решился. Отчасти это было по тому, что младший, взгляд которого был направлен на окно во втором этаже замка, и не услышал бы его. Через маленькую щель, образовавшуюся между бордовыми бархатными шторами, на них смотрели кошачьи глаза старшей принцессы. Скорее, они смотрели на одного Хенджина, раз уж он даже отвлёкся от спарринга, а в следующую секунду Минхо уже наблюдал привычную ухмылку на губах друга, которая появлялась в моменты, когда он получал это заслуженное внимание к своей персоне от женского пола. Как всегда. И чего он еще ожидал? Когда младший выказал уважение, чуть склонив голову, но при этом улыбку не спрятал, Сэён тут же задёрнула шторы, прячась за ними. И правильно сделала, ведь Хёнджин вряд ли хотел бы чтобы она увидела как старший стукнет деревянным мечом по его голове, чтобы охладить перегретый мозг. Тут же шикнув от боли, Хван направил на него обиженный взгляд. — И что это было? — не дал ему возмутиться стальной тон Ли. — Я лишь выказал уважение, она же принцесса! — пробурчал он под нос, но опущенную голову не поднимал. — Вот именно, Хёнджини, она принцесса, в чью сторону ты не можешь стрелять этими огоньками в глазах, за это ты можешь жизни лишиться! — на всём серьёзе разозлился старший, вспоминая выходки Хвана во дворце Милдграфа. — Я знаю, просто… — Просто то, что она держалась скалой, когда младшая уже на приёме одарила тебя улыбкой, задело твое самолюбие. А сейчас то, что даже эта снежная королева тайком любовалась твоей красотой, потешило твоё самолюбие. Это доказало то, насколько ты неотразим и нет тех, кто не поддаётся твоим чарам, — отчеканил Минхо, не дав Хёнджину и слова вставить. — Я что-то упустил? — приподнял он бровь. — Нет, — хмыкнул Хван. — Тогда перестань, Хёнджин, я не шучу! — Я понял, — ответил младший, но внутренне знал, что не успокоится, пока не выяснит причину странного чувства, что накрывает его при виде представительниц королевского рода Фортемора.***
Закончив тренировку на копьях, будущие рыцари решили что на сегодня хватит. Минхо пошёл в купальню первым и довольно быстро закончив, сейчас уже расхаживался рядом с покоями рыцарей, чтобы высушить волосы под солнышком. Королевский сад даже на заднем дворе, где обычно королевская семья не прогуливается, был невероятно красивым. Колючие кусты бордовых роз гордо возвышались над остальными цветками, так и маня к себе, чтобы продемонстрировать свой прекрасный аромат. Не удержавшись, Ли присел на одно колено и накрыв пальцами винно-красный бутон, принюхался. «Мы с тобой должны пожениться, но ты даже жалкий цветок мне сорвать не можешь!», — в голове прозвучал капризный голос девочки, которая одним своим взором пристыдила его тогда. Но несмотря на это, Минхо не смог сорвать для неё ту розу, ведь не хотел лишать жизни ни одно живое существо. — Вот паршивка, — невольно улыбнулся парень, рисуя перед глазами образ уже взрослой девушки, гадая, узнал бы он её, если бы увидел сейчас. Если бы знал, что не увидит её позже, он бы всё-таки сорвал ту розу, чтобы порадовать девочку. Парень так и продолжил бы думать о подруге детства, которая так и не стала его невестой, если бы взгляд вдруг не зацепился за незнакомую фигуру в потрепаном чёрном плаще, которая буквально из неоткуда сейчас неслась в сторону задних дверей так, будто бежала по собственному двору, где знала каждый уголок. Сначала он подумал, что это прислуга, которая убегала по личным делам, но когда голову посетили мысли о ворах и разбойниках, которые часто используют маленьких детей в своих хитрых деяниях, решил удостовериться лично. Он хотел преградить незнакомке дорогу, чтобы допросить, но она, видимо, не ожидая встретить помеху в лице рыцаря из Милдграфа, стукнулась головой о его грудь и приземлилась на землю. Капюшон съехал, демонстрируя длинные карамельные волосы, которые отчасти закрывали лицо, что и не позволило ему сразу узнать в этой девушке принцессу. Только когда она поднялась на ноги с помощью Минхо, парень узнал в лице незнакомки младшую дочь короля Джечи — принцессу Чэрён. Большие глазки моргали не переставая, хотя она до конца пыталась не поднимать их, нервно кусая влажные губы. Минхо чувствовал себя не лучше, ведь рыцарю непозволительно так свободно вести себя с принцессой. Из-за этого он даже не осмелился спросить, что её высочество делала за пределами замка, тем более в такой одежде. — Ваше высочество, — поклонился он, увидев своё спасение в книге, которую девушка уронила. Уверенный, что только это разбавит эту неловкость между ними и позволит поскорее попрощаться, Ли опустился на одно колено, чтобы поднять книгу, но рука так и зависла в воздухе, когда он увидел до боли знакомые пожелтевшие страницы, с выженными на памяти словами. Только вот, народное достояние Скайпии точно не та вещь, которая должна быть в руках принцессы государства, которая больше всех презирала магию и первой наложила на него табу. — Это?.. Судя по тому, что принцесса не дала ему закончить, тут же взяв книгу в руки и сбежала, пожелав удачи на турнире, в этой книге она явно не только рисунки рассматривать собирается. Из оцепенения его вывела ладонь Хёнджина, что накрыла его плечо. — Вы в порядке? Что вы тут делаете? — спросил темноволосый, вытирая свои мокрые волосы полотенцем. — Ты был прав, — единственное, что сказал парень. — О чём вы? — не понял Хван. — Ты был прав на счёт принцесс, Хёнджин, — говорит Ли, до сих пор не в силах поверить, что глаза его не обманули. В голове были кучу вопросов, многое не складывалось, но они обязаны докопаться до истины. — Что случилось? — спросил ещё раз Хван, чтобы на этот раз услышать точный конкретный ответ. — Я только что видел, как принцесса Чэрён тайком пронесла в замок книгу на скайпийском, — ладно, к такому Хёнджин не был готов и на секунду даже потерял связь с реальностью, застыв истуканом. — Но… К-Как? Вы уверены? — прищурился парень, не видя в этом смысла. Скайпийский знают только жители этой страны, нигде в других королевствах не обучают этому языку, в отличие от того же английского, на котором говорит очень много стран. — Я эту книгу ни с чем не спутаю, Хёнджин, — ответил Ли, который и сам не поверил бы, если бы не увидел собственными глазами. — А что за книга? — наконец спросил Хван, уверенный что его наиабсурднейшее предположение не подтвердится. — Хроники Скайпии, — выдохнул Минхо, сжимая руки в кулаки до побеления костяшек. — Избранные маги и их хранители.