***
После замечательного, человечески тёплого, душевного дня, проведённого вместе, мы с Васей попрощались, и я уже спускалась в метро, когда зазвонил мой телефон. «Пьер Дефорж». - Привет, Пьерчик! - весело произнесла я. - Что же такое должно случиться, что ты нарушаешь данное семье обещание и звонишь мне в воскресенье? - Привет, Алекс! Да вот, понадеялся, что воскресный московский вечер ты не должна быть очень занята. - чуть виновато ответил он, грассируя. - Откуда ты знаешь, что я в Москве? - просто спросила я. - У меня свои источники, ты же знаешь. - вальяжно ответил он. Я была уверена, что «источниками» были Вадим или Инна, с которыми - я знала - Пьер поддерживал связь. Скорее, по работе, конечно. - Понятно. - весело, но скучающе протянула я. - Чем могу быть тебе полезна? - Алекс, я тебе звоню в воскресенье, потому что у меня срочный заказ от французов. И я хотел бы его с тобой обсудить. - быстро проговорил он. - Долго объяснять. Но я всё тебе подробно расскажу, если сможешь приехать завтра утром ко мне в офис. Сможешь? - спросил он с надеждой. Конечно, я была в Москве не по работе. Хотя это я говорила себе каждый раз. Почему бы не выслушать его, не попить с утра его чудесный кофе и не отказаться от этой работы? - Ладно, Пьерчик. Я приеду к тебе завтра утром. Нужны какие-то материалы, портфолио? У меня здесь с собой кое-что есть… - начала я, но он меня перебил. - Нет, Алекс, ничего не нужно. Просто поговорить. А твоё портфолио у меня и так имеется. - просто ответил он. - Тогда до завтра, Пьерчик. - сказала я, прощаясь. - До завтра, Алекс. И спасибо тебе. - поблагодарил он. - Как говорят у нас в России, Пьер: «Пока еще не за что». - ответила я, рассмеявшись.***
Так, утром я снова была вынуждена одеться в «офисную» одежду и направилась в бюро Пьера на «Яузе». Я подъехала на уже заполненную парковку и чудом нашла свободное место. Я вошла в здание, тепло поздоровалась со всё еще работающей там и так мне хорошо знакомой охранницей Ольгой (ибо любовь Пьера к женщинам не позволяла ему сотрудничать с охранником-мужчиной, да и Ольга, будучи обладательницей черного пояса по карате, могла дать отпор любому), и поднялась на этаж, где располагался кабинет Пьера. Его секретаря в приёмной не было, так что я просто прошла к кабинету и постучала. Послышались голоса, и Пьер распахнул мне дверь, широко улыбаясь. Мы с ним тепло поцеловались в обе щеки, и я прошла в кабинет. Когда я повернула голову в сторону «салона» в кабинете Пьера, то увидела Веронику, которая сидела на диване и что-то печатала в компьютере, стоящем на низком столике. Она подняла голову и… что-то произошло. Сперва она застыла. Затем её глаза расширились. Её ноздри раздулись. Она побледнела. Её губы затряслись. - Нет. Нет. Нет. - в ужасе проговорила она, пристально глядя на меня. - Только не это. - прошептала она мне, и повернулась к Пьеру. - Ты этого не сделал! Ты не мог этого сделать! Как ты мог это сделать? - в истерике проговорила она, вскакивая и стремительно подлетая к Пьеру. - Какое ты имел право это делать? - то кричала, то шептала она, будучи совершенно неуправляемой. Она схватилась за голову. - Нет! Этого не может быть. Только не это! Мы пребывали в совершеннейшем ступоре. Надо сказать, что хуже меня было только Пьеру: он никогда не видел Веронику такой, и никогда, видимо, не думал, что Вероника может быть такой. На его глазах любимая Волчица в полнейшей метаморфозе обернулась раненой и визжащей Ланью, и он совершенно, окончательно, бесповоротно растерялся. Он смотрел на меня так, будто ему только что объявили, что его офис переезжает на Марс, а сам он должен в ближайшие годы обеспечить турнир Ролан Гаррос на «красной» планете. Он как будто бы и понимал, что на Марсе грунта для теннисных кортов предостаточно, но как это обеспечить - он не имел ни малейшего представления. Короче говоря, в эту минуту он испытал самое огромное удивление в своей жизни. Мне было его жаль. - Что здесь происходит? - громко спросила я. Пьер всё еще был поражен, а Ника всё еще держалась за голову. - Пьер? Ты мне объяснишь? - но он смотрел на меня так, будто сам просил меня объяснить ему хоть что-нибудь. Я поняла, что ничего от него не добьюсь. - Ника? - обратилась я к ней, но она не шевелилась. Я глубоко вздохнула. - Ладно. Пьер, дай нам два часа. - обратилась я к Пьеру, и он с благодарностью закивал. Я подошла к Нике и нежно и осторожно взяла её за предплечье. - Ника? - осторожно позвала её я. - Пойдём со мной. - И она ожила. Она взяла свою сумку, напрочь позабыв о компьютере, и мы вышли из кабинета Пьера и из здания его офиса.***
Мы молча дошли до набережной и присели на парапет. - Расскажи мне. - мягко сказала я Нике. На ней не было лица. - Пьер… - её голос дрожал. - Пьер позвонил мне несколько дней назад, потому что узнал, что главный архитектор «Руссо&Ришар» ищет международного специалиста по реставрации памятников, для работ по восстановлению собора Нотр-Дам в городе…Грандвиль? В Нормандии. - она нахмурилась и вопросительно посмотрела на меня. - Гранвиль. - просто ответила я, кивая. - Буквы «д» в этом названии нет. - Ника кивнула. - Он подал заявку, представив мою кандидатуру, но без моего ведома. Но само по себе это не страшно. Это нормально. - сказала она, и я кивнула. Действительно, агент не будет каждый раз сообщать, что выдвинул вашу кандидатуру на какой-либо пост, а просто известит и сделает предложение, если кандидатура будет отобрана. Это нормально. Со своими клиентами я работаю по той же схеме. - Когда он позвонил мне, я должна была провести несколько собеседований. И, в итоге, они выбрали для этого проекта меня. - неуверенно закончила Ника, обращаясь ко мне. - Ника, это же просто замечательно! - воскликнула я. - «Руссо&Ришар» - это самое крупное бюро по реставрации памятников истории во Франции, а церковь Нотр-Дам в Гранвиле всегда привлекает много внимания, потому что там крестили Кристиана Диора. - я восторженно жестикулировала. - Я знаю, как много иностранных кандидатов подают заявки на такие проекты. Но они выбрали тебя! Ты понимаешь, что это значит? - радостно спросила я. Она скромно улыбнулась. - Это значит, что ты - лучший архитектор для этого проекта. - я помолчала, улыбаясь. - Я не знаю, работала ли ты раньше на международных проектах, но я точно могу сказать, что этот проект - большой шанс и огромное подтверждение твоего профессионализма. Я очень рада за тебя! - воскликнула я, гладя её по плечу. Она как-то странно улыбнулась, избегая смотреть мне в глаза. - Почему… почему ты так отреагировала, когда увидела меня в офисе Пьера? - осторожно спросила я. Она же снова взбудоражилась. - Я здесь ни при чем, клянусь! Я бы никогда не согласилась, если бы он сказал мне, что это будешь ты! Никогда! Я не пыталась манипулировать тобой… - произносила она в отчаянии, дрожащим голосом. - Тшшш, Ника. - я старалась говорить как можно тише, чтобы успокоить её. - Я верю тебе. - я охватила её подбородок двумя пальцами и повернула к себе. - Я верю тебе, слышишь? - она слабо улыбнулась. - А теперь объясни мне, почему Пьер меня пригласил сегодня? Я всё еще ничего не знаю. - Пьер… Пьеру нужно, чтобы меня сопровождал двуязычный специалист по древним памятникам, чтобы быть и моим переводчиком, и моим консультантом. Пьер мне сказал, что у него на примете есть такой человек. И я догадывалась… Но я просила, настоятельно просила его, чтобы это была не ты! А он обманул меня. - горько закончила она, смотря куда-то на воду. - Почему ты не хотела, чтобы это была я? - тихо спросила я. - Потому что всё очень сложно, Саш. И я не хотела, чтобы из-за работы и этих недоразумений, как сегодня утром, между нами всё усложнилось еще больше. - она несмело посмотрела на меня. - Я не хотела, чтобы ты думала, что я использую тебя. - прошептала она. - Потому что это не так. - Я так не думаю, Ника. - прошептала я, и наши руки переплелись. Я задумалась. - Что ты сама думаешь о моей кандидатуре? Если не брать во внимание «личную» сторону дела, которая касается только нас. Что ты думаешь о человеке, который будет сопровождать тебя во Францию? Каким ты его видишь? Каким он… должен быть, чтобы тебе было комфортно работать? - тихо спросила я. Она мягко усмехнулась. - Я не могу не брать во внимание «личную» сторону, как ты говоришь. - она проникновенно посмотрела на меня. - Конечно, я хочу поехать во Францию с тобой. Конечно, я хочу, чтобы ты была моим французским «голосом» на этом объекте. Чтобы ты поддержала меня. И это - не про работу, Саш. Я не хочу быть там ни с кем другим. Я хочу быть там с тобой. - тихо произнесла она и перевела взгляд на мои губы. - Тогда, боюсь, что мы едем во Францию, моя дорогая. - прошептала я. - Потому что я тоже очень этого хочу.***
Когда мы вернулись в офис, Пьер нервно выхаживал взад и вперёд по своему кабинету. Я постучала в приоткрытую дверь, и он вздрогнул. - Мы согласны. - громко произнесла я и с улыбкой посмотрела на Нику. Она смущенно улыбалась. - А теперь расскажи нам все подробности. Пьер был несказанно рад, но всю беседу избегал напрямую обращаться к Веронике. Казалось, что привычный принцип его взаимодействия с ней – «стерва и раболепный Пьер» - был напрочь порушен, и он просто не знал, как подступиться к этой «новой» Веронике, которая, полагаю, прекрасно это поняла и делала всё возможное, чтобы не смущать его еще сильнее. Так, мы узнали, что первый этап миссии продлится неделю, и что её продолжение будет зависеть от результатов участия Вероники в работе группы. Уезжать нужно было довольно быстро: объект, находящийся в трудных прибрежных метеорологических условиях, демонстрировал уязвимость фундамента. Вероника, как мне удалось понять, имела определённый опыт в решении этого типа задач, и её ждали на объекте как можно скорее. Мы должны были уезжать через три дня. Мы могли бы уехать и раньше, но предыдущая виза Вероники закончилась, и Пьеру нужно было время, чтобы сделать для неё новую визу. Я была уверена, что в консульстве с пониманием отнесутся к этой ситуации, и что виза будет готова через три дня. Пьер решил воспользоваться этой миссией, чтобы увезти его «русскую» с семью в нормандский дом родителей, а нам предложил снять дом на берегу моря, недалеко от реставрируемой церкви. Я неплохо знала Гранвиль, и для меня этот выбор был хорошей идеей: ближайшие гостиницы находятся в нижнем городе, и перепад высот рисковал затруднить ежедневные пешие прогулки до места работы. А так как большая часть верхнего города была закрыта для личного транспорта, то оказывалось лучше, конечно, жить прямо у церкви. Кроме того, куда лучше видеть из окон своего командировочного дома океан и засыпать под крики серебристых чаек, не так ли?***
Вероника приехала на метро, и когда мы вышли из офиса Пьера, я, конечно, предложила её подвезти. Она мне сказала, что никуда не торопится, и мы просто бесцельно ездили по московским улицам, не избегая пробок, разумеется. - Мне очень жаль, что я ударила тебя. Я не должна была. Прости. - тихо проговорила она, накрывая мою руку, вцепившуюся в рычаг коробки передач. - Я не должна была говорить тебе всех этих слов. - тихо ответила я, внимательно смотря на дорогу. - Я обидела тебя, произнося жестокие слова, которые даже не имела в виду. Прости меня. Она наклонилась ко мне, протянула руку и нежно коснулась моей левой щеки, ласково проводя пальцами по скуле. Эта ласка заставила меня резко выдохнуть. Мы остановились на красном светофоре, и я на секунду прикрыла глаза от удовольствия. - Было очень больно? - прошептала она. Я покачала головой и улыбнулась. - Нет. Но, поверь мне, ты могла бы стать отменным боксёром. - ответила я, и мы рассмеялись. - Я была бы не против взять несколько уроков. - сказала она чертовски сексуально. - Может, ты посоветуешь мне хорошего тренера? - хрипло попросила она, чуть прищурившись. - Ты флиртуешь со мной, Вероника. - хрипло, но с угрозой произнесла я, улыбаясь и силясь смотреть только на дорогу. Однажды эта женщина окончательно сведёт меня с ума! - О да, я флиртую с тобой, Александра. - прохрипела она и, приблизившись к моему уху, прошептала: - Я просто обожаю флиртовать с тобой. Дрожь прошла по всему моему телу, и я с удовольствием прикрыла бы глаза, если бы не интенсивное движение автомобилей. Я выдержала паузу. - Вероника, мы должны поговорить. Обо всём. - твёрдо произнесла я. Она вернулась на своё сидение, глубоко вздохнула и посерьёзнела. - Я знаю, Александра. Я знаю. И мы поговорим. Обо всём. Но, пожалуйста, - она повернулась ко мне. - Давай мы не будем говорить о нас здесь. Не будем говорить о нас в Москве. - она тяжело вздохнула. - Мне кажется, что в Москве мы всегда переживаем какую-то… драму. Здесь мы как будто-то не понимаем друг друга. Здесь мы как будто говорим на разных языках. - я улыбнулась точности этого сравнения. - Прошу тебя, давай дождёмся Франции и обсудим всё там. На твоей территории. - закончила она и… смутилась. Я же рассмеялась. - Не боишься вступать на мою территорию? - лукаво спросила я. - С тобой я ничего не боюсь. - медленно и серьёзно ответила она, проницательно смотря на меня своими мерцающими глазами и ласково накрывая мою руку. Мы ехали во Францию. Вместе. На мою территорию.