***
Через три дня я пригласила Валентину на ужин к себе домой, чтобы обсудить её шестимесячную стажировку в Париже. Когда мы попивали вино и мило беседовали, зазвонил её телефон. Пока она говорила, я позвонила в ресторан и заказала наш ужин, и как только я нажала «отключить», раздался новый телефонный звонок с надписью «Пьер Дефорж» на экране. Я сразу же ответила и с радостью произнесла: - Привет, Пьер! Я познакомилась с Пьером еще в Сорбонне. Пьер учился на русском факультете и очень интересовался Россией. Его отец был присяжным оценщиком-аукционистом, и с раннего детства Пьер был погружен в мир произведений искусства. Отец Пьера очень хотел, чтобы сын пошел по его стопам, но так как в России такой должности не существовало, Пьер, получив дипломы по истории искусств и на русском факультете, сразу же «сбежал» в Россию. Какое-то время он возглавлял один аукционный дом в Петербурге, но потом переехал в Москву, где открыл консалтинговую фирму франко-русского сотрудничества в области культуры: аукционные дома, музеи, театры, реконструкция исторических объектов. Пьер хорошо разбирался и в русском, и во французском искусстве, хорошо понимал специфику работы в России, которую просто обожал, имел обширные связи и был, к тому же, неплохим бизнесменом. Мы с ним много общались до его окончательного отъезда из Парижа десять лет назад, но всегда поддерживали связь после и иногда работали над его проектами в России. И всегда говорили по-русски. - Привет, Алекс! Очень рад слышать. - весело произнёс он с грассирующим «р» и делая ударение на «е» в моём имени, на французский манер. - Ты в Москве, как и планировала? - Да, Пьер, я в Москве вот уже несколько дней. Как дела? Как Настя? Как дети? Пьер обожал русских женщин и был женат на красавице Анастасии, с которой у них было двое замечательных детей. - Настя прекрасно, дети тоже. Очень радуют папу, когда хорошо сдают экзамены по французскому. Правда ведь? - произнёс он куда-то, видимо, повернувшись к детям. «Правда-правда» - услышала я два детских голоса и рассмеялась. - Настя и дети будут счастливы тебя увидеть. - сказал он тепло. - С удовольствием! Очень надеюсь, что скоро встретимся. - воодушевлённо ответила я, так как, действительно, любила эту семейку. - Может быть, даже раньше, чем ты думаешь, Алекс. - начал Пьер. - Не подумай, что я звоню тебе только по делу. Совсем нет. Но и по делу тоже. - он промолчал, ожидая моей реакции. Я же молчала и ждала. - Есть работа. - Я разочарованно вздохнула. - Пьер, ты же знаешь, что в этот раз я не хотела бы работать. - сказала я недовольно. - Да, Алекс, я знаю. Ты мне говорила. Я всё помню. Но это непредвиденный заказ. Я просто расскажу тебе, а ты сама решишь, ладно? Валентина еще не закончила свой разговор, а доставщик еды еще не пришел. И мне было всё-таки чуть-чуть любопытно, что он может мне предложить. - Давай. - просто ответила я, скучающе рассматривая свои ногти. - Ко мне сегодня обратилась одна компания, которая выполняет заказ для Минкульта. Речь идёт о фотограмметрии флигеля одного московского особняка. Кажется, что этот особняк был крайне подробно описан в восемнадцатом веке, со множеством зарисовок. Все рукописи сохранились. Конечно, сделать 3D-модель всего особняка - непосильная работа. Но если воссоздать модель флигеля, то это может послужить уникальным прецедентом и для Минкульта, и для компании, и для нас. Сама понимаешь. Фотограмметрия - это техника, которая для объектов культуры еще не слишком широко использовалась даже в Европе. Такой проект в России, конечно, мог бы быть уникальным. «Неплохо», - подумала я. - Так вот, они на проекте хотят видеть тебя. Поэтому я тебе и позвонил. - закончил Пьер, и я вскинула бровь в удивлении. - Почему меня? - Они собрали на тебя целое досье. Знают, что ты регулярно работаешь в России, и что все наши проекты были успешными. Они также знают, что о фотограмметрии ты говорила на конференции в Амстердаме. - Это было много лет назад! - удивлённо воскликнула я. - Ну, тебе же известно, что такие клиенты умеют собирать и сопоставлять информацию. - ответил он так, будто пожал плечами. Я вздохнула. - Всё-таки, не знаю, Пьер. Если этот проект съест всё моё время здесь... - начала я с сомнением. - Давай так: они предлагают предварительную встречу завтра в 16 часов в их офисе. Ты послушаешь их и решишь. Если нет - так нет. Идёт? - я вздохнула. В конечном счете, я всегда могу отказаться. Видя, как Валентина убирает телефон в сумку, я ответила: - Ладно, Пьер. Давай. Но ты мне даешь право отказаться после завтрашней встречи. Идёт? - Обещаю, Алекс. Я пришлю тебе адрес. - Идёт, Пьер. Мне пора. До встречи завтра в 16 часов. Обнимаю тебя, Настю и детей. - быстро проговорила я. - Мы тебя тоже! До завтра, Алекс. Как только я положила трубку и с улыбкой посмотрела на Валентину, в дверь позвонили. - Кажется, это наш ужин. Наконец-то. - показывая на дверь, сказала я, и мы рассмеялись.***
На следующий день мы с Пьером встретились на час раньше, чтобы выпить кофе и поболтать. Я узнала, что за последний год ему так и не удалось съездить в Париж, ни одному, ни с семьей, к большому неудовольствию его родителей, которые, несмотря на всю их нелюбовь к его «русскому» проекту, были очень привязаны к сыну, его жене и детям. - Надеюсь, мы с тобой как-нибудь напьёмся в каком-нибудь баре в районе Бастилии. - сказал он с ностальгией. - В тот самом баре, который построен Эйфелем? - лукаво спросила я. - Да что ты всё о культуре да о культуре! Я тебе говорю об алкоголе, понимаешь? - разъяснял он мне как маленькой. - Ты думаешь, что Париж - это культура. А я родился в Париже и могу тебе сказать, что в Париже можно просто... напиться. Прямо как пьют у тебя в Иркутске! - Я рассмеялась. - А то у тебя в Москве не пьют! - продолжала смеяться я. Он с видом знатока поднял палец вверх. - А в Москве - это другое. - многозначительно ответил он и улыбнулся. Мы оба одновременно подъехали к красивому старинному особняку недалеко от центра города. Часы на моей приборной панели показывали 15:55. Когда я вышла из машины, то увидела на входе красивую золотую вывеску, на которой было написано: «Архитектурное бюро «Дельта». Я закрыла машину и уже почти двинулась к крыльцу, на котором меня ждал Пьер, но резко остановилась и замерла. Передо мной стоял припаркованный... красный внедорожник. Я встала как вкопанная, не будучи способной оторвать взгляд от этой машины. «Не может быть. - пронеслось в моей голове. - Этого просто не может быть». Я просто не могла в это поверить. «Что же еще ты готова сделать?», - обращалась я к невидимой собеседнице. - Алекс! Всё ок? - услышала я голос и посмотрела на Пьера, который стоял на крыльце и махал мне. Я тряхнула головой и двинулась в сторону входа. - Всё в порядке, Пьер. Всё очень-очень хорошо. - решительно ответила я, быстро поднимаясь по ступеням. - Нас уже ждут. Идём. - энергично сказала я и так же быстро вошла в здание, оставив Пьера в недоумении. Когда все пропускные формальности были выполнены, к нам вышла молодая миловидная блондинка и сказала: - Добрый день. Меня зовут Инна. Я провожу вас в конференц-зал. Мы с Пьером поздоровались с блондинкой и, когда она пригласила нас, последовали за ней. - Вас уже ожидают. - приятно сказала она у дверей конференц-зала, и я глубоко вздохнула. «Что бы ни было, не дай ей победить», - говорила я себе. Дверь открылась, и нас с Пьером пригласили войти. Пьер вошел первым, а я встала позади него. С неким сладострастным злорадством я ожидала этой встречи, всё еще не в силах поверить в масштаб наглости этой невыносимой женщины. - Меня зовут Пьер Дефорж. - услышала я. - А это - наш эксперт, Александра Дюшателье. - сказал он и отошел, представляя меня. Так я познакомилась с директором студии фотограмметрии Олегом, а также Вадимом, заместителем Вероники. Представлять мне директора не было смысла, но Вадим этого знать не мог. - А это - наш бесценный директор Аристовская Вероника Андреевна. - Вадим отодвинулся, чтобы предоставить нам больше пространства, и на меня посмотрела пара синих - извергающих морозную свежесть и сканирующих меня - глаз. Я же вежливо улыбнулась «бесценному директору» и посмотрела на неё так, будто видела впервые. Я не собиралась подавать руку первой, как и не собиралась отводить взгляд. Я стояла и смотрела на неё, спокойно и уверенно, не смущаясь ни её взгляда, ни этой странной ситуации. Я была очень горда собой. Она чуть нахмурила брови. Никто из присутствующих этого точно не заметил, но я, казалось, уже слишком хорошо её знала, чтобы быть уверенной в том, что в данную секунду она спрашивает себя, какого черта я реагирую так спокойно, тогда как я должна открыть рот от изумления, покраснеть или, вообще, убежать. Послышался нервный кашель Вадима, и Вероника растерянно посмотрела на него. - Вероника Андреевна, эээ... Это - Александра Дюшателье. Она пришла вместе с Пьером Дефоржем. - осторожно сказал он, вероятно, понимая, что рисковал жизнью. Это её и отрезвило. Она тряхнула головой, посмотрела на Вадима испепеляющим взглядом и снова повернулась ко мне, предварительно надев свою самую безразлично-вежливую из масок, и протянула руку. - Конечно. Очень приятно видеть Вас в нашем офисе, Александра. Как Вас по отчеству? - спросила она почти учтиво. - Без отчества. Благодарю. - бесцеремонно ответила я, не заботясь о том, как такая невежливость будет выглядеть, коротко улыбнулась и попыталась убрать руку. Ника позволила мне это сделать лишь тогда, когда вдоволь провела ногтями по всей внутренней стороне моей ладони. Я задрожала, и она победоносно улыбнулась. Пьер же, казалось, готов был держать ладонь Вероники вечно. Пьеру всегда нравились своевольные, опасные, роковые, жесткие женщины с сильным характером. Настя - жена Пьера - такая, и было видно, как Пьер наслаждался присутствием Вероники и ловил каждое её движение. Я ухмыльнулась. - Хотите, может быть, чай или кофе? - спросила у нас Вероника, на что Пьер сразу же согласился. Я же отказалась от всего. - Инночка, нам четыре кофе, пожалуйста. - мягко обратилась она в коммутатор и посмотрела на меня: - Вы уверены, что точно ничего не хотите, Александра? - соблазнительно произнесла она, по-особенному выговаривая «р» в моём имени. - Абсолютно уверена. - твёрдо произнесла я и усмехнулась. Вся эта ситуация начинала меня забавлять. Когда Инночка, та миловидная маленькая блондинка, которая встретила нас с Пьером внизу, принесла кофе и удалилась, мы начали, наконец, нашу встречу. Так я узнала, что бюро Вероники и Вадима выполняло заказ для Минкульта по реставрации нескольких важных особняков в центре Москвы. Обычно они действовали по схеме, которую я наблюдала на примере эскизов Ники в её квартире: они проводили колоссальную архивную работу вместе с историками и специалистами по книгам, вручную создавая макеты будущих зданий, которые потом согласовывали с заказчиками. Этим проектом они хотели пойти намного дальше, используя технологию фотограмметрии и создавая 3D-реконструкцию реставрируемого здания. Это не только позволило бы проекту быть более наглядным для заказчика, но также и помогло бы создать ультрасовременное, высокотехнологичное портфолио для других, еще более сложных проектов. Кроме того, такие созданные один раз в 3D фактуры как мрамор, известь, дерево, пурпур и прочее могли быть сохранены и использованы в других проектах. А это означало колоссальную экономию времени. Для меня этот проект был возможностью увидеть архивную работу в «деле». Фотограмметрия не могла обойтись без архивных материалов, и впервые у специалистов по книгам появилась возможность применить свои знания в смежных областях. Если бы речь не шла о компании Вероники, то я бы не раздумывала ни минуты. Кроме того, я знала, что для Пьера этот проект - большая возможность. Вероника рассмеялась какой-то шутке Пьера. Слишком наигранно рассмеялась, на мой вкус. - Что Вы скажете, Александра? - промурлыкала Вероника и посмотрела на меня соблазнительным взглядом. Я задумалась. - Я согласна. - ответила я, наконец, вызвав крайне довольную улыбку Вероники. - Но у меня одно важное, неприкасаемое условие. - Она вскинула бровь. - Мы Вас слушаем. - ответила она настороженно. - По всем вопросам, которые не касаются непосредственного предмета моего с вами сотрудничества, мой работодатель - Пьер. Я работаю только на Пьера. - сказала я немного резко. Пьер посмотрел на меня с удивлением. - Конечно, Александра. Мы понимаем. Поэтому мы и позвонили Пьеру... - начала лепетать Вероника, но я перебила её, посмотрев на наручные часы. - Если у вас больше нет ко мне вопросов, я должна вас оставить. - сказала я, вставая. Мои собеседники, казалось, были сбиты с толку. - Благодарю за приём, и увидимся завтра. - направляясь к двери, спокойно сказала я. Ранее Вероника говорила о том, что если мы согласны сотрудничать, то могли выехать на объект прямо на следующий день. - Это мы благодарим Вас, Александра. - неуверенно проговорил Вадим. Пьер, казалось, был обескуражен моей реакцией. Во взгляде Вероники же можно было прочесть свойственную ей мимолётную растерянность и что-то такое, что я всё еще не могла разгадать. Когда я вышла из конференц-зала и решительно направилась в сторону лестницы, меня догнал Пьер. - Алекс... - он почесал затылок. - Вероника Андреевна желает, если проект будет успешным, выплатить лично тебе премию от лица компании. И я подумал, почему бы и нет... - быстро произнёс он, но был жестоко мной перебит. - Пьер, я работаю на тебя и только на тебя. Ты - мой работодатель. И я получаю деньги только от тебя. Что бы ни случилось. Ясно? - разъясняла я довольно резко. - Ты уверена? - настаивал он. - Я никогда не была так уверена, Пьер. - грозно сказала я и, видя его растерянность, мягко потрепала по плечу. - Спасибо тебе за всё. Увидимся завтра. - произнесла я и быстро развернулась в сторону лестницы.***
«Ну и денёк», - думала я, долбя вот уже который час ударную подушку. Был вечер, часов 9, а мне всё еще не хотелось ни отдыхать, ни ужинать. Я изо всех сил била по подушке, и перед моими глазами всплывали образы Ники: её наглый, надменный, насмешливый взгляд, её сексуальные стоны, её нежные ласки, её жестокие, колкие слова, её сводящий с ума шепот, её раскрасневшаяся кожа, её соблазнительный взгляд, подаренный Лизе, её... - Будь ты проклята! - вскричала я, ударив со всей силе по подушке и согнувшись, чтобы восстановить дыхание. - Будь ты проклята... - проговорила я тише, тяжело дыша. Раздался стук в дверь. «Ну вот, я побеспокоила соседей своими криками», - в отчаянии подумала я и поплелась к двери, снимая боксёрские перчатки и стараясь восстановить дыхание. - Прошу прощения... - начала я, открывая дверь, и замерла. На меня смотрела пара мерцающих тёмно-синих глаз. Её зрачки были расширены так сильно, что я не сомневалась в том, что она была крайне возбуждена. Она сделала шаг вперед, схватила меня за футболку и с силой втолкнула в квартиру, захлопнув ногой дверь. Не медля ни секунды, она впилась поцелуем в мои губы, пожирая их. Ника положила руки на мои плечи и притянула, одновременно раскрывая мои губы языком и бесцеремонно проникая внутрь моего рта. Я застонала, и она приняла это за согласие, развернув меня и прижав к двери, продолжая страстно целовать. Я теряла последние остатки самоконтроля. - Тяжелый день? - насмешливо спросила я, с усилием прерывая поцелуй. - Заткнись. - резко ответила она, грубо проводя рукой по моей груди. - Не желаешь ли просто... пойти домой, принять ванну и выпить горячий чай? Это поможет тебе расслабиться. - с усилием проговорила я сквозь поцелуи. - Ты поможешь мне расслабиться! - грубо прорычала она, вжимая бедро между моих ног. Я застонала, цепляясь за её плечи. Я знала, что если сейчас ничего не предпринять, то я потеряю контроль. А это значит - потеряю себя. Я собрала всю волю в кулак, оттолкнула Нику и, развернувшись, прижала её к двери. Я не собиралась быть нежной. Одной рукой я сжала её грудь, а другую запустила в её волосы, проводя по затылку. Она хрипло застонала, и я впилась губами в её потрясающую шею, кусая её и намеренно оставляя засосы. Она запустила руку в мои волосы, и я задохнулась. Я просунула руку под её блузку и нашла грудь, дразняще лаская сосок и вызывая всё новые и новые стоны и всхлипы. - Ты всё еще хочешь расслабиться, не так ли? - хрипло прошептала я на ухо Нике, почувствовав, как дрожь прошла по всему её телу. Я больше не могла ждать. Я расстегнула её брюки и запустила правую руку в трусики. Она была такой горячей и влажной, что я, не справившись с собственным возбуждением, всем телом навалилась на неё, сильнее прижимая к двери. Ника издала такой протяжный, такой горловой, такой сногсшибательный стон, что по моему телу прошла огромная горячая волна, заставляя пульсировать низ живота. Я нуждалась в её разрядке, как если бы посредством неё я могла испытать собственное освобождение. Я еще крепче прижала руку к её горячей вульве и вошла в неё: резко, точно, бесцеремонно. Ника вскрикнула, закрыла глаза и прижала мою голову. Но меня такое положение дел не устраивало. - Смотри на меня. - сказала я угрожающе, придерживая её подбородок левой рукой. Она медленно открыла глаза, и с каждым возвратным движением пальцев, входящих в её горячую плоть и выходящих из неё, я видела, как сильно, как страстно, как нестерпимо она желает, чтобы её накрыла неудержимая волна оргазма. Я видела это в её глазах, я знала это, я чувствовала это, и, несмотря на всю сложность, необъяснимость, абсурдность наших отношений, я была счастлива знать, что именно я дарю ей оргазм. Я преподношу его ей как ценный дар, как нечто сакральное, потому что она достойна этого. Ника достойна любви. - Боже! - закричала она, и стенки её влагалища сжали мои пальцы. Потрясающе. Она привлекла меня к себе, обнимая за шею, и мы несколько минут стояли так, не произнося ни слова. Я чувствовала её рваное дыхание, смешанное с запахом её духов, желания и пота. Наконец, она медленно отстранила меня, избегая смотреть в глаза. Я медленно убрала руку, вызвав сдержанный стон. Она быстро привела себя в порядок, всё еще отказываясь смотреть на меня. - Мне пора. - сказала она дрогнувшим голосом и, полностью одевшись, взяла свои вещи и вышла, не удостоив меня взглядом. Я глубоко вздохнула, сползла по двери на пол и закрыла глаза. «Это будет чертовски сложно»