wish i was better

      Нет ничего хуже ожидания. Тягуче-медленного, томительного. Особенно, если ждешь сообщение. Особенно, если это сообщение от Пак Чонсона.       Чонвон не верит в любовь с первого взгляда.       Как вообще можно влюбиться, только лишь увидев человека, не узнав его настоящего, опираясь на одно только первое впечатление и исходящие от незнакомца вайбы? Ян не сторонник такой необоснованной романтики, по крайней мере не в свои восемнадцать, когда только приехал в новый город, не успев найти своё новое место в перевернувшейся с ног на голову жизни. Только не в отношении Пак Чонсона.       Они не общались с глазу на глаз ни разу с того разговора, то есть ни разу за последние две недели. Конечно, они виделись иногда в коридорах просторного здания (читать как каждый день), но этого было мало, также мало, как воды в Африке, хотя нет, даже ещё меньше. Это не то, чего хотелось Чонвону, но это большее, что давал ему Чонсон, кроме бесконечных переписок. Были ли они друзьями? Скорее всего да. Нравился ли Чонвону Чонсон? Вероятно да. Он казался хорошим человеком, кроме того, он умел завязать разговор, пусть пока только в мессенджере, но у Яна не было никаких сомнений в том, что он с лёгкостью мог проворачивать подобное в реальной жизни. Бесило ли его, что вместо того, чтобы уже вторую неделю репетировать в одном зале, вместо того, чтобы постоянно смотреть на предмет своего интереса через отражение в зеркале, ловить его вечно изучающий взгляд и, может, даже чуть больше... Сходить на кофе? Обняться на прощание? Вместо всего этого, Чонвон каждый день смотрел на экран смартфона, ожидая заветного имени на экране, чтобы потом, получив уведомление, не открывать пару минут, не дай бог, подумает, что он с нетерпением ждёт каждого его слова. А он ведь ждёт.       Возможно, Чонвону стоило разобраться во всём по порядку, расставить все мысли в своей голове по полочкам и хотя бы самому себе ответить на вопрос, с чего вдруг его так заинтересовал этот танцор? Бесконечными шутками в какао или может бесконечными селками и фотографиями мест, где он проводит время со своими друзьями? Становилось завидно... Конечно, это естественно, что у него есть друзья, ведь он живёт тут уже столько лет, что, наверняка городские улицы стали для парня вторым домом, но всё равно Чонвон не мог перестать давиться одиночеством, сидя в съёмной комнатке в компании разве что экранов смартфона и ноутбука.       Друзей в универе Чонвон не завёл. В силу своего стеснения и не умения в принципе начинать первым разговор и знакомство, а сами однокурсники пока что подходить к нему ближе протянутой с конспектами руки не спешили. Конспекты, кстати, Чонвон и сам неплохо писал, поэтому помощи и не требовал. Ну, хотя бы ручку помощи они протянуть могли, вот только у какого нормального человека ручка в начале года кончается? В итоге получался один простой вывод: нет общих тем, нет общения.       Так думал Чонвон и потому не спешил дружить.       С танцевальным коллективом всё обстояло куда лучше. По крайней мере он иногда разговаривал с Сонхуном в перерывах и гулял по зданию перед началом занятий с неугомонной парочкой, состоящей из совершенно очаровательных и богатых на мимику и обаяние Донпё и Хенджуном. Пак Сонхун, в отличие от шумных младших, был более серьёзен и даже холоден. Так казалось лишь при взгляде на его бледное лицо с поистине идеальным профилем и "изюминкой" в виде небольшой родинки на носу. Но, стоило только заговорить с ним, как тут же воображаемая ледяная стена падала с треском, показывая тёплую и дружелюбную улыбку и спокойно-заинтересованный взгляд.       Был ещё Шим Джейк. Джейк вообще оказался крайне интересным "экспонатом". Его неловкие шутки и редкие, но очень милые ошибки в корейском всегда поднимали настроение парню. Шим занимался рисованием в той же Академии Искусств и познакомился с Чонвоном когда чуть не сбил на своём скейте внезапно выбежавшего из-за кустов, убегающего от Донпё Яна. Тогда искренние извинения и гипербеспокойство австралийца случившимся рассмешило всю компанию.       — Разве это смешно? Мне показалось ты довольно сильно упал, точно не хочешь к медику сходить?       — Всё хорошо, честное слово, мне даже не больно... не будь таким обеспокоенным ради бога, ты выглядишь слишком напуганным. — Чонвон вопреки любому здравому смыслу чувствует себя виноватым в том... что его сбили. Удивительное явление, разве не наоборот должно быть?       — Я всё же очень боюсь, давай хотя бы осмотрим твою ногу... — снова начинает парень после недолгой тишины, но его безжалостно перебивают.       — Клянусь, всё хорошо, — под смех друзей улыбается Чонвон и протягивает вперёд руку, на которую парень смотрит так, словно это в принципе было удивительно - иметь в своём арсенале руку. Целую руку с пятью пальцами. Не удержавшись, танцор сам нетерпеливо берёт зависшего парня за руку, имитируя рукопожатие, — Ян Чонвон, приятно познакомиться, не знал, что тут можно на скейте разъезжать.       Оказалось, что нельзя, но к странностям Джейка все уже настолько привыкли, что перестали обращать внимание. Вскоре Ян спросил о смешном акценте, и Шим признался, что он из Австралии и, несмотря на то, что в Корее уже полгода, всё никак не может от него избавиться.       После той встречи Джейк всегда приходил в Академию на пятнадцать минут раньше, чтобы провести это время в компании Яна, а после занятий провожал до автобуса.       И всё же большую часть времени Чонвон был один, а Чонсон в компании друзей.       Несправедливо.       Но это ещё не самое страшное, гораздо хуже то, что несмотря на довольно-таки явно проявляемое внимание к его персоне со стороны нового знакомого, Чонсон явно не спешил видеться с ним. Чего стоили только постоянные намёки или даже прямым текстом высказанные пожелания провести хотя бы несколько часов в компании друг друга. Видимо, не так уж и нужно было ему общество Чонвона на самом деле. Сколько у него, интересно, таких знакомых, чаты с которыми завалены различными интересными и смешными событиями из жизни Пака?       Чонвон стонет, отпуская из рук смартфон, и безвольно падает на кровать, стараясь прогнать всё ненужное из головы и смотрит в окно, на потемневшее в ночных сумерках небо. Странно, что Сону не звонил сегодня, но ведь друг может быть банально занят. В любом случае в этом нет ничего страшного, ведь в ближайшие пару часов Ян будет делать домашку, а после этого у него наконец останется время на то, чтобы досмотреть фильм, что недавно так активно советовал Чонсон.       Ян зависает взглядом на пролетающей стае голубей и не может удержаться, чтобы не провалиться в свои мысли, немного проанализировать собственный прогресс за прошедшие пару недель.       Многие вещи менялись. Например, гневные тирады авторства Сону в адрес маленького японского кошмара постепенно сменились подавленным: "У него теперь другие друзья, ему не до меня". Как-то грубо, заметил Чонвон, на что Сону лишь махнул рукой, при этом глядя в камеру с неописуемой грустью на дне тёмных зрачков.       Конечно он понимает, что на самом деле друг совсем не так наплевательски относится к этому и его действительно заинтересовал японец, но, раз сам Ким не хочет пока вдаваться в подробности своих чувств и эмоции по поводу происходящего, Чонвон уступит. В конце концов, может он и сам ещё не разобрался в себе.       Чонвон лишь мог надеяться на благоразумие Нишимуры и молиться на то, чтобы он, наконец, вернул своё совсем не бесящее внимание прекрасному солнечному хёну.       Чонвон чувствует, что мысли сбились с нужного русла. Что он там думал в начале? Ах, да, прогресс.       Некоторые вещи застыли на месте и не двигались с мёртвой точки. Так, все уже привыкли, что каждое занятие ребята в зале затруднялись ответить на вопрос тренера о том, где же снова пропадает Джей, а Сонхун всегда говорил, что тот, вероятно, снова зависает в балетном. Что ж, надеемся, что он хотя бы не примерял пачку, ибо его образу крутого мне-на-всё-похуй боя она бы явно не подошла.       Интересно, что такого могло произойти, что он не мог даже появиться в зале. Он поругался с кем-то из ребят? Или вообще с Тэёном? А главное, сколько же, наверное, смелости, наглости и упрямости было подмешано в коктейль качеств этого парня, что, даже несмотря на возмущения тренера, он так и не появился ни разу.       Так, главное не забивать голову тем, что точно никак его не касается, и только в этом случае действительно есть шанс избежать нежеланных проблем.       Итак, обратно к теме.       Что-то двигалось, но так медленно, что на гонках между черепахой и зайцем явно бы пришло к финишу на добрую сотню лет позже каждого из них, несмотря на любые хитрости, применяемые для достижения цели. Чонсон на танцы с его группой не приходил ни разу. Чонвон ещё в первой же переписке спросил об отсутствии парня, на что он ответил, что у него освобождение.

me [16:05] Но я видел тебя сегодня

Чонсон [16:07] Я просто прихожу повидаться с друзьями       Да, с друзьями. Не с ним, не с Чонвоном, потому что он явно избегал любого общения с Яном, и вообще всё время был каким-то нервным и спешил сбежать из любого места, где бы ни находился. Может, у него паранойя? Мания преследования?       Как бы ни было непонятно танцору поведение парня, за это время он слишком привык начинать день с чонсоновского "Доброе утро", получать много (или не очень, если день бы загруженным) сообщений с вопросами о том, как он осваивается в столице, с кем успел подружиться, не обижают ли его в универе или танцевальном коллективе. Обижало лишь то, что их встречи в коридорах ограничивались одними только короткими приветствиями.       Может, он делал что-то не так? Может, сам того не зная отталкивал своим поведением или просто был неприятен... нет, это навряд ли, ведь тогда танцор бы не стал и писать ему. Может, он стеснялся знакомства с Чонвоном перед своими друзьями и знакомыми? Приехал тут из какой-то деревни, с чего бы такому классному Чонсону общаться с восемнадцатилетним Яном, когда ему самому двадцатый год.       Так несправедливо.       Если он не хотел гулять или вообще хоть как-то переводить их отношения из просто друзей по переписке во что-то большее, тогда зачем просил надеть куртку потеплее, напоминая, что по прогнозу температура опускается всё ниже? Вот кому он нужен в этой тёплой куртке, похожий на пингвина, он же специально для Чонсона её надевает. Зачем спрашивал, какой кофе он любит, если они так и не сходили в кофейню? Зачем интересовался, как прошёл день, если без него день всё равно казался пустым?       С каждым днём вопросов становилось всё больше, но смелости задать их у Чонвона катастрофически не хватало, поэтому он продолжал смотреть... издалека.       А сегодня произошло что-то из разряда "ничего не понятно, но очень интересно".       Чонвон ожидал начала тренировки, сидя на уже полюбившемся кремово-молочном диванчике в холе, а рядом неизменно торчал Джейк, поддерживая тихий дружеский разговор о том, можно ли сделать фото на айди в очках и обязательно ли краситься, если фотограф всё равно его обработает. Где-то на лестнице бесились, как сущие дети, Донпё и Хёнджун, причём голос Донпё сотрясал все ближайшие здания в пределах километра. Наверняка, его слышали на том конце земного шара, где-нибудь в тропических лесах Южной Америки.       Ему бы на вокал с такой громкостью и тональностью - думал Чонвон.       Чонсон появился в кадре неожиданно и очень красиво, точно герой какого-нибудь боевика. Вынырнул из-за угла, оглядываясь по сторонам, как военный на разведке, быстрым взглядом оценил обстановку и, увидев свою "цель" на диванчике, направился прямо к Чонвону. Кстати, не уступая ни одному из служителей родины в телосложении, по крайней мере трико очень красиво опоясывало его плечи.       Что ж это... это неожиданно.       — Привет, — мягко улыбаясь, под настороженный взгляд Джейка, что стал похож на сторожевого щенка, принюхивающегося к незваному гостю, Пак приблизился к дивану и протянул стаканчик персикового баббл ти, — я подумал, что персиковый тебе понравится.       Чонвон был сражён наповал.       Нет, не персиковым баббл ти, он вообще предпочитает кокосовый, но сам факт того, что Чонсон, кажется, решил перейти эту черту просто_друзей_из_интернета, не мог оставить Яна равнодушным. Он что правда это делает? Ему не снится? Может они ещё и поговорят наконец в жизни, и тогда у него будет шанс позвать старшего танцора погулять. Если он не начнёт безбожно тупить и зависать, а возьмёт себя в руки и приведёт в действие своё природное обаяние и настойчивость, то может даже наконец убедить его погулять.       — Спасибо... — но не успел он одарить парня своей смущённой улыбкой, как тот, снова шифруясь от известного лишь ему одному преследователя, смылся в закат. Ну, хотя бы хорошего дня на прощание пожелал. И снова подмигнул. И что это вообще такое было?       Чонсон снова оставил после себя чувство чего-то пряно-горького, со сладкими нотками своего волшебного голоса в самом сердце... Стоп, что?       Снова смылся - доходит наконец до Яна, и из груди вырывается разочарованный вздох. Ну и какого... Что опять не так? Может его испугал пристальный взгляд настороженного Джейка? Или ему, в силу справки об освобождении, запрещают ходить сюда тренера, и поэтому он от них прячется?       Последнее звучит довольно логично, вот только никого из тренеров даже по близости не видно. Какие-то слишком жёсткие меры предосторожности. В любом случае, он не знает, где теперь парня искать, поэтому лишь сжимает в руке пластиковый стаканчик.       — Вы много общаетесь? — Джейк, наконец отойдя от своего почти собачьего оскала, повернулся к пребывающему в прострации и вздрогнувшему от неожиданно раздавшегося рядом голоса Яну. Второй же явно был где-то не здесь, но ради того, чтобы ответить другу всё же вырвался из бесконечного потока мыслей, проваливаться в который в последнее время стало уже привычкой.       — Не то, чтобы... — Ян задумчиво переводит взгляд в потолок, пока сидящий рядом Шим молчит, видимо также проваливаясь куда-то в глубины размышлений. Чонвон пробует баббл ти. На самом деле, это более чем неплохо. У Чонсона определённо хороший вкус.       — Не советую связываться с ним, — снова подал признаки жизни сосед по диванчику, после чего тепло чужого тела сбоку пропало.       — Что? — Чонвон повернулся в сторону Джейка, но того уже и след простыл, лишь слышались быстрые шаги где-то по коридору, ведущему к лестнице.       И что за привычка у них исчезать эффектнее самых крутых волшебников Хогвартса?       Он снова окинул взглядом стаканчик и поморщился. Он любит кокосовый. Обязательно нужно будет сказать в следующий раз, если предоставится возможность.       Если.       С Чонсоном всё было непредсказуемо и неясно, сам Чонсон являлся чем-то пространным и неясным. Но он был хорошим, стопроцентно хорошим. Или всё же не совсем... да нет, глупости это всё. Джейк не может быть прав. Не стал бы плохой человек просить надеть куртку в ветреную погоду, не стал бы шутить о том, что сломает шею табуреткой любому, кто в универе вдруг станет обижать Чонвона. Не приносят плохие люди персиковый баббл ти, в этом он уверен.       Как ты вообще мог сказать мне такое, Джейк, ты что не видишь, какой он хороший?       Но что же тогда не так? Чонвон не понимал, но очень хотел понять.       Чонсон, как и загадочный Джей, которого он, вроде как, даже ни разу не видел, был окутан какой-то мутной тайной, что давила на любопытство нещадно. Как разгадать эти загадки? И надо ли ему это вообще?

***

      — Айс латте, пожалуйста, Сонхун, заткнись, я и сам знаю, что почти проебался, — официант быстро уходит с заказом, не желая оказываться вблизи разборок.       — Нет, ты уже, — Сонхун делает глоток матча-латте, прежде чем понимает, что пробовать эту гадость не стоило. Осадок со дна тянется через трубочку и неприятно оседает во рту, да и вообще травяной чай оказывается не лучшей добавкой к кофе, — никогда больше не буду эту дрянь брать.       — Ты хотя бы определился, чего ты от него хочешь? — Хисын в очередной раз оказывается тем самым разумным звеном, что всегда говорит по существу.       — Нет... Наверное просто общаться, дружить...       — Встречаться.       — Блять, Сонхун.       — Он тебе нравится, это и без слов понятно. Чем дольше ты врёшь, тем сложнее будет в будущем, имей в виду.       Да, он безусловно прав, но Джей не готов. Серьёзный разговор, признание, после которого последует лишь ненависть Чонвона к нему, и это именно то, чего боялся Чонсон с самого начала. Да, он совершал много ошибок, многих обидел и насолил, он не может отрицать. Он не самый лучший человек, но именно Чонвону сделать больно страшно. Он точно такого не заслужил. Может быть и вовсе никто из этих людей не заслужил, но они тоже были к нему жестоки. Он даже не пытался утопить эту девушку... слухи...       — Ты ведь тоже ему нравишься. — пододвинув к себе потерпевший поражение кофе Сонхуна, Хисын смотрит на засевшего в телефоне друга и закатывает глаза, зная с кем так увлечённо переписывается Пак.       — С чего бы?       — Это очевидно, тормоз. Согласись с ним погулять. — Сонхун наконец блокирует телефон и откладывает в сторону.       — Нет, я не могу, — смартфон Джея звенит, оповещая о новом сообщении. Парень тут же берёт его в руки — как говорится, вспомнишь солнце, — бормочет себе под нос, открывая какао ток, после чего тяжко вздыхает, — не понимаю, что с ним делать. — Джей поворачивает смартфон лицевой стороной к друзьям, чтобы те оценили всю сложность ситуации.       На экране красуется слишком приторное "Котёнок", прикреплена фотография какого-то сияющего ночными огнями парка и множество людей, которые собрались, очевидно, на какой-то фестиваль. "Вау, смотри, хен, в парке Каннам сегодня ночь огней. Я бы точно сходил, но было бы с кем. Все сегодня заняты."       — В чём проблема сходить? — Хисын после первого глотка морщится, но на третьем уже входит во вкус, признавая, что это не так уж и плохо. На любителя.       — Надеюсь ты у него тоже записан как какая-нибудь зверушка. Макака, например, или рыбка, или у кого там самый низкий интеллект, — хмыкает Сонхун.       — У тебя, — язвит Пак, поворачиваясь к Хисыну, тем самым показывая, что иметь дело с надоедливым танцором больше не собирается, — я не могу, потому что полгорода знают меня как Пак Джея. Это будет просто фиаско, если он вот так всё узнает.       — Но так ты мучаешь его, Джей. Я замечаю это, все замечают, один ты почему-то не хочешь этого видеть, — снова подаёт голос Хун, не желая быть отрешённым от беседы, однако всё же вынужденно отвлекается на снова вибрирующий смартфон. Хисын снова закатывает глаза.       — Я всё вижу. Я не готов, понимаете? Не сейчас. Я ведь даже не знаю, нравятся ли ему парни, — кофе оказывается перед Чонсоном на столике, после чего официант снова спешит скрыться, — я разберусь со всем, но позже. А вы лучше за своим личным фронтом следите.       — Могу сказать, что у Сонхуна личный фронт стабильно мёртв и не планирует подавать признаки жизни. — Хисын усмехается, радуясь возможности перевести тему.       — У тебя не лучше там, между прочим. В любом случае, даже то, что ты с Джейком занимаешься на одном этаже, тебе не поможет, ведь ты и поговорить с ним не можешь ни о чём, кроме гипсовых голов, — Сонхун не остаётся в долгу, а Чонсон медленно попивает латте, иногда помешивая лёд трубочкой. Что ж, это явно надолго.       — Ты только в переписке весь такой крутой, а при встрече даже поздороваться не можешь. Просто признай, что у меня больше шансов.       — Мечтай.       — До сих пор не понимаю, как вас угораздило вляпаться в одного парня, — Слушать препирания друзей оказывается довольно утомительно.       Правда, как вообще могло так выйти, что они оба буквально с первого взгляда влюбились в едва приехавшего в новую страну австралийца? Он тогда и по-корейски не особо-то говорил, но вкрашить в себя сразу двух красавчиков как-то смог. Яркая улыбка и солнечный взгляд сразили его лучших друзей наповал. Но это не значит, что они оказались по разные стороны баррикад. Они всё также хорошо общались, просто иногда происходило... вот это.       — Он боится даже говорить с тобой, потому что ты весь такой ледяной принц, ни подойти ни обойти, — Хисын кидает взгляд на Джея. Они уже много раз пытались выяснить отношения, но никто так и не смог взять первенство в этих спорах, что могли продолжаться хоть до рассвета.       — Это потому что я его краш, вот и всё.       — У тебя просто завышенная самооценка, вот и всё. Разве станет он выбирать такого самовлюблённого эгоиста как ты.       — Если выбирать между самовлюблённым эгоистом и нудным стариком, я думаю он выберет меня.       — У нудного старика хотя бы интеллекта побольше будет.       — Кхм, кхм, забыли уже, что я тут, да? Не думаю, что Джейк оценит вашу желчь, — Джей прерывает обмен любезностями, надеясь, что обоим хватит ума не продолжать их.       — Нет смысла спорить, хён, он достанется тому, кому достанется. Я очень не хочу терять нашу дружбу из-за этого. — Сонхун делает первый шаг к перемирию (временному), надеясь закрыть эту тему на ближайшее время.       Они всё равно ни к чему не придут.

***

      Чонвон устал. Он слишком извёл себя размышлениями, попытками разобраться, хоть что-то понять. Может он сделал что-то не то, из-за чего Чонсон теперь не может подпустить его к себе? Это бессмысленно, но он не знает, что ещё может быть причиной такого его поведения. С той встречи он так и не написал ему, хотя обычно разрывал его телефон каждую среду.       Да что, твою мать, с этим парнем не так?       Мысли прерывает звонок телефона. Не хочется говорить ни с кем, но не ответить Ким Сону - себе дороже. Чонвон к такой карме явно не готов, он и так морально пробегает все девять кругов ада ежедневно, а всё лишь из-за одной блондинистой макушки.       — Привет, — Сону не выглядит весёлым, даже приблизительно бодрым. Он определённо много работал и мало спал. Все так делают в трудные времена, чтобы отвлечься от бесконечных мыслей.       — Хён, сколько ты спал? — Ян смотрит возмущённо. Даже если его собственное настроение оставляет желать лучшего, он не позволить другу забивать на отдых.       — Всё в порядке, я просто готовлюсь к сложному выступлению сейчас.       Конечно он врёт. Ну и с каких это пор его лучший друг предаётся лжи и не хочет делиться с ним своими переживаниями? Знает ведь, как это важно для Чонвона, и всё равно молчит упрямо, долгие уговоры не помогают, попытки расшевелить тоже проваливаются. Он, точно хмурая капризная тучка, разве что не ревёт пока что, но кто знает, может это временно, прошло ведь всего пол часа разговора.       Целых полчаса, а Чонвон всё ещё даже близко не подобрался к причине плохого настроения парня. Может он плохой друг?       — Забей на это, лучше скажи как там твой красавчик с танцев. Ты вообще ничего не говоришь о нём в последнее время. Кстати, ты ведь даже не назвал мне его имя, почему так?       — Потому что у нас с ним ничего не получится. Ни дружба, ни что-либо ещё. Это не имеет значения, просто давай закроем тему, — резко говорит Чонвон. Он не хочет говорить о Чонсоне сейчас. Это слишком тяжело, потому что он не понимает, что он чувствует, и есть ли хоть какой-то шанс.       Но шанс на что?       Чонвон ведь не дурак, он прекрасно понимает, к чему ведёт вся эта "заинтересованность" в Пак Чонсоне. Конечно он ему нравится, но должно ли это быть так? Нужна ли самому Чонсону его симпатия? Судя по тому, что он очередной раз проигнорировал его явный намёк на совместную прогулку - нет. Но если судить по их истории чата, которая выросла до довольно внушительных размеров и превратилась в полноценное комфортное общение, то, в общем-то можно делать немного иные выводы.       Но, Боже, как же это всё сбивает с толку!       — Ты мне мстишь за то, что я тоже молчу? — Ян не отвечает. Нет, Сону не прав, но то, что он так подумал, ещё и сам выдвинул этот вариант, может дать Яну возможность выяснить что-то о самом Киме.       Однако молчание затягивается, а долгожданная информация так и не спешит даваться в руки. Это в конце концов нечестно, что весь мир против него.       — Я просто не хочу, чтобы ты лез в мои личные проблемы. Ты, между прочим, даже свои решить не можешь, — практически выплёвывает Чонвон, только потом понимая, что сказал, но отступать уже поздно, да и он не в том настроении, когда есть хоть какая-то возможность успокоиться и унять конфликт, прежде чем он перерастёт во что-то серьёзное.       Сону краснеет, кусая губы от обиды. То есть вот то самое, что он заслужил, вместо "любимый хён"? За всю свою поддержку, за столько лет дружбы, за все свои советы и помощь? Упрёки в том, что он не может разобраться с проблемами, но кто вообще сказал, что он не может?       Чонвон чувствует, как воздух в комнате заряжается чем-то тяжёлым, и точно знает, что в груди Кима сейчас разливается липкая противная обида. Но в конце концов не обязательно же ему знать каждый шаг танцора! Незачем опекать его как ребёнка, и пора бы уже понять, что если он говорит нет, то это может означать только нет. Не нужно устраивать ему допросы. Только не тогда, когда он сам не понимает, что творится у него внутри.       —Ты минут десять назад сам пытался в мои дела влезть, — напоминает обиженный Ким после минуты тишины.       Ну и отлично. Значит, никому из них не нужно знать, что там творится у его друга. И правда, зачем это? Они сами по себе, у них своя жизнь, и не нужно перекрывать друг другу кислород, не обязательно спрашивать что-то и вообще разговаривать тоже не обязательно, потому что и поговорить тогда получается не о чем.       — Больше не буду, — Чонвон скидывает звонок.       Тогда и дружить незачем.       Становится душно до невозможного, Чонвон открывает окно нараспашку, не заботясь о том, что уже вечер, и пора тёплых летних ночей закончилась, так что на улице не плюс двадцать. Впрочем, ему душно даже несмотря на окно, потому что это не воздух в атмосфере душный, а он сам. Хочется повеситься, упасть с моста, вскрыться, разбиться насмерть, потому что ругаться с другом - самое отвратительное.       И всё из-за чего? Из-за того, что он банально запутался и не может справиться. Потому что ему и правда нужна помощь, но принимать он её, конечно же, не будет. Потому что Чонвон привык решать всё сам, все свои трудности он впитывает в себя, чтобы уже там, внутри, разложить всё по своим местам. Да, он закрывается ото всех, потому что так просто легче. Потому что не нужно никого напрягать своими эмоциями и обижать близких людей. Сону просто оказался не в то время и не в том месте, но просто промолчал, ведь знает Яна едва ли не с пелёнок и прекрасно понимает ситуацию. Но всё равно обижается. И имеет на это полное право.       Но, как бы там ни было, решать такую сложную задачу, с которой он ещё ни разу не сталкивался, в одиночку гораздо тяжелее. Потому что в любви Чонвон полный ноль. Любил ли он когда-нибудь? Ну, он любит своих родителей, любит танцы и корейский язык. Любит пиццу с ананасами и, несмотря на ссоры, любит Сону как друга. Но это всё не то и совершенно не связано с тем, что он хочет быть ближе к Чонсону, при этом совсем не понимая, насколько же взаимно это желание.       Так может ему всё же нужно поделиться хоть с кем-нибудь? Попросить совет или просто высказаться хотя бы для начала. Может чья-то свежая опытная голова хотя бы подсказку ему даст, что и как стоит делать.       Парень заходит в мессенджер и первым делом натыкается на диалог с Сону, от чего сердце болезненно ноет. Нужно извиниться, но значок онлайн рядом с аватаркой тут же пропадает, напоминая, что сейчас не лучшее время, не только из-за состояния самого Чонвона, но и из-за позднего часа.       В сети не оказывается больше никого из знакомых. Чонвон долго смотрит на контакт Джейка, на надпись "был в сети 10 минут назад", спрашивает себя, не слишком ли будет, если он разбудит его посреди ночи. И не решается. Что ж, кажется, вариантов больше нет, значит придётся снова решать всё самому. Можно уже начинать самокопание.       Взгляд падает на диалог с Чонсоном.       Нет, дурацкая идея, его сейчас даже видеть не хочется.       Конечно, не хочется. Совсем. Всего лишь так сильно, что хочется болезненно выть, и в области груди тянет.       Чонсон внезапно заходит в сеть. Чонвон сначала ничего не ожидает, по крайней мере старается убедить себя в том, что ничего не ждёт, поэтому встаёт с кровати, начиная готовиться ко сну. Нужно сходить в душ, но хозяйка вряд ли будет слишком рада тому, что её сожитель вдруг решил стать ночной русалкой. Ян снова бросает взгляд на телефон на письменном столе. Зачем-то врёт себе, что даже глубоко в душе не надеется, что Чонсон заметит его в онлайне и пожелает хотя бы спокойной ночи. Он спокойно уснёт и без этого. Не выдержав, парень всё же берёт телефон в руки, чтобы проверить, не показалось ли ему, может это больное воображение просто подкидывает глупости. Нет, он и правда тут. Стоит ему подумать об этом, как знак "в сети" пропадает       Паршиво. Ему сегодня очень не везёт. Кажется глаза почти жжёт от непроявленных эмоций, что сидят глубоко внутри, но которые никому не хочется показывать. Хватило уже того, что обидел лучшего друга. Реветь одному в своей съёмной комнате кажется идеей дурацкой, стоит только подумать о том, как будет он выглядеть красный и с опухшими глазами, совершенно одинокий, разбавляющий тишину грустной музыкой из наушников и старающийся не всхлипывать слишком громко, чтобы не потревожить хозяйку. Отвратительно. От этого осознания своей жалости глаза жжёт ещё сильнее, но он не собирается проливать слёзы.       Конечно нет, он же мужчина. Он решит всё по-мужски, самостоятельно, зачем ему няньки.       В уголках глаз собирается влага.       Парень стоит возле окна, неосознанно впиваясь пальцами в подоконник с такой силой, что, кажется готов вырвать его из этого окна с корнем. Такой отвратительный вечер, такой, каких его ждёт ещё сотня впереди. Просто потому что одиноко и очень непонятно. Танцор снова кусает губы, всеми силами стараясь сдерживать слёзы и сфокусировать мутный взгляд на том, что происходит за окном. Вот бежит женщина, скорее всего опаздывает на важную встречу или свидание, вот сидит компания парней, что оживлённо разговаривают в свете уличных фонарей, вот две девчонки, скорее всего запоздало бегут домой, где их заждались родители.       А вот стоит одинокий Чонвон и не знает, куда деть непрошенную слезинку, которая одиноко и сиротливо, словно и вовсе не уверена, что ей стоит это делать, бежит по щеке. Какая ирония.       Телефон уведомляет о сообщении настолько резко, что Ян чуть не подпрыгивает на месте. Он берёт его в руки, крепко жмурясь, вселяя все известные молитвы в одно только желание. Ну пожалуйста, только это, и больше мне ничего не нужно.       Пусть это будет он. Чонсон [0:45] Почему не спишь так поздно?       Хоть в чём-то везёт.

me [0:46] Не могу

Чонсон [0:46] Случилось что-то?       Ты случился.

me [0:46] Нет То есть да Но это не так страшно

Чонсон [0:47] Можешь поделиться, я постараюсь помочь

me [0:47] Мне нравится один человек И я не могу понять

Чонсон [0:47] И что же ты не можешь понять?

me [0:48] Просто... нужно ли это вообще

Чонсон [0:48] Что? Любовь? Ну знаешь, если ты любишь, то стоит хотя бы попытаться

me [0:48] Я пока не уверен, что люблю Это...симпатия

Чонсон [0:49] Тогда просто узнай его поближе, чтобы понять, насколько сильны могут оказаться эти чувства

me [0:49] В этом как раз-таки проблема Мне кажется, что он не очень хочет открываться

Чонсон [0:49] Почему ты так думаешь?

me [0:50] Он... кажется не делает никаких существенных шагов навстречу

Чонсон [0:50] Он может делать их, просто медленно Присмотрись получше Уверен, у тебя есть все шансы, кем бы этот человек ни оказался

me [0:50] Почему ты так думаешь?

Чонсон [0:51] Потому что ты очаровательный, Чонвон       Ян давится воздухом, роняя телефон на подоконник. Что это такое только что Чонсон сказал? И про кого! Про него, Ян Чонвона! Верится в подобное ровно также, как в жизнь на Марсе, но это ведь правда, чистая правда, вот он сейчас возьмёт телефон и...       ... И всё на месте.       И, чёрт, он паникует уже три минуты. Три. Минуты. Возьми себя в руки.       Чонсон скорее уснёт, чем дождётся ответа.

me [0:54] Ты... Ты правда так думаешь или говоришь это просто чтобы подбодрить меня?

Чонсон [0:55] У тебя ещё и сомнения есть? Послушай, ты один из самых обаятельных парней, что я знаю А я знаю гребаную половину Сеула У тебя нет резона мне не верить Честное слово, если окажется, что на свете есть девушка, способная тебя динамить, я готов примерить костюм клоуна       О да, девушка. Можешь примерять на себя, дорогая Пак Чонсон.

me [0:55] Ладно, это... это почти убедительно

Чонсон [0:55] Что значит почти? Я привёл тебе все аргументы

me [0:56] Ну знаешь, да Пока что почти Потому что тот человек всё еще почти динамит меня

Чонсон [0:56] По крайней мере мне бы хотелось посмотреть на этого человека       Да, это вполне легко организовать, просто подойди к зеркалу. Потом можешь смело примерять костюм клоуна, и тогда уже, наверное, желание идти с тобой гулять улетит со скоростью света.       Чем вообще он, Ян Чонвон, занимается в час ночи? Обсуждает его симпатию к парню с этим самым парнем. Когда он думал о том, что ему нужно поговорить, то немного не это имел в виду. Но всё же, нельзя отрицать, ему стало легче, пусть даже он и не сказал то, что хотел, и не нашёл ответы на нужные вопросы.       Время летит незаметно, но разговор всё никак не может закончиться, а Чонвон уже чувствует, как последние пол часа клюёт носом

me [1:51] Думаю, что уже довольно поздно Мне завтра на учёбу...

Чонсон [1:51] Да, кажется мы увлеклись Ты, скорее всего не выспишься

me [1:52] Не думаю, что при другом раскладе я уснул бы раньше Ты отлично помог мне отвлечься, хён

Чонсон [1:52] От мыслей о симпатии?

me [1:52] На самом деле это не единственное Я поругался с другом Наверняка я его задел

Чонсон [1:52] Как бы банально это не звучало, но я уверен, что вы помиритесь Просто извинишься утром Настоящие друзья всегда прощают А сейчас иди спать Спокойной ночи, котёнок       Ян застывает на месте с раскрытым ртом. Это что... милое прозвище? Которое? Дал? Ему? Чонсон? Он всё правильно понял? И ему не мерещится от недосыпа?       То есть он серьёзно должен просто прочитать это прекрасное милейшее слово один раз, после чего лечь в кровать и со спокойной душой спать. Так это работает по мнению Чонсона, и Чонвон, собрав всё своё мужество в кулак, пытается именно этому плану и следовать. И у него почти получается.       Вот только как угомонить бешеное сердце?