Молодой бог

Я думал, что умер. Буквально десять минут пытался открыть глаза и пошевелиться. Голова ныла, рука ныла, зад ныл просто нереально. Я понял, что лежу у себя в комнате прямо во вчерашней одежде на своей кровати. Как же от меня несло… Вся футболка пропахла потом и алкоголем. Меня чуть не вырвало, потому что живот и так крутило. Кажется, я пытался встать раз семь, но каждый раз падал обратно, потому что комната плыла перед глазами. Тут я заметил на своём столе бутылку с водой, а рядом лежали какие-то таблетки. О, хоть бы яд, я хочу умереть. Я дошёл до стола, спотыкаясь о собственные ноги. В глотке пересохло так, что я сначала просто так выпил пол бутылки, а после закинул в рот таблетки. Благослови бог того, кто оставил мне это спасительное средство. Может это был и я. Но сейчас это неважно. Следующим моим действием было снятие всей одежды. Ох, её бы сжечь. Из кармана брюк торчал кусочек… Галстука? Да, это галстук. Я потянул за виднеющийся краешек, и на моих пальцах повис синий узорчатый галстук. Сначала я не понял, а потом замер, вспоминая по кусочкам события прошлой ночи. Предмет был засунут под подушку. Тут я почувствовал, будто мой зад склеился. Ох, это его сперма в моём заду. Сейчас мне было очень плохо, поэтому я почувствовал себя бесконечно грязным. Я сразу побрёл в душ и стоял под ним, отмокая минут десять. Потом я выдавил на себя почти всё содержимое всех флакончиков, находившихся у меня в ванной. Постояв ещё пять минут, давая пене вывести из меня все противные запахи, я стал тереть себя мочалкой, а после принялся за зад. Я просунул туда один палец. Стало неприятно. Боже, как я вчера вообще всё выдержал? Убедившись, что всё чисто пречисто, я вернулся в комнату, открыл окно и дал свежему воздуху выставить прочь всю вонь. Постельное бельё я тоже сорвал и замотал всё в один мешок. Подойдя к зеркалу, я скинул с себя халат и уставился на своё отражение. Мой взгляд тут же приковали три алых засоса на моей шее. Я заворожённо уставился на них и дотронулся кончиками пальцев до одного. Несильная боль пробежалась по моему телу, возвращая тактильные воспоминания. Я весь покрылся румянцем, и мой член решил приподняться. Однако я оттолкнул эти приятные чувства и поскорее облачился в чистую свежую одежду. Как же стало хорошо. Я сел на кровать и взял с тумбочки телефон. Ух, два часа дня. Жесть. Тут у меня засосало под ложечкой от количества сообщений. Я открыл самое последнее. Было отправлено в 11 утра: Когда проснёшься и осознаешь, что сделал, я жду тебя у себя в кабинете. Я раз десять это перечитывал, надеясь, что всё не так плохо, но смысл сообщения не менялся. Мне жопа. Причём жопа с большой буквы, то есть здесь лучше сказать: «Мне Майкрофтец». Я стал ходить по комнате туда-сюда, придумывая как забаррикадировать дверь и выжить, имея в запасе заначку в три пакетика чипсов, конфеток Скитлс и двух литров Липтона. Чем дольше я об этом думал, тем глупее себя чувствовал и осознавал, что подвёл Майкрофта. Но он, конечно же, не услышит от меня это признание. Было уже почти три. Тянуть нельзя, тем более, что пятнадцать минут назад я получил ещё одно СМС с угрозой: Если в течение получаса я не увижу тебя в своём кабинете, то приду сам. О, лучше не подпускать Майкрофта в таком состоянии к моей комнате. Хоть на своей территории сражаться должно быть легче, в этом крыле не многолюдно, а я бы желал побольше свидетелей под боком. Что ж.. Я схватил с полки пластыри и налепил их на каждое пятно на шее. Если что скажу, что вчера дрался с кем-то или что-то в этом духе. Вышел я из комнаты за десять минут до конца моей жизни и направился по переходу прямо в ад. Хотелось идти медленно, но время поджимало. Моё сердце бешено билось, желудок скрутило, а ладони вспотели, в прочем, как и весь я. Мне бы снова в душ. Однако, я уже стоял напротив двери, ведущей в преисподнюю. Я дважды подносил кулак к двери, но так и не решился постучать. Но дверь стала открываться сама, и за ней возникла Антея, секретарша Майкрофта. Моё сердце в пятки ушло от испуга, но я сдержал крик. - Мистер Холмс ждёт Вас. - вежливо сообщила девушка и указала на коридор позади себя. Я сглотнул и стал шагать по холодному коридору с приглушённым светом. Это освещение напомнило мне клуб, и эти мысли обожгли сердце. Я завернул за угол и наткнулся на распахнутую дверь (о, боже милостивый, сжалься надо мной и не дай ему меня убить). Я замер, смотря на спину Майкрофта. Он стоял ко мне спиной (плохой знак, очень плохой) и перебирал какие-то бумажки на столе. Может он меня не заметит? Может всё как-нибудь само станет хорошо? Но Холмс-старший замер и поднял голову. Я боялся даже дышать и так и остался стоять на пороге. Мужчина в серовато-коричневом костюме обернулся, присел на край стола и скрестил руки на груди. Его взгляд пронзил меня насквозь, и я понял, что уже мёртв. Меня охватил жар, но лицо было бледным как у покойника. Он молчал. Твою мать, ещё один признак, что всё плохо, чертовски отстойно. Я решил, что буду хранить молчание как партизан. Пусть орёт на меня, пусть бесится, хоть пытает, но я буду молчать и не сойду с этого места до конца своей жизни, то есть примерно ещё минуты три. Несмотря на ужас, охвативший меня, я смотрел Майкрофту прямо в глаза, отвечал на его огненный взгляд. - Тебе стыдно? - неожиданно выдал Холмс, заставив меня вздрогнуть. Отвечать или нет? Я же хотел молчать… Я на секунду опустил взгляд, подтверждая, что сожалею. - Хорошо. - процедил политик. - Я просто не понимаю, что сложного в следовании правилам?! - его громкий голос разнёсся по кабинету и вырвался за его пределы. Я ещё сильнее побледнел. - Ты каждый раз заставляешь меня разочаровываться в тебе! Почему ты так безрассудно ко всему относишься?! Бога ради, почему ты пошёл в ночной клуб?! Как, чёрт возьми, мне тебя контролировать?! - Вот так. - мне хотелось сказать. - Кричи на меня, заставляй краснеть и бледнеть, режь словами мою душу. Тогда я подчинюсь. Но ненадолго, потому что когда испуг пройдёт, появится гнев, и я восстану и сожгу всё на своём пути. - Где твои мозги?! Чем ты думал?! - продолжал Майкрофт. - Я бесконечно на тебя зол! Я по прежнему молчал, разглядывая узор на ковре. Вдруг мне захотелось смеяться. Не знаю, чёрт возьми, что это было, но я еле сдержался. Голова снова заболела и начала кружиться. - Видеть тебя не хочу! - венка на лбу Майкрофта набухла, а брови просто убить были готовы. Я пошатнулся и на секунду потерял опору под ногами, валясь на пол. Я приземлился на задницу и больно ударился копчиком. От боли хотелось выть, но я лишь поднял глаза на политика. Тот стоял на середине комнаты, видимо соскочил, когда я стал падать. Так-так, значит ещё волнуется. Это хороший знак. На его лице беспокойство. Второй хороший признак. Холмс стал топтаться на месте. Видимо не знает, как реагировать: продолжить злиться или помочь. Я стал медленно подниматься, опираясь о косяк и держась за ушибленное место. Ноги снова подкосились, но на этот раз чья-то рука схватила меня за плечо. - Что же с тобой делать, а? - в голосе Майкрофта ещё бушевали волны негодования и гнева, но складка между бровей уже выражала обеспокоенность и снисхождение. О, всё было так просто? Нужно было лишь упасть? Холмс усадил меня на стул, а сам сел за свой стол, сложив кисти в замок около подбородка. Он тяжело вздохнул и потёр переносицу. - Скажи уже что-нибудь. - мужчина посмотрел на меня с задумчивостью в глазах. Он успокоился, остыл. - Даже из-за своего брата я так не выхожу из себя, как из-за тебя. - М, я расцениваю это как комплимент. - опасная фраза. К моему облегчению уголки рта политика всё же дрогнули, но улыбка так и не родилась. Он открыл какую-то папку, и его глаза забегали по строчкам, а брови поползли вверх. - Офицеры обнаружили тебя у входа в клуб «Молодой бог». Как ты вообще там оказался? Я решил, что теперь можно спокойно говорить. - Я хотел туда пойти ещё две недели назад с самого открытия. Мне показалось, что там будет интересно. Майкрофт вылупил на меня свой изумлённый взгляд. - Показалось ему! - он откинул голову назад. - Это место для всяких снобов и элиты, которая приходит туда, чтобы удовлетворить свои потребности, о которых пишут в скандальных колонках. В ответ я пожал плечами. - Я не знал. Но я там встретил пять… или их было четыре?.. в общем дам. - Майкрофт снова поражён. - Они были нормальными. Богатенькие вдовы может, но со мной они обходились вполне хорошо. - вздох Майкрофта был слышен буквально повсюду. - А ещё тут написано, что ты был пьян. - Ну, мне девятнадцать. Имею право. - зря я это сказал, потому что Майкрофт снова завёлся. - Ты под юрисдикцией МИ6! О том, что тебе можно напиваться во всяких забегаловках, пока ты проходишь курс, ничего не написано. - он отчеканил это, смотря прямо мне в глаза, а затем вернулся к прочтению рапорта. — И ещё, предположительно, был под воздействием наркотических веществ. - Ну это уже ложь! - сразу возмутился я. - Я ничего не пил и не ел, кроме трёх коктейлей. - Трёх?! - хорошо, что я не сказал, что это только те, которые я помню. - Ты уверен, что был в состоянии заметить, если бы тебе что-то подмешали или вкололи? - Ну, да. – прикинув, хмыкнул я. - Не ну, да! - Майкрофт ударил ладонью по столу. Чёрт, снова зол. - Ты сейчас же сдашь анализы. Я закатил глаза, но возражать особо не стал. Пусть убедится, что я чист и прав! Глаза Майкрофта остановились на каком-то предложении в тексте с рапортом, а затем его взгляд пополз от него прямо на мою шею. - Это что? Твою ж… - Пластыри. - Я вижу! - он снова ударил бедный стол. - Сними их немедленно! Я решил, что сейчас лучше подчиниться. Знаю, он сейчас распсихуется как никогда раньше. Я медленно поддел липкую ткань и содрал, поёжившись, все три. Голова Майкрофта опустилась на стол и очередной вздох подавленной ярости вырвался через его ноздри. Он прикрыл глаза, но тут же вновь поймал мой взгляд своим испепеляющим. - Кто это сделал? - относительно спокойно спросил он. - Ну, - я жутко занервничал. - я не… - Кто она? Я ещё сильнее смутился. Чёрт, Майкрофт, мне что придётся сейчас сдать себя с потрохами? - Ну-у-у… — я слишком сильно затянул это «ну», поэтому Холмс повторил свой вопрос, но уже почти крича. - Это был он. - я проговорил это относительно тихо, но Майкрофт, видимо, меня услышал и замер. Его глаза стали размером с бейсбольный мяч. - Он тебя… - Холмс громко прокашлялся и деликатно продолжил уже ровным, но осторожным тоном. - ну… я имею виду, что он тебя не?.. - Нет! - воскликнул я. - Меня не насиловали. - я покраснел. Эту тему обсуждать с Майкрофтом не хотелось. Политик мне ничего не ответил, а нажал на кнопку на одном из телефонов. - Антея, отведи Эдварда в лабораторию и проследи, чтобы он сдал анализы на наркотики и венерические заболевания. Я застонал и вновь мои уши загорелись. - И никаких возражений! – обратился ко мне Холмс. – Продолжим разговор когда придут результаты. А пока что ты, конечно, лишаешься выходов на улицу. Завтра пойдёшь на тренировку. – твёрдо сказал Холмс. Я вскочил со стула. - Я что в тюрьме?! – воскликнул я. – Мне девятнадцать, а меня держат как преступника! - Ты сам не оправдал доверие. – спокойно ответил Майкрофт. Теперь уже злился я. – Лучше бы мама меня сюда не засовывала! – я развернулся и быстрым шагом покинул кабинет. В коридоре меня ждала Антея и повела меня в следующий блок, где находился медицинский центр. Если бы не ярость внутри меня, то мне было бы стыдно, потому что она точно всё слышала. Я выдавил из себя всё, что нужно было для анализов. Меня осмотрели, взяли мазки на проверку и отпустили. Вернувшись в комнату, я захлопнул с силой дверь и рухнул на кровать. Буря гнева не утихала, пальцы с силой растягивали шнурок от худи, не зная куда ещё направить злость. Дойдя до пика бешенства, я вырвал из под головы подушку и запустил её в окно. Мне на лицо упал галстук. Я уставился на него, чувствуя как нечто другое начинает занимать мои эмоции. Я провёл пальцами по ткани. Дорогая. Очень качественная и дорогая хреновина. Узорчатый рисунок, похожий на волны неспокойного океана. Поднеся галстук ближе к лицу, я почувствовал запах и совсем прижал ткань к носу. Мои глаза закрылись, и я очутился во вчерашней ночи. Его прикосновения, его дыхание, энергия. Его рука на моём горле прямо перед оргазмом. Я перекинул галстук через шею и скрестил концы, словно собирался его завязать. Но мои руки потянули эти концы в стороны, сжимая шею. Дыхание исчезло, я тихо простонал.