Освобождение

Итак, мы уже посмотрели зачем там Варде и Манвэ нужен Мелькор. И такого случалось не мало, и вот Мелькор стал замечать, что любви к нему очень мало. Только одна лишь похоть. Мелькор конечно же расстраивался, но Манвэ и Варде было как-то не до него. И всё-таки они сжалились над ним и даровали ему 3 свободных дня в неделю. Тогда он был весьма и весьма рад. Мелькор весьма отрицательно относился к половым отношениям в любом виде, ну точнее как отрицательно, это было для него мучительным чувством и приносило ему очень много некоего спазма, неловкости и вот всё в таком плане. Однако же некоторые эльфийки всё же соблазняли его об 1-ой такой поподробнее. Был вечер, уже смеркалось, а Мелькор всё сидел и сидел — пил чай, наводил порядок. Когда Мелькор поправлял картина с изображением Манвэ с Вардой, обнимающихся на фоне Таникветиля, к нему вдруг зашла светловолосая дева. Мелькор подошёл к столу и отодвинул стол: — Прошу. — Спасибо — Проговорила она. Мелькор же тем временем продолжил наводить порядок. — И что же привело тебя сюда? — Дружелюбно поинтересовался он. — Говорили, что вы хороший собеседник, вот я и пришла за этим. — спокойно сказала он, пока Мелькор переставлял Валинорский Лимон с окна. — Правду значит говорят. Устраивайся поудобнее, я сейчас закончу. С этими словами Мелькор поставил лимон на окно и отправился на кухню — заварил ей и себе чай. Как показал опыт все они любят синий чай, и в этот раз Мелькор тоже заварил ей его. Когда он вышел он уставился на неё: длинные стройные, и наверняка мягкие, волосы были на её плечах, столе, спинке стула и свисали с них; стройная талия — худенькая, среднего размера грудь, нежная розовая шея; мягкие черты лица: розовые щёчки, красные губки, глаза светились карием цветом, лоб был небольшой, брови не густые, ресницы длинные и так далее; мягкие, гладкие ладони и длинные, прямые пальцы; запах лаванды и свежести — и всё это увенчивала красивыя и изящная улыбка. Мелькор было растерялся, но быстро собрался и пошёл к столу, придвинул ей чашку чая и заговорил: — И о чём же ты хочешь поговорить? — спросил он неуверенно. И она заговорила, а Мелькор же погрузился в свои мысли и прикрыл глаза, как бы слушая её. В его воображении рисовались очень красивые и соблазнительные картины того, в каких позах он её хочет. Он начал поневоле возбуждаться. Мелькор слегка покраснел и посмотрел на неё. Она что-то говорила ему, но возбуждение же не пропало. Мелькор заёрзал на кресле и зажал колени, закусив губы. Эльфийка удивилась этому поведению, но Мелькор не заметил этого, и тогда она проникла в его незамкнутый разум через осанвэ. Там-то она и увидела все эти картины и улыбнулась. Дальше она бесшумно встала и подошла к нему со спины. Мелькор ощутил тёплые ладони у себя на плечах, примерно такого же размера как и у него (эльфийка была с ним одного роста). Она стала гладить его плечи и мять их как бы делая массаж. — Вам удобно в этом положении? — нежно спросила эльфийка. — Может вы ляжите? — Да, пожалуй. — Неловко сказал Мелькор встал и улёгся на диван животом. Потом же эльфийка села на него сверху и начала массировать его. — Нет ли у вас масла? — Поинтересовалась она. — На кухне в шкафчике над печью... — выдавил из себя блаженный Мелькор. Как же ему было хорошо, не то что с Манвэ и Вардой, которым лишь бы удовлетворить самих себя. Эльфийка вернулась быстро, налила масло на спину Мелькора и начала медленно массировать, выпрямляя его очень белую спину. — А почему вы такой весь белый и бледный? — спросила она дружелюбно. — Обращайся ко мне на ты, или по имени. А ответ на твой вопрос: я не люблю природный свет, то есть свет древ или светильников как в прошлом и поэтому я такой болезненный... — как-то разачарованно сказал Мелькор. — Не печальтесь, то есть, не печалься мне очень нравится такая кожа: мягкая, поддатливая. Вы весьма милый и красивый. — Призналась она, заставив раскраснеться Мелькора. — А как тебя зовут? — вдруг спросил Мелькор. — Гериэльмер — сказала она ему на самое ушко, нежно-нежно. У Мелькора от этого голоса пошли даже мурашки из затылка. Потом она начала гладить его по голове и за ушком, тереться костяшками пальцев о его мягкую и нежную щеку и от этих действий у него тоже пошли мурашки из затылка. Потом она начала: — Но ты же ведь хочешь меня? — с усмешкой спросила она. Мелькор тут же очнулся и вытаращил глаза в стену — на неё он не мог взглянуть, потому как он лежал на животе и смотрел в стену, вдобавок она сидела на нём. — Вижу, что хочешь, очень сильно хочешь! — всё с той же улыбкой сказала она. Мелькор лишь замычал, как бы нет, не хочет, но в это не поверил даже он — естество упиралось в обивку дивана. Мелькор вздохнул и сказал: — Да хочу, но ты же нет? — Я не хочу? — удивилась она — Да как же такому красивому и послушному мальчику отказать? Давай-давай, начинай! — Сказала она, стягивая с себя одежду. Мелькор пытался отмахнуться, но желание было мучительным и лишь немного унизительным — Мелькор же Вала, а не варвар тэлери например. Но желание многократно пересилило его. И он стал тоже раздеваться. Потом она притянула его за подбородок к своему рту и поцеловала его в губы. Не так глубоко, как целуется Манвэ или даже сам Мелькор, это был просто поцелуй в губы. Мелькор прижал её к себе и начал тискать грудь, а она лишь хохотала и целовала смущённого Мелькора в щёчки, губки и его горячий лоб. Вот они уже полностью нагие. Мелькор взял в рот сосок и начал его вылизывать, а Гериэльмер положила ладонь на его достаточно большое достоинство и гладила его. Потом она приставила ко рту Мелькора свои 2-а пальца к его рту, заставив вылизывать их. Закончив с этим она сама начала себя растягивать, а тем временем Мелькор ласкал её: целовал в щёчки, губы, вылизывал ушко, особенно мочку, лизал и покусывал шею, уделял много внимания груди и её соскам. Затем Мелькор встал, нагнул её и упёр руками в диван, чтобы она не упала. Так Мелькор и начал размеренно двигаться, насаживая её до упора, а она нежно стонала и, притянув за подбородок голову Мелькора, начала её ласкать, так же как и Мелькор её. Мелькор же совсем тихо постанывал. Он крепко держал её за бёдра, не давая упасть ей. Потом он перехватил её и положил на диванчик животом, а сам продолжил сверху. Так они занимались ещё долго, и вот наконец пришла кульминация: Мелькор ускорился, вколачивая её сильнее в постель, потом он излился, сделал ещё несколько движений и сполз с неё. Она же поцеловала его и слизала семя с его естества. Потом она легла на Мелькора сверху и они стали целоваться в губы. Мелькор обнимал её за поясницу и затылок головы, а она его за торс и тоже за затылок головы. Мелькор не только хотел её, но она была ему ещё и симпатична просто так! Как и он ей. Оказалось она из ваниар. Так вот и познакомились они, а потом завязался тайный роман между ей и ним. Но в промежутках, когда Гериэльмери рядом не было, он развлекался и с другими эльфийками, но было это очень редко, да и не по прихоти Мелькора. Но на этом приятные события в жизни Мелькора закончились. Однажды он сидел, читал какой-то доклад и тут вошёл некто. Рыжие волосы, высокий рост. Он нагло вошёл, не поздоровавшись, сел на стул и развалился на нём. Мелькор тут же пошёл на кухню и заварил чая гостю. Он протянул ему чашку и спросил: — Что же тебе надо, и как тебя зовут? — спросил он. Гость вылил на пол чай и было заметно, что тот пришёл к нему не с добрыми намерениями. — Маэдрос, сын Феанора, величайшего мастера всех времён! — Грозно сказал он — А ты, Мелькор, пошатнул авторитет моего атто, так как теперь за советом все иду к тебе, и мастерством, которым раньше обладал только он, обладают множество мастеров сейчас, и всё из-за тебя! — Да если бы я был виноват! — виновато оправдывался Мелькор и, подумав, сказал: — Да всё это эти Вала виноваты, они специально говорят мне то, что я должен сказать вам, понимаешь? Собеседник лишь нахмурился и пригрозил ему, а потом развернулся, пнул стул ногой, что заставило его разлететься, и громко хлопнул дверью. Мелькор был в шоке и печали: неужели его советы такие плохие, что заставляют некоторых вот так по хамски с ним вести? Но ладно, после тройки посетителей Мелькор успокоился и уже спокойно и обыденно разговаривал с посетителями. Так бы и прошёл весь день, но под вечер к нему явился Эонвэ с указом от Манвэ: — Вала Мелькор должен явиться сию же минуту на Таниквитель во дворец в тронный зал Повелителя Арды Владыки Манвэ Сулимо! — звучал указ так. Ну Мелькор и полетел, выбора у него не было. Прилетев, он заметил скопление майар из свиты разных Вала. Когда он зашёл в тронный зал, он побледнел и ноги его начали подкашиваться, а сам он дрожать: в зале сидели почти все Вала, кроме Улмо. С места поднялся Тулкас и направился к нему, Мелькору. Мелькор тут же хотел выбежать из зала, но лишь уткнулся лицом в золотые ворота. Тулкас же уже стоял за его спиной, нависая над ним. Он схватил Мелькора за шиворот и потащил в глубь зала. Его кинули к самому подножию трона Манвэ. Мелькор окинул его испуганным и непонимающим взглядом. — Так что мы тебе говорили, чтобы ты говорил это эльфам? — Жёстко спросил Манвэ у него. Мелькор от страха не мог выдавить из себя и пары связных слов и просто смотрел на него. — Ни-ничего... — Заикаясь, сказал он. — Что ты тогда наговорил Маэдросу? — с той же жёсткостью спросил Манвэ. — О-он вломился к-ко мне, в-вёл себя г-грубо — сказал Мелькор, ещё больше белее от страха. Потом он начал целовать голени Манвэ, стопу целовать он не мог — они были одеты в сандали. Манвэ встал взял Мелькора, повернул задом к себе и попросил 1-ого из своих майа принести хлыст. Мелькор всё понял и начал умолять его не делать с ним такого: это было и больно, да и при всех Вала вот так унизительно. Он плакал, шмыгал носом и был весь красный. Потом всё же принесли хлыст и Манвэ стянул с Мелькора штаны. Потом он начал охаживать его хлыстом по ягодицам. Мелькор издавал крик боли, после каждого такого взмаха, он зажмурил глаза, из которых всё равно текли слёзы боли и величайшей обиды, и закусывал нижнюю губу до крови. Закончилась эта экзекуция ещё очень не скоро, и на ягодицах Мелькора красовались глубокие следы от хлыста, хлыст, ксиати, представлял собой тонкий упругий, но очень гибкий прут. Но потом же к Мелькора подошла Йаванна и положила ему туда какую-то травку — это значительно притупило боль, но она всё равно была невыносимой. Огромным усилием воли он натянул на себя штаны: это была самая сильная боль до сели в его жизни. А потом свалился к подножию трона Манвэ и застонал от огромнейшей боли, так он и продолжил там валяться на животе. Тем временем все остальные Вала, даже включая Тулкаса, были более чем удовлетворены, все, кроме Йаванны и Ниэнны. Итак, все они стали расходиться, а Мелькор продолжал лежать у подножия трона Манвэ, где сидел удовлетворённый Манвэ. Мелькор посмотрел ему в глаза таким полным печали взглядом, что Манвэ даже задумался на минуту, но отказался ему помочь, лишь издевательски поглади в голове, и потрепав по щёчке. Оказать ему помощь согласилась Йванна, которая взяла его на руки, разумеется под живот, и приняла бестелесную оболочку, что сделала и для Мелькора: своих сил у него не было, и Йаванна дала ему немножко. С тех пор в сердце его поселилась злость и ненависть в особенности Манвэ, который вертел им, как хотел. А тем временем же они долетели к пункту назначения — башня Мелькора — и она положила его животом на диван, попой вверх. Всё это время он плакал и шмыгал носом, вытираясь рукавом. — Ну за что мне это всё? — Сказал он и слёзы хлынули из его глаз ещё сильнее. А тем временем Йаванна протирала его ягодицы тряпочкой, пропитанной спиртом. Она сказала ему: — Я тоже думаю, что это наказание не заслуженно! — сказала она ему. — Эти феаноринги такие гордые и наглые! Но ладно не плачь, не плачь, я с тобой. — Проговорила она ему успокаивающе. Так вот он и заснул, но даже во сне у него катились слёзы из глаз и он шмыгал носом. Йаванна же была добра ко всем, и как любовника, Мелькора она не любила, но сочувствовала ему очень сильно, и он казался ей очень бедным. Да, так и было. На следующий день было не лучше, но хотя бы боль прошла, но это только до того, как Мелькор попытался встать. При движении бёдрами острейшая боль пронзила его, и он решил не вставать. Потом вдруг послышался звук ветра, и быстрый шаг по лестнице — это спешил Манвэ. Он появился в дверях и медленно начал надвигаться на Мелькора. Мелькор же с ужасом наблюдал за этим — он же был обездвижен и не мог двигаться. Он сел рядом и спросил: — Болит? — Заботливым голосом. Мелькор лишь нахмурился и отвернулся от него. Потом его тело пронзила ужасная боль, и Мелькор громко застонал от неё: Манаэ шлёпнул его по попе. — Болит — констатировал он, а потом он начал оглаживать их 1-ой рукой. От этих прикосновений боль несколько утихла, но совсем не пропала. Мелькор тихо постанывал от боли. — Пошёл вон! — Сказал Мелькор, прекратив стонать. — Не понял? — грозно сказал Манвэ. Далее последовал ещё 1-ин шлепок по ягодицам и ещё, и ещё. Мелькор уже заплакал от этой невыносимой боли. — Ладно, ладно, извините меня Владыка Манвэ Сулимо! — Взмолился он. — Так лучше, Мелько. — Милостливо сказал Манвэ и погладил его по голове. Потом Манвэ вытер его от слёз и лёг рядом с ним, опирая свою голову на руку, согнутую в локте. — Ты тоже меня прости и у меня для тебя есть подарок — сказал он радостно ему. — Какой же? — С сарказмом мучением спросил он. Манвэ лишь улыбнулся и сказал: — Заносите! 2-а каких-то сильных майар занесли к нему в башню какой-то большой сундук и поднесли к самому Мелькору. Там было большое количество разных драгоценных камней: изумруды, сапфиры, рубины, адаманты, алмазы и т.д. Мелькор лишь вздохнул: то есть высекем тебя ещё раз и получишь ещё такой же сундук. Далее они ушли, а Манвэ вновь улёгся на диван, рядом с Мелькором. Он взял Мелькора за подбородок, развернул в свою сторону и посмотрел на него. — Ладно не плачь моя прелесть, извини меня... — Сказал он и обнял его за голову. Далее он положил его на себя и снова обнял, нежно и аккуратно поглаживая его болезненное место. Но Мелькор всё равно был зол: извинился пока что только он. А Варда, а Улмо, а Тулкас хотя бы? Но всё равно ему было приятно это и он устроил свою голову на груди у Манвэ. Потом послышались шаги и в двери вошла Гериэльмер. Она неловко извинилась и вышла, сказав, что зайдёт потом. Так вот Мелькор и уснул. Проснулся он уже 1-ин, но лежал он животом вниз. Как показал его опыт двигать бёдрами не самая лучшая идея, так он и лежал. Потом зашла та, кто хотела войти раньше и с обидой на него посмотрела. — Так вот как ты проводишь свободное время без меня... — Сказала она укоризненно. — Он приходил извиняться, это не то, что ты подумала! — начал оправдываться он. — Извиняться перед чем? — Спросила она. Мелькор лишь стянул штаны с ягодиц и она ужаснулась. Они все были во-первых красные, во-вторых на них живого места не было. — Бедненький... — протянула она нежным голосом, а Мелькор погрустнел. — Ну не грусти, моя прелесть! Она подошла к Мелькору и погладила его по этому месту, Мелькор же издал тихий стон боли, но надо сказать боль была чуть меньше. Потом она начала напевать песнь исцеления, но то как-то маловато помогало. Зато раны затянулись хотя бы немного. Потом она взяла воду и бутиловый спирт. Сначала протёрла спиртом, а потом тёплой водой и так оставила тряпочку лежать на его ягодицах. Она легла рядом с ним и сама поцеловала в губы, затем же уткнула его лицом в свою грудь, поглаживая по тёмным, мягким волосам. Но как бы там не было от работы его не освобождали, чему он сильно удивился. К нему заходили эльфы и сильно удивлялись, когда видели Мелькора, который беспомощно лежал на диване. Разумеется штаны у него были натянуты. Потом вдруг неожиданно для всех у Мелькора пропал сундук, полный разных самоцветов. — Да Манвэ, пропал... — Виновато отведя взгляд, сказал ему Мелькор. Манвэ быстро подошёл к нему, схватив за подбородок, притянул к себе взглядом и заглянул к нему в глаза — чистая искренность. — Ты не лжёшь! — подытожил он — но твоих камней это не вернёт. Но мы попытаемся их отыскать, так что не волнуйся, мой милый. Мелькор сидел в ожидании и был даже рад, что к нему вдруг свалилось такое нежное внимание. А потом случилось то, что случилось, непоправимое событие, вопиющее, из-за чего Мелькору пришлось уйти. Навсегда.